"Путешествие в страну корицы"...

Тема в разделе "Латинский квартал", создана пользователем La Mecha, 26 ноя 2012.

  1. TopicStarter Overlay
    La Mecha

    La Mecha Вечевик

    Сообщения:
    10.270
    Симпатии:
    3.396
    Вот пусть Максим нам ответит.
     
  2. Ондатр

    Ондатр Модератор

    Сообщения:
    36.377
    Симпатии:
    13.700
    Одег, а ты статьи-то прочитал? Про власть там вроде как рассказывается ). Это система абсолютного патернализма. Власть Ордена. А как устроен орден иезуитов , я думаю, ты в курсе?

    А развится он таки, развился ). Через полвека после гибели иезуитского государства Парагвай стал независимым. И там установилась абсолютно патерналистская диктатура Франсии- Лопесов.
     
  3. TopicStarter Overlay
    La Mecha

    La Mecha Вечевик

    Сообщения:
    10.270
    Симпатии:
    3.396
    Что же там происходило?
     
  4. plot

    plot Техадмин

    Сообщения:
    18.438
    Симпатии:
    1.883
    —— добавлено: 24 мар 2013 в 10:55 ——
    Капитан Очевидность отвечает: происходила диктатура. :)
     
  5. TopicStarter Overlay
    La Mecha

    La Mecha Вечевик

    Сообщения:
    10.270
    Симпатии:
    3.396
    Ну и замечательно!:)
     
  6. Ондатр

    Ондатр Модератор

    Сообщения:
    36.377
    Симпатии:
    13.700
    Из Вики:

    "Правление

    В 1820 году был раскрыт заговор, руководителями которого были названы бывшие члены Верховной хунты Йегрос, Итурбе и Кабальеро. Следствие проводила созданная Франсией «Палата правды» (исп. Camara de la Verdad), больше похожая на инквизицию[1]. О признаниях подсудимых ничего не говорится, но смертные приговоры были вынесены. 17 июля 1821 16 руководителей восстания были расстреляны, остальные — сосланы в отдалённые районы страны[6]. Всего же с 17 по 25 июля 1821 года было казнено 68 человек[1]. Из числа арестованных в этот период большинство не вышло на свободу до 1840 года.

    В том же году была проведена ещё одна акция, жертвой которой стали 300 выходцев из Испании (исп. Peninsulares). Их обвинили в измене, арестовали на 18 месяцев и освободили только после выплаты 134 или 150 тысяч песо[4]. В результате этой акции влияние испанцев в Парагвае было подорвано окончательно.

    Во время своего правления Франсия значительно сократил привилегии церкви: ещё в 1816 он запретил церкви собирать налоги, в 1820 лишил её деятелей иммунитета, а в 1824 ликвидировал все монастыри[6]. Были запрещены все религиозные ордена, отменена десятина, которая была обращена в доход государства, конфискованы монастырские владения и церковная собственность вообще. Иерархи католической церкви в Парагвае были подчинены государству. Возмущённый Папа римский отлучил Франсию от церкви, но его действия не произвели на диктатора никакого впечатления[1].

    В результате кампании конфискаций в распоряжении государства оказалось до 98 процентов всех земель. Часть этого земельного фонда была передана крестьянам в аренду на льготных (1,5 песо в год) условиях при возделывании определенных культур. Около 64 имений были преобразованы в государственные хозяйства (исп. Estancias de la Patria), которые занимались в основном производством мяса и кож. В обрабатывающей промышленности создавались казенные мануфактуры. Кроме того, непосредственная хозяйственная деятельность государства проявилась в крупномасштабных общественных работах по строительству и обустройству городов, мостов, железной и шоссейных дорог, каналов и т. п. На государственных предприятиях и общественных работах трудились не столько наемные рабочие, сколько негры-рабы и особенно заключённые. Мелкий крестьянский и ремесленный секторы также находились под жестким контролем государства, которое устанавливало, сколько, чего и почем производить, а качество в изготовлении изделий стимулировало в том числе и репрессивными мерами[6]. По своему размаху парагвайская земельная реформа напоминала реформу в России по Декрету о земле в 1917 году[6].

    В декабре 1824 года были упразднены мэрии (исп. Cabildo)[6]. С этого момента управление всеми городами Парагвая было сосредоточено в руках Верховного диктатора.

    В вопросе о рабовладении парагвайский лидер занял достаточно необычную позицию, допустив рабство для детей, которые получали свободу по достижении совершеннолетия.

    Франсия стремился построить в Парагвае общество равенства на принципах Социального договора Руссо, стремясь использовать методы своих кумиров[7] — Робеспьера и Наполеона. Он создал в Парагвае абсолютно закрытое общество, запретив ввоз в страну любой иностранной продукции, в том числе печатной, закрыв границы страны для въезда и выезда. Одновременно с отменой импорта поощрялось национальное производство товаров и их покупка населением. В результате удалось создать экономически успешную систему торговли[1].

    В правление Франсии были запрещены[1] высшее образование, газеты, почтовые отправления. Тем не менее, поощрялось[1] развитие системы школ. В 1828 было введено всеобщее среднее государственное образование для мужчин, на одного учителя приходилось всего 36 учеников. В 1836 была открыта первая в стране библиотека, содержавшая исключительно книги, изданные в Парагвае. В 1845 году американец Гопкинс сообщил правительству США, что в Парагвае «нет ни одного ребенка, не умеющего читать и писать»[1]. В то же время частные школы находились под запретом, а в 1822 была закрыта единственная в стране семинария, официально — из-за болезни епископа, преподававшего в ней[1].

    В национальной политике Франсия стремился к созданию этнически однородного населения[8] . Он запретил испаноязычному населению заключать браки в своей среде, поощряя смешанные браки с гуарани. Франсия лично заключал все браки в стране, производя за ними жёсткий контроль и обложив их высокой пошлиной. Сам Франсия, не будучи женат, имел дочь.

    Въезд иностранцев на территорию Парагвая находился под жёстким контролем. Любой приезжий тщательно допрашивался и в случае малейших подозрений отправлялся в тюрьму. Въехать в Парагвай было легче, чем выехать. Самым известным примером задержания иностранца стал захват знаменитого ботаника Эме Бонплана. Учёный занимался выращиванием на границе Парагвая чая «йерба-мате», главного продукта парагвайского экспорта. 7 декабря 1821 года 400 солдат парагвайской армии проникли на территорию Аргентины, сожгли чайную плантацию и захватили Бонплана. Знаменитый ученый пробыл в парагвайском плену почти 9 лет. Для освобождения Бонплана его друг, географ Александр Гумбольдт развернул целую кампанию, к которой подключился Симон Боливар. Громкую известность приобрел также случай высылки из Парагвая шотландцев братьев Робертсонов[1]. Для передвижения по территории страны требовались специальные пропуска[6].

    Вопрос о расходах на содержание диктатора Франсия решил привычным радикальным образом. Он сначала урезал назначенное ему конгрессом жалованье, а затем просто отказался от него (он был достаточно богат еще до прихода к власти)[1].

    Внешняя политика


    Чтобы защититься от внешних угроз, диктатор решил проводить политику изоляционизма (исп. Aislamiento). Изоляция Парагвая оказалась во многом вынужденной. Со страной граничили всего три государства, два из которых (Горное Перу, ныне Боливия, и Соединённые провинции Ла Плата, ныне Аргентина) были охвачены гражданской войной, третье же — Бразилия — намного превосходила Парагвай по площади[1]. В начале правления Франсии численность парагвайской армии составляло всего несколько сот человек, но парагвайский диктатор готовился к отражению иностранного нашествия, и численность регулярных войск была доведена до 1800 человек[1].

    Все внешнеполитические акции правительств Парагвая во многом сводились к обеспечению свободы судоходства по реке Парана, которая открывала выход на мировые рынки. ."
     
  7. TopicStarter Overlay
    La Mecha

    La Mecha Вечевик

    Сообщения:
    10.270
    Симпатии:
    3.396
    Тем не менее, несмотря на провалившийся "эксперимент" иезуитов (немного отклоняясь от основной темы):

    "СОБЕСЕДОВАНИЕ ПЕРВЫХ ОТЦОВ
    1539. В продолжение трех месяцев.
    Каким образом было установлено Общество
    1. В конце поста, когда приблизился час расставания и мы должны были распрощаться и расстаться, а именно к этому были устремлены все наши помыслы: как можно скорее достичь той цели, какую мы себе поставили и о которой столь долго размышляли — и чего столь пламенно желали, — мы решили собираться в продолжение тех дней, что оставались до нашей разлуки, и обсуждать между собой смысл нашего призвания и правило жизни.

    Мы совершили это несколько раз. Среди нас были французы, испанцы, савояры, кантабрийцы: наши мнения расходились относительно нашего устроения, и у всех нас был лишь один помысел и одно желание — “познавать, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная” [Посл. к римлянам, гл. 12, ст. 2], соответственно сути нашего призвания; однако несколько разноречивых мнений было высказано относительно наиболее пригодных и действенных способов деланиякак для нас, так и для нашего ближнего. Однако не стоит удивляться тому, что эти разноречивые мнения были высказаны среди нас — слабых, нестойких людей, ведь и сами апостолы, князья и “столпы” святой Церкви и прочие достигшие совершенства люди, с которыми мы не достойны сравниваться (даже в наименьшем), расходились во мнениях, а порой даже противоборствовали; они оставили писания, в которых содержатся разноречивые мнения.

    Итак, и у нас тоже были разноречивые мнения, и мы желали и старались обрести путь, свободный от каких-либо препятствий и, шествуя по нему, принести жертву всесожжения нашему Богу таким образом, чтобы наша самость уступила место его хвале, его чести и его славе. В конечном счете все вместе мы решили и постановили предаться — с большим, чем обычно, рвением — молитве, покаянию и богомыслию и со всей возможной тщательностью — все оставив — “возложить на Господа заботы наши” (Псалом 55, ст. 23); мы уповали на то, что Тот, Кто столь благ и щедр, не отказывает в благодати благоразумия не только всякому человеку, умоляющему Его в смирении и простоте сердца, но даже дает ее “всем просто и без упрека” (Посл. Иакова, гл. 1, ст. 5), не оставит нас и даже по милости Своей споспешествует нам “несравненно больше всего, чего мы просим или о чем помышляем” (Посл. к ефесянам, гл. 3, ст. 20).

    2. Итак, мы начали прилагать все наши человеческие усилия и предлагать друг другу некоторые вопросы, которые требовали внимательного, осторожного и трезвого рассмотрения. Обычно на протяжении дня мы вникали в эти вопросы, богоразмышляли над ними и углублялись в них также и через нашу молитву. Вечером же каждый из нас раскрывал другим то, что ему казалось наиболее справедливым и подходящим, дабы все вместе мы пришли к некоему более надежному мнению, которое было рассмотрено и, благодаря наиболее убедительным доводам, одобрено наибольшим числом участвующих.

    3. В первый вечер, когда мы собрались вместе, был предложен следующий вопрос; после того, как мы предложили и посвятили свои жизни и свои личности Господу нашему Христу и Его истинному и законному Наместнику на земле, будет ли духовно лучше, дабы он располагал нами и посылал нас туда, где, по Его рассуждению, мы принесем наибольший плод среди турок, индейцев, еретиков, среди любых других людей — неважно — верных или неверных; итак, духовно рассуждая, будет ли лучше сохранять между нами столь тесную и прочную связь, превращающую нас в единое тело, которое никакая физическая разлука, какой бы великой она ни была, не способна разъединить? Или же это принесет меньшую духовную пользу?

    Приведем следующий пример: в ближайшем будущем Верховный Понтифик пошлет с миссией в Сьенну двух наших братьев; должны ли мы печься о тех, кто туда пойдет, как и они о нас, и оставаться в полном общении друг с другом, или же мы должны заботиться о них не больше, чем о тех, кто находится вне Общества?

    В конце концов мы дали утвердительный ответ на это вопрошание: поскольку всемилостивый и всепрощающий Господь благоволил собрать и соединить нас — нас, столь слабых и вышедших из столь разных стран со столь различными культурами, мы не должны разрушать то, что Бог собрал и соединил, но скорее утверждать и укреплять —объединяясь в единое тело: мы будем заботиться друг о друге и общаться между собой ради вящего процветания душ тех, к кому мы направимся; ибо, по сравнению с разобщенными и разбросанными по разным местам силами, объединенные силы обладают большей крепостью и энергией для осуществления всякого трудного благого начинания.

    И тем не менее относительно всего сказанного и имеющего быть сказанным мы желаем, чтобы люди поняли, что мы ничего не утверждаем от себя и по собственному вдохновению, но только то, и чем бы оно ни было, что Бог положит нам на душу, а Апостольский престол утвердит и одобрит".

    Публикация по материалам: http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Spain/XVI/Iesuiten/Sobes_perv_otcov/text.htm
     
  8. TopicStarter Overlay
    La Mecha

    La Mecha Вечевик

    Сообщения:
    10.270
    Симпатии:
    3.396
    Торибио де Бенавенте - монах-францисканец, прибывший в Новую Испанию в 1523 году, и проживший среди индейцев 45 лет.
    Индейцы называли его Motolinia - что значит " бедный", поскольку часто видели его в старой монашеской одежде...
    Был главой монастыря святого Франциска в Мехико.
    Главным делом испанских монахов и священников, находившихся в Новом Свете, считал обращение индейцев в христианскую веру и основание церквей и монастырей.
    Итогом его миссионерской деятельности стало строительство в Мексике множества монастырей.

    ТОРБИО ДЕ БЕНАВЕНТЕ (МОТОЛИНИА)​
    ИСТОРИЯ ИНДЕЙЦЕВ НОВОЙ ИСПАНИИ
    HISTORIA DE LOS INDIOS DE LA NUEVA ESPANA
    (фрагмент)

    Здесь начинается рассказ об идолопоклонничестве, обрядах и церемониях, увиденных испанцами в Новой Испании, когда они ее завоевали, и о многих других достопримечательностях той земли.

    Глава
    о том, как и когда отправились первые монахи, предпринявшие сие путешествие, и о гонениях и бедствиях, постигших их в Новой Испании​




    " В году Господнем 1523-м, в день обращения святого Павла, а именно 25 января, отец фрай Мартин де Валенсия, да святится память его, вместе с одиннадцатью братьями отплыли из Испании, направляясь в сию землю Анауак (Анауак — долина в Центральной Мексике) ,посланные преподобным отцом фраем Франсиско де лос Анхелес, в ту пору генеральным министром ордена Святого Франциска.

    Даны им были Святейшим Отцом нашим великое благословение и отпущение грехов, а также особый приказ Его Величества Императора, Государя нашего, трудиться над обращением индейцев, уроженцев сей земли Анауак, ныне именуемой Новая Испания.

    Глава
    о том, как некоторые индейцы стали приходить к нам для крещения и как начали они усваивать христианскую веру, и о том, какие у них были идолы​



    Наши проповедники вскоре обрели некоторую бойкость языка и начали проповедовать уже без книг, индейцы же перестали взывать к своим идолам и поклоняться им, разве что вдалеке от нас и украдкой, и множество их собиралось по воскресеньям и по праздникам послушать слово Божие; первым делом надобно было им объяснить, кто есть Господь Единый и Всемогущий, иже несть Ему ни начала, ни конца, Создатель всего сущего, безграничный и в премудрости своей и благодати, сотворивший весь мир видимый и невидимый, охраняющий его и дающий ему жизнь, а затем им говорили о том, что считали более уместным и подходящим в ту пору; после чего надобно было объяснить, кто такая Пресвятая Мария, ибо индейцы до тех пор лишь называли имя «Мария» или «Пресвятая Мария» и, произнося его, думали, что это имя Бога, и все изображения, которые видели, называли «Пресвятая Мария». Разъяснив сие, а также бессмертие души, им рассказывали о дьяволе, в коего они верили, и о том, как он их морочит, и о злобных его кознях и стараньях, чтобы ни единая душа не обрела спасения; слушая такие проповеди монахов, многие индейцы настолько пугались и ужасались, что дрожмя дрожали, и некоторые бедняки и нищие, коих в этом краю не счесть, стали приходить просить о крещении, дабы обрести царство Божие, со слезами и вздохами и даже назойливостью требуя окрестить их.

    Индейцы сии с великим усердием заботились о доставке дров для своих дьявольских храмов — во дворах и в самих храмах сатаны у них всегда стояло множество всяческих жаровен, порой весьма больших. Обычно жаровни стояли перед алтарями их идолов, и огонь в них горел всю ночь. Было у них много круглых домов, или храмов сатаны, одни большие, другие поменьше, соответственно величине селения; вход в сии капища походил на вход в преисподнюю, и на нем была изображена пасть страшной змеи с ужасными клыками и зубами, и у некоторых змей торчали настоящие клыки, инда смотреть на них, а тем паче входить внутрь оторопь брала; особливо же страшна была подобная преисподняя в Мехико, прямо скажешь, настоящий ад. В таких местах постоянно, ночью и днем, поддерживался огонь. Капища сии, или преисподнии, были круглые в основании и невысокие, с низким полом,—не надо было подниматься по ступеням, как в другие храмы, многие из коих тоже были круглые, однако высокие, и подниматься туда приходилось по многим ступеням; такие храмы были посвящены богу ветра, именуемому Кецалькоатль. Среди индейцев одни были приставлены приносить дрова, другие — поддерживать огонь, бодрствуя ночами; почти то же самое делали они в домах своих господ, где огонь горел во многих помещениях, и ныне они тоже зажигают и поддерживают огонь в домах господ, однако не так, как прежде, ибо осталось таких домов из десяти один. Ныне же возжигается иной огонь, огонь благочестия в сердцах окрещенных индейцев, когда они изучают «Ave, Maria» («Радуйся, Мария» (лат.)), и «Pater Noster»(«Отче наш» (лат.)), и христианское вероучение; а дабы они лучше усваивали, и притом с удовольствием, молитвы «Per signum Crucis» («Знамением Креста» (лат.)), «Pater Noster», «Ave, Maria», «Credo»(«Верую» (лат.)) и «Salve» («Здравствуй» (лат.)), их учат петь и заставляют запоминать заповеди на их языке, положенные на простой и приятный распев. Обучение сие производилось с большой поспешностью, народу собиралось множество, и стояли они толпами во дворах церквей и обителей, а также в своих селениях, часа по три-четыре упражняясь в пении и запоминании молитв; спешили с обучением чрезвычайно, так что, куда ни глянь, ночью и днем везде и всюду слышалось пение и чтение христианских молитв; сами испанцы немало дивились тому, с каким рвением индейцы читали молитвы и с какою охотой их изучали; и не только упомянутые молитвы учили они, но еще многие другие, а теперь, уже зная их, сами наставляют других в вере христианской, и в деле сем и во многих других делах много помогают дети.

    Хотя честные братья сперва думали, что, выбросив идолов из сатанинских храмов и привлекши индейцев к христианскому вероучению и крещению, они дело свое выполнили, уничтожить идолопоклонство оказалось куда труднее и потребовало куда больше времени; индейцы продолжали по ночам собираться, призывать своих демонов и задавать им пиршества, а также совершать издревле заведенные у них обряды, особливо же когда сажали маис, и когда его убирали, и каждые двадцать дней, сколько насчитывают их месяцы; последний, двадцатый день по всей стране считался большим праздником.

    Каждый из таких дней был посвящен одному из демонов, и отмечали они празднество человеческими жертвоприношениями и многими другими обрядами. Как будет сказано дальше, было у них в году восемнадцать месяцев, каждый по двадцать дней, и когда эти восемнадцать заканчивались, оставалось еще пять дней, которые, говорили они, лишние и в году не считаются. В оные пять дней также свершались всяческие обряды и устраивались пирушки, пока не начинался новый год. Кроме того, были у них дни поминовения их покойников, дни плача по ним...

    Когда возвращались издалека их торговцы или другие люди, то родичи и друзья устраивали большой пир и вместе с ними напивались. Великим делом почиталось у них, ежели кто отправится к дальние края и там преуспеет и вернется, даже если он ничего, кроме себя самого, не принес; также когда кто-либо заканчивал строить дом, тоже устраивалось пиршество. Иные трудились по два-три года и копили все, что могли, дабы задать пир своему демону, и не только тратили на это все свое имущество, но еще и залезали в долги, так что им приходилось служить и трудиться еще год или два, чтобы от долгов освободиться; иные же, не имея средств устроить такой пир, продавали себя в рабство лишь для того, чтобы один день почтить угощеньем своего демона.

    В дни празднеств они приносили служителям храмов кур, собачек и перепелок, приносили свое вино и хлеб, и все напивались допьяна. Покупали для торжества охапки роз и сосуды с благовониями и с какао — это у них очень вкусный напиток, — а также фрукты. На празднествах часто раздавали гостям коврики, и те плясали на них днем и ночью, пока не падали от усталости или от хмеля. Кроме того, справляли много других праздников с разными обрядами, и тогда всю ночь напролет вопили и взывали к своим демонам, и никакими силами, никакими способами невозможно было это прекратить, ибо для них было непомерно трудно отказаться от обычаев, в коих они закоснели; и, чтобы победить и искоренить обычаи сии и идолопоклонство, потратили наши монахи более двух лет, с соизволения и с помощью Господа неустанно проповедуя и увещевая.

    Но вскорости братьям нашим сказали, что индейцы своих идолов прячут, зарывают их у подножья крестов или под плитами храмовых лестниц, чтобы, делая вид, будто поклоняются кресту, поклоняться своим демонам; так они надеялись продлить жизнь идолопоклонству. Идолов же у индейцев было превеликое множество, и стояли они везде — в дьявольских их храмах, во дворах, на возвышенностях, в лесах и на холмах, особливо же на перевалах и на высоких горах, везде, где только было высокое место, или просто красивое, или подходящее для отдыха; и каждый, кто проходил мимо, окроплял идола своей кровью, проколов себе ухо или язык, или бросал щепотку здешнего курения, называемого копал, а иной бросит сорванные по дороге розы, а ежели совсем ничего нет, то пучок зеленой травы или соломы; там они и отдыхали, особливо же если шли с ношей, ибо индейцы часто носят на себе изрядно большую и увесистую поклажу.


    Идолы стояли у них также у воды, чаще всего близ источников, где им устраивали алтари под большими навесами; и у многих более полноводных источников стояло по четыре таких алтаря, поставленных крестом один напротив другого вокруг источника; и там они бросали в воду много копала, и бумажек, и роз, а некоторые водопоклонники убивали себя там. И близ больших деревьев, например высоких кипарисов или кедров, тоже водружались алтари и совершались человеческие жертвоприношения; и во дворах своих сатанинских храмов они сажали и выращивали кипарисы, платаны и кедры.

    Ставили также небольшие алтари, с такими же ступенями, помостами и навесами, на многих перекрестках дорог и в разных концах селений и у домов; и во многих других местах были у них как бы молельни с великим множеством разных идолов и рисунков для всеобщего поклонения — очень долго не удавалось все их уничтожить потому, что их было много и в самых разных местах, но еще и потому, что индейцы каждый день их устраивали сызнова; разрушат испанцы десяток алтарей в одном месте, а вернутся — там опять новые поставлены; индейцам ведь не надо было для этого дела искать ни каменщиков, ни каменотесов, ни ваятелей — многие из них сами мастера, камнем камень обрабатывают, — так что никак не удавалось все эти алтари уничтожить и сровнять с землей.

    Идолы были из камня, из дерева, из обожженной глины, делали их также из теста и из смешанных с тестом семян, одни идолы были большие, другие просто огромные, были и среднего размера, и небольшие, и совсем маленькие. Одни походили на епископов в митрах и с посохами, некоторые были позолоченные, иные украшены бирюзою всевозможного вида. У некоторых был человеческий облик, а на голове вместо митры ступа, и в нее наливали вино, ибо то был бог вина.

    У других были различные атрибуты, по которым узнают, какого демона они изображают. Были и подобия женщин, тоже самого различного вида. Были и изображавшие диких зверей— львов, тигров, собак, оленей и всяческих животных, какие водятся в лесах и полях. Были также идолы в образе змей самого различного вида — и вытянутые, и свернувшиеся кольцом, некоторые с женскими лицами. Перед многими идолами приносили в жертву гадюк и других змей, некоторым надевали на шею ожерелье из гадючьих хвостов; есть там такие большие гадюки, которые, вертя хвостом, производят треск, почему испанцы называют их «гадюки с бубенцами»; некоторые из этих змей весьма опасны и свиваются в десять — одиннадцать колец, их укус смертелен, укушенный живет не более суток. Есть и очень крупные змеи, толщиной в человеческую руку.

    Эти змеи рыжеватого цвета и не ядовиты, их, напротив, весьма ценят как лакомую пищу для знатных господ. Называют их «оленьи змеи», то ли потому, что цветом напоминают оленью масть, то ли потому, что выползают на тропинки и там поджидают оленя, — змея тогда, уцепившись за ветви дерева, хвостом своим обвивает оленя и не выпускает, и хотя у нее нет ни зубов, ни клыков, она высасывает его кровь глазами и ноздрями. В одиночку никто не берется ее поймать, потому что она может схватить человека и удавить, однако ежели соберутся два-три индейца, они настигают змею и, привязав к большой жерди, с превеликой гордостью преподносят ее своим господам. И были у них также идолы, изображающие эту змею. И еще были идолы в виде ночных птиц, и весьма распространены были идолы в виде орлов и тигров.

    Также были подобия филина и других ночных птиц, вроде коршуна, и всевозможных иных птиц—больших, или красивых, или хищных, или с нарядным опереньем; и главный у них был идол солнца, а также идолы луны и звезд, больших рыб и водяных ящериц, даже жаб и лягушек и всяких крупных рыб, и они говорили, что это боги рыб. Из одного селения на озере возле Мехико забрали нескольких больших, из камня высеченных рыбьих идолов, а потом, когда наши туда вернулись и попросили наловить немного рыбы для еды, им ответили, что, мол, рыбьего бога у них забрали и теперь рыба не ловится.

    Богами почитали они огонь, и воздух, и воду, и землю и все это изображали в рисунках; и на щитах круглых и прямоугольных были у них изображения демонов с дьявольскими гербами. И многие другие твари были у них нарисованные и в виде фигурок — бабочки, блохи и саранча, красиво выточенные и довольно крупные.

    Когда наши испанцы покончили с идолами, стоявшими на виду, начались поиски тех, что были зарыты у подножия крестов, словно бы заточены там, ведь ясно, что демон, находясь близ креста, не может не терпеть великую муку, и эти все тоже были уничтожены, ибо хотя и были некоторые плохие индейцы, прятавшие идолов, были также и другие, хорошие, уже окрещенные, которые сие осуждали, почитая обидным для Господа, и доносили о сих делах монахам; и даже среди плохих индейцев находились почитавшие сие дурным делом. Отыскать спрятанных идолов было необходимо не только для того, чтобы предотвратить оскорбленье Господа и чтобы почет и хвала, Ему полагающиеся, не доставались идолам, но также и для того, чтобы уберечь людей от жестокой смерти, ибо многих индейцев продолжали приносить в жертву в лесах, по ночам и в потаенных местах; обычай сей у индейцев весьма крепко укоренился, и ежели им не удавалось принести в жертву столько людей, сколько у них полагалось, они, по наущению дьявола, старались непременно восполнить число жертв..."

    Наши дни.
    Католическая процессия в Чолула-де-Ривадавия.​

    [​IMG]
     
  9. TopicStarter Overlay
    La Mecha

    La Mecha Вечевик

    Сообщения:
    10.270
    Симпатии:
    3.396
    Публикуется по статье http://xperehod.ru/zagadka_gvadelupskoj_devy_marii

    [​IMG]

    Среди самых почитаемых христианских святынь видное место занимает образ Богородицы, хранящийся в специально для него построенной базилике на окраине Мехико. Дева Мария Гваделупская изображена на достаточно большом куске ткани, предположительно представляющим собой накидку из волокон одного из местных видов кактуса. При этом образ почитается как чудотворный и считается нерукотворным (то есть картина не была написана человеком).
    Впервые история Девы Марии из Гваделупы была достаточно подробно описана Луисом Лассо де ла Вегой в 1649 году. Уже тогда легенда приобрела все свои основные очертания и даже подробности. В 1531 году прошло 10 лет после завоевания империи ацтеков испанцами во главе с Эрнаном Кортесом. Прибывшие с конкистадорами католические священники сразу же начали обращать местное население в новую веру. При этом индейские алтари и капища безжалостно уничтожались.

    Несмотря на жестокую политику завоевателей, обращение туземцев шло очень медленно. Индейцы крайне неохотно переходили в христианство, но даже после крещения продолжали отправлять свои древние культы. Нужен был какой-то толчок, желательно – чудо.
    И оно произошло.
    Согласно легенде, Дева Мария явилась местному крестьянину по имени Куаухтлатоатцин (или Куаутлатоак). После крещения уже немолодой индеец получил новое имя Хуан Диего. В тот день, 9 декабря 1531 года, Хуан спешил в находящуюся в Тлателолько францисканскую церковь.

    Проходя мимо холма Тепейак, он услышал «неземную музыку» и увидел красивую молодую девушку. Согласно преданию, она не была похожа на белую европейскую женщину, имела темные почти черные волосы и смуглую кожу. Незнакомка представилась Девой Марией и сказала, что Хуан Диего должен убедить местного епископа возвести на холме посвященный ей храм. В таком случае она станет покровительницей всей страны.

    Индеец тут же оправился к епископу и рассказал ему обо всем. Хуан де Сумаррага не поверил ему (как потом увидим, у него были более чем серьезные основания к этому). Тогда крестьянин вновь пошел на холм, где Мадонна подтвердила своё поручение и специально уточнила, что именно Хуан Диего должен выполнить эту миссию.

    Теперь епископ уже более благожелательно отнесся к индейцу, но сказал, что ему нужен какой-то знак. Крестьянин уже в третий раз пошел на встречу с Девой. Ему было сказано прийти на следующий день и получить необходимое доказательство. Однако утром его дядю свалил внезапный недуг. Пришедший врач сказал, что сделать ничего нельзя, и нужно отправляться за священником.

    Хуан Диего совсем забыл в этой суматохе об обещании, данном Мадонне. Но, проходя мимо холма, он вновь её увидел. Дева сказала Хуану, что его дядя уже совершенно здоров, а он сам может подняться на вершину холма и сорвать в качестве предназначенного для епископа знака несколько роз.
    Поднявшись наверх, крестьянин увидел, что прекрасные розы расцвели в середине декабря почти на голых камнях, где и летом не растет ничего, кроме сухих колючек. Индеец сорвал цветы, завернул их в накидку (тильму) и отнес к епископу.

    Охрана сначала не хотела пропускать крестьянина, заставив его приоткрыть сверток и попытавшись достать цветы. Но розы оказались будто приклеены к ткани и не давались стражникам в руки. Когда Хуан Диего развернул тильму перед епископом, всем находившимся в зале помимо ярких кастильских роз открылось ещё более удивительное чудо – на ткани накидки возникло изображение Пресвятой Богоматери!
    В кратчайшие сроки, всего через две недели, на холме Тепейак была построена базилика, где и вывесили для всеобщего обозрения и поклонения обретенную святыню – образ Девы Марии Гваделупской.

    Так гласит официальная христианская легенда.

    В 1990-м году Хуан Диего был причислен сначала к лику блаженных, а затем, в 2002 г., стал полноправным святым римской церкви.
    А теперь попробуем разобраться в истории и попытаться вычленить правду. Сразу скажем, что все события происходили вблизи бывшей столицы ацтеков, Теночтитлана.
    Позднее именно здесь и возник город Мехико, один из крупнейших мегаполисов мира. А «Гваделупской» святыня прозвана в честь небольшого здешнего местечка Гваделупа (по преданию, Дева сама так себя назвала в разговоре с Хуаном Диего).

    Самое первое точно зафиксированное упоминание чудотворного образа относится к 1556 году. Архиепископ доминиканец Алонсо де Монтуфар утверждал, что в часовне на холме Тепейак происходят чудеса. Прелат связывал этот факт с находящимся там изображением Девы Марии.
    При этом за год до того был произведен ремонт базилики.

    В ответ на вышеприведенное высказывание Монтуфара последовало возражение от францисканского священника Франциско де Бустаманте. По словам последнего, излишнее прославление образа Мадонны из Тепейака может принести вред церкви, так как автором картины является местный индеец Маркос Сипак.

    Так что же получается, все разговоры о нерукотворности образа – просто миф? Не будем торопиться. Стоит учитывать, что тогда между доминиканскими и францисканскими священниками развернулась нешуточная борьба, в которой могли применяться самые разные средства, включая и прямые подлоги.

    Интереснее здесь для нас другой момент. Не возникает ни малейших сомнений, что и часовня на холме, и образ Гваделупской Девы Марии пользовались необычайно широкой популярностью у местных индейцев. И это – при том, что, как мы уже отмечали выше, туземцы вообще крайне неохотно принимали христианскую веру.
    Конечно, официальная версия приписывает этот факт чудесному явлению Девы. А что же могло произойти на самом деле?

    Оказывается, на холме Тепейак до прихода испанцев существовало главное святилище одной из богинь ацтеков – Тонанцин. У разных индейских племен она имела также имена Сиуакоатль, Коатликуэ, Тетеоинан и др. Так вот, Тонанцин имела несколько ипостасей, в том числе «женщины-змеи», «матери богов», покровительницы рожениц и т.д. Довольно часто она изображалась с младенцем на руках.

    При этом Тонанцин была одним из любимых божеств простых крестьян, индейцы называли её «нашей матушкой».
    После разрушения на холме Тепейак туземного святилища на том же месте была возведена часовня Девы Марии. В данном случае нам не очень важно – произошло это сразу вслед за уничтожением старого алтаря, или только после явления «чуда». Кстати, здесь уместно вспомнить явное недоверие епископа де Сумарраги к словам пожилого ацтека. Наверняка опытный францисканец сразу же увидел здесь подвох. Однако, по зрелому размышлению, скорее всего, решил, что игра стоит свеч.

    А теперь – осталось только сравнить «нашу матушку Тонанцин», изображаемую с ребенком на руках, с образом Богоматери. Кстати, по-испански Деву Марию обычно называют Senora Nuestra, что в переводе означает «Наша Госпожа» (другие варианты – наша Дама, наша Леди и т.д., ср. со знаменитым собором Парижской Богоматери – Нотр-Дам де Пари). Получается практически точное соответствие и образа, и даже имени!

    Разумеется, индейцы поклонялись Деве Марии из Гваделупы, на самом деле фактически продолжая отправлять свой древний культ матери богов Сиуакоатль.
    Кстати, в пользу столь простого и «приземленного» объяснения популярности гваделупской Богоматери у туземцев свидетельствует не только францисканский священник де Бустаманте. Доказательства этой версии можно найти и у самого Хуана де Сумарраги. Правда, только косвенные...
     
  10. TopicStarter Overlay
    La Mecha

    La Mecha Вечевик

    Сообщения:
    10.270
    Симпатии:
    3.396
    Инка Гарсиласо де ла Вега

    [​IMG]
    ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА ИНКОВ

    СOMENTARIOS REALES DE LOS INCAS
    (Подлинные комментарии истории государства инков)

    КНИГА ДЕВЯТАЯ
    Глава XV

    ЗАВЕЩАНИЕ И СМЕРТЬ ВАЙНА КАПАКА И ПРЕДСКАЗАНИЕ О ПРИХОДЕ ИСПАНЦЕВ

    Почувствовав себя плохо, Вайна Капак призвал своих сыновей и родичей, которые находились при нем, и губернаторов, и капитанов из войск, находившихся в соседних провинциях, которые могли прибыть вовремя, и сказал им: «Я направляюсь отдыхать на небо с нашим отцом Солнцем, который несколько дней назад открыл мне, что он позовет меня из озера или реки, и я вышел из воды с недомоганием, которое испытываю, а это точный знак, что наш отец Солнце зовет меня. Когда я умру, вскройте мое тело, как принято поступать с королевскими телами; я приказываю мое сердце и внутренности захоронить в Киту, в знак любви, которую я испытываю к нему; тело же доставьте в Коско, чтобы положить его вместе с моими родителями и дедами. Я поручаю вам своего сына Атауальпу, которого я так люблю и который остается инкой вместо меня в этом королевстве Киту и во всем остальном, что он своей персоной и оружием завоюет и присоединит к своей империи; а вам, капитанам моего войска, я особо приказываю служить ему верно и с любовью, как должны любить своего короля, ибо я оставляю вам его именно королем, чтобы во всем и повсюду вы подчинялись ему и делали бы то, что он вам приказывает, ибо это будет моим откровением для него по приказу нашего отца Солнца. Я также оставляю вам справедливость и милосердие к вассалам, чтобы не было утрачено прозвище любящий бедных, которое нам было дано, и я поручаю вам поступать во всем, как инкам, сыновьям Солнца». После окончания этого разговора со своими сыновьями и родичами он приказал позвать остальных капитанов и кураков, которые не принадлежали к королевской крови, и он поручил им верность и добрую службу, которую они должны были нести своему королю, а напоследок он сказал: «Много лет назад мы благодаря откровению нашего отца Солнца узнали, что, когда процарствует двенадцать королей, его сыновей, придут новые люди, неизвестные в этой стороне, и они победят, и покорят, и подчинят своей империи все наши и еще многие другие королевства; я подозреваю, что это те, которые ходят по побережью нашего моря; они должны быть людьми храбрыми, имеющими во всем преимущества перед вами. Мы также знаем, что на мне заканчивается двенадцатый инка. Я заверяю вас, что по прошествии нескольких лет после того, как я уйду от вас, придут те новые люди и исполнят то, что вам сказал наш отец Солнце, и они завоюют нашу империю, и станут ее господами. Я приказываю вам покориться и служить им как людям, которые во всем превосходят вас, ибо их закон будет лучше, чем наш, а их могучее и непобедимое оружие сильнее вашего. Оставайтесь с миром, ибо я ухожу отдыхать со своим отцом Солнцем, который зовет меня».

    Все то, что было сказано выше, Вайна Капак оставил вместо завещания, и поэтому индейцы точно выполнили его и относились к нему с полным почтением. Я вспоминаю, как однажды тот старый инка в присутствии моей матери рассказывал об этих делах, и о приходе испанцев, и о том, как они завоевали землю инков, а я его спросил: «Инка, поскольку эта ваша земля такая труднопроходимая и недоступная, а вас было так много и были вы такими воинственными и могущественными, что захватили и завоевали столько чужих провинций и королевств, как же вы могли допустить столь быструю утрату своей империи и сдаться столь малому числу испанцев?». Чтобы ответить мне, он повторил рассказ о предсказании относительно испанцев, который уже рассказал нам несколькими днями раньше, и поведал нам, что инка Вайна Капак приказал им покориться и служить испанцам, потому что они во всем имели над ними превосходство. Сказав это, он повернулся ко мне и было видно, что он немного сердится за то, что я насмехался над их трусостью и слабостью духа, и он ответил на мой вопрос, говоря: «Эти слова, которые сказал нам инка и которые были его последними словами, обращенными к нам, обладали большим могуществом, чтобы заставить нас покориться и отдать нашу империю, нежели оружие, которое твой отец и его товарищи принесли на эту землю».

    Тот инка сказал это, чтобы дать понять, как они уважали то, что им приказывали их короли, и еще больше, когда им приказывал Вайна Капак в последнее мгновение своей жизни, которого любили сильнее, чем всех остальных правителей.

    Вайна Капак умер от той болезни; его родичи, выполняя то, что он оставил им как приказ, вскрыли его тело, и забальзамировали его, и доставили в Коско, а сердце похоронили в Киту. По дорогам, где бы его ни несли, они торжественно отмечали поминания, сопровождавшиеся величайшими страданиями и плачем, рыданиями и воплями, потому что они его так любили; по прибытии в имперский город, они исполнили полностью обряд поминания, который длился целый год, как того требовал обычай тех королей; он оставил более двухсот сыновей и дочерей, и даже более трехсот, как утверждали некоторые инки, чтобы жестокость Атавальпы казалась бы еще большей, потому что он почти всех их убил. А так как я обещал себе рассказать здесь о том, чего не было в Перу, а было позже завезено отсюда, мы расскажем об этом в следующей главе.

    Глава XVI
    О КОБЫЛАХ И ЖЕРЕБЦАХ И О ТОМ, КАК ИХ РАЗВОДИЛИ ВНАЧАЛЕ И КАК ДОРОГО ОНИ СТОИЛИ

    Так как людям настоящего и будущего будет приятно узнать о вещах, которых не было в Перу до того, как испанцы завоевали его, я счел нужным написать о них отдельную главу, чтобы было видно и можно было бы поразмыслить, сколь многих вещей, нужных для человеческой жизни, как это кажется, недосчитывали индейцы и жили без них весьма довольные. Прежде всего следует знать, что не было у них ни жеребцов, ни кобылиц как для войны, так и для праздников, ни коров, ни быков, чтобы вспахивать землю и создавать посевы злаковых, ни верблюдов, ни ослов, ни мулов для своих перевозок, ни грубошерстных овец, как в Испании, ни мериносов для шерсти и мяса, ни коз, ни свиней для питания и выделки кожи, ни даже кастильских собак для своей охоты, таких как борзые, спаниели, собак на куропаток (perdigueros), или на водоплавающих, или для выставок, ни ищеек, ни свор, ни горных собак, ни легавых, ни даже сторожевых псов, чтобы охранять скот, ни очень хорошеньких шавочек, которых называют юбочными собачками; тех же собак, которых в Испании называют шавками, было много, как крупных, так и маленьких.

    У них не было также ни пшеницы, ни ячменя, ни винограда, ни маслин, ни фруктов и овощей, которые имеются в Испании. Обо всем этом мы расскажем отдельно, объяснив, что, как и когда попало в ту сторону. Что касается первого, то кобылиц и жеребцов привезли с собой испанцы и с их помощью они осуществили конкисты Нового Света; ибо для того, чтобы убежать, и догнать, и подняться в горы, и спуститься вниз, и передвигаться пешком по неровностям той земли, индейцы обладали большой сноровкой, как люди рожденные и взращенные ею; породы же жеребцов и кобыл, которые имеются во всех королевствах и провинциях Индий, открытых и завоеванных испанцами, начиная от года тысяча четыреста девяносто второго до сего дня, являются породами жеребцов и кобыл из Испании, в частности из Андалузии. Первых завезли на остров Куба и Санто-Доминго, а затем на все остальные острова Барловенто по мере того, как они их открывали и завоевывали; там они разводились в огромном изобилии, и оттуда их взяли для завоевания Мексики, и Перу, и т. д. Вначале частично из-за беспечности хозяев и частично из-за непроходимой крутизны тех островов, которую просто невозможно представить, некоторые кобылицы оставались в горах, их там теряли, поскольку не могли забрать; этим путем мало-помалу их было потеряно достаточно много; а хозяева, даже видя, что в горах они разводились хорошо и что там не было хищных зверей, которые причиняли бы им вред, все же перестали отводить туда тех лошадей, которых им удалось поймать; таким образом, на тех островах кобылы и жеребцы стали дикими и горными; они, как лани, убегали от людей; однако благодаря плодородию этой жаркой и влажной земли, на которой никогда нет нехватки в зеленой траве, они сами размножались там в огромном количестве.

    Глава XVII
    О КОРОВАХ И БЫКАХ И ВЫСОКИХ И НИЗКИХ ЦЕНАХ НА НИХ

    Считается, что коров привезли сразу же после конкисты, и многие их привозили, и так они быстро распространились по всему королевству. То же самое должно было иметь место со свиньями и козами, потому что, я помню, еще совсем маленьким ребенком видел их в Коско.

    Поначалу коров также не продавали, когда их было мало, потому что испанец, который привозил их (чтобы разводить их и получить от этого свой доход), не хотел их продавать, и поэтому я не указываю цену тогдашнего времени, а более позднюю, когда они уже размножились. Первый, кто в Коско имел коров, был Антонио де Альтамирано, уроженец Эстремадуры, отец Педро и Франсиско Альтамирано, моих соучеников-метисов; они умерли рано для великого сожаления всего того города по причине большой надежды, которую они подавали своими способностями и добрым характером.

    Первых быков, которые пахали, я увидел в долине Коско в году тысяча пятьсот пятидесятом, на один год раньше или позже, и они принадлежали одному кабальеро, именовавшемуся Хуан Родригес де Вилья-лобос, урожденного Касерос; их было только три упряжки (juntas); одного из быков звали Чапарро [Коренастый], а другого Наранхо [Тупица] , а другого Кастильо [Крепость]; посмотреть на них меня повела армия индейцев, которые шли со всех сторон для этого же, шли пораженные и удивленные столь чудовищной и неведомой для них и для меня штукой.

    Они говорили, что испанцы, будучи лентяями и чтобы не работать, принуждали тех больших животных делать то, что им следовало делать самим.

    Я очень хорошо все это запомнил, так как праздник быков обошелся мне в две дюжины розг: одну из них я получил от отца, потому что не пошел в школу; другую мне выдал учитель, потому что я в ней отсутствовал. Земля, которую они пахали, лежала на великолепнейшей платформе, возвышавшейся над другой, на которой сегодня возведен монастырь господина святого Франциска; дом был тем, что я сказал; здание церкви соорудил за свой счет названный Хуан Родригес де Вильялобос, благодаря набожности господина святого Лазаря, которому он был очень предан; францисканские монахи несколько лет спустя купили церковь и обе земляные платформы; ибо тогда, когда там были быки, на них не стояло никаких домов, ни испанских, ни индейских...

    Глава XVIII
    О ВЕРБЛЮДАХ, ОСЛАХ И КОЗАХ И О ЦЕНАХ НА НИХ И ИХ БЫСТРОМ РАЗВЕДЕНИИ

    В Перу также не было верблюдов, а сейчас они имеются, хотя их мало. Первым, кто привез их (а я думаю, что позже сюда их не привозили), был Хуан де Рейнага, благородный человек, уроженец Бильбао, с которым я был знаком, пехотный капитан в войне против Франсиско Эрнандеса Хирона и его сообщников; и он хорошо послужил его величеству в том походе. За шесть самок и одного самца, которых он привез, дон Педро Портокарреро, урожденный Трухильо, дал ему семь тысяч песо, что составляет восемь тысяч четыреста дукатов; верблюды плохо или почти совсем не размножались.

    Первого осла, которого я увидел, я увидел в округе Коско в 1557 году; его купили в городе Ваманка; он стоил четыреста восемьдесят дукатов, которые по триста семьдесят пять мараведи; его приказал купить Гарси-ласо де ла Вега, мой господин, чтобы от своих кобылиц производить мулов. В Испании он не стоил бы и шести дукатов, потому что был малюсеньким и дряхлым; потом другого купил Гаспар де Сотело, человек благородный, уроженец Саморы, с которым я был знаком, за восемьсот сорок дукатов. Мулов и мулиц здесь производили потом много для перевозок грузов, а они быстро выходили из строя по причине трудности дорог.

    Глава XX
    ОБ ОВЦАХ И ДОМАШНИХ КОШКАХ

    Об овцах из Кастилии, которых так называют в отличие от овец из Перу, ибо испанцы столь несоответствующим словом хотели называть лам овцами, хотя они ничем на них не похожи, как мы говорили об этом в должном месте; я не знаю, в какое время их впервые привезли туда, ни какой была на них цена, ни кто был первым, кто их доставил. Я увидел первых в районе Коско в году тысяча пятьсот пятьдесят шестом; они продавались отарами по сорок песо за голову, а отборные — по пятьдесят, что составляет семьдесят дукатов. Их также можно было достать только благодаря просьбам, как и коз.

    Также до испанцев не было кошек из числа домашних; сейчас они имеются, и индейцы называют их миситу, потому что они слышали, как испанцы говорили «мис, мис!», когда звали их.
    И уже индейцы ввели в свой язык это слово миситу, чтобы говорить кошка.

    Глава XXI
    КРОЛИКИ И КАСТИЛЬСКИЕ СОБАКИ

    Также не было крестьянских кроликов, как они имеются в Испании, и тех, которых называют домашними; после того как я уехал из Перу, их привезли. Первым, кто их привез в округ Коско, был священник, называвшийся Андрес Лопес, уроженец Эстремадуры; я не мог узнать, из какого он города или селения, Этот священник привез в клетке двух кроликов, самца и самку; перейдя через ручей, который находится в 16 лигах от Коско и протекает по поместью, именуемому Чинча-пукуйу, которое принадлежало Гарсиласо де ла Вега, моему господину, индеец, несший клетку, снял с себя груз, чтобы отдохнуть и немного перекусить; когда он поднял ее, чтобы зашагать дальше, он обнаружил на одного кролика меньше, ибо тот вылез через сломанный прут клетки и ушел в дикие заросли тополей или ольхи, покрывавшие горы и лежавшие вдоль всего того ручья; а случилось так, что это оказалась самка, которая была беременна и родила в горах; и, поскольку индейцы, когда они увидели первых кроликов, очень заботились о том, чтобы их не убивали, они так размножились, что покрыли всю землю; оттуда их завезли во многие другие части страны; они вырастают очень крупными, избалованными землей, как случилось со всем остальным, что было завезено из Испании.

    Так получилось, что та крольчиха выскочила в добром месте, на теплой земле, не холодной и не жаркой; ибо, подымаясь вверх по ручью, попадаешь во все более и более холодные земли, а спускаясь вниз по этому же ручью, чувствуешь все большую и большую жару, пока не дойдешь до реки, именуемой Апу-римак, ибо это самый жаркий райои Перу. Этот рассказ о кроликах мне поведал один индеец (indiano) моей земли, знавший о том, что я пишу о таких вещах; их правдивость я оставляю на усмотрение ручья, который скажет, так это или не так, имеются ли они там или их нет. В королевстве Киту были почти такие же кролики, как в Испании, только они гораздо меньше размером и более темные по цвету, потому что у них весь загривок хребта черный, а во всем остальном они подобны кроликам Испании. Зайцев не было, и я не слышал, чтобы их туда завезли.

    Кастильских собак, которых мы выше называли, не было в Перу; их привезли испанцы. Сторожевые собаки были последними, которых привезли, ибо на той земле, поскольку там не было волков и других причиняющих вред диких животных, в них не было нужды; однако, когда они там появились, господа-скотоводы с очень большим уважением отнеслись к ним, но не по причине нужды, ибо таковой не было, а чтобы стада скота напоминали бы во всем стада Испании; и эта тоска и ей подобная были в начальный период такими щемящими, что без всякой надобности, а только лишь ради сходства один знакомый испанец вез из Коско до Города Королей, что составляет сто двадцать лиг тяжелейшей дороги, щенка сторожевого пса, едва насчитывавшего месяц с половиной от роду - он вез его в переметной суме, которая висела перед седельной лукой; а на каждой остановке у него возникали новые заботы в поисках молока, чтобы собачонка могла поесть; я все это видел сам, потому что мы, тот испанец и я, ехали вместе;

    Глава XXIV
    О ПШЕНИЦЕ

    Поскольку мы сделали сообщение о птицах, будет справедливо сделать его о злаковых, овощах и других
    растениях, которых недоставало в Перу. Следует знать, что первой, кто привез пшеницу на мою родину (я так называю всю империю, принадлежавшую инкам), была одна благородная госпожа, именовавшаяся Мария де Эскобар, бывшая замужем за кабальеро, который именовал себя Диего де Чавес, оба уроженцы Трухильо. С ней я познакомился в своем селении, ибо много лет спустя после прибытия в Перу она переехала жить в тот город; с ним я не был знаком, потому что он умер в Городе Королей.
    Эта госпожа, достойная великого общественного положения, привезла пшеницу в Перу в город Римак...

    Глава XXV
    О ВИНОГРАДНОЙ ЛОЗЕ И ПЕРВОМ, КТО ПОСАДИЛ ВИНОГРАД В КОСКО

    Честь привоза растения Ноя отдают Франсиску де Каравантесу, старому конкистадору из числа первых в Перу, уроженцу Толедо, благородному человеку. Этот кабальеро смотрел на землю рассудительно и заботливо и послал в Испанию за растением, а тот, кто за ним поехал, чтобы привезти его как можно более свежим, взял его на Канарских островах; это был черный виноград, и так почти всюду стал расти темный (tinta) виноград, а вино все было светло-красным, не совсем темным; и хотя туда привезли многие другие сорта (plantas) вплоть до москатели, однако, несмотря на все это, там все еще нет белого вина.

    Почти за то же самое, что этот кабальеро сделал для Перу, язычники поклонялись как богу знаменитому Бахусу, а этого кабальеро совсем или почти совсем не отблагодарили; индейцы, хотя в наше время вино стоит дешево, мало пьют его...
    Помимо рассказанного, в Перу я слышал от одного достойного доверия кабальеро, что некий любознательный испанец соорудил питомник для изюма, привезенного из Испании, и что несколько семечек изюма пустили корни и выросли лозы; однако они оказались такими нежными, что их пришлось содержать в питомнике три или четыре года, пока они не набрали силу, необходимую для их посадки в грунт, и что изюм был изготовлен из черного винограда, а поэтому в Перу все вино получалось красным или светло-красным, поскольку оно не совсем темное, как красное вино в Испании. Возможно, что имело место и одно и другое; потому что испанцы испытывали такую тошнотворную и одновременно действенную жажду увидеть в Индиях то, что давала их земля на родине, что никакой труд и никакая опасность им не казались достаточно большими, чтобы остановить их попытки добиться желаемого.

    Первый, кто собрал урожай винограда в городе Коско, был капитан Бартоломе де Террасас, из числа первых конкистадоров Перу и один из тех, кто отправился в Чили с аделантадо доном Педро де Альмагро. С этим кабальеро я был знаком: он был благороднейшего характера, великолепнейший, либеральный человек, со всеми остальными естественными достоинствами рыцаря.

    Он посадил виноградник в своей репартимьенте с индейцами, которая называлась Ачанкильо и находилась в провинции Кунти-суйу, откуда он в году тысяча пятьсот пятьдесят пятом, чтобы показать плоды своих рук и либерализм своей души, направил нагруженных очень красивым виноградом тридцать индейцев к Гарсиласо де ла Вега, моему господину, своему близкому другу, с приказом моему отцу, чтобы он передал каждому из кабальеро того города его часть винограда и все насладились бы плодами его труда.

    Это был великий подарок, ибо то были новые фрукты из Испании, и неменьшая щедрость, потому что, если бы виноград продавался, за него можно было получить более четырех или пяти тысяч дукатов. Я насладился значительной частью винограда, потому что мой отец избрал меня послом капитана Бартоломе де Террасаса, и с двумя маленькими пажами-индейцами мы отнесли в каждый главный дом Коско по два блюда с виноградом.
     
  11. TopicStarter Overlay
    La Mecha

    La Mecha Вечевик

    Сообщения:
    10.270
    Симпатии:
    3.396
    Хуан Поло де Ондегардо (1500-1575) - испанский колониальный чиновник, историк, этнограф, правовед, государственный деятель.

    Серьезно изучил государственное устройство империи инков, их топографическую систему, право.
    Внук миланского купца, осевшего в Вальядолиде (Испания). Отец Хуана Поло де Ондегардо был судебным приставом инквизиции Гранады.
    В Перу Хуан Поло де Ондегардо отправился в 1543 году вместе с Аугустином де Сарате (хронистом и своим дядей).
    Несколько лет находился в должности коррехидора (мэра) Куско.
    Обнаружил мумии 4 королей инков и места поклонений (ваки).
    Впоследствии мумии были захоронены.

    Хуан Поло де Ондегардо-и-Сарате.
    «Инструкция по борьбе с церемониями и обрядами, применяемыми индейцами со времён их безбожия» (1567):
    "Глава III .
    О колдунах и колдуньях.
    Обычное дело прибегать к помощи колдунов, чтобы те излечили их от болезней, позвав их к себе домой, или идя к ним, и колдуны обычно лечат, высасывая жидкости из внутренностей, или в других частях тела, или смазывая их салом, или мясом, или жиром Куйа, или Жабы, или другими грязями, или с помощью трав. За что им платят серебром, одеждой, едой и т.п.
    2. - Таким же образом прибегают к помощи колдунов по случаю иных потребностей: и чтобы они им предсказали то, что будет, и обнаружили для них то, что они потеряли или то, что у них украли, и чтобы они препоручили их покровительству Вак. За всё это они всегда дают им одежду, серебро, и т.п.
    3. – Также они прибегают к их услугам для того, чтобы исповедаться в своих грехах, и исполнить весьма строгие покаяния, которые те на них накладывают, дабы совершить поклонение, или принести жертву Вакам, совершить пост, или даровать серебро, или одежду, или исполнить другие наказания.
    4. Также они прибегают к помощи колдунов, чтобы те дали им средства для того чтобы добиться какой-нибудь женщины, или внушить ей любовь, или для того, чтобы их не оставила любовница; а женщины прибегают к их помощи по тому же самому поводу. И для достижения этого они обычно дают им одежду, накидки, коку, и клок из своих собственных волос, или волосков, или из волос и наряда соучастника церемонии, и иногда из собственной крови, чтобы из этих вещей они совершили свои чародейства.
    5. – Во многих местах обычное дело иметь при себе или носить с собой колдовские талисманы, или амулеты Дьявола, называющиеся [Ваканки], чтобы добиваться женщин, или внушать им любовь, или, если это женщины, то – мужчин. Эти ваканкис [huacanquis] сделаны из птичьих перьев, или других различных предметов, в соответствии с выдумкой каждой провинции.
    Также они обычно кладут в постель соучастника , или особы, которую хотят привлечь, или в его одежду, или в другое место, где как им покажется, они смогут принести пользу, эти ваканкис и другие подобные талисманы, сделанные из трав, или из морских раковин, или из маиса, или других различных предметов. Женщины также ломают свои большие булавки, или шипы, с помощью которых сцепляют накидки или льиклас , веря, что благодаря этому мужчина не применит насилие, чтобы овладеть ими, или у той, у которой он [мужчина] есть, то чтобы потом оставил её: или делают другие различные штуки, с тою же целью. Мужчины и женщины также совершают другие различные суеверные обряды, или из трав, или других вещей, веря, что от этого будет результат в потомстве, или в бесплодии, если они к тому стремятся.
    6. – В некоторых местах ими овладевает болезнь пляски, которую они называют Таки онко [Taqui onco] или Сара онко [Çara onco]: для излечения от которой они зовут колдунов, или идут к ним, и совершают тысячи суеверных обрядов, чародейств, где также встречается идолопоклонство, и исповедование с колдунами, и другие различные церемонии.
    7. – Чтобы узнать о предстоящих делах, или сказать, где находится то, что было утеряно, или то, что украли, колдуны обычно вскрывают различных животных, таких как овечки, куйи, птицы, рыбы, змеи, жабы, и во внутренних органах и потрохах рассматривают дурные или добрые предзнаменования.
    Они также обычно сжигают жир, куйа, коку, табак, который они называют (файте ), а также чакиру или морские раковины, и другие вещи, чтобы разглядеть предстоящие события; в некоторых местах они также строят свои ограждения на земле, и произносят особые известные для этого слова, чем призывают дьявола, и говорят с ним в каком-нибудь тёмном месте, и под конец совершают для этого многие другие суеверные обряды.
    Глава V.
    О предсказаниях и предзнаменованиях.
    Обычно когда Индейцы видят ужей, или по отдельности, или сцепившихся, змей, гадюк, ящериц, и других тварей, таких как пауки, крупные черви, жабы, бабочки и других подобных, то верят и говорят, что это дурное предзнаменование и что из-за этого должна произойти беда, и змеев они топчут левой ногой, чтобы тем самым не сбылось злое предзнаменование; и ради этого они совершают другие ритуалы.
    2. Когда они слышат пение сов, филинов, грифов, курей или других необычных птиц, или завывание собак, они считают это недобрым предзнаменованием и предсказанием смерти для самих себя, или для своих детей, или для своих соседей, и особенно для того, в чьём доме и месте они поют или завывают. И они обычно жертвуют им коку, или другие вещи, прося их, чтобы они убили или причинили вред их врагам, но не им. Также, когда они слышат пение соловья, или щегла [xirguerito], то говорят, что они должны будут поругаться с кем-то, или что должно произойти нечто плохое.
    3. - Когда происходит затмение солнца, или луны, или появляется какая-нибудь комета, или сияние в воздухе, то они обычно кричат и плачут, и приказывают, чтобы другие кричали и плакали, чтобы лаяли собаки, или завывали, и для этого их бьют палками. Они обычно окружают свои дома, во время ночных шествий, огненными снопами, и совершают другие ритуалы, чтобы с ними не случилось то недоброе, чего они так страшатся и что считают дурным предзнаменованием. Они также считают дурным знаком, и что от этого умрут или понесут какой-нибудь серьёзный ущерб, когда видят небесную радугу, но чаще считают благим знаком, много ей поклоняются и не осмеливаются на неё смотреть, или, уж если увидят её, то не осмеливаются показывать на неё пальцем, полагая, что умрут. И то место, где, как им кажется, падает основание радуги, то место они считают ужасным и пугающим, полагая, что там есть какая-то Вака или другая достойная ужаса и почтения вещь.
    4. – Когда идёт град или снег, или налетает большая буря, они орут, считая, что тем самым исправят дело, тогда же они совершают кое-какие жертвоприношения и другие суеверные обряды.
    5. Когда у женщин наступают роды, то их мужья и даже они сами постятся, воздерживаясь от определённой пищи, и исповедуются у колдуна, и поклоняются Вакам или холмам, чтобы новорожденный благополучно появился на свет. И следует обратить внимание, что этот пост (который они называют сасих) весьма обычен среди Индейцев по самым различным случаям, когда они воздерживаются от определённых кушаний, и других вещей, совмещая различные ритуалы.
    6. - Если рождается двойня из одного чрева, они говорят, что один из них сын молнии , которую они ныне называют (Сантьяго ), принося их в жертву грому.
    7. – В равнинах у Индейцев в обычае, когда они больны, раскладывать свою одежду на дорогах, чтобы путники унесли их болезнь, или чтобы ветры очистили их одежды. Также этот обычай встречается в некоторых местах у Горцев.
    8. – Также у них в обычае в различных местах, как у Равнинных жителей, так и у Горцев, или когда они больны, или здоровы, идти мыться в реках, или источниках, соблюдая определённые церемонии, веря, что тем самым души очищаются от грехов, и что их уносят воды, и берут сено, или разновидность ковыля, который они называют (Ичу ) и сплёвывают на него, или совершают другие ритуалы, говоря о своих грехах там же перед колдуном, сопровождая это тысячами церемоний, и они верят, что таким образом станут чистыми и очищенными от грехов, или от своих болезней. Другие обычно сжигают ту самую одежду, в которой они совершили грехи, полагая, что огонь их уничтожит и они станут чистыми, и невиновными, и освободившимися от бремени.
    9. – Когда содрогается земля, они проливают на неё воду, говоря, что Ваки испытывают жажду и хотят пить, или совершают другие ритуалы и различные суеверные обряды.
    10. - Когда у них дрожат веки, или губы, или шумит в ушах, или у них дрожит какая-либо часть тела, или они спотыкаются, то говорят, что увидят или услышат что-либо хорошее или плохое: хорошее, если это был правый глаз, или ухо, или нога, и плохое, если была левая...

    Глава VI.
    О заблуждениях против католической веры, во что обычно впадают некоторые Индейцы.

    Иногда они говорят о Боге, что он не добрый Бог, и что он не заботится о бедных, и что напрасно ему служат Индейцы.
    2. – Что он не милосердный и не сострадательный Бог, как говорят Христиане. Что нет прощения за грехи для тех, кто совершил серьёзный грех: или для тех, кто совершил другие чудовищные грехи.
    3. – Что Бог создал их для того, чтобы жить в грехе, особенно для бесчестных дел сладострастия и пьянства, и что они не могут быть добрыми.

    4. - Что дела творятся по воле Солнца, и Луны, и Вак, или по какому-нибудь . И что Бог не провидит дел здесь внизу.
    5. – Что поскольку у Христиан есть образы и они им поклоняются, то можно поклоняться и Вакам, или Идолам, или имеющимся у них камням. И что образы – это Идолы Христиан.
    6. - Что то, что проповедуют Священнослужители и Проповедники не является полностью правдой, и что многие дела ими восхваляются, чтобы запугать Индейцев. И что столь же разумно верить своим предкам, и своим Кипо [Quipos] и памятным сведениям, как предкам и предыдущим поколениям Христиан, и писаниям .
    7 Что незачем поклоняться Пресвятой Троице, и Иисусу Христу, Нашему Господу. Эта речь особо свойственна колдунам, обходящих с обманами и переманивающих Индейцев, чтобы отдалить их от Католической Веры, прибавляя тысячу обманов для них, и устраивая тайные сборища Индейцев, где они наставляют против того, что разъяснили священники, и вводят в свою ложную секту.

    8. – Что вполне хорошо можно поклоняться Иисусу Христу, Нашему Господу, и дьяволу одновременно, потому что они оба уже договорились и побратались .
    9. – Они ставят под сомнение и осложняют некоторые дела веры. Особенно в таинстве Пресвятой Троицы, в единстве Бога, и в страстях и смерти Иисуса Христа, в девственности нашей Госпожи Девы Марии, в Пресвятом Таинстве алтаря, в общепринятом Воскрешении, и относительно Таинства соборования умершего, поскольку до сего времени их не причащали, кроме того, поскольку у них не имелось о нём сведений, то у них нет веры в то, что это было Таинство.
    10. Они говорят, что бракосочетания могут расторгаться, пусть они даже были бы законные и свершившиеся; и потому, по любому случаю они говорят, что супруги должны разводиться, и просят, чтобы их брак был расторгнут.
    11. – Что прегрешение холостяка с незамужней не является грехом...
    12. – Что прегрешение холостяка с незамужней, какое-то время сошедшихся незаконно, путём испытания, для того, чтобы жениться, не так уж и плохо совершать, и что это не грех, поскольку они делают это для служения Богу. И так сие повсеместно делают Индейцы без малейших колебаний.
    13. – Что Священник злой, дикий, алчный, бесчестный, или что у него другие бесстыдные грехи, что он не предназначен для мессы, и не стоит таинств, которыми он заведует, и что он не должен поклоняться облатке и потиру, каковые возвышаются на алтаре.
    14. – Что души умерших бродят-скитаются и нуждаются в еде, и питье, и одежде и т.п., - из-за испытываемого голода, жажды и холода".

    [​IMG]
    Подпись Хуана Поло де Ондегардо​
     
    Ондатр нравится это.
  12. plot

    plot Техадмин

    Сообщения:
    18.438
    Симпатии:
    1.883
    Вот здесь об этом (и о многом другом) интересно рассказывается:
    Вот интересно по поводу христианизации:
     
    La Mecha нравится это.
  13. TopicStarter Overlay
    La Mecha

    La Mecha Вечевик

    Сообщения:
    10.270
    Симпатии:
    3.396
    Монах-доминиканец Антонио де Монтесинос избрал темой своей проповеди слова Иоанна
    Крестителя: «Я глас вопиющего в пустыне».
    "
    Я взошел на амвон, чтобы вы признали, что
    творите грех против индейцев, я глас Христа, вопиющего в пустыне сего острова,
    посему вам надлежит внимать мне не теплохладно, а всем сердцем
    и всеми чувствами, дабы услышать сей глас; ибо он велик
    и мощен, и страшен, и грозен, и подобного ему вы не
    слышали во всю вашу жизнь... Сей глас вопиет, что вы
    погрязли в смертном грехе, что вы в грехе том живете и в нем умираете,
    ибо жестокость ваша и тиранство
    против невинных людей есть великий грех. Ответьте,
    по какому праву и по какому суду томите вы индейцев в жестоких
    и ужасных оковах рабства? Кто дал вам право вести мерзейшую войну с народом,
    мирно и тихо жившим на своей родной земле?.. Почему
    вы содержите их в таком ничтожном звании, почему
    не даете им вдосталь еды и оставляете их умирать без
    лекаря? Ибо вы подвергаете их изнурительному труду,
    от чего они болеют и умирают. Нет! Вы убиваете их своим алчным
    стремлением к золоту. Разве вы заботитесь о том, чтобы в души
    их проник свет истинной веры? Или они не люди?
    Или у них нет разумной души?
    Или они не те, кого вы должны возлюбить, как
    самих себя?.. Истинно говорю вам, вы столь же далеки от спасения,
    как мавры и турки..."

    Витория, как и другие испанские схоласты —
    Доминго де Сото и Луис де Молина, — считал, что
    власть языческих правителей была законной. Он ука
    зывал на то, что известные призывы подчиняться свет
    ской власти, которые можно найти в Писании, были
    высказаны в условиях власти язычников. Если язы
    ческий царь не совершил какого-либо преступления,
    утверждает Витория, его нельзя свергать просто на том
    основании, что он язычник.

    Именно этим принципом должна руководствоваться христианская Европа,
    вступая во взаимодействие с политическими образованиями Нового Света.
    Все государства обладают равными правами, и каждое из них обязано уважать
    права остальных.
    С точки зрения Витории, «отдаленные американские княжества тоже были государствами,
    их подданные должны были иметь те же права, обязанности и привилегии,
    что и подданные христианских королевств Европы: Испании, Франции
    и остальных».
    Да, Витория считал, что народы Нового Света обязаны
    разрешить католическим миссионерам нести им
    свет Христа, однако он был убежден, что отказ этих
    народов от принятия христианства не является
    основанием для справедливой войны.

    Некоторые утверждали, что туземцы Нового Света
    не обладают разумом или во всяком случае их разум
    недостаточно развит для того, чтобы они могли пользоваться
    правами собственности. В ответ на это Витория высказал два аргумента.
    Прежде всего неразумие тех или иных людей ли народов не оправдывает
    действий, направленных на отъем у них их владений
    или же их порабощение, потому что недостаток умственных
    способностей ни в коей мере не аннулирует
    права частной собственности. «Мне представляется,
    что несмотря на это они умственно отсталые и безумцы
    могут обладать правом владения, потому что
    они могут страдать от несправедливости, но — и здесь
    в голосе Витории слышатся сомнения — вопрос о том,
    есть ли у них право владения, я оставляю юристам».
    Однако, как считал Витория, это чисто теоретический
    вопрос, поскольку американские индейцы не безумны.
    Они безусловно одарены разумом, этой уникаль
    ной особенностью человеческого рода. Витория писал,
    развивая тезис Аристотеля о том, что природа ничего не делает
    впустую: «На самом деле они не лишены
    разума, просто они используют разум по-своему. То,
    что они разумны, очевидно: у них имеется определенный
    общественный порядок, упорядоченные города,
    институт брака, судьи, правители, законы... Они не
    делают ошибок в очевидных вещах, что тоже свиде
    тельствует об их разумности.
    Господь и природа обычно не отказывают большинству
    представителей биологического вида
    в специфических для этого вида качествах.
    Но специфическим качеством человека является
    разум, и если его возможности не используются, то
    они остаются втуне».

    В последних двух предложениях Витория имеет в виду то,
    что невозможно себе представить, что значительная часть человечества
    может быть лишена разума, этой отличительной особенности человека:
    Бог не стал бы лишать ее того дара, который дает человеку
    особое место среди тварных существ."
    (Т. Вудс )
     
  14. TopicStarter Overlay
    La Mecha

    La Mecha Вечевик

    Сообщения:
    10.270
    Симпатии:
    3.396
    http://wrest.osnova.tv/post5979.html

    И здесь
    http://latindex.ru/content/articles/10218/
    "В 1965-ом году известный археолог из Эквадора Эстрада, а также его американские коллеги Меггерс и Эванс начали совместные раскопки Вальдивии, древней стоянки индейцев, расположенной на юге Эквадора. Археологи поставили перед собой цель максимально полного изучения совершенно неизвестной и почти неизученной до этого времени культуры, которая существовала в период перехода от охотничье-собирательского ведения хозяйства к земледелию.

    С помощью раскопок было обнаружено, что мастера Вальдивии на рубеже четвертого и третьего тысячелетия до нашей эры изготавливали глиняную посуду, в то время как большинство других культур индейцев того времени не были знакомы с изделиями из керамики. Именно вопрос происхождения найденной в Вальдивии посуды больше всего интересовал Эстрада и его американских коллег-археологов. Через четыре года после начала раскопок ученые обнаружили красный сосуд, украшенный замысловатыми узорами и имевший высокую угловатую ручку. Этот глиняный сосуд был очень похож на кувшины культуры Среднего Дземона древней Японии..."
     

Поделиться этой страницей