Рождество (мультфильм Михаила Алдашина) и ещё кое-что

Спасибо, Володя!

Я его потом еще смотрел, с тем же чувством.

Да.

С уважением,
Данила

 

Если кому-то стала интересна личность автора фильма:
http://aldashin.livejournal.com/308273.html
http://aldashin.livejournal.com/308561.html
http://aldashin.livejournal.com/309807.html
Может быть, порция Мишиной саморекламы покажется интересной и небесполезной для москвичей (на выставки ведь время у вас иногда находится).

Крок-2003
М.Алдашин – председатель жюри.
http://www.krokfestival.com/img/photo/krok2003_00.jpg
http://www.krokfestival.com/img/photo/krok2003_01.jpg
http://www.krokfestival.com/img/photo/krok2003_02.jpg
http://www.krokfestival.com/img/photo/krok2003_32.jpg

Крок-2005
http://www.krokfestival.com/img/photo/krok2005_027.jpg
С Норштейном: http://www.krokfestival.com/img/photo/krok2005_087.jpg
http://www.krokfestival.com/img/photo/krok2005_210.jpg
http://www.krokfestival.com/img/photo/krok2005_212.jpg
http://www.krokfestival.com/img/photo/krok_2005_bud_107.jpg

Крок-2006
http://www.krokfestival.com/img/photo/krok_2006_117.jpg

Крок-2007
http://www.ljplus.ru/img4/a/l/aldashin/PICT8171a.jpg
http://www.ljplus.ru/img4/a/l/aldashin/PICT8177.jpg
http://www.krokfestival.com/img/photo/krok_2007_051.jpg
http://www.krokfestival.com/img/photo/krok_2008-042.jpg
С Норштейном и Тумелей: http://www.krokfestival.com/img/photo/krok_2008-046.jpg
А вот что Норштейн с Петровым творят: http://www.krokfestival.com/img/photo/krok_2007_048.jpg
Валентин Ольшванг. Может быть, вы когда-нибудь и на него обратите внимание: http://www.krokfestival.com/img/photo/krok_2007_067.jpg
http://www.ljplus.ru/img4/m/a/maldashin/DSC07432.jpg
Ольшванг с Норштейном: http://www.ljplus.ru/img4/m/a/maldashin/DSC07422.jpg

Крок-2008
http://www.krokfestival.com/img/photo/krok_2008-053.jpg

Уж извините, если у кого-то образ режиссёра фильма был развенчан)

 

Омела, спасибо, угадываете желания

 

http://aldashin.livejournal.com/415376.html
Международный фестиваль, и, как всегда, - репортаж Алдашина. Продолжение следует.



Добавлено спустя 23 часа 39 минут 1 секунду:

А вот и продолжение.

 

Дорогие пербуржцы и гости северной столицы!

У вас там происходит культурное событие - выставка самобытной живописи режиссёра анимационного кино Михаила Алдашина по адресу: Особняк Румянцева, ул. Галерная, 45.

А 28-го - встреча М.Алдашина - там же - с режиссёрами и художниками.



Как Миша в объявлении добавляет - 27-го в Петербурге также произойдут встречи Юрия Норштейна.

Ещё он продаёт свой новый альбом и календарь с открытками по "Рождеству", такие дела.



Вот ещё объявление о встрече Норштейна.

 

Вышел новый тираж книги "Рождество" (2000 экз., но на руках у автора пока 100). Миша сделал ролик, посмотрите:



Как проехать к Норштейну.
Эта суббота - это, как вы понимаете, завтра.
Может, кому-нибудь всё же интересно?

 

"Всем нам хотя бы иногда должно быть хорошо, иначе как жить.
С новым годом, друзья".
М.Алдашин

 

Яков Кротов
Левон Нерсесян
Михаил Алдашин

О.Яков Кротов, Левон Нерсесян и Михаил Алдашин в интервью на Радио Свобода.

Публикую отрывки беседы.

"Яков Кротов: ...Насколько я понял, Вы не совсем довольны мультфильмом. Вы хотели чего-то другого. А что?

Михаил Алдашин: Просто я хотел, чтобы он был лучше. Дело в том, поскольку люди отзывались хорошо о фильме, то я согласился с тем, что выходит. Люди, взыскательные к себе и к тому, что они делают, сказали, что у всех, кто хочет сделать кино, никогда не выходит то, что они хотели снять.

Яков Кротов: Нормальной творческой удовлетворенности.

Михаил Алдашин: Да, наверное.

Яков Кротов: Одна из черт Вашего мультфильма, которая роднит его с иконой с сугубо эмоциональной точки зрения, это то, что нет слащавости. Я так понимаю, что это была Ваша сознательная цель - избежать слащавости, которой перекармливают людей в период Рождества. О чем, на Ваш взгляд, плоха слащавость?

Михаил Алдашин: Наверное, не слащавость. Все привыкли к тому, что Новый год и Рождество - это елка и подарки. По крайней мере, на тот момент (а фильму уже 16 лет) не особо еще люди отмечали Рождество так широко как сейчас. Знакомы с ним были мало. Кроме того, в искусстве я нашел очень много интересных деталей, которые пропадали. Их никто не видит и не помнит. Я подумал собрать их в этом фильме и использовать. Много таких странных бытовых вещей, которые абсолютно не пафосные. Сейчас церковное искусство очень холодновато к этому ко всему относится. Есть некий канон. Все должно быть очень строго, чинно и скучновато. Почтение и робость люди испытывают, а радости и счастья немного. Я так считаю.
<...>

Яков Кротов: Ощущение теплоты от иконы хорошей исходит, от плохой, наверное, не исходит. За счет чего оно достигается?

Левон Нерсесян: Давайте не будем воспринимать икону как нечто нераздельное, не поддающееся никакому осмыслению, анализу, квалификации и т. д. Есть иконы моленные, которые позволяют через образ молитвенно восходить к первообразу. Есть иконы праздничные, задача которых не столько молитвенное обращение к первообразу, сколько переживание события во всей его полноте. Задача сходная с праздничным богослужением. Отсюда связь иконографии с богослужебными текстами. Более того, сами богослужебные тексты выступают в качестве некоего алгоритма, который иконографию себе подчиняет. Все это устройство существует не как забава. Оно существует не потому что так захотели восточные богословы многоученые. Оно выстраивается так, как оно выстраивается, для того чтобы мы, взирая на икону, могли прочувствовать все то, что происходило. А каждый будет это делать по-своему. У каждого переживание индивидуальное. Вопрос - какое нам более необходимо? - это хороший вопрос. Но он требует комплексного подхода и анализа всей нашей жизненной и исторической ситуации.

Михаил Алдашин: Я бы добавил, что множество трактовок имеет возможность и имеет право делать изображениями.

Яков Кротов: Католические покровцы для мессы в XVII веке во время барокко начинают расшивать изображениями всякой твари - и кролики, и ежики, и жучки, и паучки. В центре обычно крест, на котором возлежит младенец. Видишь, как в альбомах воспроизводят покрова - никогда не воспроизводят младенца на кресте. Это банально. А вот жучки, паучки. Нет ли здесь тогда определенного бегства от действительности, когда городской человек, который видит животных только в зоопарке, глядя на такую икону, совсем не то переживает. Он пытается скрыться от вонючего города, от надоевших сослуживцев, от религии пытается убежать в мир Чуковского, Маршака. Ваш мультфильм оказывается для него прибежищем, чтобы отдохнуть и вернуться в вонючесть. Мне кажется, вера не совсем прибежище.

Михаил Алдашин: Слава Богу, если он бежит в прибежище Чуковского и Маршака. Есть места похуже в литературе.

Левон Нерсесян: Я думаю, что все действительность. Как от нее убежишь?! Если она для тебя одухотворена божественным присутствием, то одухотворена, а если нет, то нет".

 

На простой овечий глаз той самой тонкорунной овцы, с которой мороки много и от которой толку мало, то бишь верующего ищущего интеллигента, и в самом деле, посредство искусства необходимо. Как верно сказал Миша, в храме

Выросшему в среде с традициями светской культуры, иногда очень изысканными, человеку может оказаться недостаточно того, что взамен его прежней богатой на впечатления, переживания и размышления жизни даёт церковь. Если говорить о деятелях искусства, стремящихся к воцерковлению, то я не могу сказать ни единого дурного слова о тех, кто находится в сомнениях или сам себя разочаровывает как христианин. Не всегда возможен "прямой перевод" с светского на церковный и наоборот, и тогда может оказаться незаменимым искусство, чей язык впитан с молоком матери.
А то, что художники по велению собственной души осуществляют соединение светской и духовной культур, - уже своего рода духовный подвиг.

Продолжение беседы на Радио Свобода.

"Михаил Алдашин: Хочу честно сказать, что я не сразу икону понял и почувствовал - до тех пор, пока не начал фильм делать. Я не мог найти решений в той перспективной системе, которой владел, буду обученным, профессиональным художником. Совершенно измучился, гору бумаги извел. И совершенно случайно в поисках решения пошел в Третьяковку. Обошел все свои любимые залы. Совершенно случайно зашел в древнерусский отдел, и там все нашел, что мне нужно было.

Левон Нерсесян: Я воспринимаю все в едином течении, никаких стенок не существует.

Яков Кротов: Но Вы ставите стену между средневековым и современным.

Левон Нерсесян: Не могу сказать, что ставлю. Что-то после XVI века что-то существенное происходит в изобразительном искусстве. Но я считаю, что всякий вид искусства имеет свою эпоху расцвета. Живопись ее прошла около 1550 года. Ничего в этом дурного нет. Я иногда думаю, что искусство мультипликации на сегодняшний день - это то искусство, которое подхватило самый максимум творческих выразительных возможностей. Выразительность - это то, ради чего можно легко, безупречно, без единой душевной судороги пожертвовать любыми канонами, любыми эталонами, освященными не только эстетическими нашими предпочтениями, но даже церковными традициями. Церковные традиции создавали для того, чтобы выразительность найти в свое время. Почему этот поиск должен прекратиться?!

Яков Кротов: Вы согласны с ощущением, что сейчас в мультипликации, анимации, здесь легче себя выразить художнику, чем в кино?

Михаил Алдашин: Как же легче?! Неподвижный и подвижный рисунок! В космос легче улететь, чем сделать мультфильм.

Левон Нерсесян: Легче - не в смысле трудозатрат, а в смысле возможности раскрытия.

Михаил Алдашин: Но для этого, наверное, нужно обладать характером, по силе близкому к Микеланджело. Потому что если он рубил горы, то аниматоры рубят горы бумаги. И еще не факт, что из этого что-то выйдет хорошее".

 

"Яков Кротов: Эта детскость, наивность - это все то, что ассоциируется, мне кажется, именно с массовым искусством. Примитив и наив в самом лучшем смысле слова, но все-таки это для многих. Отсюда настороженное отношение. Потому что детство - это период, когда все одинаковые.

Михаил Алдашин: Настороженность с чьей стороны?

Яков Кротов: Настороженность с христианской точки зрения.

Михаил Алдашин: У точки зрения нет настороженности. Кто конкретно?

Яков Кротов: Я насторожен. Почему? Потому что ваш мультфильм смотрят миллионы людей. Они переживают очень схожие чувства - светлые, радостные, детские. Настороженность вызывает евангельский критерий. Человек возвращается в детство. Забирает ли он оттуда что-то для будних дней, когда он взрослый, или он там находит оправдание тому, что от Рождества до Рождества он инфантилен. Вот где риск некоторой наивности.

Михаил Алдашин: У Вашей настороженности должны быть какие-то истоки.

Яков Кротов: Фактурные?

Михаил Алдашин: Нет. Вы чего-то боитесь.

Яков Кротов: Я боюсь поощрения спокойствия, поощрения греха, что мы дадим человеку конфетку и скажем - вот Новый год, радуйся, веселись, а теперь можешь идти, разгонять митинги на Болотной, воровать из казны, изменять жене.

Михаил Алдашин: Неожиданный поворот. Сомневаюсь я.

Левон Нерсесян: И я сомневаюсь.

Яков Кротов: Вот это массовое поточное производство благодати и религиозности. Сейчас оно воскресло за последние 20 лет.

Левон Нерсесян: Вы можете себе представить, как мультфильм Михаила можно поставить на поток?

Яков Кротов: Нет, поставить на поток невозможно, а смотреть... Он хорош для всех. Вот в этом кажется некоторый...



Михаил Алдашин: В нем что-то есть, что-то удалось получить. Сейчас в очень грубой форме процитирую Эйзенштейна. Он говорил, что суть кино в том, что вы берете самые высокие технологии на тот момент, и, пользуясь самыми древними, самыми глубинными механизмами человеческой психики, влияете на его сознание, на его чувства. То же самое говорил Толстой, когда определял искусство, как способность заражать своими мыслями и чувствами. Тут очень важна авторская интонация.

Левон Нерсесян: Я сейчас включу свою католическую составляющую. При упоминании о детстве с отрицательной коннотацией, у меня аж волосы встали.

Яков Кротов: Я сказал - инфантильность.

Левон Нерсесян: Так это не одно и то же. Это совсем разные понятия. Коснеют в грехе взрослые люди, когда ты изо дня в день совершаешь какие-то автоматические малоосмысленные действия, когда ты никак эти действия не оцениваешь, когда ты перестаешь различать к добру или к злу твоя повседневная жизнь ведет. Детство - это когда вот эта повседневность в тебя вовлекается. Ты воспринимаешь все как в первый раз. За этим идет большое католическое богословие, которое заключается в словах, почему Бог пришел к нам младенцем. Почему бы ему не прийти сразу взрослым, не инфантильным и сразу нас всех начать пасти жезлом железным? Для чего-то он пришел, чему-то он нас хотел научить, придя младенцем. Это большое богословие. Чтобы мы ему уподобились. Чтобы явить пример, с одной стороны, слабости и беззащитности ребенка, а с другой стороны, яркости, непосредственности, остроты переживания, которое есть у ребенка, которого у взрослого, как правило, печально и безнадежно замыливается, в том числе и религиозных переживаний".

 

"Левон Нерсесян: Чем прекрасна позиция художника в мире? Тем, что это один из способов сохранить эту непосредственность, бороться с этим закостнением.

Яков Кротов: Случайно ли мультфильм "Рождество" начался по замыслу средневекового, но довольно канонического иконного изображения? Результат тоже какой-то канонный. И это притягивает - передается ощущение вечности через это. Это сильная сторона. Но нет ли у этого и слабой стороны? Ведь реальный мир сложнее.

Михаил Алдашин: Это же символическое изображение реального мира. Все-таки это сказка. Любая из сказок поучительна.

Левон Нерсесян: Персонажа Вашего мультфильма просто человеком назвать нельзя совсем. И то, что у вас так удивительно получилось, что восхищает и завораживает - это то, что факт его появления меняет все вокруг. Мы наглядно видим изменение мира. Все стремительно меняется. Это не частное событие одной человеческой жизни. Это то событие, каким оно существует в религиозной традиции. Это событие уникальное.
Мне кажется, что тот опыт, который у Вас есть, плюс Ваша художественная интуиция достаточны для того, чтобы Вы могли прийти к очень важным, очень основополагающим вещам. Может быть, именно за счет этого происходит встраивание в традицию. Вы настроились на волну и встроились в художественное течение. Это смотрится совершенно органично.

Яков Кротов: Мне кажется, что 90% наслаждения от фильма - это от тех частей, когда ангелы поют, а Мария... Та же табуретка, та же пятка, то что на иконе отсутствует напрочь. Быт. Тем самым, рушится ненавистность на иконостасы, что Бог за стеной, а мы тут. Ты начинаешь действительно понимать, что это касается только их. И эти бытовые вплетения - это гарнир или основное?

Михаил Алдашин: Что в супе важное? Изымите оттуда воду, останутся сухими макароны. Изымите макароны - останется одна вода. Я не могу разделить. Вариаций внесения таких бытовых деталей много.

Левон Нерсесян: Нужна ступенечка. Вы оперлись, и Вам легко сделать следующий шаг. Если это все время вознесено на какую-то недосягаемую высоту, то оно однажды для Вас исчезает.

Михаил Алдашин: Детали запоминаются. Есть масса религиозных картин католических, которые выстроены по золотому сечению, которые вообще вспомнить невозможно. Но почему-то все помнят, что у меня ангел грушу поднял. Вообще, про ангелов мало кто знает. Я имею право фантазировать. Вообще, они очень живые. Я не мог просто без этих деталей обойтись, иначе было бы скучно.

Левон Нерсесян: Иначе не было бы ничего. А из чего жизнь состоит? Из деталей. Живое состоит из деталей. Мы, цепляясь за детали, как раз и приходим к главному - мы приходим к переживанию событий, как реального. Когда мы что-то такое себе представляем - раз! - и совершилось. Ступенька сработала".




Нечто не особо мне понятное происходило в этом диалоге. Отец Яков полемизировал с Михаилом по поводу формы, как по поводу содержания фильма. Он сосредоточился на каноничности, которую выверял по стилистике "Рождества", не критикуя художника за какую-нибудь настоящую ересь. Народная форма казалась отцу Якову путём к идейному опрощению, но Миша, кажется, не был сбит с толку и продолжал отстаивать форму как форму и средство, а не как смысл (хотя сентенция про суп меня смущает). Левон вытаскивал разговор из формалистической ямы к общечеловеческим и живым проблемам. Вот так в нескольких руслах и шёл разговор.

 

Я заканчиваю размещать цитаты из этого любопытного интервью.
Не особо длинный анимационный фильм оказался и предметом дискуссии, и поводом для размышлений, касающихся вечных вопросов. Мало того, что за прошедшие шестнадцать лет фильм был предметом и поводом для глубоких размышлений, он и в самом деле стал хоть и не народной иконой, но народным образком, дорогим очень многим людям. Дети, которые открывали для себя Священное писание в "Рождестве" М.Алдашина и получали с фильмом прививку хорошего эстетического вкуса, уже выросли и могут воспитывать на таких добрых вещах, как этот фильм, своих детей.
Приятно всё-таки, что Миша смог такое.




"Яков Кротов: А все-таки - сказка. Есть и обратная сторона. Не выйдет ли так, что икона, Евангелие станет восприниматься как сказка?! Сказка - это прием.

Левон Нерсесян: Мне слово "сказка" не нравится. Оно здесь немножко случайное.

Михаил Алдашин: В основе его лежит сказание.

Яков Кротов: У евангелистов сказание.

Михаил Алдашин: Сейчас бытовое понимание. Я пытаюсь все время употреблять основной смысловой подтекст. Сказка - это короткое сказание. Есть же еще народное придание, переработка евангельских текстов - народное изложение. Не все умели читать. Многие вещи были пересказаны. Эти записи есть, и они прекрасны! Там столько чудесных фантазий! Это дико интересная вещь!

Левон Нерсесян: Мы как все образованные люди понимаем, что никакой первосвященник никакую Марию ни в какую святая святых вести просто не мог. Это сказка! Тем не менее, нам это событие дорого. Оно из нашего религиозного опыта никак не изымается. Оно нами переживается со всей возможной остротой, со всеми возможными деталями, которые мы тут можем напридумывать, притом, что мы почти уверены, что ничего этого не было. И что? Отказаться? Выбросить?

Яков Кротов: Что такое сказка исторически? Это остатки древних обрядов посвящения, перехода человека во взрослое состояние, которые зафиксировались и спустились в детскую культуру из взрослой выбыли. Сказка - это самая обычная игра квест, только лишенная дидактики, лишенная поучительности. Поэтому она стала веселой и интересной.

Михаил Алдашин: В какой момент это произошло, по-Вашему?

Яков Кротов: Это произошло не по-моему, это произошло где-то в XVIII-XIX веках, когда начинают собирать фольклор, печатать, адаптировать. Канонические книги спустились в детский мир. И очень важно - они при этом перестали быть дидактическими. В этом смысле сила мультфильма "Рождество" в том, что оно одновременно сказочное, но одновременно каким-то мистическим, сверхреалистическим. Дидактики у Вас в мультфильме нет. Это сильная сторона.

Михаил Алдашин: Есть откровенная обнаженная дидактика, которая вызывает сразу негативную реакцию у зрителя. Задача искусства в том, чтобы она не была обнаженной, открытой. То, что можно впрямую сказать - так и надо говорить. А что - нет, то надо искать пути, как выразить, как заставить человека восприять.
<...>
Первое, что должно быть у произведения искусства в любом жанре - это способность увлекать своими мыслями и чувствами. Не можешь увлекать - не берись за это".



Во всех сообщениях с цитатами из интервью на Радио Свобода Я.Кротова, Л.Нерсесяна и М.Алдашина использованы работы Михаила Алдашина и кадры из его фильма "Рождество".

 

Вообще-то по идее это должно было быть написано в "След в след". Но, поскольку Миша числится у меня в старых друзьях, а одной из его работ посвящена целая ветка - вот эта - то пишу здесь.
Если я скажу то, что хотела бы сказать в "След в след", после Мишиного коротенького рассказа, я опоздаю - он ясно изложил свою концепцию. Скажу уж сразу.

Черпаем мы вдохновение в работах старых мастеров, черпаем... А какое оно? Случается, и не настолько возвышенное, чтобы окостенеть самому как классику. Но подобные вещи, сделанные вдохновенно, создают крепкие связи духа с человеком (о качестве которых и спорили в процитированном выше интервью художник, искусствовед и священник). Эти связи необходимы.

"...о добрых самаритянах.
Именно этот офорт Рембрандта имел ввиду Эдик Назаров, когда мы ещё только обсуждали финал "Рождества", каким ему быть.


Рембрандт Харменс ван Рейн, "Добрый самарянин"

Эдик сказал тогда, в ответ на всякие мои идеи : "Апофеоз апофеозом, а в углу чтобы собачка насрала, как у Рембрандта".
Я так и сделал, но собачки в фильме нет. Она размазана по всему фильму тонким слоем.
Надеюсь понятно, о чём я".
М.Алдашин

 

Начало начал.


М.Алдашин, 1991г.

И с Праздником.

 

С сегодняшней демонстрации фильма Михаила Алдашина "Рождество" во время рождественского концерта в Кафедральном соборе Непорочного зачатия Пресвятой Девы Марии.

 

Из интервью:

"Я занимался рекламой игровой, а в какой-то момент все это бросил и опять занялся анимацией – вот этим фильмом. У меня был какой-то внутренний порыв. Не было ни денег, ничего. Но я начал делать.
И вот я посетил одного из своих бывших клиентов. Поговорили, попили кофе. Он говорит: «Давай сделаем что-то такое для души». Отвечаю: «Я уже делаю». – «Ну, давай я денег дам». Я спрашиваю: «Чего вдруг?» Объясняю: «Фильм не окупится. Он неформатный, короткометражный, дорогой в производстве…» Предполагалась технология достаточно сложная, как Норштейн делает свое кино. Я хотел переплюнуть Норштейна, прямо такая задача стояла – я буквально представлял, как я его переплевываю. А когда я ему рассказал, он очень смеялся и говорит: только с такими мыслями и можно начинать делать кино. Он не считал зазорным быть переплюнутым. А тот человек дал деньги, просто вынул из кармана и дал – и мы сделали фильм".





"Я увидел несколько почти нелепых с точки зрения современного глаза и вообще восприятия религиозного искусства изображений раннего средневековья или среднего средневековья. И они меня поразили своей наивностью, легкостью, открытостью. Я вообще люблю наивное искусство именно за то, что в нем нет желания понравиться, в нем нет пафоса, в нем есть что-то живое, очень человеческое.
Есть Спасская башня, а есть пирожок. Если меня спросят, что ты хочешь, я скажу – я хочу пирожок, извините за такое дурацкое сравнение. Потому что пирожок держишь в руке, он теплый, а куда девать Спасскую башню, зачем она мне нужна? Башни строятся для того, чтобы защищаться от врагов, а потом становятся декоративными. А пирожок для того, чтобы его держать в руке, есть, нюхать.
И вот такие же персонажи были в этих старинных фресках, в древних барельефах: в них было что-то такое, знаете, неуловимо-теплое и немножко нелепое, как, собственно, все мы. Детскость в хорошем смысле этого слова.
В общем, я насмотрелся этих картинок и подумал, что это же прекрасно, и это мало кто видит, потому что это в дебрях находится искусствоведения и, в общем-то, большим массам народа нашего уж точно не известно, хотя это висит в музеях и в книгах есть, но туда мало кто заглядывает".





"Уже в процессе производства было понятно, что не выходит то, что мне хочется. Движение – не то, изображение – не то, музыка – не то. К концу работы я просто уже находился в глубокой депрессии даже физически. А люди посмотрели – и им понравилось.
После первого показа в Киноцентре зрители выходили, и у них светились глаза. Они подходили и спрашивали: «Это ты снял?» Говорю: «Я, а что?» – «Получилось!» Я пошел и первый раз уснул спокойно. Просто помню, как пришел домой с мыслью, ну, ладно, раз люди говорят – значит, вышло. Но все равно я живу с ощущением, что я всех обманул в этом смысле. Я не кокетничаю. Просто я хотел другого.
С другой стороны, знаете, фильм живет какой-то своей жизнью, расползся по всему миру. Мне звонил священник из Испании, из Мадрида, когда он был в Москве, мы с ним встречались. Из Чикаго священник прислал мне по электронной почте письмо: «Можно ли показать фильм пастве на праздник?» Конечно, а зачем еще я его делал? Еще из заполярного Тикси со мной связывался священник. И светские люди смотрят, и простые верующие люди смотрят. Я считаю, что мне удалось сделать что-то, что людям нужно, и мне уже приятно".

М.Алдашин

По материалам радиостанции Finam.fm.

 

И.Максимов

В течение последних дней читала зажигательный репортаж Михаила Алдашина о пребывании аниматоров мира на фестивале в Хиросиме.
Размещу частично его здесь. Фотографии Миши Алдашина с его же комментариями.



"Давно хочу уметь так рисовать..."


Выступление мэра Хиросимы на закрытии фестиваля.

"На открытии он так поклонился публике, что громко стукнулся лбом в микрофон. Зачетный гэг.
Приз Хиросимы и миллион йен получила за "Симфонию №24" венгерка Reca Busci.
Словенка Спела Кадеш - приз за лучший дебют ("Boles") и тоже кучу йен".

"Второй раз я тут, и опять радуюсь, как они все тут обустроили, с любовью. Хоть и трясет всю страну, и заливает. Вроде плюнуть бы, коли нет стабильности, так нет. Трудятся, думают как еще лучше сделать.
Знакомьтесь, это он, японский поребрик:



Голые глинистые и земляные склоны бетонируют по форме, встраивая дренаж, при этом сохраняется естественный рельеф.
Форму холмов удерживают от размывания такими конструкциями:



В музей кистей я не попал, о чем очень сожалею. Но зато... В один из дней мы надели белые носки и пошли на встречу с японской традиционной культурой.
Идти пришлось недалеко, на лифте куда-то вверх нас повезли, тут же, в Астер Плаза, где проходил фестиваль".


М.Алдашин и А.Алексеев



"Тут и рисуется иначе, прямо скажу. Легче как-то".

 

Москва, Галерея "Роза Азора" (Никитский бульвар, 14)
2 - 16 декабря 2014г.
Новогодняя выставка "Подарки"
1 декабря в 18:00 - открытие выставки
Понедельник - суббота с 12 до 20 часов, воскресенье - с 12 до 18 часов.

Источник.

 

В Переславле Залесском.
Остальное написано на афише.
С Рождеством!

 

Сандро Боттичелли, "Рождество"


Сама поражаюсь, насколько неисчерпаемой оказалась тема маленького фильма. Наверное, потому что само Рождество, к которому притулилось так много художников, неисчерпаемо.
И ещё ссылка в тему: беседа Митрополита Илариона и Михаила Алдашина о Рождестве в Евангелии и традициях изображения рождественских сюжетов в России и на Западе.



Михаил Алдашин, материалы к "Рождеству" и кадры из фильма

 

Михаил Алдашин на ОРТ. 14 апреля 2015г.
Поправка от Миши Алдашина: "Все неплохо, вот только фрагмент Чебурашки рисованный почему-то взяли, а мы-то кукол делали. И "Медвежьи истории" Марина Карпова сделала, я только курировал и помогал".

 

Продолжение ветки см. тут.