Ну Такедо наверно лучше ответит на этот вопрос ) В эпоху Тайсё уезжать на лето в свой горный домик уже была широко распространённая практика.
Уже в эпоху Хэйан имела место идеализация уединения в горной местности как бегства от городской суеты. Правда, тогда это не называлось дачами (бэссо). Некоторые аристократы, проникнувшись настроением гор, искали отрешения от всего мирского вне столицы. И это были не обязательно отшельники, принявшие монашество, как Сайгё (1118 – 1190) или Камо-но Тёмэй (1155 ~ 1216). Стремление к уединённой жизни ещё более усилилось в эпоху Муромати (1336 - 1573), перед смутой годов Онин (1467 - 1477). Строго говоря, загородные усадьбы аристократов средних веков могли использовались и как дачи (бэссо - "другой дом", "усадьба", "дача"), места летнего времяпровождения. Весьма близка к облику горного жилища была усадьба Госё-ан Мурата Сосю, мастер чая конца Муромати. Как повествует мастер рэнга Сотё (1448 ~ 1532), густо росшие там сосны и криптомерии в сочетании с опадающими яркими листьями дикого винограда говорили об истинном вкусе. Вечнозелёные хвойные деревья навевали атмосферу глубоких ущелий горной глуши, а краснеющие листья девичьего винограда напоминали о переменах времён года. Так же было и позднее, в эпоху Тайсё (1912 - 1926), недаром называемую "эпохой бэссо". Бывало и наоборот, когда дача превращалась в место постоянного проживания, как это случилось с дачей известного автора исторических романов Ёсикава Эйдзи (1892 - 1962).
Пригородные дачи В начале двухтысячных стал популярен ещё более «отшельнический» тип дач, при виде которых вспоминаются «Записки из кельи» Камо-но Тёмэя. Это так называемые коя 小屋, «хижины», места, где можно укрыться на время от житейских забот. К тому же в Японии говорят: «целое татами нужно лежебоке, а тому, кто рано встаёт, хватает и половины». Для тех, кто не может купить большой дом, это вполне приемлемый вариант. Коя Коя Целое татами нужно лежебоке, а тому, кто рано встаёт, хватает и половины Те же, кто предпочитает более комфортные условия и имеет средства для их обеспечения, приобретают участки с садом, сажают его сами или прибегают к услугам ландшафтных фирм. Вот несколько примеров таких дач. Симпатичная дача в японском стиле на о. Хонсю, преф. Канагава, построенная в 1965 году. В доме имеется две комнаты в европейском стиле, одна в японском, кухня и все удобства. Преф. Канагава Преф. Канагава Участок площадью около трёх соток окружён оградой из современных материалов, выполненной в духе старинных глинобитных стен. От ворот с лёгкими раздвижными створками мощёная дорожка ведёт к гэнкану 玄関 и небольшому помещению со скамьёй косикакэ-матиаи 腰掛 待合. Гэнкан Ворота Дорожка Косикакэ-матиаи Из гэнкана можно попасть в японскую комнату, сёдзи которой раскрываются в сад, а можно посидеть на широкой энгаве 縁側, любуясь на этот маленький, но уютный садик. Гэнкан Комната в японском стиле Вид с энгавы Про эту дачу снят небольшой фильм .
Пригородные дачи. Продолжение Ещё одна интересная дача площадью 620 кв.м в японском стиле. Она построена тоже на о. Хонсю, преф. Сидзуока, в 1967 году. От входных ворот в стиле кабукимон 冠木門 нарочито грубые, массивные ступени ведут к одноэтажному дому с многоуровневой крышей. В доме имеется две комнаты в японском стиле и одна – в европейском. Ворота Ступени Дом Сад производит впечатление очень старого, хотя создан не так давно Другая дача, площадь 780 кв.м , о. Хонсю, 1973 года постройки. Двухэтажный дом в осовремененном японском стиле интересен наличием внешних раздвижных щитов амадо 雨戸, служащих для защиты от непогоды и устанавливаемых снаружи перед сёдзи. Амадо довольно редко встречаются в домах японского стиля конца ХХ века, тем более осовремененных. Интересна также архитектура дома, северная часть которого, состоящая из нескольких объёмов, сильно отличается от более традиционной – южной. Дом, южная сторона Дом, северная сторона От входных ворот дорога раздваивается, огибая посадки азалий и других кустарников перед домом. Западная дорожка ведёт к гэнкану, восточная – на автомобильную парковку. У юго-восточного угла дома выкопан маленький прудик с рыбками. Перед южной стороной дома – просторный газон, к которому с трёх сторон подходят деревья и кустарники. С балкона второго этажа открывается чудесный вид на горы. Пруд Газон Вид с балкона
Пригородные дачи. Продолжение Дача в японском стиле площадью 10,44 сотки, о. Хонсю. Построена в 1981 году. Одноэтажный дом выполнен в современном японском стиле. На открытую веранду, обращённую к юго-западу, выходят сёдзи четырёх комнат: двух в японском стиле, и двух – в европейском, одна из которых – гостиная. Таким образом, вся юго-западная сторона дома может быть полностью раскрыта в сад. Сад с большим газоном с южной стороны разбит в японском стиле. Перед самой верандой под сенью старой сосны высажена куртина сформированных кустов, а с юго-восточной стороны к гэнкану мимо навеса для автомобилей идёт дорожка из широких плоских камней и гальки в обрамлении кустарника, тоже стриженного. Газон Перед верандой Дорожка Другая дорожка ведёт к цукубаи, стоящему среди каменных композиций и сформированных растений. Есть в саду и ручей. Цукубаи Ручей Интересна дача в преф. Тиба, построенная в 1988 году. Расположенная на участке всего в 435 кв.м, она окружена оградой, полностью скрытой под толстой шубой вьющихся растений. Видны только огромные валуны, на которых эта ограда стоит. Несмотря на малые размеры, на участке поместились одноэтажный дом в японском стиле, чайный павильон и даже небольшой внутренний сад площадью примерно 50 кв.м. Примечательно, что в доме нет комнаты в европейском стиле. Ограда Дом Дорожка от ворот ведёт среди цветущих азалий к гэнкану. Интересен высокий узкий камень, стоящий слева от гэнкана, видимо, отход какого-то строительства. Он прекрасно гармонирует с серыми камнями дорожки, серыми ступенями гэнкана, серым створками его дверей, серым фонарём, дополняя картину, контрастирующую с яркими цветами азалий и служащую для них фоном. Его строгая продолговатая форма подчёркивает округлость соседствующих с ним элементов сада – азалий и валунов ступеней. Этот дизайнерский приём, митатэ, заключающийся в использовании в садах отслуживших свой век предметов не по их прямому назначению, был довольно популярен в Японии. Дорожка от ворот Гэнкан Гэнкан, камень Благодаря внутренним раздвижным перегородкам фусума две комнаты в японском стиле, из которых, собственно, и состоит главная часть дома, могут быть объединены в одну. Японские комнаты Сёдзи комнат и энгавы раскрываются в небольшой садик с чайным павильоном, стоящим в окружении деревьев с традиционной композицией из цукубаи и фонаря. Вид с энгавы Чайный павильон Цукубаи, фонарь
Пригородные дачи. Продолжение Сёдзи с противоположной стороны комнат открываются во внутренний сад, и когда все сёдзи раздвинуты, дом превращается в некое подобие беседки, проветриваемой насквозь. В чайный павильон можно попасть и сразу из гэнкана, и по дорожке, поворачивающей к павильону не доходя до него. Дорожка к павильону Дорожка к павильону
Итак, в конце XX - начале XXI веков крупные усадьбы «эпохи бэссо» уступили место небольшим дачам, носящим то же название - бэссо. Тем не менее, и те, и другие объединяет одно: несмотря на активное внедрение западной культуры в японский контекст она не оказала существенного влияния на японские сады, воспринявшие лишь некоторые черты европейского садового искусства. К тому же в дачах эпохи Хэйсэй чувствуется отход от стиля натурализма в сторону стилистики традиционного японского сада. Об архитектуре этого не скажешь. Если в японских усадьбах или дачах почти невозможно встретить сада в чисто европейском стиле, то европейские дома с европейской обстановкой уже перестали быть редкостью. Состоятельные владельцы усадеб имели возможность приглашать для создания садов именитых мастеров, умевших создать гармоничный архитектурный ансамбль в японско-европейском стиле ваёфу, но владельцы дач зачастую проектировали и сажали свои сады сами, и это не всегда получается удачно. Однако не следует понимать опрощение усадеб как опрощение японского садового искусства вообще. Частные усадьбы и дачи – только небольшая специфическая область этого искусства, интересная именно своей специфичностью. Проектированием больших садов при университетах, музеях, ресторанах, зданиях крупных фирм, созданием общественных парков занимались известные ландшафтные дизайнеры, руководствующиеся освящёнными веками принципами и методами японского искусства. Вот некоторые из этих мастеров, оставшихся верными духу японского садового искусства. Во второй половине девяностых продолжал работать поэт камня Сигэмори Мирэй 重森三玲(1896 – 1975). Последнее своё творение, сад Сёфу-эн 松風苑 в святилище Мацуо-тайся 松尾大社, он создал в 1975 году, в год своей смерти. Мацуо-тайся По стопам отца пошёл его старший сын, Сигэмори Канто 重森 完途 (1923 – 1992), и внук Сигэмори Тисао 重森千靑. Сигэмори Канто, г. Итами, музей Сигэмори Тисао, Дзуйэн-но нива Ландшафтный дизайнер Сонэ Сабуро 曾根三郎 (1946 – 1995). Сонэ Сабуро Замечательный мастер садов, поклонник старых традиций, дзэнский монах Масуно Сюммё 枡野 俊明 (1953 - ), как и Сигэмори, сделавший камень «хозяином» своих садов. Масуно Сюммё, сад Рюмон-тэй Ландшафтные дизайнеры Китаяма Ясуо 北山 安夫 (1949 - ) и Кидо Масамицу 木戸雅光. Китаяма Ясуо, сад Тёан-тэй Кидо Масамицу Наряду с ландшафтными дизайнерами многие выдающиеся архитекторы Новейшего времени, такие, как Танигути Ёсио (1937 - ) и Кума Кэнго 隈 研吾 (1954 - ), создавали свои проекты в комплексе с озеленением прилегающих территорий. Танигути Ясио, художественный музей Синано Кума Кэнго, вилла Yien East
Новейшее время Около 1200 лет назад в древнем Хэйан, «Столице мира и спокойствия», называющемся сейчас Киото, начался расцвет садового искусства Японии. Сады тех времён воплощали в себе представления людей о рае, аристократы соревновались между собой, стараясь показать, что их рай лучше других, а сады стали создаваться теми, кто посвятил себя этому занятию, мастерами садов. Эпоха Муромати, эпоха непрекращающихся войн и мятежей, вызвала появление лаконичных и суровых сухих садов секты дзэн. В эпоху Момояма создаются сады с величественными монолитами, призванными продемонстрировать мощь пришедшей к власти воинской элиты. В это же время стал приобретать формы, на долгие годы ставшие каноническими, Путь чая тядо с его чайными павильонами тясицу и садами родзи. Эпоха Эдо принесла с собой стиль, отличающийся особой декоративностью. Тогда набиравшее силу купечество пыталось подражать в великолепии своих усадеб аристократии времён Хэйан. В эпоху Мэйдзи Япония испытала мощное влияние европейской культуры, что не могло не повлиять на восприятие садов. В Новейшее время сады стали уже пониматься как произведения искусства, допускающие, как в любом искусстве, свободное самовыражение автора. В конце XX – начале XXI веков ландшафтное искусство Японии продолжало развиваться, принимая новые, порой неожиданные формы. Время бури и натиска европейской культуры прошло, уступив место свободе творчества. Если для людей старшего поколения ещё ощущалась некая двойственность японской культуры, то современная молодёжь, в большинстве своём, воспринимала её как нечто единое, не противопоставляя национальные и западные аспекты. Японским садам прошлых веков посвящена огромная литература, что же касается работ современных ландшафтных дизайнеров, то о них, как и о ранее рассмотренных частных усадьбах, в русскоязычной литературе почти ничего нет. В следующих заметках будет сделана попытка по мере сил восполнить этот пробел, познакомившись с работами наиболее значительных мастеров сада последних десятилетий.
Новейшее время. Сигэмори Мирэй. Сад Сёфу-эн Сад Сёфу-эн 松風苑 синтоистского святилища Мацуо-тайся 松尾大社 стал последним творением Сигэмори Мирэя (1896 – 1975), завершившего его создание в год смерти, в 1975 году. Этот сад состоит из трёх частей: Дзёко-тэй, «Сад древних времён», построенный на имитации камней-божеств ивакура 磐座 (磐倉,岩倉)старых святилищ; Хорай-тэй, «Сад острова Хорай», с островом Бессмертных, выполненном в стиле эпохи Камакура; Кёкусуй-тэй, «Сад извилистого ручья», напоминающий о временах Хэйан, когда утончённые кавалеры развлекались, пуская по воде ручьёв кёкусуй 曲水 чарки с сакэ и сочиняя стихи. Сёфу-эн, план «Здесь в каждом мгновенье прозревается вечность, здесь вечность и мгновенье – одно» - говорил Сигэмори о садах. Эти слова могли бы послужить отправной точкой для создания Сёфу-эн, портала во времени, уводящего в прошлое: от современности – в Камакура – Хэйан – и в глубокую древность. Первый на этом пути – сад острова Бессмертных – Хорай. Тема, весьма актуальная для эпохи Камакура (1185 – 1333), когда тысячи людей гибли в междоусобных войнах. Хорай-тэй спроектирован в стиле прогулочного сада киюсики с прогулочной дорожкой вокруг водоёма с выступающими из него камнями – островами, главный из которых – остров Хорай. Такая композиция позволяет любоваться садом с разных точек. Хорай-тэй Хорай-тэй Хорай-тэй По замыслу Сигэмори, массивные камни должны отображать грубую силу и мощь той суровой эпохи, которая ощущается и в сухих дзэнских садах, плавные же изгибы берегов – вызывать в памяти грациозность и элегантность линий в старинных свитков ямато-э. Картину дополняет водопад, устроенный в северной части сада. Хорай-тэй, водопад Для озеленения в Хорай-тэй использовались традиционные деревья, такие, как сосна густоцветковая, сосна Тунберга, циклобаланопсис, сакура, камелия японская, криптомерия, клён, а на пологих холмах – самшит мелколистный и рододендрон индийский. Дизайн формирования растений (карикоми 刈込み) разрабатывал старший сын Сигэмори Мирэя, Сигэмори Канто. Следующий на пути в глубь времён – Кёкусуй-тэй. В отличие от Хорай-тэй, Кёкусуй-тэй не предназначен для прогулок. Его обзор осуществляется с галереи в форме буквы L, проходящей вдоль двух сторон сада на разных уровнях, что позволяет лучше оценить его достоинства, а также из служебных помещений храма. Кёкусуй-тэй Кёкусуй-тэй, галерея У сокровищницы, где уровень галереи наиболее высок, насыпан искусственный холм цукияма 築山, сплошь покрытый рододендронами. Его мягкие очертания также были навеяны картинами ямато-э. Среди волн стриженых рододендронов с вершины к подножью холма спускаются монолиты, подобные камням Хорай-тэн, привнося в сад динамичное, напряжённое ощущение благодаря контрасту между мощью этих каменных композиций, спускающихся к воде, плавными линиями холма и потоком, дышащим спокойствием. Кёкусуй-тэй В сад Дзёко-тэй посетитель попадает, пройдя под галереей. Этот сад – словно перенесённый сюда фрагмент поросшего низкорослым бамбуком саса склона горы Мацуо, на которой находится само святилище Мацуо-тайся, дань почтения священным камням ивакура, сохранившимся на этой горе. Дзёко-тэй Места поклонения ивасака 岩坂 в священных рощах, где стояли ивакура, окружались символическим ограждением из камней. Обычно в ивасака находился один ивакура, но их могло быть и несколько. В Дзёко-тэй в роли такого ограждения выступает ограда самого святилища, также отделяющая святилище от бренного мира. Ивакура до сих пор являются объектами поклонения, не подлежащими какой-либо оценке, поэтому, строго говоря, к Дзёко-тэй нельзя относиться как к саду. Тем не менее, именно священные рощи со стоявшими в них камнями-божествами ивакура, в «Общей истории японских садов», в написании которой принимал участие и Сигэмори Мирэй, считаются прародительницами садов Японии. Сёфу-эн – своеобразный экскурс в это далёкое прошлое, написанный языком садового искусства.
takedo, спасибо Вам огромное за такой великолепный обзор. Хотя он ещё не закончен (надеюсь), мне трудно удержаться, чтобы не выразить восхищение. Вы приоткрыли дверь в тайны и мудрость Японского Сада.
Камни напоминают морских животных - тюленей или котиков, выбравшихся из воды... Безусловно, это живые существа. )
Спасибо Вам! Давно очарован красотой японских садов, их способностью выражать невыразимое. Захотелось передать другим хоть малую толику своего восхищения.
Нет многочисленных тайн изображения камня. Секрет раскрывается одним словом - они живые. «Слово о живописи из Сада с Горчичное Зерно».
Беседа об издании монографии о саде отделена: http://forum.arimoya.info/threads/Издание-монографии-о-японском-саде.5715/
Новейшее время. Сигэмори Канто По стопам Сигэмори Мирэя пошёл его старший сын Сигэмори Канто 重森 完途 (1923 – 1992). Одной из его лучших работ является сад Художественного музея 美術館 в г. Итами 伊丹市, замечательный своей изысканной простотой. Музей Итами Город Итами издавна славился вкусной водой. Ещё в эпоху Эдо на её основе делалось лучшее в Японии сакэ – «Итамидзакэ». Создавая сад музея, Канто не мог обойти вниманием это обстоятельство. Через весь сад «протекает» поток из белого песка, символизирующего чистую родниковую воду Итами. И среди этого чистого потока расположена композиция в стиле острова «Чистой земли» - Хорай 蓬莱с группой из трёх камней и сформированной сосной. Музей Итами, Хорай Кроме того, Итами известен возникновением в этих местах школы хайку «Итамифу», отличающейся свободным использованием в хайку разговорного языка. Этот дух обновления, который Канто ощутил в атмосфере Итами, также отразился на дизайне сада. Прежде всего – это довольно сдержанное использование деревьев и крупных кустарников, что позволило сделать сад просторным и светлым, сад, в котором дышится свободно, как в хайку итамифу. Для того, чтобы сад при этом выглядел живописнее, в нём высажены почвопокровные растения: зойсия тонколистная, офиопогон японский, три сорта кукушкина льна, а из кустарников – только посаженный фрагментарно рододендрон индийский. Музей Итами, рододендроны Следует заметить, что сад музея Итами не совсем типичен для работ Сигэмори Канто. Всё-таки он предпочитал иметь дело с камнем. Тем не менее, любовь к открытому пространству объединяет большинство его садов. Таковы, например, абстрактная композиция сухого сада у отеля Синдзико ホテル宍道湖 в г. Мацуэ 松江市 (создана в 1973 г.), сад городской библиотеки 図書館 в г. Идзумо 出雲市 (1984 г.), напоминающий по дизайну сад музея Итами. Сад отеля Синдзико Сад отеля Синдзико Библиотека Идзумо Сад библиотеки Идзумо Интересна также зона при входе в музей Сато 佐藤博物館 преф. Нагано 長野県 (1978 г.). Музей Сато – это музей доспехов, и узор сложного мощения входной зоны состоит из стилизованных изображений маэдатэ – украшений налобной части самурайских шлемов. В этом мощении заметна явная перекличка с одной из работ Сигэмори Мирэя, садом Юрин 友琳の庭 в г. Окаяма 岡山市. Музей Сато Музей Сато Юрин Камни же композиций при входе изображают стоящих и сидящих воинов. На камни наложены небольшие кусочки сусального золота, и в лучах луны, они поблескивают, словно доспехи самураев. Музей Сато
Новейшее время. Сигэмори Тисао. Сад кармы Сигэмори Тисао 重森千靑 (1958 - ), сын Сигэмори Канто, закончил филологический факультет токийского университета Тоё, но увлечённый ландшафтным искусством, стал помогать отцу и поступил на работу в Проектное бюро «Сигэмори тэйэн сэккэй», став со временем выдающимся мастером садов. На его счету сад Дзуйэн-но тэй 随縁の庭 семейного храма дома Мцуи 三井家 - Синнё-до 真如堂, сад Дзуйсё-дэн святилища Мацуо-тайся и другие. Сад Дзуйэн-но-тэй был закончен сравнительно недавно, в 2010 году. На его создание у Сигэмори Тисао ушло два года. Сад строго геометричен. Идеально ровная поверхность площадью 80 кв.м. расчерчена на ограниченные бордюрным камнем неправильные многоугольники, в которых также бордюрным камнем выделены квадраты. В эти квадраты, поделённые ещё на четыре ровные части, помещены различные композиции с естественными камнями или без них. Изломанностью линий он напоминает сад Хатидзин-но нива 八陣の庭, созданный Сигэмори Мирэем, дедом Тисао. Сигэмори Тисао. Дзуйэн-но тэй Сигэмори Мирэй. Хатидзэн-но нива Использование бордюров для разграничения участков гравийной отсыпки совершенно естественно и понятно, но только на первый взгляд. На самом деле, всё в этом саду глубоко символично. Дело в том, что в японское слово футииси (縁石), переводимое как «бордюрный камень» или «каменный бордюр», входит иероглиф фути (縁) –«бордюр». Но этот же иероглиф входит в название сада Дзуйэн (随縁), и читается он здесь иначе – эн, и переводится совершенно иначе – «карма». Первый же иероглиф (随) означает «следовать». Таким образом, название сада можно перевести как «Сад следования карме», или просто «Сад кармы», и именно этот глубинный смысл приобретают простые бордюры в контексте сада. В четырёхчастных же квадратах обыгрывается мотив фамильного герба дома Мицуи, вырезанного над входом в хранилище табличек с посмертными именами предков. Дзуйэн-но тэй. Герб Облик сада постоянно меняется в зависимости от сезона, погодных условий и солнечного освещения, что как нельзя более подходит «Саду следования карме» в этом «плывущем мире».
Новейшее время. Сады Сонэ Сабуро Сад нирваны Судьба отвела Сонэ Сабуро 曾根三郎 (1946 – 1995) недолгую жизнь. Он скоропостижно скончался в 49 лет, не успев сделать многого. Его сад Нэхан-но тэй 涅槃の庭, «Сад нирваны», созданный в 1988 году, как и «Сад кармы», находится в храме Синнё-до 真如堂. «Сад нирваны» - это сухой сад с заимствованным видом гор Хиэй и Хигасияма. Главная композиция изображает уходящего в нирвану Будду, окружённого оплакивающими его учениками и другими существами. Сад нирваны Будда, уходящий в нирвану Сад нирваны. Композиция "Будда" Будда лежит на боку, и контуры его тела, составленного из огромных валунов, повторяют очертания величественной горной гряды заимствованного пейзажа. Вертикальный камень под большой криптомерией в правой части сада изображает мать Будды – Майю 摩耶夫人, а меньший камень – его любимого ученика Ананду アーナンダー, склонившегося в печали. Камни в потоке сухого ручья – водные создания, плывущие к Будде. Сад нирваны. Майя, Ананда Сухой сад и сад воды храма Мэйгэцу-ин История храма Мэйгэцу-ин 明月院 всходит к XIV веку, и современный вид прихрамового сада, разумеется, отличен от того, каким он был когда-то. Изменения эти коснулись и Новейшего времени, что связано с тенденцией обновления садов старых храмов. Один из примеров такого обновления – храм Синнё-до, где в 1988 году был создан «Сад нирваны», а в 2010 – «Сад кармы». Коснулись эти изменения и храма Мэйгэцу-ин, где появились сухой сад и сад воды, спроектированные Сонэ Сабуро. В основу сухого сада, находящегося перед главным зданием храма, положена мифическая тема трёх островов блаженных. Окружённый с трёх сторон густыми деревьями, он выглядит прекрасно. Из моря белого песка вырастает остров Бессмертных с горой Сумеру, слева – остров журавля, а справа выплывает остров черепахи. Мэйгэцу-ин. Сухой сад Ранней весной за островом Хорай зацветает жёлтым химонант скороспелый, и зимой не сбрасывающие листвы, потом зацветает плакучая вишня, склонившись над горой Сумеру, а в июне остров Бессмертных покрывается розовыми цветами рододендронов. Мэйгэцу-ин. Плакучая вишня Мэйгэцу-ин. Родорендроны За главным зданием храма - сад воды, вид на который открывается из круглого окна главного здания. Мэйгэцу-ин. Сад воды Есть композиция работы Сонэ Сабуро и у входа в храм Тэнрю-дзи в Киото. Тэнрю-дзи
Как обойтись без Басё в таком саду? "Сад и гора вдали Дрогнули, движутся, входят В летний раскрытый дом."
Новейшее время. Масуно Сюммё. Врата дракона Масуно Сюммё 枡野 俊明 (1953 - ) – дзэнский монах, профессор кафедры экологического дизайна Университета искусств Тама, посвятивший себя созданию садов. Своё творчество он всегда считал путём для выражения внутреннего мира и, в то же время, для совершенствования этого мира, переживая процесс создания сада как духовный подвиг. Ценя наследие прошлого, Масуно Сюммё считает, что несмотря на постоянные перемены, происходящие в жизни садов, в японцах в течение более тысячи лет существования садового искусства закладывалась основа, определяющая определённую шкалу ценностей, как ДНК определяет задатки человека. Сухой сад Рюмон-тэй 龍門庭, «Врата дракона», Масуно Сюммё создал в г. Мито (преф. Ибараки) в 1999 году для храма Гион. Рюмон-тэй. План Рюмон-тэй. Камень для созерцания Рюмон-тэй Главными элементами композиции этого дзэнского сада, воплощающими замысел Сюммё, являются сухой водопад и два вертикальных монолита. Водопад называется так же, как и сам сад – «Врата дракона». Это название связано с китайской легендой о карпе, который, плывя по реке Хуанхэ против течения, достиг мощного водопада под названием «Драконий водоворот» и, поднявшись по нему, превратился в дракона и взмыл в небо. Поэтому карп является символом жизнестойкости, храбрости и силы. Только смерть может остановить его в стремлении к поставленной цели. Именно эти свойства всегда ценились самураями, в большинстве своём исповедовавшими учение дзэн. Такое название сада было весьма уместно в дзэнском храме, каковым являлся Гион. Монолиты же, стоящие у водопада, изображают двух людей, в своё время много сделавших для храма: дзэнского монаха Токо Синэцу – поэта, прозаика и художника, основавшего храм Гион, и второго - даймё княжества Мито (современная преф. Ибараки) Токугава Мицукуни (1628 – 1701), по приглашению которого Синэцу прибыл из Китая. Этот сад – ещё один пример того, как важно понимать подтекст японских садов, чтобы в полной мере оценить их достоинства. Иначе повесть о прошлом, написанная языком сухого сада, превращается просто в группу красиво расставленных камней.