Усадьбы модерна

Ондатр · 13 ноя 2023

Здесь я буду складывать материалы о таких усадьбах на пространстве бывшей Российской империи.

В это понятие войдут классические "барские усадьбы" - центры сельхозвладений, усадьбы фабрикантов при их предприятиях и крупные виллы с лесными дачами во много гектар.
Дачам с участками до 3 га в пригородах и дачных посёлках будет посвящена отдельная ветка.

о первой здесь http://forum.arimoya.info/threads/История-русской-усадьбы.5634/page-3#post-130293 )
Поленово

Ондатр · 20 апр 2018

Абрамцево
С.Т. Мамонтова - железнодорожного магната.
старая усадьба с деревянным ампирным домом, среди павильонов есть постройки в ропетовском стиле.
абрамцевский художественный кружок - исток русского модерна. последний собственно представлен усадебной церковью Спаса Нерукотворного (1882) и в особенности примыкающей к ней часовней-усыпальницей (1892)

и садовая скамья (1915 г.)

Ондатр · 21 авг 2019

Усадьба Липгарта в Коломне (собственно в Щурово) https://ojkumena-od.blogspot.ru/2013/03/blog-post_1429.html

Экспертная и аналоговая реконструкция.

Данная попытка описательной реконструкции усадебного комплекса не претендует на полноту и завершенность. Для серьезной и тщательной реконструкции требуется более детальное исследование усадьбы. Тем не менее, неплохая сохранность нюансов планировочных элементов комплекса позволяют даже на стадии визуального обследования сделать ряд выводов о первоначальном облике усадьбы. Привлекая известные аналоги, возможно наполнить реконструируемое пространство цветовыми, планировочными, декоративными и другими элементами характерными для эпохи модерна.
Судьбу усадебных садов эпохи модерна не назовешь счастливой. Двадцатый век с его непредсказуемостью, так вдохновлявшей художников, буквально смел с лица земли почти все образцы ландшафтной архитектуры этого изысканного стиля. Но чем сложнее, тем интереснее возрождать утерянные секреты былого. Серьезной причиной утраты садов-модерн является их «эфемерность», легкость в планировке, отсутствие жестких форм и направляющих, так характерных для садов предыдущих эпох – регулярных боскетов, аллей, террас. По этой причине планировка этих садов начинала рассыпаться вскоре после прекращения ухода за ними.
Как правило, сады модерна небольшие по площади. Это обуславливалось как стилистическими и декоративными возможностями направления, так и требованиями времени. В практике было, что вместе с проектом дома, тот же архитектор предлагал и проект сада при нем. Такой подход характерен и логичен для модерна, так как он подразумевал взаимопроникновение экстерьера в интерьер и наоборот, и парк редко рассматривался как нечто отдельное от дома.
По сути, сад в стиле модерн - это участок, четко разделенный на зоны, в котором удобство и функциональность всегда преподаны в контексте изящного планировочного решения. Характерно для сада-модерн устройство подпорных стен, а также плотных живых изгородей, позволяющих четко разграничить зоны и скрыть неэстетичные виды.
В этот период появляются дачные городки очень похожие на современные дачные поселки. Вот при этих поселках и появлялись десятки и сотни небольших модерновых садиков. Новые крупные парковые ансамбли, к которым можно отнести и парк Э. Липгарта, в это время были редкостью. Обычно в новой стилистике перестраивали старые усадебные парки, что часто сказывалось на чистоте стиля. Или в новом стиле перестраивался только отдельный фрагмент старого парка, как правило, ближайший к главному дому.

Общая композиция комплекса.
Визуальный анализ общей композиции комплекса позволяет сделать некоторые выводы об его концепции. В силу того, что комплекс был заложен единовременно и не претерпел серьезных позднейших перестроек, это позволяет активно привлекать аналоговую информацию и методы экстраполяции.
В основу планировочной композиции создатель парка положил популярные в модерне символические схемы. В планировке можно отметить изящество рисунка, плавность линий, а также свойственные для этих садов участки с регулярной планировкой. Своеобразным стержнем композиции парка Э. Липгарта стала регулярная конструкция из полосы подпрямоугольных боскетов вытянутых с севера на юг. Этот участок, начинаясь в придомовом пространстве, уходит севернее в глубину сада. Это двухрядная полоса состоящая из десяти боскетов, по пять в ряду, отделенных друг от друга двухрядной же аллеей. Планировка каждого боскета имеет собственное композиционное и художественное решение, но соединенные в один блок они работают как цельный элемент общей композиции. Детально разобраться в структуре и художественном решении каждого из них мы попробуем в разделе – Регулярная часть парка, а сейчас хотелось бы остановиться на общих композиционных приемах.
В качестве главного планировочного приема организации сада был использован принцип плавного перетекания пространств, различных по эмоционально-психологическому воздействию. Каждое из них создает свой уникальный микромир.
Любопытно, что внешний абрис всего парка, по которому проходила периметральная дорожка напоминает один из излюбленных в модерне графических приемов – «лепесток цветка». Некое повторение формы внешнего абриса, а соответственно и декоративного приема, наблюдается и в абрисе центральной боскетной композиции. Линии центральной и внешних аллей имеют легкий изгиб, образуя так называемый – «малый лепесток».
Западная линия боскетов несколько смещена относительно восточной линии. Этот прием позволяет, во-первых, несколько смягчить общую регулярность композиции этого участка, во-вторых, изогнуть линии поперечных аллей и, в-третьих, задать декоративные визуальные акценты для каждой направляющей в парке. Таким образом, плавные линии дорожек, в совокупности с декоративными элементами наполняющими боскеты (клумбы-цветы, зеленые куртины-листья, декоративные вазоны-ягоды или почки и т.д.) в плане в целом формируют очень популярный в искусстве модерна мотив – декоративной растительной плетенки.
Она как олицетворение зарождения, развития и многообразия мира, гармонии всего сущего, взаимосвязанного и взаимодействующего являлась одним из важных символов семантической концепции модерна. Ближний к дому боскет таким образом является основным во всей композиции этого участка и должен был нести наиболее серьезную символическую и декоративную нагрузку. А придомовое пространство и тем более сам дом, становились в этой связи ключевыми с точки зрения композиции всего комплекса.
Участки парка расположенные по периферии от центральной композиции имеют более свободную, пейзажную планировку. Оконтуренное по внешней стороне периметральной дорожкой это пространство рассекалось множеством поперечных дорожек имевших изогнутые линии трасс. Изгибаясь, перетекая одна в другую, смыкаясь с периметральной дорожкой они образовывали по всему периметру парка серию «малых лепестков» охватывающих почти весь комплекс.
При взгляде на всю планировочную структуру парка в целом, все это затейливое сплетение дорожек, боскетов, площадок и полян вдруг возникает самый главный символический сюжет композиции - знаменитый стилизованный «цветок модерна».
И он читается не только в общей композиции, но и в отдельных ее элементах. Как в ребусе или рисованной загадке, обнаруживаются малые цветы, составляющиеся как пазл из отдельных элементом планировки. Смыкаясь и как бы вырастая друг из руга, смыкаясь стволами, они покрывали собой всю поверхность парка.
Эмблематичность в период модерна в рамках малого личного сада воплощалась в самых различных вариантах. Архитекторы могли так составить рисунок дорожек, что он повторял вензель хозяина, как, например, в саду имения графа Воронцова-Дашкова работы Регеля. Такой рисунок можно было разглядеть и оценить только с высоты птичьего полета. Казалось бы, зачем так стараться?.. Ведь знаменитый цветок модерна тоже не «читается» ногами при пешей прогулке, тем не менее, этот подход считался обязательным.
Парадный двор
Это, пожалуй, самая утилитарная часть комплекса. Но и она не была лишена декоративного садового оформления. А в общей композиции несла важную семантическую нагрузку.
Пространство парадного двора с севера ограничивалось главным домом, с запада оградой и въездными воротами, на юге группой служебных строений, в настоящее время утраченных (судя по плану 1913 года, в непосредственной близости к главному дому располагалась группа строений состоящая из каменного ледника, сарая для топлива, конюшни, каретника, кучерской избы, коровника и избы для прислуги с кухней), на востоке оградой сада и оградой площадки для игры в лаун-теннис.
Здесь, перед парадным крыльцом главного дома была организована разворотная площадка-курдонер для конных экипажей и уже появившихся в это время автомобилей. В центре курдонера был устроен парадный цветник в виде большой круглой «выпуклой клумбы». Въехав во двор и высадив пассажиров у парадного крыльца, кучер, обогнув клумбу, въезжал на хозяйственный двор распрягал лошадь и ставил экипаж в каретник.
Выпуклая клумба – очень популярная форма цветников в этот период. Как правило, они имели несколько ярусов оформления и имели регулярный орнамент. Такой цветник хорошо воспринимался как с поверхности земли, так и из окон дома. Приподнятая форма предоставляла большую площадь декоративного покрытия, создавала эффект пышности, объемности. Кроме того, такая форма цветника может выступать как самодостаточный и репрезентативный объект садового дизайна и не требовать дополнительных элементов оформления. В центре цветника, по всей видимости, располагалась скульптура или цветочный вазон, что формировало еще один уровень оформления и создавало центральную доминанту композиции двора. Располагаясь посреди парадного двора, этот цветник выступал в качестве его организующего центра.
На сколько можно судить по некоторым сохранившимся структурам и насаждениям, с запада и востока двор был обрамлен посадками древесных насаждений. И привлекая аналоги можно предположить что периметр двора, кроме того, был оформлен цветочными кустарниками и цветниками-рабатками одними из самых излюбленных цветников модерна.
Растения, цветы, цветочные орнаменты – без цвета и цветов трудно представить себе сад модерна. Сочетание цветов в садах этого стиля самое разнообразное. Главное не в преобладании того или иного тона, а в общем впечатлении изысканности и утонченности. Яркие и неожиданные комбинации цветов могут сосуществовать в разных частях одного сада, соседствуя с нежными розовато-лиловыми и белыми цветами.
Сюда же, на парадный двор, в теплое время года, как бы расширяя пространство сада из оранжерей, а их при усадьбе Липгарта было три, в кадках выносили экзотические деревья (цитрусовые, пальмы, южные красивоцветущие растения) и украшали ими пространство двора, выстраивая из них затейливые композиции. На клумбы высаживали теплолюбивые кустарники и травянистые растения - рядовые обитатели тропических и субтропических стран и необыкновенные для сурового климата средней полосы.
Именно тогда хозяин мог еще более почувствовать себя исключительным, избранным, обернуться вдруг философом и поразмышлять об утраченном Рае. Но с наступлением первых же холодов «Рай» сворачивали как театральные декорации и отправляли вновь на хранение в оранжереи и грунтовые сараи ожидать следующих благоприятных времен.
Придомовое пространство
В зону придомового пространства кроме парадного двора, как правило, включались участки, легко обозреваемые из окон или с террас дома, и, несмотря на то, что находившиеся за его пределами, как бы являвшиеся частью его интерьера. Сюда следует отнести композицию с фонтаном и ближайший к дому боскет регулярной части парка. Некоторые соображения по боскету мы рассмотрим в следующем пункте, а здесь остановимся на композиции с фонтаном.
Фонтан располагается перед северным фасадом главного дома. И чаша фонтана, и скульптурная композиция в его центре были выполнены из бетона. Как сколько можно судить по руине скульптуры это была композиция «Девушка с уткой», один из популярных романтических сюжетов этого периода. Фонтан хорошо воспринимался не только с поверхности земли, но и со второго этажа дома, с застекленной террасы непосредственно примыкавшей к участку, где видимо размещался зимний сад. Использование в дизайне дома больших окон способствует объединению сада и дома. В период модерна наблюдается тенденция экспансии интерьера в экстерьер - строительные и отделочные материалы, ранее использовавшиеся только внутри дома, теперь применяются для оформления патио, облицовки чаш бассейнов, да и сам подход к дизайну сада становится более тщательным и продуманным. Оба фактора в комбинации способствуют размыванию границ между домом и садом. А бассейн или фонтан еще больше усугубляют эту неопределенность, поскольку являются элементом, который может находиться как за пределами дома, так и внутри него.
Сверху водоем даже более чем снизу воспринимался как зеркало отражавшее не только окружающие его объекты, но и солнечные лучи, увеличивая санацию важную для теплолюбивых растений и усиливая семантический образ места. Территория фонтана по периметру была окружена живыми стенами из цветочных кустарников, в частности кустами спиреи и розы морщинистой, а вокруг на площадке были установлены садовые диваны для отдыха. Таким образом, был сформирован своеобразный «собственный садик» структурно и символически более тяготеющий к дому, чем к парку.
Достаточно четкая ориентация композиции по сторонам света позволяла композиции на протяжении всего дня утопать в отраженном пламени небесного светила. В Древней Греции зеркало – образ наполненного светом эфира, в котором божество видело свое отражение. Божество, воплощенное в некоем образе, так же смотрелось в зеркало: «И портик мраморный, водою окруженный // Удвоен зеркалом озерным отраженный», - писал Ж. Делиль. Образ зеркала, которое было одним из мистериальных символов Диониса, был связан и с изучением собственной души, ее совершенствованием. Участники празднеств в честь бога вина и веселья Диониса увенчивались розами, так как существовало поверье, что действие розы охлаждает жар вина и мешает пьяным выбалтывать тайны. Вследствие этого роза стала также символом скрытности, а пятилепестковые розы охотно нарезали для украшения исповедален. Таким образом, утопавший в кустах роз «собственный садик» в парке становился исключительным местом для уединенных размышлений, самосозерцания философа-любителя и для дружеских пирушек.
Регулярная часть парка
На общей структуре этой части парка мы уже останавливались в разделе «Общая композиция комплекса». Попытаемся здесь рассмотреть особенности их художественного решения. Условно можно обозначить западную линию боскетов как «декоративную», а восточную как «рекреационную». Тем не менее, ни то ни другое не отрицают символического содержания их структур.
Западная линия
Ближайший к дому боскет, первый в ряду западной линии, пожалуй наиболее нюансно проработанный. Горизонтальная планировка этого боскета имела довольно жесткую регулярность заданную бетонным бордюром с углами закрепленными бетонными же малыми формами (возможно вазонами). В центре композиции располагалась выпуклая клумба на вершине которой была установлена скульптура. Угловые участки закреплялись рокальными цветниками. Вертикальное оформление боскета имело более свободную форму. Оно было представлено в основном цветочными кустарниками и единично деревьями экзотами.
Все последующие боскеты в западной линии имели внешние бордюры из кустарников. А разделяющие их дорожки по краям оформлялись в виде популярных тогда каменистых цветников с соответствующим набором растений. Их углы закреплялись малыми формами выполненными из бетона, а пространство заполнялось группами из насаждений редких пород. Причем в каждом боскете породный состав насаждений изменялся – например второй боскет был оформлен хвойными, затем березовый боскет, далее лиственные породы смешанные с хвойными и т.д.
Восточная линия
Первый боскет в этой линии посажен на композиционную ось проходящую через парадный фасад главного дома и южную границу придомового боскета. Здесь, на прямоугольной земляной тщательно выровненной террасе располагался парковый павильон, видимо выполненный из дерева. Однако возможно, что опорные колонны павильона были выполнены из более долговечного материала (скорее всего бетона). Он имел прямоугольную форму. Судя по остаткам оснований, по углам терраса была закреплена скульптурами. В прилегающей к этому боскету участку пейзажной части парка на наиболее ответственных видовых лучах были посажены в солитерной посадке экзотические древесные.
Следующий боскет, отсеченный от первого не только дорожкой, но и достаточно плотными посадками, занимал так называемый «зеленый кабинет». Он представлял собой выровненную террасу восточная сторона которой имела округлую форму. Поверхность «зеленого кабинета» была покрыта слоем бетона, фактически образовав пол. Пол мог быть оформлен плиткой или расписан. Таким образом, в этом «кабинете» пол был из выполнен из современного и модного тогда материала, а стены «живые», зеленые, весной покрытые цветами, а осенью расписанные красками угасающей листвы. Здесь могли устанавливать легкую садовую мебель.
Третий боскет имел оформление аналогичное боскетам западной линии. Он выступал своеобразным зеленым буфером между вторым и четвертым боскетом в котором, среди свободно посаженных деревьев и кустарников была устроена круглая деревянная беседка. Она была довольно большой по площади – около 5 метров в диаметре. Подходы к ней и периметр были оформлены группами из клена гиннала и цветочных кустарников.
Зона отдыха (площадки спортивные)
Отдельно следует рассказать о таких объектах занимавших особое положение в комплексе усадьбы, как спортивные площадки. Нам известно как минимум две из них – площадка для игры в лаун-теннис, ее же также использовали для игр в городки и крикет, а так же кегельбан. Первая, расположена на территории парка вблизи парадного двора и главного дома, она была выявлена в результате полевого обследования. Вторая, располагалась в ряду служебных строений хозяйственного двора и в настоящее время не входит в рассматриваемый участок. Ее удалось выявить благодаря архивному плану завода Э. Липгарт и К-о 1913 года (ЦИАМ. Ф.299. Оп.2. Д.842), здесь оно упоминается как – «Строение деревянное. Занято кеглями». В начале XX века «игра в кегли» одно из любимейших развлечений.
Однако кегельбан оставим в стороне, так как он не вошел в рассматриваемую территорию и остановимся на площадке для тенниса. Это довольно обширное открытое пространство ранее окруженное невысокой деревянной оградой и цветочными кустарниками высаженными «живой стеной». Вход на его территорию был оформлен воротами в виде бетонных пилонов. Поверхность площадки была тщательно выровнена и покрыта прекрасным спортивным газоном. Качество с которым эти работы были выполнены подтверждается тем, что даже сегодня, по истечении многих лет запущения, на этой территории с трудом пробивается сорная растительность, а поверхность площадки по-прежнему остается ровной.
Пейзажная часть парка
Пейзажная часть расположена по периметру всего комплекса и представляет собой серию псевдосвободных рощь. Она была с определенной регулярностью рассечена поперечными дорожками имитирующими свободную трассировку. Дорожки лишь фрагментарно поддерживались древесными насаждениями и на наиболее ответственных участках и на пересечениях фиксировались группами деревьев в букетных посадках или цветочными кустарниками. В остальном насаждения были высажены в свободном порядке, но на отдельных участках образовывали открытые пространства-поляны фиксированные и акцентированные солитерными посадками деревьев обладающих наиболее декоративными характеристиками.

Нажмите, чтобы раскрыть...

Ондатр · 10 ноя 2023

Усадьба Редю-Маре

"Парк в Молдавии в Редю-Маре
В качестве яркого примера модерна можно рассмотреть парк в с. Редю-Маре (1912-1914 г., Молдавия), созданный известным садоводом И.В. Владиславским-Падалко, автором нескольких замечательных парков на Украине и в Молдавии. В основу его планировки положен принцип подобия: от здания усадьбы развиваются пространства четырех полян, которые строятся при помощи одного композиционного приема — построения перспективы от здания усадьбы вглубь поляны к фокусу. Перспектива направляется рамками и ку-лисами. Организация фокусов на полянах также подобна — фокусы трех полян представляют собой группы из трех деревьев, но их различное расположение в пространстве и декоративные качества определили разную последовательность восприятия и силу эмоционального воздействия.

План парка в Редю-Маре
I — здание усадьбы
II — холм с водораспределителем
III — жилое здание
IV — розарий
V — хоздвор
VI — «утренняя поляна»
VII — «весенняя поляна»
Принцип подобия характерен для модерна, как облюбовывание в композиции одного мотива. Уже упоминалось, что модерн также был увлечен изучением закономерностей восприятия. И.В. Владиславский-Падалко в парке Редю-Маре, опираясь именно на психологию восприятия, создал четыре композиционно родственных, но различно зaполненных пространства, используя выразительные средства растительности в разных сочетаниях. Но область действия принципа подобия — шире и глубже. Возникает ощущение, что в парке создана микромодель мира, подобного в большом и малом. На всех композиционных уровнях прослеживаются символические и реальные связи с природой. Центричность композиции обуславливается аналогией с единым, главным центром мироздания — Солнцем, дающим тепло, жизнь.
Символическим «тепловым» центром в парке является дом, одухотворенный человеком, согретый его теплом. От него в парк волнами разливается тепло, что подчеркивается построением полян. В доме роль символического «теплового» центра выполняет холл с реальным тепловым центром — камином. Холл — центр тяготения всей жизни дома, объединяющий в целое различные функциональные зоны. Важную роль в интерьере холла играет ряд маленьких окошек в основании шатра, перекрывающего его пространство. Это остекление — один из элементов, подчеркивающих связь дома с парком, природой. Через окошки в дом входят лучи солнца, и через них же можно полюбоваться ночными звездами. Вспоминается высказывание о том, что «парк — это маленькая часовня в огромном соборе Космоса, отдых на дороге жизни, лицом к лицу с бесконечностью неба и земли».
Модерн продолжал романтическую традицию зонирования парка в соответствии со временем суток, но с обостренной чувственностью. Так спальни дома в Редю-Маре ориентированы на «утренний
парк, который собирает солнце в две большие «ладони» восточных полян. Первые нежные солнечные лучи просачиваются сквозь верхушки деревьев, едва касаясь земли, быстро пробегают по полянам, поеживаясь от росистой утренней свежести, проныривают в теплые дремотные спальни и нежатся в комнатах озорными солнечными зайчиками. Солнце поднимается выше, и поляны вдруг захлебываются обрушивающимся на них ливнем света и тепла.
Весной «утренний парк» был особенно красив. Левая поляна, откликаясь на первые лучи утра, разворачивала жаркий ковер в «сто тысяч солнц» одуванчиков и своей «раскаленностью» предвещала скорый приход лета. В то же время правая поляна еще сохраняла память о прошедшей зиме. Ее кульминацию составляла хвойная группа, припорошенная, как снежными хлопьями, лепестками цветущих плодовых деревьев. Композиция этой поляны посвящена чудесной поре начала весны, даже только ее предчувствия.
Это робкое дыхание зарождающейся жизни, веяние неуловимого особенно ценилось в модерне. Модерн даже статичным элементам пытался сообщить динамику. Наверное, поэтому посадка дома в усадьбе Редю-Маре как буд-то «плавающая». Подъездная аллея, плавно изгибаясь, подходит к дому по касательной и скользит вдоль фасада в парк.
Композиция дома рассчитана на фрагментарное восприятие из сада. Масштабные архитектурные формы равноценно разработанных фасадов являются постоянным визуальным ориентиром. Изломанность очертаний плана и разновысотность помещений определяют динамику и пластику фасадов, создающих множество интересных ракурсов при обходе здания.

Наиболее привлекательные моменты композиции фасадов заключены в рамки из темной и светлой зелени елей, плотно подступающих к зданию. У посетителя парка при восприятии дома с дорожек и полян возникает ощущение, что дом, как «избушка на курьих ножках» (тоже любимый мотив модерна), поворачивается к нему разными сторонами.
Ночи модерн уделял особое внимание. Это время чудесных превращений, одушевления природы:
«Как бронзовой золой жаровень,
жуками сыплет сонный сад.
Со мной, с моей свечою вровень
Миры расцветшие висят.
И, как в неслыханную веру,
Я в этот мир перехожу,
Где тополь обветшало-серый
Завесил лунную межу».
Б. Пастернак
В парке Редю-Маре луна заливает поляны фосфоресцирующим светом. Ночь плещется в этих лунных лагунах» , отвечающих звездному небу огоньками светлячков и пением цикад. Лапы хвойных деревьев, голубых и сизых елей, завершают картину сказочности. Итак, модерн в садово-парковом искусстве создавал пластические, асимметричные, динамически уравновешенные композиции, где применялись простые, остроумные и результативные приемы, благодаря которым парки разбивались на ряд разносюжетных пространств.
Дендрологический состав этих парков изобиловал экзотами,в качест-ве композиционных центров использовалась растительность. Дендрологическая неоднородность создавала эффект колористической декоративности и экзотичности «жар-птиц».
"
http://best-gardens.ru/sadyi-xix-xx-veka-v-rossii-zapadnoy-evrope/
Нажмите, чтобы раскрыть...

10 га.

Парк в селе Редю-Маре (Дондюшанский район) создан в 1912—1914 гг. по проекту И. В. Владиславского-Падалко и является его последней работой в области паркостроения на территории Молдовы. Парк расположен на окраине села на пологом северо-восточном склоне и занимает площадь 5,2 га.
Почвы участка серые лесные, грунтовые воды залегают глубоко. Когда-то на этом склоне рос лес, о чем свидетельствует несколько еще оставшихся на территории парка очень крупных деревьев ясеня обыкновенного. По рассказам старожилов, возраст этих деревьев насчитывает свыше 150 лет.
Посадке деревьев в парке предшествовали работы по устройству артезианской скважины и искусственного холма с резервуаром, вода из которого самотеком по трубам поступала на любой участок парка.
Древесно-кустарниковые насаждения расположены вдоль границ парка, а центральная его часть занята преимущественно открытыми пространствами полян. Основу насаждений образуют местные или наиболее акклиматизированные инорайонные виды: ясень обыкновенный (юго-западная и северо-западная части парка), берест и клен полевой (юго-восточная), акация белая и софора японская (северо-восточная часть парка). Первоначально внешнюю границу парка обрамлял ряд тополя пирамидального, однако к настоящему времени он не сохранился.
Периферийные насаждения защищают внутреннюю часть парка от ветров и создают более благоприятный микроклиматический режим, необходимый для успешного произрастания здесь инорайонных пород. Кроме того, периферийные насаждения изолируют парковые пейзажи от малоинтересной в ландшафтном отношении прилегающей местности и являются одновременно фоном для композиции насаждений центральной части парка.
Ровный рельеф и небольшие размеры парка при его правильной прямоугольной конфигурации обусловили своеобразие планировачно-композиционного решения. В его основе лежит разработанный Владиславским-Падалко в «Веселых Боковеньках» прием построения нескольких планировочных осей из одной видовой точки. Такой видовой точкой парка в с. Редю-Маре является район здания усадьбы, в разные стороны от которого раскрываются перспективы двух больших и двух малых полян.
Хвойные группы перед домом образуют своеобразные рамки, через которые осматриваются более далекие перспективы больших полян. При этом одна из перспектив (левая) рассматривается через рамку из голубых и серебристых колючих елей, замыкается кленом серебристым, имеющим крону более светлую, чем окружающие насаждения. Рамкой для осмотра другой перспективы служат группы из голубой и обыкновенной елей, а замыкается она группой из сосен и елей обыкновенных, которая смотрится на фоне миниатюрного плодового сада и периферийных насаждений из ясеня.
Таким образом, левая перспектива построена с расчетом некоторого иллюзорного увеличения ее дальности, а правая — с расчетом ее сокращения, особенно ощутимого весной, когда темная хвойная группа проектируется на белорозовом фоне цветущих плодовых. Правая перспектива, несмотря на включение регулярных плодовых посадок, воспринимается как вполне естественная композиция, что обусловливается однородностью внешнего облика обрамляющих насаждений и замыкающей хвойной группы, а также соразмерностью хвойной группы с плодовым садом.
Для оживления пейзажей открытых пространств полян, осматриваемых из разных направлений, на их опушках высажены отдельные экземпляры декоративных древесных пород: дуба северного и черешчатого пирамидального, ели, ивы, софоры, черешни. Большое значение в этом отношении имеют и группы красиво цветущих кустарников, обрамляющих все дороги парка.
Цветочному оформлению парка не придавалось особого значения, и цветы высаживались лишь в виде рабаток между группами деревьев по краю площадки вокруг здания и отдельными группами вдоль его стен.
Примыкающие к противоположным сторонам дома две другие, меньшие поляны округлой конфигурации дополняют пейзажи открытых пространств.
На фоне опушечных ясеневых насаждений западной поляны высажены растения иного физиономического облика, оживляющие пейзаж: дуб черешчатый, тополь белый, два каштана конские с кленом серебристым между ними. В качестве солитера, соразмерного величине поляны, использована плакучая форма ясеня обыкновенного.
Ровная поверхность газона, выделяющиеся на фоне других насаждений красиво цветущие кустарники, группы каштана, липы кавказской и сосны черной — элементы пейзажа другой небольшой поляны.
В композиции пейзажей открытых пространств при осмотре их с других направлений важную роль играет одноэтажное здание усадьбы, не господствующее над парком, а лишь дополняющее его пейзажи белыми стенами, красной крышей и сложными очертаниями фасадов. Кроме того, из любой видовой точки здание видно лишь частично и всегда по-разному.
Дорожная сеть парка помогает выявить его композиционно-планировочное своеобразие. Дороги построены по принципу кольцевых маршрутов и проходят по насаждениям и их опушкам, что дает возможность последовательно обозревать пейзажи открытых и закрытых пространств. Своеобразие планировки дорог видно и в решении въезда. В отличие от большинства других парков вид на фасад здания, обрамленного группами елей и каштанов, открывается не сразу от въезда, а с более близкого расстояния. Достигается это заменой обычной в таких случаях регулярной аллеи, идущей от ворот прямо к зданию, плавно изгибающейся ландшафтной дорогой, соответствующей общему ландшафтному стилю планировки парка.
Общая протяженность дорог парка около 1,2 км, причем только около 400 погонных метров дорог проходит по участкам, с которых не просматриваются открытые пространства.
В планировочно-композиционном отношении представлял интерес розарий, к сожалению не сохранившийся. Он имел своеобразную конфигурацию и располагался не около здания, как это чаще всего делается, а вдали от него. Регулярные посадки кустовых, бордюрных и штамбовых роз находились в непосредственной близости от регулярных плодовых посадок, образуя с ними своеобразный садово-парковый микроландшафт, обрамленный ландшафтными насаждениями.
Насаждения парка занимают площадь 2,6 га, поляны — 2,1 га, дороги и площадка вокруг дома — 0,4. Таким образом, соотношение открытых и закрытых пространств парка составляет 1:1, что подтверждает возможность придерживаться на севере Молдовы равного соотношения открытых и закрытых пространств в небольших парках при условии их размещения на холодных склонах и создания по границам защитной зоны.
В настоящее время в насаждениях парка имеется 26 видов и форм деревьев и кустарников, в том числе 8 пород местной флоры. Из редко встречающихся инорайонных видов здесь успешно растет клен серебристый, дуб северный, липа кавказская; кустарники: чекалкин орех, экзохорда Альберта.
Из садово-декоративных форм в парке имеется мало распространенная в республике ива белая плакучая и уникальный для Молдовы экземпляр элегантной формы акации белой.
Источник: https://e-migration.ru/moldova/park-v-sele-redyu-mare.html
Нажмите, чтобы раскрыть...

Ондатр · 20 апр 2018

Фленово и Талашкино

Небольшая усадьба с деревянным ампирным домом была приобретена предпринимателем кн. Тенишевым и его супругой (владельцами соседнего Талашкина) для устройства сельскохозяйственной школы.
модерн был представлен зданием школьной библиотеки ("Теремок", 1901), церковью-усыпальницей (1900-5 (15)

в самом Талашкино был дом Малютина (руководителя талашкинских художественных мастерских )

ворота

и театр

Ондатр · 11 ноя 2023

Тарасково

Графическая реконструкция западного фасада флигеля (проект восстановления усадьбы, данные Минкульта МО). (https://deadokey.livejournal.com/136494.html)

Ондатр · 20 апр 2018

Ондатр · 11 ноя 2023

вилла Мариоки
Картавцевых. Южная Карелия

(Лестница грешниц)

(Могила любви)

неорусский храм

"М. Крестовская превратила Мариоки в удивительный памятник садово-паркового искусства, не сохранившийся, к сожалению, до наших дней. Представление о нем мы можем получить только по описаниям самой М. Крестовской и ее современников. В 1907 году в письме своей подруге она как бы подводила итоги своей работы: "Мариоки еще никогда не были так прекрасны, как нынче, не говоря уже о парке и цветах, все .улучшающихся и размножающихся, но нынче та прибавился еще водопровод по всему дому и саду, прелестный фонтан прямо перед домом и на большом газоне... И, наконец, верх всего, что сделалось даже гордостью всей окрестности, начиная с крестьян, в парке и над рекой прибавилось несколько каменных лестниц, из которых одна 76 ступеней с 6-ю площадками, и с которых с каждой открывается изумительный по красоте вид чуть не на 40, верст, если не больше, вокруг, и на каждой площадке стоят по две каменных же скамейки и по огромной клумбе цветов подле них с каждой стороны, а наверху, на самой верхней, огромная полукруглая в греческом стиле, скамья, за которой будет стоять статуя фавна и нимфы, а пока посажены вьющийся виноград и... пламенные азалии, и масса роз. Эта лестница сделана с верхнего парка... в нижний парк. Она опускается у пруда к широкой аллее, по обеим сторонам которой посажены непрерывной массой яркие многолетники, маки, флоксы, дельфиниумы и другие; пересекается эта .аллея гигантской группой сирени а круглой каменной чаше, а заканчивается такой же греческой полукруглой скамьей... Все ходят глядеть на мое. новое и положительно лучшее .произведение, и восхищаются 'и изумляются на .все лады, льстя этим, конечно, моему авторскому самолюбию. Все лето я работала над всем этим, одних различных корней всевозможных растений и цветов посадила около шести тысяч, разделяя наполовину старые, наполовину, выписывая новые из Франции, Германии и Голландии, провела сотни саженей новых дорог и дорожек, прикупила еще;десятину наверху в парке, чтобы сделать его шире"."

Щепкина-Куперник : "Нигде не было такой великолепной сирени, как в Мариокском парке, тянувшемся на 40 десятин, таких огненных азалий, пылавших, как живые костры в июньские белые ночи, таких изящных красивых кленов, пестролистных ясеней, лиственниц...""

list · 21 апр 2018

Ондатр сказал(а): ↑

"Волчий сад"
Нажмите, чтобы раскрыть...

А с чем связаны эти "волчьи" названия: Волчий замок в Англии, Волчий сад здесь? Какая-то легенда эпохи Тюдоров?

Ондатр · 21 апр 2018

В смысле укромного логова )

Ондатр · 25 янв 2024

Подозреваю, что вот этот небольшой парк тоже был в стиле модерн
Кропотово (на Оке)

Исторические сведения: Никаких документальных сведений о постройках усадьбы Кропотово обнаружить пока не удалось. Датировка усадебного парка второй половиной ХIХ в. произведена ориентировочно по стилистическим признака, с учетом данных обследования главного дома.

Перестройки и утраты: Парк в целом сохранил свой видовой состав, планировку и композицию.

Описание памятника: Парк усадьбы Кропотово простирается от главного дома, расположенного на верхней береговой террасе Оки, вплоть до заливного луга, и занимает непосредственно склон берега — участок с довольно сильным падением рельефа. Территорию парка ограничивает также береговые овраги, глубоко врезающиеся в берег. Террасный характер рельефа активно использован в планировке пейзажного заднего парка. Каждая терраса склона превращена в своеобразный парковый уголок, отличающийся от соседних, характером пространства и составом использованных древесных пород. Небольшие размеры парка продиктовали камерный характер всех элементов парковой композиции, в которой нет многоплановых перспектив. Все, расположенные в разных уровнях, уголки парка изолированы друг от друга посадками-кулисами и перепадами рельефа, так что воспринимаются своеобразной анфиладой парковых интерьеров.

Перед главным домом устроен первый парковый интерьер — небольшая обсаженная липами поляна. Через поляну, с высаженными на ней несколькими солитерами и куртинами, проходит главная дорожка,

начинающаяся от лестницы-террасы и ведущая через весь парк к берегу Оки. От дорожки отделяются тропинки, огибающие дом и следующие к различным уголкам парка. Вероятно, на поляне перед домом первоначально был разбит цветник. За липовой поляной, вниз по склону, расположен уголок парка с преобладанием еловых посадок. Под елями высажены кусты бузины: справа от главной дорожки выращен солитер — одиночный могучий вяз. Следующий интерьер парка – сосновая поляна. Здесь так же древесные посадки дополнены кустарником, в данном случае в основном сирень. Роль солитера в этом уголке играет экземпляр клёна.

Ниже сосновой поляны откос берега подрезан и выровнен, образуя на всю ширину парка ровную, площадку, превращённую в засеянный травой газон. Вдоль, ближнего к реке края, площадки в виде плотной кулисы: сажены ивы, среди которых приблизительно в центре кулисы растет огромный экземпляр тополя. Ивовая кулиса, находящаяся на краю заливного луга, служит нижней границей парка. С выгороженной этой кулисой площадки и с сосновой поляны, через специально оставленные в посадках ивовые створы, открываются далекие виды на долину Оки. Если планировка парка в целом не подчинена каким-либо геометрическим осям, то северо-западная и юго-восточная границы парка фиксированы аллейными посадками. Здесь вниз по склону проложены прямые аллеи вязов, как бы вычленяющие массив парка из естественной растительности берега Оки.

/Паспорт памятника истории и культуры составлен в июле 1984 г./

Нажмите, чтобы раскрыть...

дом вероятно 1870-х

Ондатр · 11 ноя 2023

Скорее, об элементах модерна можно говорить применительно к парку усадьбы Цинандали (изначально 20 га, сейчас 12) , реконструированном Регелем начиная в 1887- 1891 г. после перехода имения в удельное ведомство.
Но здесь уже можно видеть характерный рисунок дорожек

Ондатр · 12 ноя 2023

В большей степени можно отнести к паркам модерна, усадьбу "Случайное" Драчевского в Адлере (по проекту Регеля в 1910-11 гг.). 11 га.

Судя по архивным документам, парк Драчевского в Адлере А.Регель создал заочно. Воплощал же замысел архитектора на месте чешский садовод и житель Сочи Роман Карлович Скриванник, трудившийся помощником заведующего Сочинской садово-сельскохозяйственной станцией Рейнгольда Иоганновича Гарбе.

Для закладки парка Скриванник использовал растения самых разнообразных пород из питомников Гарбе, а также принца Ольденбургского в Гагре. В качестве озеленения были использованы хвойные деревья (пихты, кедры, сосны, кипарисы, криптомерии и др.), лиственные (магнолии, рододендроны, камфорные и благородные лавры, платаны и др.), разные виды кустарников. Открытые поляны засаживались ценными одиночными деревьями и кустарниками (пихты голубые и мексиканские, кедр атласский, кипарисовики Лавсона, кипарис солнечный, камелии и др.). Группы бамбуков, пальмы, пампасская трава создавали в парке эффектные, экзотические уголки. В парке было спланировано несколько аллей: из гималайского кедра и пихты, тюльпанового дерева. Организацию насаждений парка дополняли и оживляли декоративные водоемы. У основания склона террасы к востоку от главной аллеи парка, появился живописный верхний пруд, питаемый родниками (один из родников расположен в искусственном гроте), с островками и мостиками. Нижний пруд, расположенный западней главной аллеи парка, был образован искусственным расширением русла протекающего через парк ручья. У нижнего шлюза пруда была выстроена водонапорная башня, спуск к пруду оформлен в виде спускающейся к воде пристани. Нижний пруд входил в систему большого партера - архитектурного центра всего парка. На участках партера, прилегающего к пристани нижнего пруда, были разбиты газоны, на которых из ковровых растений созданы рисунки в стиле барокко.

В рекордные сроки, 1910 по 1912 годы, Скриванник явил миру шедевр садово-паркового искусства на Черноморском побережье Кавказа. За пятилетний период владения парком (до 1917 года) Драчевский собрал коллекцию из 370 видов редких для юга пород деревьев.

Нажмите, чтобы раскрыть...

Ондатр · 12 ноя 2023

Новый Кучук-Кой (Крым) 1902-13

(...) Территория «Нового Кучук-Коя» в 1901 г. стала собственностью Якова Евгеньевича Жуковского (1857 - после 1926) - петербуржца, филолога по образованию, действительного статского советника, сотрудника Министерства финансов, дольнего родственника и глубокого почитателя М.А.Врубеля. Он и стал инициатором создания в своем имении нового усадебного ансамбля, воплотившего самые современные архитектурно-художественные идеи.
Ансамбль усадьбы складывался постепенно, вероятно без подробного предварительного проекта, но, благодаря участию подлинных единомышленников, вскоре обрел качество несомненного семантического и стилистического единства. Широкие строительные работы в усадьбе начались в 1905 г. Тогда был возведен и вчерне отделан главный дом, заложены основные планировочные компоненты парка. Имея, по-видимому, собственные представления об облике будущих построек имения, Я.Е-Жуковский сначала отказался от привлечения к проектированию архитектора-профессионала, доверив составление эскизов дома известному художнику-графику, иллюстратору художественных журналов В. Д Замирайло, возможно, рекомендованному МАВрубелем. (Оба художника работали над созданием живописного декоративного убранство Владимирского собора в Киеве). Скорее всего рекомендация касалась орнаментального дарования Замиройло, поскольку более никакие его архитектурные опыты неизвестны. Художник, действительно, сделал эскизы орнаментальных украшений для южной стены дома, рисунки цветных напольных бетонных покрытий перед всеми четырьмя фасадами, нарисовал орнамент керамического пола южной веранды (гак называемого «фарфорового пола»), то есть выполнил фрагментарные и сугубо декоративные работы. Тем не менее, его имя увековечено но закладной доске, сообщавшей, что дом был выстроен по рисунку В.Д. Замирайло и плану В.ССергеева — соседа Жуковского по Кучук-Кою.
Итак, архитектурные формы дома, основополагающий проект которого, скорее всего, был весьма приблизительным, явились результатом общих пожелали заказчика, отдельных декоративных идей Замирайло, практических соображений строителя здания В.С.Сергеева и мастерства рабочей строительной артели Ф.И.Морозова из Ялты. Кроме того, как выяснила А.А.Галиченко, при постройке дома Сергеев пользовался советами архитектора А.Н.Померанцева — крупного мастера московского модерна, создателя Верхних торговых рядов на Красной площади и сооружений Московской Окружной дороги. Впрочем, для облика здания они, скорее всего, большого значения не имели.
Все это в целом и определило своеобразие и стилистические особенности постройки, с одной стороны, далекой от реальной архитектурной практики модерна, с другой — базирующейся на его эстетике. Образ дома оказался близок к изображениям архитектуры в графике художников «Мира искусства» и «Золотого руна». Его композиция сочетала упрощенные мотивы, заимствованные из классического зодчества — фронтоны, ступенчатый аттик, портал с простыми функционально необходимыми элементами южного жилища — лестницами, навесами, верандами.
Начало следующему, наиболее интересному и значительному в художественном отношении этапу развития усадьбы, было положено в 1 907 году. После шумного успеха в Москве выставки нового объединения художников «Голубая роза» трое ее участников — П.С.Уткин, П.В.Кузнецов и А.Т.Матвеев(9) были приглашены Я.Е-Жуковским в его крымское имение. С лета 1907 г. началось подлинное художественное «обживание» усадьбы, формирование ее сложного символика-семантического замысла.
Стоит заметить, что из круга «голуборозовцев» — участников недавно прошедшей художественной выставки, в Кучук-Кой приехали давнишние друзья и земляки — Кузнецов, Уткин и Матвеев происходили из Саратова. Выглядит по-своему закономерным и тот факт, что коллекционера и поклонника М.А.Врубеля привлекло именно творчество «Голубой розы». Жуковского безусловно сближало с художниками совпадение избранных приоритетов в искусстве. Врубель уже тогда был непререкаемым кумиром московской художественной молодежи, «классиком современного искусства».(10) Однако, думается, что в основе возникшей между ними дружеской связи лежала и определенная мировоззренческая общность.
Живопись Врубеля привлекала современников не только изумительной игрой цвета, свободой крупного, лепящего форму мазка, красотой замыслов, но и особым мироощущением. По тонкому наблюдению Г. Ю. Стернина: «... с точки зрения символизма врубелевские произведения заключали в себе главное — они сохраняли вселенский масштаб этого мира, они приобщали зрителя к всеобъемлющему царству человеческого духа»." Захватывающее величие гения и таинства живой природы, бездны духовного падения и влекущая красота древних сказаний — весь этот особый мир, открытый Врубелем, был своего рода "умозрением в красках» начала XX в. Даже не будучи выражено словесно, оно создавало мощное поле духовного притяжения. Его центростремительная энергия объединила и насельников Кучук-Коя.
Камертоном нового декоративного оформления дома и парка, скорее всего, оставался хозяин, деливший с группой молодых художников радость свободного, спонтанного, одухотворенного дружбой творчества. Такой союз, естественный с бытовой точки зрения, в эпоху символизма был наделен новым смыслом. По словам Вячеслава Иванова, «нос, символистов нет — если нет слушателей символистов».(12) Другими словами, согласно мироощущению символизма, суть любого художественного объекта как раз и предполагала наличие двойного субъекта — творящего и воспринимающего.
Сначала в центре внимания художников оказался новопостроенный дом. Возможно в его композицию были внесены некоторые измерения, поскольку к 1907 г. относится один из проектных чертежей — фасад(13), исполненный уже другим художником — молодым графиком Н.П.Феофилоктовым — заметной, и даже в чем-то харизматической фигурой на небосклоне московского символизма, одним из самых известных иллюстраторов «Золотого руна». Простые геометричные формы дома на этом чертеже практически идентичны восточному фасаду ныне существующего здания, что дает нам право считать его полноправным соавтором В. Д. Замирайло. Публикацию проекта Феофилактова сопровождал эскиз росписи наружной стены дома, выполненный П.В.Кузнецовым, также весьма близкий к осуществленному им оформлению западного фасада.
Именно усилиями П.В.Кузнецова дом в конце концов обрел единственный в своем роде облик. Не обладая профессиональным архитектурным мышлением, базирующимся на целостной трактовке стиля сооружения, художник воспринял стены дома Жуковского как плоскости для не связанных друг с другом монументальных декоративных керамических композиций, по манере прорисовки перекликающихся с рисунками обложек и виньетками его работы для журнала «Золотое руно»(14).
Пышное природное окружение подсказало ему любопытный изобразительный ход — на «полотнах», оформленных им стен, как в зеркале, отразились узнаваемые элементы крымской флоры. Западный фасад «утопал» в гипертрофированно крупных листьях и цветах глицинии, перемежавшихся огромными кипарисовыми шишками. Восточный фасад, который первым представал перед гостями Кучук-Коя, демонстрировал другую ипостась окружающего сада. Под тонкими стеблями бамбука на аттике были помещены изображения двух небольших деревьев с круглыми стрижеными кронами (два подобных деревца действительно были посажены перед главным фасадом дома). Ниже располагалась орнаментальная полоса стилизованного морского прибоя и гирлянд из зелени. По сторонам от оконных проемов Кузнецов разместил крупные членистые стебли морских водорослей, с которых «стекали» гигантские капли ярко-голубой воды.(15) Оба панно были выполнены из полихромной майолики в 1907-1914 гг. но керамическом заводе в Кикерино под Петербургом, основанном известным керамистом Петром Кузьмичем Ваулиным, начавшим свой творческий путь в абрамцевской керамической мастерской под началом С.И.Мамонтова и М.А.Врубеля.
Наконец, южный портал, обращенный к морю, тоже был своеобразной «картиной», сжатой в неширокую орнаментальную полоску, но сохранявшей привычные «низ», «верх» и «боковые стороны». Среди ее растительных мотивов можно узнать листья мушмулы, шишки пиний, соцветия ленкоранской акации. Портал был выполнен в технике полихромной мозаики знаменитой петербургской мозаичной мастерской В. А. Фролова также по эскизу П.В.Кузнецова.
Мысля отдельными, не связанными друг с другом «картинами» дома в пейзаже, Кузнецов предопределил не только формально-стилистические отличия фасадов, но и разницу их цветового решения. Яркая золотистая охра, терракота в совокупности с изумрудной зеленью и ультрамарином - гамма западного панно; звонкая
травяная зелень, разбеленный краплак и берлинская лазурь — гамма восточного панно; изысканное сочетание светло-розового, желтого, оранжевого и белого с голубым и синим — цветовое решение портала. Выбор именно такой яркой, сочной, жизнеутверждающей палитры художник объяснял ее соответствием окружающему пейзажу. Но эскизе восточного фасада дачи он сделал красноречивое пояснение для керамиста: «Желто-коричневое покрыть золотой бронзой с переливами в перламутр, что в майолике выходит блестяще и горит от Солнца, дает блестки Солнца. Я думаю, что золото с синим и зеленым делает желаемое сочетание для Крымского вида.»(16) К этому следует добавить, что первоначально здание было окрашено светлой охрой — цветом песка и крымского песчаника. На этом «природном», естественным для Крыма фоне стен, завершенных красной и серо-голубой черепицей « в шашечку», яркие майоликовые композиции Кузнецова смотрелись, видимо, особенно выразительно.
Разнообразно в 1907-1912 гг. были оформлены и интерьеры дома. Жилые комнаты и гостиные были украшены пластикой А.Т.Матвеева (медные медальоны на внутренней лестнице) и расписаны по холстом или «аль фреска» П.В.Кузнецовым, П.С. Уткиным, а также Е.Е.Лансере, отделавшим в 1908 г. кабинет Я.Е.Жуковского. Судить о них позволяет многочисленные акварели П.С-Уткина, создавшего полную изобразительную летопись усадьбы, а также авторские эскизы оформления интерьеров и проекты отдельных предметов мебели, хранящиеся в Русском музее и Художественном музее им. А.Н.Радищева в Саратове.
В сюжетике внутренних росписей, как и снаружи, преобладали цветы, растения и фрукты, иногда в античной трактовке, лишь в гостиной шел фигуративный фриз — женщины в длинных (античных?) одеждах несли блюда с фруктами на вытянутых руках. Одну из основополагающих тенденций в искусстве эпохи символизма к формированию полноценной художественной среды, в которой нет незначительных деталей, обнаруживали и другие элементы внутреннего декора. Кайму занавесей в главной гостиной украшали аппликации по рисункам Кузнецова, стекла дверей и окон, стены многих комнат и даже туалета были расписаны орнаментами.
Декоративно богатым было и оформление второго сооружения усадьбы — дома садовника, расположенного к западу от дома и соединенного с оранжереей. На его аттике располагались барельефы А.Т.Матвеева, а высокую печную трубу обвивала полихромная майоликовая виноградная лоза, усыпанная гроздьями нежно-розовых плодов его же работы.(17) Кроме того, стены оранжереи, опоры садовых скамеек, парапеты садовых лестниц были украшены многочисленными орнаментальными изразцами, исполненными в мастерской Ваулино, главным образом, по рисункам или моделям М. А. Врубеля.
Одним из первых и самым значительным парковым сооружением Кучук-Коя стала длинная, вытянутая как струна, лестница. Строительство ее было вызвано насущной необходимостью — это была прямая и самая короткая связь между верхней и нижней территориями усадьбы, размещенной но довольно крутом приморском рельефе. По имени владельца — Якова Евгеньевича, лестница было названа «лестницей Иакова» в честь библейского персонажа (Бытие, 28, 12.) — небесного патрона Жуковского.
Этот знаменитый ветхозаветный сюжет был очень популярен в литературе и публицистике символизма. Лестница Иакова олицетворяла не просто путь к небу, но важнейшее для символизма понятие связи - соединения земного и небесного темного и светлого, реального и ирреального. Как писал Вячеслав Иванов: «В каждом произведении истинно символического искусства начинается лестница Иакова».(18) Интересно, что являясь сильным планировочным акцентом, в определенном смысле, главной осью ансамбля, эта лестница «о сто ступеней» (как писала о ней впоследствии поэт А.Герцык(19, не совпадала с осью главного дома, а размещалась примерно посередине между главным домом и домом садовника. Вероятно, это было сделано из практических соображений — в лестнице нуждались все обитатели усадьбы, да и ее древесная обсадка, необходимая для спасения от крымского зноя, могла со временем загородить чудесный вид из дома на море. Однако, в этой планировочной «немотивированности» лестницы можно усмотреть и определенный абстрактно-символический смысл: при взгляде снизу вверх ее перспективу замыкали дальние горы и... небо.
Внизу лестница Иакова, вдоль которой были расположены важнейшие злементы смысловой композиции парка, навеянные эстетикой символизма, замыкалась небольшой круглой площадкой, обсаженной туями — «орхестрой» природного амфитеатра, занятого ансамблем Нового Кучук-Коя. Как известно, в культуре начала XX веко воскрес живой интерес к античности, причем, в первую очередь, к архаике, ее грубоватому по формам и «детскому» по воплощенному мироощущению искусству. Несомненно, сам «дух место» усадьбы, расположенной среди «античного» великолепия окружающей природы, дававшей приют еще древним греком и сохранявшей зримую знаковую связь с античной мифологией — группы старых кипарисов, столетнюю масличную рощу и виноградник — располагал к подчеркиванию этих историко-культурных корней.
У моря в толще крутого обрывистого склона был устроен грот, где помещен рельеф А.Т. Матвеева «Спящие мальчики», утраченный во время крымского землетрясения 1927 г. Это был упрощенный вариант композиции декоративного майоликового бассейна со скульптурами, исполненного кикеринским заводом П.К.Ваулина для Международной строительно-художественной выставки в Петербурге в 1908 г.(20) Общий замысел его принадлежал П.В.Кузнецову, а скульптуры ( в том числе, «Спящие мальчики»—Матвееву. (Сейчас копия этой композиции, выполненная из мрамора, помещено но западном склоне недалеко от дома садовника.)
Почти у самого берега при спуске с лестницы Иакова путника встречал майоликовый фонтан «Тритон», созданный А.Т.Матвеевым, к сожалению, в настоящее время также не существующий.2' Выше, в центре «орхестры» на круглой архаично приземистой каменной колонне в 1911 г. была помещена скульптура Матвеева «Юноша» (не сохранилась; заменена работой «Пробуждающийся»). По обеим сторонам лестницы были высажены молоденькие кипарисы — античный символ вечности и упокоения. Несколько выше с лестницей соединялась площадка грота-руины, сложенного из природных необработанных камней ток, как
строили еще в архаической Греции.
С его внутренней стороны было вмонтировано керамическое рельефное тондо «Пан и Нимфа» работы А.Л. 0бера (?). Его сюжет - неистовый грубый Пан, преследовавший нежную нимфу, был своеобразным олицетворением культурного мифа архаики в эстетике символизма, ее варварской неуправляемой стихии и гармонического природного начало.
На внешней стороне стены грота было помещено узкое керамическое панно М.А.Врубеля, заключенное в готическую по абрису синюю рамку. Оно изображает Ангела со свитком,(22) парного по размерам и замыслу одноименной работе художника начала 1890-х годов, предназначенной по свидетельству А.Б.Салтыкова для вставки в лицевое зеркало камина.(23) Скорее крымский вариант также предназначался для отделки печи или камина. А.А.Голиченко считает, что это изображение Архангела Михаила — небесного патрона художника, однако, думается, что для такого утверждения нет достаточных оснований. Во-первых, Архангел Михаил отсутствует среди библейских персонажей, которых когда-либо изображал Врубель. Во-вторых, иконографически ангел со свитком не похож на Архистратига Михаила, обычно держащего в руках меч или копье. Скорее, врубелевские ангелы в белых одеждах, напоминают действующих лиц Откровения Иоанна Богослова: «И видел я другого Ангела сильного, сходящего с неба, облеченного облаком; над головою его была радуга, и лице его как солнце, и ноги его кок столпы огненные. В руке у него была книжка раскрытая». (Откровение, гл. 10:1,2)
По обобщенности рисунка майоликовые ангелы (находящийся в Кучук-Кое и опубликованный А. Б. Салтыковым) весьма схожи с ангелами, введенными Врубелем в орнамент 1888 г., предназначенный для Владимирского собора.(24) Любопытно, что эскиз этого орнамента принадлежал кок раз В.Д.Замирайло. Возможно, он и был инициатором воплощения в майолике каких-то хранившихся у него, но недошедших до нас эскизов великого мастера, ко второй половине 1900-х годов уже безнадежно больного. Нельзя также исключить того, что идея перевода в майолику врубелевских эскизов возникла как раз в связи с созданием ансамбля Кучук-Коя.
Появление изображения Ангела со свитком на лестнице Иакова, по которой, согласно библейскому тексту, на небо восходили ангелы, безусловно закономерно. В то же время, для обитателей Кучук-Коя это был своеобразный мемориальный знак — память о великом художнике и друге владельца усадьбы. Вместе с тондо Обера врубелевское майоликовое панно зримо воплощало характерное символистское двуединство — языческого и христианского, света и тьмы земного и небесного. Собственно, в более широком смысле, это было одно из проявлений излюбленной понятийной пары русских символистов — Аполлона и Диониса, обозначавшей множество антиномий — классики и архаики, разума и чувства, науки и религии, личности и общество, гармонии и животного хаоса, нравственности и красоты, философски разработанных еще Фридрихом Ницше. Как писал о нем Андрей Белый: «Духом Диониса назван он биение жизни; духом Аполлона — жизнь творческого образа».(25)
Следующей остановкой на лестнице Иакова была беседка-мостик, напоминавшая короткий тоннель. Его кровлей служил мост над лестницей, по которому проходила одна из поперечных аллей, расположенная несколько выше по рельефу. Его углы «поддерживали» фигуры юношей-«атлантов», исполненные А.Т.Матвеевым из цемента в технике горельефа. Стены и потолок беседки были расписаны П.В.Кузнецовым, Круглый живописный плафон изображал орнамент из листьев глицинии; вокруг него располагалось четыре круглых медальона с вазами и фруктами. На западной стене помещалась фреска, представлявшая собой групповой портрет семьи В.С.Сергеева -строителя дома и друга семьи Жуковских (не сохранилась). На восточной стене была фреска с изображениями резвящихся амуров — посланцев любви (не сохранилась). Аллегории семейной любви и дружбы, которые очевидны в содержании фресок беседки-мостика, весьма точно символизируют атмосферу «сотворения» Кучук-Коя, в основе которой — дружеские и семейные связи, скрепленные любовью друг к другу и к месту, соединившему всех радостью созидания.
Еще выше, у предпоследнего пересечения лестницы Иакова с одной из поперечных аллей, на выступе подпорной садовой стенки был помещен рельеф А.Т.Матвеева «Поэт». Его появление именно здесь — в верхней части лестницы, воплощавшей Духовное восхождение, думается, неслучайно. Русские символисты, немало размышлявшие над природой и назначением поэтического дара, пытались восстановить прошлую значимость поэта (не стихотворца-ремесленника) как личности, жизнь которого сама по себе есть форма творчества, форма высокого искусства. Эта трактовка, да и сама позиция «жизнетворчества» были, скорее всего, очень близки насельникам усадьбы, творившим вокруг себя сложный мир символов, исполненный высокой поэзии и литературных, исторических, художественных метафор.
Параллельно лестнице Иакова, почти по главной оси дома, под небольшим альпинарием, располагалось еще одна — каскадная лестница. Ее начало и конец отмечены постановкой на парапетах парных скульптур Матвеева. (Сейчас расположение скульптур не полностью совпадает с первоначальным). Вверху — «Засыпающий» и «Задумчивый», внизу — «Задумавшийся мальчик» и «Пробуждающийся мальчик».
Тему нисходящего сна, размышлений, грез — лейтмотив скульптурного убранство парка — продолжала мраморная матвеевская «Нимфея» — дева—водяная лилия, кувшинка, размещенная в центре бассейна но площадке перед каскадной лестницей. Хорошо видимая от дома ее небольшая грациозная фигурка, созданная в 1911 г., завершила скульптурный ансамбль, став его смысловым центром. (К сожалению, изваяние — копия первоначального, было в 1994 году вновь утрачено из-за преступного попустительства и варварства).
В греческой мифологии нимфы — это прекрасные дочери лесов, рек и гор, покидающие свои тайные убежища только ночью при лунном свете, это местные божества, одухотворяющие каждый крошечный ручеек, рощу или скальный грот — олицетворение живой многоликой природы. Кроме того, нимфы — богини поэзии, легендарные воспитательницы Аполлона. Кувшинка — цветок источников и водоемов, оберегаемых нимфами, спутница нимф, порождение их всепроникающей животворящей энергии, наполняющей природу жизненной силой, красотой и поэзией. Неслучайно, Нимфея была установлено в водоеме, где росли водяные лилии и кувшинки различных оттенков, а также голубой нильский лотос.(26)
По словам Андрея Белого, «символ есть образ, соединяющий в себе переживание художника и черты, взятые из природы».(27) Согласно этому определению, матвеевская Нимфея может служить точным символом самого Кучук-Коя, рожденного гармонией природы, дополненной и преобразованной творчеством. Значимость для усадьбы этой смысловой параллели в определенной степени подтверждает тот факт, что стену дома садовника П.В.Кузнецов предполагал расписать композицией «Рождение Нимфеи».
Обилие парковой скульптуры и керамики позволяет увидеть в ансамбле Нового Кучук-Коя еще один важный смысл, присущий русским усадьбам эпохи символизма XX в. Вернее, именно в этот период старинные или, напротив, вновь создаваемые усадьбы были осмыслены в этом качестве. Не случайно как раз тогда некоторые ансамбли, начинают функционировать по-музейному — владельцы открывают свои родовые сокровищницы для посещения публикой, комплектуют, собрания портретов, исторических картин, гравюр, мебели, формируют мемориальные комнаты, тщательно сохраняют, начинают описывать и публиковать семейные архивы, документы из своих усадебных "древлехранилищ".
Известно, что Я.Е.Жуковский собирал не только живопись, но и керамику Врубеля. В 1901 г. он писал в письме художнику: «Я просил снять фотографию также и с группы имеющихся у меня изразцов по твоим рисункам, не знаю только, пожелает ли Дягилев поместить эту группу».(28) (Эта фотография была помещено в журнале «Мир искусство»).(29) Обустройство своей усадьбы позволило ему, с одной стороны, расширить территориальные границы своего собрания, с другой — придать части своей коллекции качества монументальных произведений. Отдельные абрамцевские изразцы (или их кикеринские собратья (?), сделанные по тем же врубелевским формам) и камерные майоликовые панно стали по его воле неотъемлемой принадлежностью архитектурного ансамбля Кучук-Коя. Крымская усадьба стала для Жуковского в определенном смысле обширной залой под открытым небом для экспонирования коллекции современной скульптуры и керамики. Причем нюансы «экспозиции» были всесторонне продуманы владельцем или самими авторами — А.Т.Матвеевым, П.В.Кузнецовым, П.С.Уткиным, В.Д.Замирайло. В любой по размерам городской квартире или особняке эти произведения вряд ли получили бы столь же оптимальную среду для восприятия. В то же время, постепенное обживание сада, украшение его произведениями искусства в чем-то напоминало обустройство квартиры, которую арендуют в чужом доме, а потому старательно украшают «своими», дорогими сердцу мелочами.
Художники активно повлияли и на композицию обширного парко в Кучук-Кое, который может служить уникальным примером русского паркостроения эпохи символизма. Как и дом, парк был создан без подробной предварительной архитектурной проработки. Он складывался постепенно, дополняясь на протяжении всего строительного периода. При оформлении тех или иных парковых фрагментов учитывались существующие деревья и особенности берегового рельефа.
Среди приемов парковой композиции преобладала планировочная асимметрия и дробление на мелкие, чаще всего замкнутые, пространства, чередующиеся по принципу цветового и объемного контраста. Разбивая парк, его творцы задали своеобразный прерывистый ритм парковым «интерьерам» — максимально разнообразным, замкнутым и друг с другом разобщенным. Распавшись на «микро-садики», не очень большая территория парка (всего 5 га) обрела, таким образом, большую «протяженность» для восприятия и богатейшую палитру несхожих пространственных ощущений, стала эмоционально чрезвычайно насыщенной.
Вершину западного склона усадебного «амфитеатра» завершал небольшой «Хаос» — площадка, украшенная нагромождением больших камней, откуда открывался далекий морской вид на окрестности. Здесь были высажены аллепские сосны, банановые пальмы, агавы и юкки.(30) Ниже расположилась небольшая роща ливанских кедров, под ней насыпной холм, усаженный кипарисами — природная беседка, напоминающая пирамиду За «орхестрой» появилась аллея платанов немного поодаль -оливковая роща. Под домом был разбит альпинарий, главная поперечная аллея обсажена белыми акациями и глицинией, на ней появились финиковые пальмы, К востоку от главного дома был устроен трехступенчатый каскад бетонных бассейнов, утопавших в зарослях бамбука и ирисов; эта часть усадьбы носила название «Дебри». Даже простое перечисление по-разному трактованных частей парка показывает, что его замысел состоял в нарочитой мозаичности составляющих, в намеренной контрастности соседних древесных крон и цветочных оттенков. Можно предположить, что идеальным прообразом парка послужил Никитский ботанический сад, как раз демонстрировавший максимальное древесное и растительное многообразие.
Отдельные старые деревья и новые посадки кипарисов, акаций, платанов, ливанских кедров, каменных дубов и пиний были дополнены тропическими юкками, агавами, пальмами и зарослями бамбука — экзотами, характерными для парков рубежа веков. Все это будущее заморское великолепие перемежалось молодыми кустами сирени, вьющихся, кустарниковых и штамбовых роз, полянками душистых трав и ирисов. Однако, стоит подчеркнуть, что творцы Кучук-Коя превращали в цветущий сад каменистое и скудное растительностью место (которое именно благодаря этим качествам, так напоминало им выжженные солнцем горы Греции). В начале XX века парковые насаждения еще были очень малы, а потому тот прекрасный, благоухающий, тенистый парк, который можно увидеть в наши дни был в большой степени плодом мечты его создателей.
Акварели П.С.Уткина позволяют увидеть его глазами первых насельников. Если сейчас каждый уголок ансамбля кажется замкнутым парковым интерьером и по своему замыслу токовым и является, в 1910-е годы вся территория усадьбы легко просматривалась из конца в конец. Небольшие плодовые деревья могли соперничать по размерам с тоненькими пирамидками кипарисов, теперь таких могучих и монументальных. Крошечные сосенки были ниже раскидистых агав, о вместе они были вполне соизмеримы с цветами ирисов. Можно легко представить, как радовались взрослые и дети семьи Жуковских каждому новому зацветшему деревцу или кустику. Возможно, благодаря этой неизбежной молодости парко, его растительный ассортимент и оказался таким разнообразным — владельцам хотелось иметь все возможные крымские редкости, а открытые солнцу склоны вполне могли принять их саженцы — редкие старые деревья не мешали им расти.
Камертонами настроения каждой отдельной части паркового ансамбля служили скульптуры А.Т. Матвеева, как бы обозначавшие темы для их образного восприятия. Их отвлеченные или мифологические названия были весьма характерны для искусства символизма — «Нимфея», «Купальщица», «Поэт», «Задумчивость» «Утро» («Пробуждение»), «Вечер» («Сон») (последние два — барельефы на стенах дома садовника) и другие. Хотя большинство их изображало мальчиков — «спящих», «пробуждающихся», «задумчивых», «сидящих» — в мягкой пластике их фигур художник не столько следовал анатомической верности, сколько пытался выразить внутреннюю гармонию чистой человеческой души, соприродной божественной красоте окружающего мира.
В поэтике символизма, устремленного к легкому намеку, недосказанности, многозначности, наконец, всегда подразумеваемой внутренней значительности часто использовались мотивы глубокой задумчивости, молчания, сна. Как остроумно констатировал Г. Ю. Стернин, это «привело к тому, что бродящие, стоящие или сидящие молчаливые фигуры вошли в самый расхожий набор изобразительной лексики 1900-х годов».(31) Нетрудно заметить, что мотив сна — ведущая смысловая и пластическая метафора Кучук-Коя. Исследователи давно обратили внимание на этот сюжет как весьма характерный для «Голубой розы».(32)
Впрочем, антиномия сновидений и реальности — излюбленная понятийная пара не только искусства, но и литературы русского символизма. Наиболее близким языковым эквивалентом произведениям «голуборозовцев» Г.Ю.Стернин считает поэзию К.Д.Бальмонта. По его мнению: «Элементарный статистический анализ коварного состава его сочинений обнаруживает пристрастие поэта к «снам» и «грезам», а его обращение со словом-звуком, словом-образом придает его речи ту импрессионистическую фактуру, которая размывает материальные очертания предметов».(33) С этим нельзя не согласиться, тем более, что в стихах Бальмонта (их обильно цитировала и А.А.Галиченко), никогда не видевшего крымского имения Жуковского, можно с легкостью найти его многочисленные словесные портреты. Вот один из них, содержащийся в вольном переводе из Теннисона, прежде всего характеризующий мироощущение переводчика:
«Глаза полузакрыв, кок сладко слушать шепот
Едва звенящего ручья
И в вечном полусне внимать невнятный ропот
Изжитой сказки бытия.
И грезить, и дремать, и грезить в неге сонной,
Как тот янтарный мягкий свет,
Что медлит в высоте над миррой благовонной
Кок будто много-много лет.
Отдавшись ласковой и сладостной печали,
Вкушая лотос день за днем,
Следить, как ластится волна в лазурной дали,
Курчавясь пеной и огнем.
И видеть в памяти утраченные лица,
Как сон, как образ неживой,
Навек поблекшие, как стертая гробница,
Полузаросшоя травой. ...»
Теннисон. Вкушающий лотос. Перевод К.Д. Бальмонта. 1898 г.
Зыбкость, преходящесть ощущений, импрессионистическая размытость, так ясно выраженные в этих строках, как это ни парадоксально, были присущи не только станковым произведениям художников «Голубой розы», но монументальным керамическим панно и скульптурам Нового Кучук-Коя. Майоликовые плоды и ветви были окружены настоящими плодами и ветвями деревьев, горельефы и круглые скульптуры то терялись, то выступали вперед из пышной зелени парка. Собственно, парковое окружение, игра света и тени, создавали визуальную «размытость» декора и скульптурной пластики усадьбы.
Очень важное значение в облике и семантике ансамбля играли плодовые деревья цветники, их породный состав и цветовая палитра, возможно подбиравшиеся под общим патронажем П.В.Кузнецова. Идея создания сада «вечной весны» — аналога "райского сада" — популярная на рубеже веков, выразилась в Новом Кучук-Кое в обилии специально подобранными фруктовых деревьев с махровыми соцветиями — персиков, груш, яблонь, миндаля, абрикосов и слив. Они росли не только во фруктовом саду (не сохранился), но и среди цветников, для чего использовались особые карликовые формы. Большое внимание создатели парка обращали на подбор растений по запахам. Множество клумб источало по вечерам сладкие ароматы лилий, душистого табака, тубероз, петуний, левкоев. Разнообразие цветов демонстрировали и парковые водоемы, где выращивали кувшинки, лилии и даже голубые лотосы — законную гордость садовника.
Новорожденный парк и первоначальная открытость пространства усадьбы, фактически, предопределили ведущую роль цветников и альпинария, то есть тех сезонных элементов сада, облик которых не зависел от возраста. Под фруктовым содом был создан большой цветник, в плане напоминавший стилизованный цветок раскрывавшейся розы, который составляли сильно пахнущие цветы, подобранные по цвету—от розово-голубого к лилово-фиолетовому тону. Эскиз цветника, вероятно, был создан П.В.Кузнецовым, и его можно считать зашифрованным знаком-символом объединения художников — его творцов, эмблемой Кучук-Коя. Иллюзию несуществующей в реальности «голубой розы» цветник создавал в сумерки и под светом луны. В этом проявилась еще одна черта мировоззрения эпохи символизма, делившего действительность на мир внешний — дневной и внутренний — ночной, пугающий, но влекущий, полный грез и чарующих тайн.
Помимо привычного обустройства «дневного» пейзажа парка, не меньшую важность приобрел его ночной облик. Кроме обычных характеристик цвета и форм растительности, в контекст созидаемого паркового ландшафта вошли — цвет ночного «подлунного» сада и запахи цветущих растений. Вот описание ночного крымского сада, написанное дальней родственницей Жуковского Е.К.Герцык, хорошо отражающее восприятие своего поколения, жившего в начале XX в.: «И опять вечер, опять несменно, каждое на своем посту, давние верные созвездия. Но площадке около дома шуршит под ногами гравий. Тихий говор. Темной стеной кипарисы. Кусты роз — красные не видны сейчас, проходя мимо, угадываешь их только по густому маслянистому аромату, зато белые таинственней выступают во мраке, покрывая весь куст сверху донизу. И лимоном тянет от одинокого белого цветка — юкки — на жестком стебле в полчеловеческого роста. Нега и немножко печаль на душе. Прерывистыми, усталыми вздохами доносится из темноты кружение ветряка».(34) Эти строки, хотя и не относятся конкретно к Кучук-Кою, живо рисуют его ночной облик. Они составляют словесную пору к картинам «голуборозовцев» — П.С.Уткина и П.В.Кузнецова, написанных в те годы и навеянных образом «Нового Кучук-Коя». К этому стоит только добавить белеющие в сумраке сада скульптуры А.Т.Матвеева, шум прибоя и журчание небольших парковых ручейков.
Акцентированный символизмом дуализм дня и ночи образно отражал остро ощущавшееся в то время «неслиянное» единство мира земных чувств и сверхчувственных неземных откровений, двуединство человеческой натуры, в которой соединены тленное тело и освещенная божественным светом душа.
Садово-порковый ансамбль Нового Кучук-Коя, стилистически принадлежавший искусству русского модерна, демонстрировал богатую образную полифонию, весьма точно отражавшую мировосприятие эпохи символизма. Важнейшей и уникальной особенностью усадьбы было то, что мир ее образов явился результатом сотворчества художников московской «Голубой розы», воплотивших в своих произведениях особую эстетику именно русского символизма. Их камерное по своему характеру искусство лишь здесь, в небольшом имении дальнего крымского Южнобережья проявило свои монументальные возможности. Раскрытию дарования «голуборозовцев» в этом качестве способствовала сама атмосфера Кучук-Коя — райского уголка природы, неустанно преображаемого творческой энергией и любовью небольшого круга друзей его владельца — Я.Е.Жуковского.
В многообразных усадебных образах слилось то, что волновало просвещенного русского в 1900-1910-х гг. — античная мифология и древняя история, Священное писание и современные литература и поэзия... Все это, с присущим каждой русской усадьбе индивидуализмом, было максимально приближено к семейным реалиям, увлечениям, вкусам и воспоминаниям владельца и близких ему людей. Их духовный мир, причастный «вселенской» культуре, сплавил образы Нового Кучук-Коя в единое смысловое целое — драгоценное свидетельство отечественной усадебной культуры начало XX века.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Пресное Г.М. Путеводитель ГРМ. Скульптура. Л.-М., Искусство, 1940;
А..Т.Мотвеев // Терновец Б.Н. Избранные статьи. М., Советский художник, 1963; Павел Кузнецов. Каталог. Автор вступ, статьи Д.В. Сарабьянов. М., Советский художник. 1975; Русакова А.А. Павел Кузнецов- Л., Искусство. Л.О., 1977; Александр Матвеев. Автор вступ. статьи и составитель Е.Б. Мурина. М., Советский художник, 1979; Петр Саввич Уткин. (1877-1934). Каталог выставки. Составитель Г.М. Кононина. Автор вступ. статьи Е.И. Водонос. Саратов, 1980.
2. Аболина Р. Сод скульптуры А. Матвеева // Декоративное искусство, 1978, № 12. С.28-31.
3. Гапичешю АЛ История создания и формирования художественного образа бывшей усадьбы Я-ЕЖуковасого «Новый Кучук-Кой», ныне территория пансионата «Парковое» (ведомство Кривбоссруда). Рукопись. (Комитет по охране памятников истории и культуры при Совете Министров Крыма. Симферополь). (Далее в сносках — Рукопись} После сдачи данной статьи в печать выяснилось, что недавно эти материалы были в основном опубликованы. См.: Галиченко АА Новый Кучук-Кой. // Известия Крымского республиканского краеведческого музея. Научно-популярный журнал. Симферополь, 1996, NB 14, с14-30.
4. К сожалению, до наших дней ансамбль усадьбы Я.ЕХуковского «Новый Кучук-Кой» сохранился не полностью. В 1960-1966 пг. его скульптурное убранство, утраченное в предыдущие годы, было воссоздано учениками АТМотвеева; сейчас оно вновь стало неполным — в 1994 г. разбито, о затем украдено «Нимфея». Сгоревший в 1987 г. главный дом, существующий сегодня в руинах, нуждается в немедленной консервации и реставрации.
5. Кузьменко В.М. Новый Симеиз и его окрестности на берегу Крыма. М., 1913.
6. См.: Калинин Н., Земляниченко М. Чудеса земных искусств или Крымские фантазии зодчего Краснова.// Пепел созвездий. Научный и художественный журнал. ТЛ. М.,1999. 23-30.
7. См.: Щекотов Петр Павлович.// Нащокина М. В. Архитекторы московского модерна. Творческие портреты. М., Жираф, 1998. С 288-290.
8. Морозовы. Династия фабрикантов и меценатов. Опыт родословия. Ногинск (Богородск),1995.С. 12-13.
9. Существует предположение, что АТ-Мотвеев начал работать для Кучук-Коя еще в 1906 году.
10. Стернин Г.Ю. Художественная жизнь России 1900-1910-х годов- М., Искусство,
1988. С 90,
11. Там же, С 82
12. Иванов В. Мысли о символизме // Иванов Вячеслав. Родное и вселенское. М., 1994, С. 195.
13. EOAX, 1908, вып. 3, С 19; Л Л Галиченко считает, что этот проект никак не связан с существующим зданием
14. См., например, «Золотое руно», 1906, № 5.
15. А.А.Галиченко не без оснований увидела в этом декоративном мотиве парафраз стихотворения К.Д.Бальмонта «Дождь» из поэтического сборник «Будем как солнце» 1901 -1902 гг.
16. Государственный Русский музей. Отдел рукописей, ф. 59, е.х. 9, л.2. Цит по: Галиченко А.А. Новый Кучук-Кой.// Известия. С.18.
17. Фрагмент этого декора, найденный А.А.Галиченко на территории усадьбы хранится в ее доме.
18. Иванов Вяч. Указ. соч. С. 192.
19. См. буклет «Выставка: «Сестры Евгения и Аделаида Герцык и их окружение Документы, рукописи, фотографии». Дом-музей Марины Цветаевой, февраль 1995г.
20. Полтавцов А.Н. Международная Строительно-художественная выставка 1908 г. в С.-Петербурге. Воронеж, 1913. С. 61.
21. Сведения об этом фонтане А.А.Галиченко получила от знакомого семьи В. С. Сергеева. См.: Галиченко А.А. Рукопись. С. 16
22. Атрибуция этой работы первоначально была сделана А.А.Галиченко на основании свидетельства Л.М.Жуковской (жены Я.Е.Жуковского — родственницы Н.А.Забелы), а затем подтверждена архивными материалами ( РГА, ф. 2307, Главнаука Наркомпроса РСФСР, оп.З, е.х. 260, л-15. Ссылку см.: Галиченко А.А. Новый Кучук-Кой.//Известия. С. 29.
23. Салтыков А-Б. Избранные труды. М., 1962. С. 623. (Табл. 123)
24. См.: Яремич С.П. Михаил Александрович Врубель. М., Издание И. Кнебель, [1911]. С.53.
25. Белый А. Символизм и философия культуры // Белый Андрей. Символизм как миропонимание. М., 1994. С. 173.
26 См.: Галиченко А.А. Рукопись. С.21.
27. Белый А. Указ. соч., С. 22.
28. Врубель, Переписка. Воспоминания о художнике. Л.-М., Искусство. 1963. С.129.
29. Мир искусства, 1901, № 2-3.
30. Галиченко А.А. Новый Кучук-Кой.// Известия. С. 18-19.
31. Стернин Г.Ю. Указ. соч. С. 100-101.
32. Мурина Е.Б. Указ. соч., С. 26.
33. Стернин Г.Ю. Указ. соч. С. 103.
34. Герцык Евгения. Воспоминания. М., 1996. С. 46.

Нащокина М.В. Московская «Голубая роза» и крымский «Новый Кучук-Кой»
Русская усадьба. Сборник Общества изучения русской усадьбы (ОИРУ) Вып. 5 (21), 1999

Нажмите, чтобы раскрыть...

Борис Соколов. Новый Кучук-Кой: "Академия художеств" Якова Евгеньевича Жуковского

Новый Кучук-Кой. Панорама усадьбы. Фото 1910-х годов. Собрание семьи Жуковских

Приношу благодарность Наталье Михайловне Жуковской и Анне Абрамовне Галиченко за сохранение исторической памяти о Кучук-Кое для нас и будущих поколений.

Фотографии автора выполнены в августе 2002 года. Исторические материалы из семейного архива Жуковских любезно предоставлены Натальей Михайловной и Петром Витальевичем Жуковскими.

Смыслом существования Абрамцева, Талашкина, Поленова было общее дело, "споры и разговоры об искусстве", атмосфера "времен Ренессанса", в которой, по словам М.К. Тенишевой, "кипела жизнь, бился нерв, создавалось что-то, ковалась и завязывалась звено за звеном сложная цепь". Однако "усадебный" период искусства символизма завершился уже к началу 1900-х годов. Редакция "Мира искусства" вскоре ушла от патронажа Тенишевой и Мамонтова, и ощущение общего дела сменилось "личной свободой творчества". Угасла жизнь Абрамцева, Талашкино превратилось в мастерскую "русского стиля", вкус нового поколения меценатов определяется интересом к западному искусству либо купеческими причудами.
Живописные и скульптурные образы модерна с трудом находили выход в пространство очеловеченной природы. Заказчики дорогих ансамблей, как правило, сосредоточивались на интерьерах -- так устроены особняки З.Г. Морозовой и М.Ф. Кшесинской -- либо ожидали от архитектора барочной роскоши парка. Огромная усадьба фон Дервизов в Кирицах была решена Ф. Шехтелем в регулярных, симметричных формах, а скандально знаменитая вилла Н.П. Рябушинского "Черный лебедь" несла на себе отпечаток наивного, купеческого самовыражения владельца {1}.

Стремление к синтезу искусств исходило от художников, а архитекторы и садовые мастера продолжали прежние традиции. Так было и на южных берегах России: благоприятные для садовых экспериментов климат и топография использовались ради умножения образов восточной экзотики в Ливадии, Массандре, Кореизе. Для создания садовой среды, соответствующей идеалам символизма, необходимы были особые условия, -- не только средства, но идейный энтузиазм и художественный вкус мецената.

Новый Кучук-Кой. Семьи Сергеевых и Жуковских на строительстве дома. Слева направо: Я. Е. Жуковский, В.С. Сергеев, П.С. Уткин

Все эти условия соединились в небольшой, размером всего пять десятин, крымской усадьбе Новый Кучук-Кой, значение которой выходит далеко за рамки русского искусства. Живописный берег Кучук-Коя связан с крымским периодом жизни А.П.Чехова: в 1898 году он купил здесь небольшое имение, расположенное под крутым горным склоном. Его привлекли "чудесный вид на море", "татарская деревушка с наивными улицами" -- "все трогательно, уютно, оригинально, художественно" {2}. В 1901 году, когда Чехов уже хлопотал о продаже своего участка, в этом месте, расположенном неподалеку от Симеиза, обосновался петербургский инженер Василий Сергеевич Сергеев, который по болезни вынужден был постоянно жить в Крыму. Усадьба получила название "Старого Кучук-Коя" после того, как "Новый Кучук-Кой" стал владением его друга Якова Евгеньевича Жуковского.

Новый Кучук-Кой. Дом В.С. Сергеева. Открытка 1910-х гг. Собрание семьи Жуковских Дети В.С. Сергеева. Открытка 1910-х гг. Собрание семьи Жуковских

Двоюродный брат Н.И. Забелы и Е.И. Ге, владелец ряда врубелевских произведений, в том числе и "Пана", Жуковский был одним из тех меценатов, чье отношение к искусству не осложнялось аристократическими или купеческими амбициями. О творчески значительных отношениях Врубеля с Жуковским говорит и то, что именно на его квартире художник в 1902 году работал над "Демоном поверженным". Через пять лет Жуковский продал "Пана" в Третьяковскую галерею, передав основную часть полученной суммы семье больного художника {3}.

Вид на горы из Кучук-Коя. Открытка 1910-х годов. Собрание семьи Жуковских Новый Кучук-Кой. Вид на горы с верхней площадки

По-видимому, интерес к созданию необычного и ценного ансамбля, "Академии художеств Жуковского", как шутливо назовет имение В.С. Сергеев, возник из двух источников. Первым было дружеское влияние Сергеева, который не имел достаточно средств для масштабного садового строительства, но ощущал избыток энергии и архитектурных идей. Второй причиной превращения крымской дачи в уникальный по сложности и затратам ансамбль были художественные пристрастия Я.Е. Жуковского.

Новый Кучук-Кой. Я.Е. Жуковский и А. В. Цытович в кабинете главного дома. Фотография 1910-х гг. Собрание семьи Жуковских Скульптор А.Т. Матвеев с Т.Г. и В.А. Мазюкевичами на террасе главного дома в Новом Кучук-Кое. Собрание семьи Жуковских

Еще в 1899 году он предлагал Врубелю создать "проект мебели для кабинета в стиле renaissance", на что художник, впрочем, откликнулся без энтузиазма. Начало строительства парка относится к весне 1905 года, когда Врубель был уже вне художественной жизни. Однако его творчество наложило отпечаток на историю ансамбля. Для художественного оформления парка Жуковский пригласил Виктора Дмитриевича Замирайло, киевского помощника и последователя Врубеля, а на руинной арке, расположенной в центре участка, поместил врубелевское майоликовое панно из своего собрания.

"Проездная дорога на участке проведена в начале 1905 года, а весь сад разбит и обсажен растениями и устроены лестницы в течение 1906 и начала 1907 года", сообщает надпись, предназначавшаяся для "драгоценного камня" -- мемориальной стелы в Кучук-Кое {4}. Атмосферу коллективного творчества, сближающую имение Жуковского с абрамцевским и талашкинским кружками, передает текст, приготовленный для закладной доски (ед. хр. 11):

"Дом заложен 28-го апреля 1905 г.
в присутствии:
владельца Я.Е. Жуковского
строителя В.С. Сергеева
и гостя Л.Э. Грюнвальда из Берлина
подведен дом под крышу 8-го августа и окончен отделкою для зимнего житья в октябре того же года
общий план дома строителя В.С. Сергеева
советы при постройке давал А.Н. Померанцев
южный и восточный фасады, роспись стен и прочая орнаментика дома и балконов
-- по рисункам художника В.Д. Замирайло (...)".

Мера участия В.Д. Замирайло в создании парка неизвестна. Однако сохранился целый ряд эскизов для внешних и внутренних росписей, бетонной заливки пола, которые знаток Кучук-Коя, крымский искусствовед А.А. Галиченко определила как работы Замирайло {5}.

К 1907 году сотрудничество художника с Сергеевым и Жуковским прекратилось. Возможно, сыграла свою роль смена вкусов владельца, желание создать более стильный и цельный ансамбль. Жуковский обратился к известным мастерам следующего за Врубелем художественного поколения -- М.В. Добужинскому и Е.Е. Лансере. Первый отказался от этого предложения, а второй выполнил эскизы для интерьера главного дома. 20 июля 1908 года Лансере писал Жуковскому о "прежних планах", что говорит об относительно длительном периоде его работы для Кучук-Коя (ед. хр. 1, л. 2).

Видимо, петербуржец Лансере взялся только за оформление кабинета в главном доме. Между тем Жуковский загорелся идеей создания полноценного паркового ансамбля. Во второй половине апреля 1907 года он сделал решительный шаг, предложив взять на себя художественное оформление Кучук-Коя П.В. Кузнецову. Скорее всего, это предложение было связано с шумным успехом выставки "Голубая роза", проходившей в Москве 18 марта -- 29 апреля. В эти месяцы Кузнецов создал и панно для виллы Рябушинского "Черный лебедь". Он привлек к работе в Крыму своих друзей и единомышленников П.С. Уткина и А.Т. Матвеева.

Новый Кучук-Кой. Лестница с майоликовым декором по эскизам П. Кузнецова А.И. Мазюкевич. Главный дом и лестница в Новом Кучук-Кое. 1911-13. Собрание семьи Жуковских

Ко времени прихода мастеров "Голубой розы" архитектурно-пространственное решение Кучук-Коя в главных чертах уже определилось. Наклонный участок был разбит на террасы и прорезан двумя лестницами -- широкой каскадной, расположенной по оси главного дома, и узкой непрерывной "о ста ступенях", пересекавшей всю усадьбу и открывающей виды на небо и на море.

Новый Кучук-Кой. Лестница с мостом-беседкой Новый Кучук-Кой. Лестница. Майолика по эскизу П. Кузнецова

Эта лестница, обрамленная высокими рядами кипарисов, получила полушутливое название "лестницы Якова". Оно намекает и на имя владельца, и на библейский образ -- ангелов, поднимающихся и спускающихся по бесконечной небесной лестнице, приснившейся праотцу Иакову.

Новый Кучук-Кой. Скамья с майоликовым декором по эскизам П. Кузнецова Новый Кучук-Кой. Круглая площадка в парке. Фотография 1910-х гг. Собрание семьи Жуковских

В парке было устроено несколько округлых площадок, формой напоминающих античную орхестру. Для одной из них Матвеев выполнил полукруглую скамью с майоликовым украшениями. Обитатели усадьбы считали ее работой Врубеля -- еще одна нить, связывающая Кучук-Кой с именем художника.

Новый Кучук-Кой. Рельеф Ручей. Скульптор А. Матвеев. Открытка 1910-х годов. Собрание семьи Жуковских Новый Кучук-Кой. Ручей. Скульптор А. Матвеев. Фото 1980-х годов. Собрание семьи Жуковских

Новый Кучук-Кой. Спящие мальчики. Скульптурная группа А. Матвеева (копия)

Вниз, к морю, вела извилистая дорога; в откосе склона находился грот с выполненной из бетона матвеевской группой "Спящие мальчики". Постройки и планировка местности, по всей видимости, почти полностью выполнены В.С. Сергеевым — об этом говорят его подробные, сопровождаемые эскизами письма к Жуковскому.

Около 1910 года возникла идея построить в западной части имения "дом садовника". Эта постройка носила необычный характер -- она связывала архитектуру с окружающей природой. Дом состоял из двух террасно расположенных прямоугольных блоков, аттик и высокую трубу украшала майолика, созданная Кузнецовым, на плоской крыше находился сад, к дому примыкали оранжерея, парники, бассейн и цветник. В верхней части парка был выстроен небольшой дом для приезжавших к хозяину художников. Эту мастерскую Сергеев и называет в письме "Академией художеств Жуковского".

В переписке начала 1920-х годов относительно охранного статуса усадьбы содержатся важные сведения об авторстве утраченных ныне работ. "Все комнаты в доме, включая ванную и внутреннюю лестницу, были сплошь расписаны частью маслом по натянутому на стену холсту; отчасти аль фреско, художниками П.В. Кузнецовым, П.С. Уткиным и одна комната (кабинет) Е.Е. Лансере. Медные медальоны на внутренней лестнице работы художника А.Т. Матвеева. Даже отделка оконных рам и дверей, а также медь порогов в том же вкусе модерн" {6}. Интерьеры главного дома, сильно пострадавшие еще до недавнего пожара, известны по красивым и точным в передаче деталей акварелям Уткина.

Декор интерьеров состоял из орнаментального заполнения стен и вставок-панно. Голубой, охристо-золотой и зеленый на белом фоне были основными цветами декоративных росписей. Потолок большой комнаты украшали тонкие синие растения, похожие и на водоросли, и на любимые голуборозовцами ветви ивы. Символистская загадочность декора, сближение парковой и подводной стихий входили в задачу художников.

Сохранился сюжетный эскиз Кузнецова, предназначавшийся, скорее всего, для главного дома {7}. На нем изображен холмистый пейзаж, три фигуры девушек в длинных одеждах -- две из них несут блюда с цветочным узором -- и обнаженная, по иконописному условная фигура юноши. С интерьерной живописью главного дома перекликались росписи мостика-беседки, который возник на пересечении "лестницы Якова" и дорожки, идущей параллельно берегу моря. На потолке Кузнецов написал сохранившиеся до наших дней круги, чаши с плодами и узколиственные побеги, а на одной из стен поместил портрет В.С. Сергеева. Здесь же изображены три женщины и четыре обнаженных мальчика. В этой фреске, известной по кузнецовскому эскизу, отразились характерные черты его изысканного мистического символизма.

Самые эффектные из сохранившихся частей декора -- майоликовые украшения восточного, южного и западного фасадов главного дома. Кузнецов использовал здесь долговечную технику: фигурные детали из поливной керамики, изготовленные на заводе П.К. Ваулина, погружены в толщу штукатурки, вровень с беленой поверхностью стены. На одном из эскизов художник оставил надпись, говорящую о роли цветовых нюансов в его работе: "Желто--коричневое покрыть бронзой с переливами в перламутр, что в майолике выходит блестяще и горит от Солнца, дает блеск Солнца. Я думаю, что золото в синем и зеленом даст желаемое сочетание для Крымского вида" (ед. хр. 9, л. 1). Цветовая гамма декора была обогащена фактурными эффектами -- в керамике фасадов широко применялся люстр.

Кузнецов создает для трех фасадов главного дома композиции, отражающие разные облики природы. Центральный, южный фасад оформлен очень сдержанно. Белая плоская стена с невысоким фронтоном, напоминающая об облике южных вилл, давала крупный цветовой акцент, геометрическую форму, видную и с каскадной лестницы, и с морского берега. Средиземноморский, связанный с античной культурой характер фасада подчеркивали и детали его обрамления: вазы с женскими ликами, керамические плитки лестницы и террасы ("фарфоровый пол"), окружающие дом пальмы и лавры. Лента мозаичного узора, обрамляющего двери, построена на мотиве, использованном в украшении холла. Розовые парные ветви с узкими листьями, между которыми помещены нежно-зеленые стреловидные арочки с золотым заполнением, напоминают крупные почки и заключенные в них белые розетки -- зачаток будущего, нерожденного цветка.

Узкий восточный фасад главного дома украшен приморским пейзажем с пальмами, чайками и морскими волнами. И здесь Кузнецов продолжает работу по развитию декоративного мотива. Вокруг окна он размещает цепь бирюзовых полумесяцев, которые напоминают морские волны. По бокам же он изображает небо с очень красивыми розово-голубыми облаками, и на их фоне составляет из полумесяцев контур летящей чайки -- "синей птицы" морей.

Западная стена заполнена пышной массой ветвящихся стеблей, листвой и плодами разных цветов. Но и эта композиция имеет скрытую структуру, в которой сопоставлены рациональное и иррациональное начала. В нижней части -- два центра роста, из них поднимаются пары изгибающихся членистых стеблей золотисто--охристого цвета. Стебли испускают вверх фонтаны узких мелколиственных ветвей, напоминающих ивовые, а внизу, у их корней, клубятся лапчатые побеги, похожие на листья папоротника. Спор стихий продолжается в верхней части композиции. Узкие зеленые листья коричневых деревьев встречаются здесь с крупными перистыми листьями, зелеными и сиреневыми, среди которых угадываются желтые шарики цветов или плодов. Эта листва нисходит сверху и кажется частью иных, невидимых зрителю растений.

Парадный южный фасад главного дома своими простыми формами раскрывается на партер и широкую лестницу, восточный обращен к открытой части парка. Западная сторона дома выходит к "лестнице Якова" и части парка, густо засаженной цветущими деревьями. Три фасада-панно стали живописными зеркалами парка, отражающими разные грани его образа.

Оси главной и "иаковлевой" лестниц замыкались скульптурами А.Т. Матвеева, выполненными в 1909--1910 годах. Широкая каскадная лестница была украшена двумя парами сидящих мальчиков, -- "Засыпающий" и "Задумчивый" наверху, "Задумавшийся" и "Пробуждающийся" внизу. Движение закинутой за голову руки "Пробуждающегося" повторено в жесте стоявшей в водоеме "Нимфеи" -- женской статуи, олицетворяющей водяную лилию {8}.

Большую роль в скульптурном ансамбле парка играет матвеевская рельефная стела "Поэт". Она расположена на углу подпорной стены, в верхней части "лестницы Якова". Замечательная по мастерству, тонкости обработки инкерманского камня и сохранности композиция изображает задумавшегося юношу, стоящего в свободной позе и подпершего голову рукой. Внизу устроена фонтанная чаша, в которую изливалась журчащая струя воды.

Еще один архитектурный и скульптурный акцент узкой лестницы -- скальная арка, ведущая вбок, к бассейну с "Нимфеей". В воспоминаниях А.В. Цитовича сохранилась история, связанная с ее необычным обликом. "По примеру сгоревшей Ореанды тогда модно было искусственно создавать руины, и когда мой отец, руководивший работами, объяснял каменщику Ивану Семеновичу (Есину) -- их группа была из Рязанской губернии, -- что каменную арку надо сложить только частично на цементе, в ответ услышал: "Понимаю, Владимир Николаевич, Вы хотите "безобразие на манер древности" {9}.

Левая сторона арочного прохода украшена майоликовой вставкой в виде стрельчатого готического окна. На ней изображен ангел, держащий развернутый свиток и окруженный сиянием. Мощная энергичная лепка рельефа, моделировка складок и лучей геометризованными плоскостями, цветовая гамма полностью подтверждают давнюю атрибуцию работы М.А. Врубелю. Обратная сторона арки украшена бледно-зеленым керамическим тондо с изображением нимфы и схватившего ее за руку сатира. Эта работа принадлежит другому, гораздо менее одаренному скульптору -- М.В. Нащокина предполагает авторство А.Л. Обера {10}.

Матвеевские скульптуры тесно связаны с общим замыслом парка. Юные задумчивые атланты находят себе параллели в детских образах Кузнецова; четыре фигуры каскадной лестницы передают циклическое течение духовной жизни -- через сон к пробуждению. Сопоставление фигур "Пробуждающегося" и "Нимфеи", которыми замыкаются две параллельно идущие лестницы, напоминает о соединении мужского, -- точнее, отроческого -- и женского начал в мистических образах живописи Кузнецова ("Голубой фонтан", "Любовь матери") и Петрова-Водкина ("Сон"). Плавный переход от находящихся в духовном сне фигур мальчиков к юношескому созерцанию и взрослой творческой грезе выражен через образы "Спящих мальчиков", "Юноши", "Поэта".

Символические черты придавали парку и зеленые насаждения. Здесь были "античный храм" из кипарисов, библейская роща ливанских кедров, масличная роща. Имение буквально утопало в цветущих растениях, тщательно подобранных по цвету и форме. В бумагах Я.Е. Жуковского сохранился драгоценный документ, рассказывающий не только о былом облике Кучук-Коя, но и о ботанических предпочтениях эпохи символизма. Это план рассадки трех цветников, выполненный рукой В.С. Сергеева (ед. хр. 12. КП 472/61).

Цветник между главным домом и лестницей был оформлен как альпинарий. Герани, настурции, бегонии и бархатцы росли здесь в окружении пальм и лавровых деревьев. Белые и теплые -- розовые, малиновые -- тона преобладали в цветочном обрамлении каскадной лестницы. Цветы, в особенности мирабилис и тубероза, давали сильный аромат, который в первую половину сезона смешивался с запахом растущих вокруг глициний и олеандров.

Ниже располагалась "выемка" с посадками роз, а еще ближе к морю, недалеко от края террасы -- главный цветник. Длинный список, составленный Сергеевым, гласит:

"1. Mirabilis -- ночная красавица
2. Анютины глазки -- светло лиловый желтый
3. Райгардия (?) -- желто-коричневая
4. Генуриум (?) -- крапивка фиолетовая
5. Лилии
6. Плумбаго -- желтосиние
7. Герань -- розовая
8. Герань -- пунцовая
9. Герань -- малиновая
10. Гелеотроп -- желто-лиловый
11. Герань -- темно-малиновая
12. Табак -- розовый
13. Петуния -- красная, лиловая, розовая
14. Вербены -- пестрые
15. Пионы -- двух цветов
16. Клены
17. Пампасская трава
18. Респола (?) -- мушмала
19. Сирень
20. Кипарисы
21. Ничего еще нет".

Вокруг белой статуи мальчика, расположенной в центре цветника, цвели желто-синяя стелющаяся свинчатка (плумбаго) и пунцовые герани. Ближнюю к дому половину этого круга обрамляла розовая герань, дальнюю -- малахитовая листва мушмулы. Верхняя часть внешней окружности была обсажена ночной красавицей, цветы которой имеют оттенки от белого до пунцового. Вход в цветник был оформлен растениями темных, плотных, бархатистых тонов (желто-коричневый, фиолетовый). Затем следовали парные куртины с кустами лилий -- своеобразные кулисы цветочного театра, дающие переход к пышному, легкому, светлому ковру центрального круга. Фоном для этого зрелища служили кусты сирени, высаженные парными куртинами на противоположной стороне цветника. Между ними, в центре росло несколько кипарисов -- вертикальный акцент, подобный обелиску на заднем плане театральной сцены.

В письме к Жуковскому от 1 апреля 1914 года Уткин рассказывает о своей работе над декоративными росписями интерьеров. Интересно его желание использовать при этом пейзажные впечатления Кучук-Коя: "Сейчас у меня еще нет ясно определившегося представления о росписи в ванной комнате, поэтому я ничего не пишу Вам о моих неопределенных проэктах. Глицинии на восточной веранде и на выемке отцвели, а розы на выемке цветут сплошными коврами -- очень красиво, но использовать их, как живописный материал, я пока не умею". Интенсивные краски и круглые формы цветущих роз, действительно, далеки от садовой стихии Уткина, сотканной из трепещущих гибких веток и перистых листьев ив, глициний и мимоз.

Акварели и картины, которые Уткин исполнил в 1912--13 годах, не только сохраняют облик интерьеров главного дома и вид парка, но и показывают разные состояния природы, сочетания форм и красок. Интересны "Крымский этюд (Лунный)" и ночной вид главного дома. В первой из картин каскадная лестница, зелень, фронтоны дома изображены в последних лучах вечернего солнца. Над горами стоит светлая точка луны; белые статуи мальчиков кажутся живыми, они словно распрямляются после долгого сидения в скованных, неудобных позах. Этот мотив напоминает об оживающих, делающих таинственные жесты статуях дворцовой лестницы в "Призраках" В.Э. Борисова-Мусатова. В темпере "Дом Я. Жуковского в Кучук-Кое" большие желтые окна террасы сопоставлены с темной синевой пирамидальных деревьев, склона, моря и неба.

Открытые площадки перед домом, у главного цветника, под "лестницей Якова" создавали образ радостного, ясного, открытого морским просторам парка скульптур. Энергичная, узкая, рассекающая гущу парка и обрамленная высоким строем кипарисов, зрительно соединяющая море и небо "лестница Якова" вовлекает посетителя в почти ритуальное путешествие, восхождение и нисхождение сквозь сумрачные заросли, мимо скальной арки, "Поэта", мимо блестящих цветным декором построек, прячущихся за деревьями. Это дома-картины, декор которых рассказывает не об интерьерах, а о самом парке. Слияние и диалог их растительного декора с окружающими декоративными посадками, соединение живописи и сада производит огромное впечатление и сегодня.

С "Академией художеств", возникшей в скромном крымском уголке по воле Я.Е. Жуковского, связаны судьбы нескольких мастеров, причем в ключевой, поворотный период их творчества. А.А. Русакова указывала, что в живописи Кузнецова кучук-койского периода (1906--08) спорят прежние и новые черты. В декоре интерьеров он продолжает создавать мистические, полные символистских неясностей и минорных ассоциаций образы, а в майолике фасадов и малых архитектурных форм он словно вырывается на солнечный свет, переходит к плотной, осязаемой лепке формы и тонам южной природы. Крымскими впечатлениями навеяны и последние из его визионерских работ, такие как "Ночь чахоточных". Это собирательный образ южного рая, ночью приобретающего инфернальный характер.

Матвеев, приступивший к работе над скульптурами Кучук-Коя сразу после возвращения из Парижа, создал здесь свой самый обширный и законченный скульптурный ансамбль. Выполненные в дереве портреты татарского садовника и "каменотеса Ивана Семенова" (очевидно, это упоминавшийся глава артели рязанских каменщиков Иван Семенович Есин) показывают иной вариант стиля, который связан с поисками земных, осязаемых образов и не похож на символистские скульптуры грезящих отроков. На портрете, исполненном в 1912 году, Кузнецов изображает Матвеева сидящим в мастерской на фоне кучук-койских "Спящих мальчиков".

Усадьба Жуковского сыграла особую роль в жизни П.С. Уткина. "Зима давала свои впечатления", вспоминала впоследствии А.Е. Уткина, "и закончил все это Крым, где он зарабатывал себе хлеб и развивался как художник". В течение нескольких лет Уткин подолгу жил в усадьбе, выполняя декоративные, а затем и пейзажные композиции, ища в парке вдохновения и отдыха от городских проблем. Письмо к Жуковскому, написанное 15 мая 1914 года, своей искренностью и печальной интонацией напоминает чеховские рассказы. "Благодарю Вас за предложение остаться мне в Нов. Кучукой до осени", пишет Уткин. "Мне очень приятно, что мое пребывание здесь я могу сделать и для Вас полезным, но это связано с приездом женщины и девочки -- 5 лет. (Как-то, несколько лет назад мне приходилось писать Вам, что я могу приехать с ней.) Это замужняя женщина, и в свое время ее муж ничего не имел против того, чтобы отпустить ее, но она не захотела и не послушала меня. Вместе с ценным, что я так связал с моим искусством, она принесла мне много боли, но мы должны, чтобы остаться красивыми, благодарить женщину за все" (ед. хр. 5).

Работы в усадьбе замерли с началом мировой войны. В 1921 году усилиями Жуковских в Новом Кучук--Кое организуется музей, закрытый уже через два года. Разбитые в годы войны статуи были перевезены в Русский музей, а в 1967 году группа учеников Матвеева воссоздала большинство из них на прежних местах. В течение десятилетий Кучук-Кой сохранял основу своего архитектурного и пейзажного образа.

Разорение ансамбля началось в 1987 году, когда выгорел превращенный в кухню главный дом. Его реставрация остановлена на неопределенное время. В 1993 году разбита и впоследствии украдена "Нимфея". Лишенный охраны парк стал беззащитен против любых повреждений и вмешательств в его судьбу. В августе 2002 года, когда его осматривал автор этой статьи, там уже не было скульптур -- на своих местах оставались только "Поэт", "Спящие мальчики" и рельефы руинной арки. Остается надеяться, что статуи убраны администрацией пансионата "Криворожский горняк", а не исчезли в неизвестном направлении. Ходят слухи о продаже парка частному владельцу. Я видел окурок, втиснутый кем-то в ноздрю майоликового сатира...

Для воссоздания цельного образа парка необходимо собрать материалы и свидетельства о Кучук-Кое, рассеянные по архивам и музеям. Большая работа, начатая несколько десятилетий назад, должна быть продолжена, а ее результаты -- стать основой для публикаций и выставочных проектов. При всех утратах Кучук-Кой остается самым ценным и поэтичным садовым ансамблем русского символизма. Сохранить его художественное наследие, его облик и смысл, сделать шаги, способствующие его возрождению, мы все -- исследователи и краеведы Крыма, Петербурга, Москвы, Саратова -- можем и обязаны.

Собрание, № 2, 2004. С. 96-113
© Б.М. Соколов, 2004 г.

http://www.gardenhistory.ru/page.php?pageid=148

Нажмите, чтобы раскрыть...

Ондатр · 25 янв 2024

Наталиевка Харитоненко (Харьковщина)
конечно не является чистым образцом стиля. но важным его памятником - несомненно.
Дом - в стиле историзма.

Парк Натальевка в Харькове

Бывшая усадьба Павла Харитоненко занимает площадь в 48 га, большая часть которой — двухуровневый пейзажный парк, расположенный в пойме и на правом берегу реки Мерчик. Его в свое время разбили на основе лиственно-хвойного леса. Здесь и сегодня можно встретить черешчатые дубы, которым уже больше 300 лет. До наших дней сохранилась разбитая еще при Харитоненко каштановая аллея, которая ведет от главных ворот почти через всю усадьбу.
По задумке хозяев, искусственно посаженный парк не должен был нарушать вид заповедного леса. Группы хвойных деревьев (тсуги, лиственницы европейской, ели канадской, ялицы) соседствуют с группами лиственных пород (черемухи, тополя канадского, ясеня, дуба болотного и красного, лип американской и мелколистной, жасмина садового, березы обыкновенной и карельской). Саженцы многих растений (лоха серебристого, бирючины, бруслины европейской, катальпы) завозили из-за границы.
Кошары и птичник были построены специально для диких коз, оленей и фазанов — животные свободно жили в имении. Парк украшали несколько фонтанов, которые до наших дней не сохранились. Дорожки освещались с помощью электричества, как и все помещения в усадьбе, включая хозяйственные постройки.
Фруктовые деревья — многочисленные сорта яблонь и даже экзотические для здешних мест персики, финики, лимоны и инжир — были высажены в десятке километров от усадьбы, на специально оборудованных для этого террасах.
Нажмите, чтобы раскрыть...

регулярный сад с клумбами и оранжереей был разбит наверху у дома. б.ч. парка имела подчёркнуто естественный характер с сосняками на холмах и дубравами внизу. отдельной частью был дендрарий с экзотами.

каштановая аллея

половецкие ворота

Поющие террасы

Ондатр · 22 апр 2018

Ондатр · 22 апр 2018

мотив сада в культуре http://www.gardenhistory.ru/page.php?pageid=66

La Mecha · 22 апр 2018

Понравилось про народный образ Райского сада в поэме М. Цветаевой "Егорушка". )

Ондатр · 12 ноя 2023

Воробьёво С.П. Фёдорова. Калужская область. 1897-1904.

Ондатр · 10 ноя 2023

"
В Воробьево был высажен большой плодовый сад, разбит сквер, оранжерея, создан парк с прудами. Парк был распланирован на плато и на склоне к Суходреву. Из известного краснодарского питомника были привезены 100 лиственниц, 25 кедровых сосен и пихт, около 200 душистых туй и столько же кустов боярышника, почти 1000 яблонь (после революции урожаи продавались даже в Англию), голубые ели, грабы, ясени… Были посажены сиреневая и розовая аллея, за ней была насыпана и украшена цветами небольшая горка, обрамленная розовым кругом.

Напротив дома спуск к пруду

Сад и огород поливались из четырех бассейнов. Для реки прорыли новое русло — ближе к дому, плотиной образовали пруд, на берегах которого устроили лодочную станцию и две купальни. На северо-востоке усадьбы по склону к реке спускается массив соснового бора."

Ондатр · 27 апр 2018

Богданово Витова. Костромская область. 15 га

Усадьба была спроектированамосковским художником-архитектором Александром Антоновичем Галецким, занимавшимся в эти годы частной практикой. Усадьба включала в себя целый комплекс жилых зданий и хозяйственных построек, парк в ценными и редкими породами деревьев, парковыми постройками.
Центром планировочной композиции усадебного ансамбля стал главный дом, выстроенный на вершине берегового склона и окруженный обширным парком. Он представляет собой двухэтажное кирпичное оштукатуренное здание на цокольном этаже и с подвалом в южной части. Его прямоугольный в плане объем, вытянут по оси запад–восток. Здание хорошо сохранило не только первоначальную оригинальную объемно-пространственную композицию, планировочную структуру, но и многочисленные элементы внутреннего убранства: великолепные металлические ограждения лестниц, светильники, зеркала, расписные плафоны потолков, штукатурная отделка стен и потолков, первоначальные двери нескольких видов,дверные приборы, паркетные полы, кафель, метлахская плитка и даже частично мебель.
В главном усадебном доме были следующие помещения: на первом этаже - голубой зал, розовый зал, грушевая гостиная (в ней стоял подлинный стол Людовика XVI), столовая со специально встроенной мебелью (сервант-прилавок, буфет из дуба, панели из дуба), за столовой небольшая комната. На втором этаже две гостевые комнаты, две комнаты дочери, чайная, зимний сад. Внизу в доме также располагались две кухни – господская и для прислуги.
В доме была библиотека, в состав которой по воспоминаниям В.Н. Аносова входили журналы «Всемирная иллюстрация» за 1870-80-е годы, журналы на французском языке, собрания сочинений Шелера-Михайлова, Лессинга, Ф.Сологуба, Конан Дойля и др.
Северный и южный фасады главного дома имеют трехчастную структуру. В центральной части они акцентированы ризалитами увенчанными высокими аттиками. В центральной части ризалитов расположены входы в здание. Парадный вход южного фасада здания был украшен крупным зонтом, выполненным из стекла и опирающимся на массивные металлические решетки и кронштейны. Рисунок кронштейнов был решен в духе модерна.
Сюда, к парадному крыльцу дома подъезжали экипажи хозяев и гостей усадьбы. Парадный въезд в усадьбу был устроен на западной окраине комплекса. Здесь, в верховьях оврага являвшегося естественной границей усадебной территории были установлены великолепные кирпичные ворота с двумя калитками. Далее подъездная дорога рассекала территорию усадьбы по линии юго-запад – северо-восток и заканчивалась у входа в дом. Эта дорога, использовалась в качестве подъездного «пришпекта» еще при старой усадьбе. На всем своем протяжении, по обе стороны она была обрамлена небольшими валами и обсажена березами, с подбивкой на отдельных участках цветочными кустарниками. Березовая обсадка отчасти еще сохранялась старая. Ее в свое время даже держали в стрижке. На места же выпавших насаждений были сделаны подсадки молодых деревьев. Параллельно дороге, с обеих сторон были устроены пешеходные тротуары. Кюветы вдоль нее укрепили булыжным камнем. При пересечении дороги через Богданов овраг был сделан каменный мост, по всей видимости на месте старого, деревянного. Он представляет собой небольшую полуциркульную арку, переброшенную через овраг в его верхней части. Устои мостовой насыпи укреплены кирпичной кладкой и оштукатурены с набрызгом, имитируя «циклопическую» кладку из крупных гранитных блоков. Аналогичными «квадрами» обрамлен и проем арки. Ограждением мостового полотна служат невысокие кирпичные оштукатуренные четырхгранные столбы, между которыми укреплена металлическая решетка. В центральной части парапета моста было сделано нечто вроде небольшого полукруглого балкончика с подобною же решеткою, выдававшегося над оврагом. Мост, кроме того, выполнял роль конструкции укрепляющий овраг и сдерживающий его от дальнейшего роста. Склоны оврага были выровнены и укреплены, а в его тальвеге, в окружении огромных валунов поросших мхом и папоротников был оборудован кирпичный родник.
Вдоль подъездной дороги была сконцентрирована основная масса строений комплекса усадьбы, образовав собой как бы усадебную улицу. Здесь были выстроены, по порядку от ворот: с левой стороны – деревянный одноэтажный дом дочери с мезонином, а на некотором расстоянии, каменная одноэтажная баня. По преданию дом дочери был построен А.Ф. Витовым для своей любимой дочки Лидии болевшей туберкулезом. Но она прожила недолго. Не спас ее ни свежий воздух лесов Богданова, ни усилия врачей, Лидия умерла, будучи еще молодой девушкой. Легенда это или быль, теперь уже трудно сказать. Необходимы дополнительные архивные изыскания. Некоторые исследователи считают, например, что речь идет о другой дочери Витова А.Ф., Надежде, жене фабриканта Щапова. С правой стороны дороги разместился обширный служебный и хозяйственный двор. Часть строений двора были вытянуты в один порядок вдоль дороги: деревянный одноэтажный жилой дом служащих с погребом при нем, деревянный одноэтажный дом управляющего и при нем во дворе деревянный погреб с высокой вытяжной трубой. Оба здания сохранились и сейчас. Далее, на месте современного двухэтажного каменного здания санатория построенного в 1960-е годы, стояла деревянная конюшня (разобрана в 1940-х годах). Затем жилой деревянный дом служащих с мезонином. И замыкал этот ряд одноэтажный каменный с мансардой«охотничий домик». Дом служащих и «охотничий домик» сохранились. (описания строений)
За этим порядком строений располагался прямоугольный хозяйственный двор окруженный по периметру другими служебными зданиями и высоким деревянным забором. Западную сторону двора замыкало протяженное здание амбара. С юга в линию выстроились – деревянный одноэтажный дом для служащих, затем склад, коровник, свинарник. И замыкало двор по восточной стороне здание кузницы.
Придомовое пространство было проработано наиболее тщательно. Перед северным фасадом, смотревшим на сливающиеся внизу реки Кубань и Волгу, был устроен цветочный партер. Здесь были сконцентрированы наиболее редкие и ценные виды насаждений. Дорожки, обегающие партер по периметру, рассекающие его на части были оформлены цветочными рабатками. В центре партера были разбиты популярные в этот период выпуклые клумбы с затейливым узором и набором цветов и устроен фонтан со скульптурой. Сюда, в теплое время года из оранжереи и зимнего сада выносили кадочные растения, высаживались в грунт теплолюбивые травянистые экзоты. Кромку террасы опоясывали многочисленные экзотические древесные и кустарниковые насаждения. Справа и слева от дома обильно произрастали разнообразные цветочные кустарники. Среди местного населения бытует предание о том, что для создания наиболее благоприятных условий существования высаживаемых на лето в грунт теплолюбивых редких растений, среди которых якобы были даже тропические виды, Витов А.Ф. распорядился проложить систему отопления из керамических труб под всей поверхностью цветочного партера. Это вполне вероятно, потому что подобные прецеденты известны, но уточнить это можно только посредством археологического вскрытия на этом участке.
Перед южным фасадом главного дома был устроен обширный прямоугольный партер обрамленный по периметру аллейными посадками. С южной и западной сторон его окружают посадки липы мелколистной. С восточной стороны аллея была собрана из древесных насаждений разных пород – липы сердцелистной, пихты сибирской, ели обыкновенной, березы бородавчатой, туи сибирской, сосны сибирской кедровой, ореха маньчжурского с подбивкой спиреями разных видов. По этой аллее проходил и второстепенный подъезд к дому от восточного въезда в усадьбу. Партер был условно разделен на четыре равные части. Северо-восточная часть, непосредственно примыкавшая к главному дому, была использована для разбивки цветочного садика. Прямоугольный в плане участок был обрамлен посадками цветочных кустарников. На нем были разбиты клумбы, оборудованы места для отдыха. В юго-западной части партера располагался прямоугольный пруд, сохранившийся еще от старой усадьбы. Его вычистили и укрепили. Он был создан на основе небольшого ключика бившего в верховье Богданова оврага. Водосброс из пруда, ранее проходивший по естественному руслу ручейка образованного ключиком, был заключен кирпичную трубу-канал, углубленную в землю и выведен под мост. Пруд обсадили березой бородавчатой и декоративными и цветочными кустарниками.
Два других участка партера оставались свободными от сооружений и специфических структур. Поверхность их была покрыта качественным газоном. В разных местах, группами и одиночно были высажены древесные и кустарниковые насаждения различных пород, в том числе редких, экзотических.
Южнее партера, окруженный плотными рядами обсадки из деревьев разных пород -березы, липы, пихты, сосны, ели, вяза - защищавших посадки от холодных ветров, располагался фруктовый сад (вырублен в 1940-е годы). Такая обсадка сада защищала его от холодных ветров, спасала от вымерзания, что особенно важно для данных мест. В саду была выстроена оранжерея. Она представляла собой одноэтажное кирпичное здание, вытянутое с запада на восток. Южная стена сооружения была выполнена из остекленных рам. Внутри пространство делилось на четыре вытянутых помещения, по всей видимости, предназначенных для различного вида растений и создания им разных условий для развития. Отопление осуществлялось посредством двух печей располагавшихся в продольной стене. Двери и окна в торцовых стенах здания имели лучковые перемычки и штукатурное обрамление. Кровля на оранжерее была устроена односкатная с выносом на деревянных кронштейнах с двумя дымовыми и одной вентиляционной трубами.
В юго-западном углу сада был выкопан малый пруд. Этот пруд выполнял не только хозяйственные, используясь в качестве хранилища воды для поливки сада, но и декоративные функции. Подземным кирпичным каналом пруд был соединен с партерным прудом. Он был обсажен по периметру березой, сосной, елью, различными кустарниками – бузиной, сиренью, акацией. К нему от партера была проложена аллея. Прогулочная дорожка опоясывала его по периметру. Окруженный различными растениями, расположенный вблизи плодового сада, этот пруд представлял собой довольно притягательное, интимное место, где можно было остаться в одиночестве, отдохнуть в тишине, поразмышлять.
У самого главного дома, в нескольких метрах от его восточного фасада стоит кирпичный погреб-ледник.
Восточнее погреба-ледника, за небольшим овражком располагался еще один жилой дом для служащих, одноэтажный деревянный, многоквартирный, украшенный пропильной резьбой, в подвальном этаже которого размещалась хлебопекарня. К нему от главного дома вела небольшая прогулочная дорожка обсаженная спиреями и акацией. На участках прилегающих к этому дому были высажены многочисленные куртины различных декоративных и цветочных кустарников: жасмина, сирени венгерской и обыкновенной, лещины, спиреи иволистной, дубравколистной, рябинника рябинолистного и других. Кроме того, при нем был разбит небольшой плодовый сад, где до сегодняшнего дня сохраняются в одичавшем виде яблоня домашняя и вишня.
Вся служебная и хозяйственная часть усадьбы была покрыта сетью дорог связывавших между собой разные участки комплекса. К восточному въезду в усадьбу подходила булыжная дорога обсаженная березами. На территории комплекса дорога делилась на несколько вспомогательных. Одна из них опоясывала плодовый сад, другая вела в сторону главного дома, третья, скользнув вдоль партера, выводила на хозяйственный двор. По южной границе усадьбы была устроена транзитная дорога связывавшая между собой два въезда. От восточного въезда и до конца плодового сада она была обсажена с двух сторон березой бородавчатой, а далее сосной обыкновенной.
Главной достопримечательностью усадьбы был парк, в котором были высажены редкие и ценные породы деревьев. Александр Федорович Витов занимался садом все свободное время, держал несколько садовников. Обширный пейзажный парк площадью около 15 гектар, раскинулся по склону к реке Кубани. От цветочного партера при доме к реке были проложеныдве дорожки: одна, начинающаяся у ледника, спускалась к деревянной беседке устроенной на небольшом насыпном холмике и далее вниз по склону где на нижней террасе, у самого берега была оборудована купальня к которой вела каменная лестница.
Вторая дорожка, проложенная по дну оврага, минуя родник, ведет к кирпичному зданию электростанции и водокачки, поставленному на небольшом взгорке над широким заливным лугом. При электростанции был пристроен деревянный жилой дом смотрителя (сгорел в 1986 году). Электричество отсюда поступало не только в дом и службы усадьбы, но и на осветительные приборы установленные в парке.
Склон от главного дома к реке был террасирован. Террасы укрепили диким камнем и проложили по ним прогулочные дорожки. Дорожки парка, сбегая вниз по склонам, по тальвегам оврагов, скользя по кромкам террас, перетекали одна в другую, образуя обширную сеть. В местах их пересечений, на крутых изгибах, у вершин оврагов были высажены акцентные группы из экзотических насаждений. Набор древесных как правило в этих группах состоял из пихты, туи, лиственницы, сосны сибирской. Набор кустарников, однако, в каждом случае мог изменяться. В долинной части парка, где было больше открытых пространств, дорожки были проложены вдоль береговой кромки и по опушкам массива парка и небольших куртин из деревьев и кустарников. Все дорожки парка были укреплены булыжным камнем. На особо сильных перепадах рельефа устраивались ступенчатые спуски опять же укрепленные булыжником.
Деревья в парке были высажены в свободной посадке, одиночно и группами, в обсадке склонов и откосов. Особый декоративный эффект, особенно в зимний период, придавали парку используемые в посадках вечнозеленые хвойные породы как местные, так и экзоты. Кустарники, как правило, подбивали опушки небольших полян и кромки оврагов, окаймляли небольшие группы деревьев, выступали в качестве солитеров на открытых пространствах, образовывали живописные куртины в долинной части парка.
На северо-западной окраине парка, в долинной части, был высажен так называемый «шахматный лес». Так его называют жители. Он представлял собой две прямоугольные в плане рощи различных видов тополей посаженых по принципу «кенконс». Деревья сажались в шахматном порядке сдвинутыми рядами. При этом сохранялась видимость и по диагональным направлениям. Тополя, как правило, имеющие высокий штамб, как нельзя лучше подходили для такого рода посадок. Судя по возрасту деревьев посадки осуществлялись в 1910-е годы и видимо рассматривались не только как декоративный элемент, дендрарий, но и как резерв саженцев популярного в этот период вида насаждений для распространения в парке усадьбы.
Усадебный парк и сам по себе представлял своеобразный дендрарий, в котором выращивались, адаптировались, культивировались не характерные для нашей полосы породы насаждений. Некоторые виды так хорошо прижились здесь, что стали размножаться, давать самосев и поросль, например, такие виды как: пихта сибирская, лиственница сибирская, сосна сибирская кедровая, липа европейская, клен татарский. Но самое удивительное, что поросль стал давать даже орех маньчжурский.
Кроме того, в усадебном парке до настоящего дня произрастают: береза бородавчатая, ель обыкновенная, липа европейская рассеченнолистная (единственная находка не только в Костромской области, но и в ближайших регионах), липасердцевидная, сосна обыкновенная, туя западная, ель колючая, дуб черешчатый, ясень обыкновенный (высочайший), жимолость татарская, акация кустарниковая (чилига), акация желтая, спирея дубравколистная, спирея широколистная, спирея (Spiraea хrosalba), сирень венгерская, боярышник разных видов, сирень обыкновенная, рябинник рябинолистный, чубушник (жасмин), бузина красная, тополь корейский, тополь душистый, тополь бальзамический, тополь китайский (почти пирамидальный), тополь дельтовидный (две разновидности – обычный и пирамидальный), тополь сибирский и еще несколько видов тополей которые предстоит еще определить.
По воспоминаниям старожилов здесь, кроме того, произрастали: сосна горная, лох серебристый, ива серебристая, каштан конский и другие виды.
Многие виды кустарников и деревьев погибли, так как после национализации усадьбы за ними не было надлежащего ухода.
Усадьба была национализирована в 1918 году, владельцы ее после национализации около года жили в Чернопенье, затем около 1920 года уехали в Москву.
В марте 1919 года в усадьбе стали организовывать туберкулезный санаторий на 50 человек. Руководил его организацией врач Николай Петрович Аносов. Во время организайии санатория и приемки имущества из усадьбы была вывезена мебель по решению губисполкома представителем губземотдела Неверовым в общем количестве 7 подвод, позднее вывозили мебель ещё раз. Санаторий работал до 1922 года, затем функционировал как Дом отдыха «Красный профинтерн», во время Отечественной войны здесь разместился эвакогоспиталь, а затем снова туберкулезный санаторий.
И в советские годы не особо процветавший санаторий с трудом мог содержать такой комплекс, а после перестройки и подавно. Буквально на глазах утрачены дом дочери, дом управляющего, дом служащих, коровник, свинарник. Печальную картину представляют собой и остальные строения усадьбы. Исчезла в неизвестном направлении скульптура украшавшая парадную лестницу. И еще, в довесок ко всем бедам, смерч случившийся в 2003 году довершил картину упадка. Пройдя прямо через центр комплекса, он смел наиболее экзотические виды насаждений.

Ойнас Д.Б., Йенсен Т.В., Кондратьева И.Ю., Сорокин А.И.
//Костромская усадьба. Кострома. 2006
Нажмите, чтобы раскрыть...

также
http://svodokn.ru/object/101510944?open=true

Ондатр · 27 апр 2018

http://starina44.ru/dacha-vitova

Ондатр · 12 ноя 2023

Белогорка Елисеевой по Петербургом. достроена 1912.
неороманский особняк. парк старинный. подвергался ли переустройству, неясно.

усадьба имела солидный хоз. комплекс - многочисленные хозяйственные постройки, включая молочную ферму, кузницу, каретник, кирпичный завод, дачи и гидроэлектростанцию на реке Оредеж.
церковь Николая Чудотворца.

Ондатр · 12 ноя 2023

усадьба Льялово Морозова (Морозовка)

В Льялове Денисов прославился тем, что безжалостно вырубил весь старый парк и в 1906 году продал имение за 94000 руб. другому купцу, почётному гражданину — представителю династии текстильных фабрикантов Николаю Давыдовичу Морозову.

С этого времени начинается этап обновления и расцвета усадьбы, наиболее значительный с точки зрения влияний на последующие периоды развития и непосредственно связанный со вкусами нового времени и нового владельца.

Владелец Богородско-Глуховской мануфактуры Н. Д. Морозов слыл англоманом (он долго жил в Англии), и его вкусы нашли воплощение в новом облике усадьбы. Снеся все старые постройки, Морозов возвел на их месте богато декорированную деревянную виллу в стиле модерн — она была куплена за большие деньги на Парижской выставке 1900 года и в разобранном виде доставлена в Подмосковье. Описания первой постройки усадьбы не сохранилось. Над проектом обновленной усадьбы работал известный архитектор А. В. Кузнецов.

Великолепный особняк, имеющий несколько объёмов, украшенный эркерами и башенками, имел несколько балконов и террас, восхищал своими лестницами и переходами. В его архитектуре были элементы европейских и американских коттеджей конца XIX века. И не случайно его признавали уникумом московской архитектуры начала XX века. К сожалению, деревянный особняк и домик садовника сгорели во время Великой Отечественной войны, в 1941 году.

На хозяйственном дворе строятся: конюшня, сарай для с/х орудий, оранжерея, организуется молочная ферма и обширное огородное хозяйство. Гордостью усадьбы становится новый парк, разбитый по эскизу директора ботанического сада Московского университета Р.Э. Регеля. Дендрологические редкости, посаженные в верхнем парке, привозились из-за границы. В нижнем парке в 1910-х годах проводились осушительные мелиоративные работы, благоустраивались родники, гроты, водопады. На территории заливного луга у подножия холма проложена система березовых аллей. Парк славился своими роскошными прудами.

С этого времени за усадьбой закрепляется название «Морозовка», просуществовавшее до наших дней. Старое название «Льялово» сохраняется только за селом.
...
Усадебный парк практически не пострадал в войну и до настоящего времени сохранил структуру так называемого «морозовского периода». Территория парка делилась на 4 части: верхнюю, нижнюю, оранжерейную и фруктовый сад.

Верхний парк занимал две террасы и склон холма. В центре его - дом, построенный Ф.Ф.Козютиным. С севера от дома был регулярный массив, сейчас это - липовая поросль от старых корней. Ее разделяет прямая въездная аллея, обсаженная стриженными липами начала XX в., которая подходит к площадке перед домом, ограниченной подпорными стенками. Перед южным фасадом дома разбит партер с декоративно оформленными цветниками, стриженными туями и скульптурой.

Восточная часть верхнего парка имеет свой планировочный акцент - это треугольный пруд нижней террасы, к которому спускаются серпантином дорожки. На склоне - березовые насаждения с группами лиственниц, пихт, елей и дубов.

Нижняя часть парка хороша обширными лугами и старовозрастными березовыми аллеями. Современные исследования показывают, чго Регелевский парк ценен не столько умело использованным естественным рельефом и водой, пространственно-композиционным решением, - сколько уникальным собранием экзотов. В настоящее время сохранилось лишь 45 деревьев, посаженных в середине Х1Х - начале XX вв. Среди хвойных лучше всего сохранились: пихта сибирская, лиственница сибирская, ель колючая голубая, сосна кедровая сибирская, туя западная. Единично встречаются: лиственница европейская и японская, ель канадская, ель обыкновенная змеевидная и другие.

Из лиственных интродуцированных видов имеются: черемуха Маака, клен серебристый, орех манчжурский, единично - ольха серая, форма разрезнолистная.Из более молодых, мало используемых в озеленении видов, можно назвать можжевельники: виргинский и казацкий тамариксолистный.

Очень богат ассортимент кустарников. Это сирени обыкновенная, венгерская, амурская; аралия маньчжурская; магония падуболистная, малина душистая, клен татарский, боярышники, различные жимолости и спиреи.

До недавнего времени парк Регеля было сложно оценивать в широких пространственных контекстах. Окружающий пейзаж почти не участвовал в парковых композициях, даже главный корпус не имеет раскрытий на долину реки, ограничиваясь небольшим прифасадным партером. Территория верхнего парка представляла собой закрытое пространство с загущенными насаждениям
Нажмите, чтобы раскрыть...

Посмотреть вложение 77873

Посмотреть вложение 77872

Посмотреть вложение 77874