Халладж

Действительно. Однако я говорил о Христе, а не о христианстве.

Трактовка всего этого как волений некоей сверхличности - это своего рода дорисовка, в лучшем случае - условность. То же самое можно рассматривать как Танец Бытия, Узор. Подчеркну: я не говорю про "слепую силу". Дуальность "личность-слепая сила" существует только у нас в голове.
Нет никакой сверхличности, заставляющей умирать детей под бомбёжками: бытие само умирает в этих детях и само присутствует в каждой бомбе. Даже не так: оно есть каждый ребёнок и каждая бомба и каждый одуванчик, растущий на обочине и осыпаемый щебнем от взрывов. Оно умирает и взрывается, но ничто не умирает и не взрывается. Бытие вечно и абсолютно.
Как тебе такой вариант?

 

А есть ли у потока бытия воля? Про волю говорю потому, что часто считают, что именно она направляет поведение, а поведение мы уже наблюдаем. И еще - если человек ошибается (здесь я опираюсь на посылку, что существует "правильное" понимание, что, вообще-то, не совсем очевидно), и видит поток бытия как-то по-своему, и начинает воплощать что-то эксцентричное (например, требует, чтобы его во что бы то ни стало убили), обязательно ли это правильный путь. И отсюда еще вопрос - какова практическая ценность соответствия потоку бытия, какие есть критерии того, что оно, скажем так, "протекает успешно". Олег, не подумай, что я кого-то критикую, просто задаю такие философские вопросы.

 

Правильный путь - тоже штука непонятная, а перефразировать сложно. Скажем, путь, "не содержащий ошибки в терминах некой парадигмы, если человек этой парадигме следует". Так как о каком-то над-парадигмальном "правильном пути", наверно, говорить бессмысленно.

 

Понятие "воля" вряд ли к нему применимо.

Такое может быть. На это есть духовная традиция с её системой верификации. Однако, в случае с Халладжем очень вероятно что он до этой стадии не дошёл, в отличие от его мастера.

Про практическую ценность - странный вопрос. Каковы критерии практической ценности? Здоровое состояние человека более ценно чем больное? А если, будучи больным, этот человек не замечал своей болезни и думал что так и надо?
По поводу же критериев успешности, боюсь, оценить успешность может только тот, кто сам этого уровня достиг. Остальные параметры пожалуй косвенные и не надёжные, хотя и имеют место. Где-то у Будды есть такое: "Признак Татхагаты состоит в том, что у него нет не-признаков."
В рамках каждого "парадигмального" пути ставятся определённые цели и формулируются определённые критерии. Они помогают, но далее чисто вспомогательной роли не тянут.

 

О болезни или здоровье хорошо рассуждать, когда выявлены критерии того и другого. А если они выявлены, можно их и взять за основу "практической ценности". Большой вопрос - окажутся ли эти критерии внепарадигмальными.

Т.е. оценить эффективность парадигмы мы сможем, лишь если примем ее?

 

Во-первых, не понятно что ты подразумеваешь в данном случае под парадигмой и под её принятием. Во-вторых, в рамках, скажем, суфийского пути любые "цели" являются не более чем морковками для осла и ценность пути заключается в нём самом. Видишь ли, суфийский путь - это путь любви. Если ты влюблён в женщину, ты следуешь некоей парадигме? Как ты оцениваешь эффективность этого пути?

 

Конечно, этот путь уже пройден многими и довольно подробно описан. Эти описания могут составлять нечто вроде путевой карты. Однако, поскольку речь идёт об уилберовской "я-области", конечным критерием тут всё же является человек-носитель опыта.
—— добавлено: 26 окт 2012 в 20:49 ——

Другое дело, что для кого-то будет вполне удовлетворительно иметь тот путь, который он имеет безо всякой верификации со стороны другого человека.

 

Парадигма - это, например, некий духовный путь, вступая на который человек принимает некоторые постулаты. В частности, о том, какое развитие понимать правильным, а какое - неправильным. Принятие парадигмы - это когда человек принимает постулаты, т.е. соглашается с тем, что они на его взгляд отражают истинное положение вещей.

Под любовью разные люди имеют в виду разное. Наделение этого слова конкретным концептуальным содержанием - тоже своего рода постулирование. И то, что любви надлежит следовать - тоже постулат.

 

Нет такого постулата. И под любовью имеется в виду совершенно определённое чувство.

Ну, и человек влюблённый в женщину и стремящийся к ней, по-твоему, принимает постулаты и парадигму?

 

Вот слово "определенное" и свидетельствует о постулате. Определение - это постулат, закрепляющий понимание слова. Определение ключевого слова в учении - очень важный постулат, а то, что он дается невербально, не очень важно. Главное - как-то же достигается верификация понятия среди адептов суфизма. Наверно, кстати, вербальный компонент тоже все-таки есть, даже если он играет вспомогательную роль.

Думаю, да, хоть и бессознательно - гормоны и т.п. Парадигму поиска женщины для продолжения рода и некий образ подходящей партнерши в голове. Это до знакомства. А после знакомства и наступления влюбленности - другая стадия, но парадигма та же.

 

ок. Термины прояснили. Мы о чём говорим-то?

 

Это сложный вопрос.
...
Если после прояснения вопроса об определениях явных расхождений не осталось, возможно, весь спор был об определениях.

 

Здесь, кажется, никто об этом не говорил.

 

Тут весь вопрос в том, есть ли тут вообще полюса. Хотя бы один.

 

Боюсь, что некоторые философско-мистические традиции с Вами не согласились бы. Я просто к тому, что тут всё не так однозначно. Вы пытаетесь выносить суждения исходя из своей системы мировоззрения относительно другой системы. Вряд ли это корректно, как мне кажется.

 

Он говорил: «Все религии — стволы от единого Корня; выбрав один из стволов, ты предаешь Корень».

Он рассказывал: «Мотылек стремится в огонь светильника, не довольствуясь теплом и светом. Влетев в огонь, он стал огнем — и к чему ему возвращаться?»

Он напоминал: «Светоч может быть затеплен только от светоча — так свет всех пророков занялся от пророка Иисуса, духа Божьего, бывшего до всякого бытия, а его огонь — от Единого Огня Божьего и един с этим Огнем».

Он учил: «Радости — это дар Божий, а страдание — это Сам Бог».

Он толковал: «Бог ревнив великой ревностью, и один из ее признаков — то, что нет у человека пути к Нему, кроме как через собственную душу. Ищешь Огонь — ищи в себе. А войдя в сердце, Истина не оставит там места ни для чего прочего. Тот, кто взглянул на Солнце, а потом — на себя, должен увидеть, что нет в нем ничего, кроме Солнца. Первый шаг к Истине — перестать отличать себя от нее. Тот, кто любит, — един с предметом своей любви: возлюбите же Бога!».

Он пел:
«Я – Тот, кого я люблю,
а Тот, кого я люблю, – это я.
Мы – два духа, обитающие в одном теле.
Если ты видишь меня, ты видишь Его;
и если ты видишь Его, ты видишь нас обоих»

Он рассказывал: «Бог создал Человека и велел ангелам поклониться ему; но Иблис сказал: «Никому, кроме тебя!» Бог пригрозил: «А если я низвергну тебя в ад?» Иблис повторил: «Никому, кроме тебя!»

Источник​

 

оттуда же:

Это производило сокрушительное впечатление: пророками себя кое-кто объявлял, но Богом — еще никто; а аль-Халладж прямо заявлял: «Я есмь Сущий!». Вернувшись из одного странствия, он велел встретившей его невестке отвесить ему поклон, как при молитве; она спросила: «Но можно ли поклоняться кому-то, кроме Господа?», он ответил: «Господь пред тобою — всмотрись и поклонись!» Ему говорили: «Ты нарушаешь Закон!», он отвечал: «Друг Всевышнего не нуждается в законах»; ему возражали: «Твое учение безнравственно», он смеялся: «А ты не стремись к нравственной жизни, а стремись к божественной — она лучше, и грош цена любой нравственности для обретших Бога!» Проходя мимо читающих Коран, он между делом заметил своим ученикам: «Эту книгу и я мог бы написать, но нам с вами это уже не нужно!» Он показывал восторженные письма почитателей на непонятных языках, приходившие к нему якобы из Туркестана и Китая. Ученики множились; он сообщал им, в ком из них живет дух Ноя, в ком — Моисея, в ком — самого Мухаммеда. Они его обожали в прямом и переносном смысле; прозвище «аль-Халладж», «чесальщик», они толковали как «вычесывающий Истинное Знание», давали и новые прозвания — Хусейн слыл и Очарованным, и Странником, и Отцом рабов Божьих… И шиитскими, и даже исмаилитскими прозвищами — Вратами, Владыкой Времен, Законодателем Законодателей (что впоследствии дорого обошлось аль-Халладжу).

 

Угу.