По андреевским местам

Тема в разделе "Весть Даниила Андреева", создана пользователем plot, 25 ноя 2014.

  1. TopicStarter Overlay
    plot

    plot Техадмин

    Сообщения:
    18.438
    Симпатии:
    1.883
    Выкладываю здесь очерк И.Иванеженковой о встрече с Евгением Фёдоровичем Простаковым —
    сыном Фёдора Евменовича Простакова, трубчевского сопутешественника Даниила Андреева. По-моему, замечательно.


    Встреча с Простаковым Евгением Фёдоровичем
    20 ноября 2014 г.


    Евгений Фёдорович Простаков — сын Фёдора Евменовича Простакова, одного из спутников Даниила Андреева в скитаниях по трубчевским окрестностям (30-е годы). Проживает в Трубчевске. Яркий представитель пласта старой русской провинциальной интеллигенции. Пласта, уходящего в историю.

    Е.Ф. Простаков_.jpg
    Е.Ф. Простаков

    Эпоха и её свидетели уходят от нас. Фёдора Евменовича уже нет в живых, и сын его в пенсионном возрасте.Стоит попытаться уловить, почувствовать – тех, зафиксировать узор их следа на песке, пока его окончательно не смыло волной времени...

    Нечто словно старается стереть всё, связанное с Даниилом Андреевым, из летописей и хроник земных. Пытаясь отыскать хоть какие-то официальные данные – свидетельства пребывания поэта на трубчевской земле, я звоню в архив, а мне отвечают: у нас по этому периоду совсем ничего нет, обращайтесь в областной. В областном – тот же самый ответ. Благополучно сохранили, вывезя за границу во время Великой Отечественной, всё до 1907-го, в распоряжениижелающих и послевоенный период, а вот нужные тридцатые – бермудский треугольник в океане документированного бытия. Сгорел, исчез, уничтожен…

    Как и «Странники ночи» и весь личный архив Даниила Андреева до 1947-го, как и копии оставшегося в квартире Аллы Александровны.

    Любопытная и как минимум оригинальная в «Брянском лесу» намечается экспозиция – без экспонатов.

    В те самые,бесследно исчезнувшие, тридцатые Фёдор Евменович был одним из спутников Даниила в странствиях по трубчевским окрестностям, наверняка что-то рассказывал о них и сыну. Хотелось прикоснуться к этим воспоминаниям, полистать старые альбомы, которые бережно сохранили в семье Евгения Фёдоровича.

    С виду простой дом с жёлтым сайдингом, который несложно найти на аккуратных и правильных улочках Трубчевска, внутри оказался музеем, хранилищем искусств. Даже тыквы у порога не сгружены, а выложены естественно-живописной композицией. Моё любование было прервано предложением взять с собой одну такую. Ну что Вы! Нарушать красоту…

    Стены комнат увешаны картинами и фотографиями. Фёдор Евменович серьёзно увлекался фотографией – увлечение по причине редкостности оборудования дорогое и лишённое дилетантства. Но не только по этой причине. До того как в жизнь русского человека просочилось слово хобби, он (русский человек вообще) горел увлечением по-настоящему; это дело, найденное по велению души, зачастую было куда более настоящим, чем то, что приходилось исполнять на работе. Так и Фёдор Евменович. Вот он в сосновом бору с фотоаппаратом – молодой, красивый и совершенно счастливый человек.

    Ф.Е. Простаков в сосновом бору_.jpg
    Фёдор Евменович Простаков в сосновом бору

    А на этом чёрно-белом снимке он сидит на берегу реки и пишет этюд. И даже в полупрофиль видно, что абсолютно счастлив.

    Ф.Е. Простаков с этюдником_.jpg
    Фёдор Евменович Простаков с этюдником

    — Отец был учеником Протасия Пантелеймоновича*, — сообщает Евгений Фёдорович. Он уже много чего успел мне сообщить, но я прикована взглядом к этим солнечным деревенским домикам, к золоту дерева над безбрежным простором равнины, и вряд ли что-то слышу. Мне бы тут побыть…

    Домики_.jpg
    Домики
    Вид на Десну_.jpg
    Вид на Десну

    Над дверью – портрет прекрасной молодой женщины, словно из парижского салона. Это мама хозяина дома. Жена фотографа и живописца.

    Есть на стене этой маленькой комнаты и пейзаж кисти самого Протасия Пантелеймоновича Левенка, год написания 1955-й, за три года до смерти. Автору 81 год.

    Пейзаж П.П. Левенка_.jpg
    Пейзаж Левенка
    Автограф Левенка на полотне_.jpg
    Автограф на полотне

    — Отец всё любил яркие, солнечные дни писать. А вот на картине Протасия Пантелеймоновича пасмурная погода, будто приглушённый пейзаж.

    К этому возрасту, наверно, успеваешь рассмотреть все краски, и даже пожухлость обретает какую-то особую выразительность и глубину. Тишину.

    Протасий Левенок закончил Киевское художественное училище, затем Петербургскую художественную академию и всю жизнь преподавал искусство во многих учебных заведениях Трубчевска. Делал театральные декорации. Лепил скульптуру. А кроме того иконописец.

    — До войны одна из трубчевских церквей заказала ему икону «Двенадцать апостолов». И так её оценили, что он семью свою смог поднять!

    А семья была большая. Девять детей. И почти каждый – веха в трубчевской истории, культурной жизни. Таланты по-разному проявлялись в потомках Протасия, но всегда это была сильная, здоровая кровь, мудрость и ясный разум, умение творить свою жизнь, передавшееся и внукам. Так, одна из дочерей Олега Протасьевича, ныне живущего в Электростали, получив техническое образование (МАИ), всё ж таки стала по призванию художником и работает декоратором в театре. А другая дочь преподавала в музыкальном училище теорию и историю музыки, и к ней и сегодня записываются в очередь ученики из Гнесинки.

    — В семье Левенков музицировали все, — рассказывает Евгений Фёдорович. – Было пианино, и я тоже одно время хотел научиться. Даже разучил какую-то нехитрую песенку, да тут ребята на улице засмеяли — и бросил. По глупости. Но тяга к музыке, запавшая тогда, у Левенков, не прошла, и позже выучился играть на трубе. В советское время по выходным играл в духовом оркестре на похоронах, и зарабатывал, скажу вам,получше, чем многие за месяц. А потом эта традиция — хоронить с музыкой — исчезла. До сих пор выхожу на улицу в майские праздники, на День Победы, – играю песни военных лет… Соседям нравится.

    А вообще с Трубчевском странное творится, с горечью делится Евгений Фёдорович. «Раньше на любой концерт залы ломились от публики, а сейчас вот у нас Соболев (Соболев Геннадий Анатольевич — директор Детской школы искусств им. Вяльцевой в Трубчевске. — Прим.) организовывает «Музыкальный абонемент»: по пять концертов в год. Мировые звёзды приезжают! Выходит девушка со скрипкой, её спрашивают: а где Вы вчера выступали? — В Берлине. — В Берлине, понимаете! И зал там был битком! А в Трубчевске сидит двадцать человек, и стыдно… Стыдно!»

    Да в провинции и везде так… Говорят даже, что не только в провинции.

    — Почему, Вы думаете, это с нами происходит?

    — Не знаю, — Евгений Фёдорович пожимает плечами. — Общество потребителей мы теперь. Культура не нужна.

    А тогда, в сгоревшие тридцатые, культура была повседневной жизнью. Органичной и неотъемлемой частью бытия.

    — Вы где-нибудь там запишите, что Левенки были мозгом Трубчевска!

    К Протасию приходили учителя, и они сидели в комнате часто подолгу – беседовали на философские темы, вели серьёзные разговоры. А уже позже и к Простаковым приезжали друзья из разных городов – Нужновы, Парцевский Константин, собирались за столом, раскладывали в подробностях ход сражений, до деталей и нюансов воспроизводя военные события. Приезжали и, увидев бинокль с семикратным увеличением, тащили маленького Женю во двор – наблюдать восход Марса… Видишь? Смотри!

    Уединялся с Протасием и Даниил. Кто-то посоветовал ему познакомиться с этой уникальной трубчевской семьёй, и из дома Добровых, который был своего рода эпицентром культурной жизни Москвы, где постоянно звучала музыка и читались и писались стихи и проза, где творили молитву и радушно принимали гостей, где бывал и Шаляпин, и Скрябин, и Маяковский, и Цветаева, и патриарх Тихон… да всех не перечислить. Вот из этого дома он попадает в глубоко провинциальный Трубчевск – и находит здесь такой же духовный и творческий очаг. Да и в тюрьме, помнится, Данила окружают люди неординарные. «Новейший Плутарх» и руководства по стихосложению тому подтверждение. Всё притягивается по созвучию.

    — Даниил Андреев сыграл в нашей семье очень большую роль, положительную. Он ведь приехал в нашу провинцию из столицы, и нам интересно с ним было общаться – у него было чему поучиться, — рассказывал мне Олег Протасьевич по телефону. – Был очень культурный, высоко нравственный человек. Меня на «Вы» называл: «Вы, Олег Протасьевич». А мне-то было тогда 15-16 лет! А ему 25-26… Нас с ним объединила любовь в природе и путешествиям по лесам. Он очень любил босиком ходить.

    И читать свои стихи Протасию Пантелеймоновичу любил. Находил в нём глубокого, чуткого слушателя.

    Тогда многие из знакомых Левенков и Простаковых писали стихи. В семье Левенков была «Заветная тетрадь», куда каждый мог записать своё стихотворение. Многие страницы проиллюстрированы рисунками авторов. Есть в тетради и автограф Даниила Андреева. И стихотворение Евгении Левенок, увлекавшейся звёздами, как и Даниил.

    — Было даже письмо потом от Даниила Андреева, — говорил Олег Протасьевич. – Официальное предложение. Но Евгения была старше, и отец не порекомендовал этот брак.

    А мы с Евгением Фёдоровичем уже сидим в большой светлой комнате под копией репинского портрета Толстого, выполненной Фёдором Евменовичем очень искусно, напротив нас снова очаровывающие пейзажи, и листаем старый, довоенный, альбом.

    Пейзажи на стене в большой комнате_.jpg
    Пейзажи на стене в большой комнате
    Копия портрета Толстого_.jpg
    Копия портрета Толстого

    Широкие картонные листы переворачивает хозяин, подписей нет, и он пытается что-то припомнить или угадать. Надежды на распознавание отдельных лиц ещё остаются – впереди у нас (сотрудников заповедника) встреча с Олегом Протасьевичем в Электростали.

    Е.Ф. с альбомом_.jpg
    Евгений Фёдорович с альбомом

    Работы Фёдора Евменовича очень интересны, это фотография как искусство. Вот знаменитые трубчевские кручи (аж дух захватывает!),

    Кручи_.jpg Кручи2_.jpg
    Кручи

    а это летний театр, декорации к которому делал и Протасий Пантелеймонович.

    Летний театр_.jpg
    Летний театр

    Раскопки в Кветуни, о которых (не называя) писал Даниил в «Странниках ночи». Так выглядела археологическая работа его героя Саши Горбова и ещё более реального Всеволода Левенка (https://ru.wikipedia.org/wiki/Левенок,_Всеволод_Протасьевич), ровесника Даниила.

    Раскопки_.jpg
    Раскопки
     
    Последнее редактирование: 3 дек 2014
    La Mecha нравится это.
  2. TopicStarter Overlay
    plot

    plot Техадмин

    Сообщения:
    18.438
    Симпатии:
    1.883
    А вот Нерусса во всей красе

    Нерусса_.jpg
    Нерусса

    и известный всем кадр с поваленным дубом над рекой и четверыми мальчишками, среди которых и Даниил Андреев.Обычная маленькая фотография среди многих ей подобных. Но на ней Даниил, и поэтому мы видим и весь альбом…

    Фото с дубом_.jpg
    Фото с дубом

    На одном из снимков – мужчина с сигаретой в зубах держит огромную голову сома и… хвост. Где же середина?

    — Это сосед наш. Тогда он сома на 20 килограммов поймал, — поясняет мне Евгений Фёдорович. – А говорили, что у нас только 16-килограммовые водятся. По пуду то есть. Но этот точно был на двадцать, не меньше. Отец, как узнал, сразу схватил фотоаппарат и побежал снимать. Но к тому моменту, хоть семья и была бедная, нуждалась, щедрый рыбак уже раздал почти всю рыбину! Осталась голова вот и хвост. А освещение было скудное, и отец попросил его сигарету зажечь, чтобы на искру навести фокус.

    Вот впечатляющий кадр: вниз по Десне сгоняют лес на плотах – к Белой Берёзке, где была деревообрабатывающая фабрика. И, хоть и выглядит это красиво и даже монументально, лес всё же становится жаль. Вопрос рубок, браконьерства, вообще потребительского отношения к природе – больной для Евгения Фёдоровича:

    Плоты_.jpg
    Плоты

    — Как-то мы, согласовав маршрут с заповедником, сплавлялись на байдарке по Неруссе (часть Неруссы входит в заповедную зону. – Прим.). Конечно, прошли всё на одном дыхании, ни разу на берег не высадились и старались даже не разговаривать. Так вот, как входишь на территорию заповедника –жизнь оживает! Повсюду кабаны, бобры, птиц невиданное количество… А пересекаешь границу и попадаешь в обитаемый человеком лес – всё будто вымирает. Ни шороха, ни звука. И только горы мусора по берегам…

    Евгений Фёдорович постранствовал по трубчевским окрестностям — и с байдаркой, и пешком. С бесстрашно-отчаянной молодости и до недавних лет. Бывал и на Жеренских озёрах, пытался отыскать Дивичоры, а Поповский перевоз даже нарисовал.

    Нерусса в походе_.jpg
    Нерусса в походах

    — Раньше переправы тут были. Переправ давно уже нет, а название осталось.

    — А почему Поповский? – спрашиваю.

    — По деревне Поповке.

    Всё легко объясняется.

    А вид в самом деле очень красивый: высокий сосновый берег, песчаная отмель, гладь реки. Как тут не воспеть. Старые чёрно-белые фотографии, любительские живописные полотна, словно согретыеогнём сердца художника, открывают целый мир заповедных, сокровенных чувств – в таких красках, которые глазами не увидишь. Как тут не полюбить. Любовь и счастье чувствовать и жить вливается в сознание смотрящего, и, совершив мимолётное чудо преображения, пребывает в нём уже всегда.

    Страница альбома_.jpg
    Страница в альбоме

    Я ухожу из гостеприимного дома, за мной закрывается дверь. Какая иллюзия.

    Мои глаза смотрят в ноябрь, а отражают нетленные Лета, следа которых не найдёшь ни в одном архиве.

    ____________________________
    * Протасий Пантелеймонович Левенок - художник, иконописец, учитель живописи. В его дом часто приходил Даниил Андреев, бывая в Трубчевске в 30-е годы.
     
    Последнее редактирование: 3 дек 2014
    Ольга и La Mecha нравится это.
  3. Яник

    Яник Вечевик

    Сообщения:
    3.753
    Симпатии:
    833
    Какое-то занудное и в корне ошибочное заявление.
    В этом отношении Даниил ничем не отличается от своих ровесников. Или отличается в лучшую сторону.
    Мне эти сокрушения испортили впечатления. А так очерк приемлемый.
     
  4. list

    list Модератор

    Сообщения:
    6.768
    Симпатии:
    3.475
    Приветствую, форумчане! Хочу поделиться материалом по периоду пребывания Даниила Андреева на трубчевской земле в тридцатые годы.

    В ноябре 2014 года удалось связаться с последним оставшимся в живых трубчанином, который общался с Даниилом Леонидовичем непосредственно. Это Олег Протасьевич Левенок, 1916 года рождения. В тридцатые он был, соответственно, подростком. На момент нашей встречи ему 98 лет. Проживает в городе Электростали Московской области.

    _DSC0078_О.П. Левенок.JPG
    Олег Протасьевич Левенок

    Помнит о Данииле мало, вспоминать помогали дочери (их у Олега Протасьевича трое, присутствовали две из них) и другие родственники, сохранившиеся картины и фотографии. Но даже по этим отрывочным воспоминаниям можно воссоздать живую картинку и прочувствовать дух того времени.

    Даниил в Трубчевске, 1932.jpg
    В саду Левенков. Олег в центре. Фото из книги Бориса Романова "Путешествие с Даниилом Андреевым"

    Семья Левенков – неординарное для русской провинции явление, культурный и творческий «эпицентр» довоенного Трубчевска. Глава – Протасий Пантелеймонович – был разносторонне талантливым человеком: художник (и преподаватель рисования в различных ученых заведениях Трубчевска), иконописец, скульптор, декоратор, поэт, изготовитель и реставратор музыкальных инструментов, ремесленник - мастер на все руки, созерцатель, философ… И потому всё многочисленное семейство (девять детей) так или иначе приобщено к культуре, творчеству, искусству. Таланты передались также внукам и правнукам.

    _DSC0071_Портрет Протасия Левенка кисти дочери Ольги.JPG
    Портрет Протасия Левенка кисти внучки Ольги (дочери Олега Протасьевича)

    Именно со стариком Протасием и сблизился молодой Даниил, квартировавший не одно лето в Трубчевске. Познакомившись с ним по рекомендации Спасской, по словам Олега Протасьевича, на следующее лето московский гость находит себе жильё уже поближе к дому Левенка, в котором и останавливается все последующие годы («он рядом жил, сады соседили…»).

    О.П.: Там старушка жила, она ведьма была трубчевская. У неё две груши росли большие в доме, соседствовавшем с нашим. И она на одну грушу заговор сделала — на малярию, что-то сильно процветала малярия в городе. Моя сестра Зина (она окончила воронежский пединститут, биологический факультет) была науке преданная, а эта соседка Марфа Фёдоровна всё говорила ей: «Зинаида Протасьевна, что ж Вы так мучаетесь? Ну придите, я заговорю вам, и не будет». А она ей: «Ну как я пойду? Я ж не верю в это дело». Потом Зина говорила мне: «Так меня эта малярия доконала, что я в какой-то день решила: пойду схожу, раз такое мученье». Посмотрела, чтобы никто не видел, и зашла. И – это ж надо! – всё, больше приступов не было. Хотите верьте, хотите нет. У нас соседствовали огороды…

    — А дом её был какой по счёту от перекрёстка? (это я, неугомонная в "поисках истины", пытаюсь первым делом установить всё как было на самом деле)

    О.П.: Третий дом. Там ошибочно, на фотографии, сняли второй дом от угла (в книге Бориса Романова снят второй от угла дом; однако в нём проживала не «тёмная Машебиха», а школьная учительница, по свидетельствам соседей-трубчан; хотя сегодня, когда все архивы тридцатых годов погибли - сгорели в военные годы, - доказать что-либо, основываясь только на устных свидетельствах пожилых людей, довольно сложно. - Прим. list). Главная улица Орловская называлась.

    Тут, наверно, стоит полностью привести стихотворение «Памяти друга», которое Даниил Андреев написал о Протасии Левенке:

    Был часом нашей встречи истинной
    Тот миг на перевозе дальнем,
    Когда пожаром беспечальным
    Зажглась закатная Десна,
    А он ответил мне, что мистикой
    Мы правду внутреннюю чуем,
    Молитвой Солнцу дух врачуем
    И пробуждаемся от сна.

    Он был так тих - безвестный, седенький,
    В бесцветной куртке рыболова,
    Так мудро прост, что это слово
    Пребудет в сердце навсегда.
    Он рядом жил. Сады соседили.
    И стала бедная калитка
    Дороже золотого слитка
    Мне в эти скудные года.

    На спаде зноя, если душная
    Истома нежила природу,
    Беззвучно я по огороду
    Меж рыхлых грядок проходил,
    Чтоб под развесистыми грушами
    Мечтать в причудливых беседах
    О Лермонтове, сагах, ведах,
    О языке ночных светил.

    В удушливой степной пыли моя
    Душа в те дни изнемогала.
    Но снова правда жизни стала
    Прозрачней, чище и святей,
    И над судьбой неумолимою
    Повеял странною отрадой
    Уют его простого сада
    И голоса его детей.

    Порой во взоре их задумчивом,
    Лучистом, смелом и открытом,
    Я видел грусть: над бедным бытом
    Она, как птица, вдаль рвалась.
    Но мне - ритмичностью заученной
    Стал мил их труд, их быт, их город.
    Я слышал в нём - с полями, с бором,
    С рекой незыблемую связь.

    Я всё любил: и скрипки нежные,
    Что мастерил он в час досуга,
    И ветви гибкие, упруго
    Нас трогавшие на ходу,
    И чай, и ульи белоснежные,
    И в книге беглую отметку
    О Васнецове, и беседку
    Под старой яблоней в саду.

    Я полюбил в вечерних сумерках
    Диванчик крошечной гостиной,
    Когда мелодией старинной
    Звенел таинственный рояль,
    И милый сонм живых и умерших
    Вставал из памяти замглённой,
    Даря покой за путь пройдённый
    И просветленную печаль.

    Но всех бесед невыразимее
    Текли душевные встречанья
    В полу-стихах, полу-молчаньи
    У нелюдимого костра -
    О нашей вере, нашем Имени,
    О неизвестной людям музе,
    О нашем солнечном союзе
    Неумирающего Ра.

    Да, тёмные, простые русичи,
    Мы знали, что златою нитью
    Мерцают, тянутся наитья
    Сюда из глубей вековых,
    И наша светлая Нерусочка,
    Дитя лесов и мирной воли,
    Быть может, не любила боле
    Так никого, как нас двоих.

    Журчи же, ясная, далекая,
    Прозрачная, как реки рая,
    В туманах летних вспоминая
    О друге ласковом твоём,
    О том, чью душу светлоокую
    В её надеждах и печали,
    В её заветных думах, знали,
    Быть может, ты и я - вдвоём.



    Мы с Олегом Протасьевичем попробуем внести чуть-чуть детальной прозы в канву этой печальной, тихой, мудрой и проникновенной поэтики бытия.
     
    Последнее редактирование: 19 апр 2015
    Иоанн, Ольга, Яник и ещё 1-му нравится это.
  5. list

    list Модератор

    Сообщения:
    6.768
    Симпатии:
    3.475
    «Мечтать в причудливых беседах…»

    — Вы помните самую первую встречу с Даниилом Андреевым?

    О.П.: Да. Во-первых, его внешний вид от трубчан отличался. В белой рубашке, без особых эмоций в разговорной речи. Очень он нам понравился. С ним было очень легко. Как-то быстро они с папой сошлись и разговаривали. У него любимые поэты были Блок Александр и Гумилёв Николай. Очень часто стихи их читал.

    — А свои стихи он читал?

    О.П.: Так, кусочками, иногда, по нескольку строк.


    Даниил Андреев не любил декламировать ребятне свои стихи и читал их только Протасию, уединившись в саду или комнате. Вообще же вести беседы на философские и духовные темы, обсуждения различных культурных вопросов у Левенков было своего рода традицией.

    О.П.: К папе приходили учителя, и тихонько сидели часами, беседовали. У нас была совершенно трезвая атмосфера в семье. Никаких выпивок, ничего не «практиковали». Да и возможностей не было.


    «…бедная калитка…»

    О.П.: Бедно жили. Отец - учитель рисования в школе. Семья - семь человек (на период, который мы вспоминаем, некоторые из детей погибли или умерли. – Прим. list). Мать не особенно тяготела к хозяйственным, коммерческим делам. Совершенно животных не заводили, потому что это связано с тем, что их надо было резать, убивать. У маминой мамы была корова в Белых Берегах, оттуда папа привёл эту корову в Трубчевск. А также письма привезли — целый сундучок, писали и Жемчужниковы, и Толстой. А мы с братьями дураки такие были — мы их резали, марки от них отрезали, поэтому погибло всё это наследие.


    Так обнаружилась интересная связь Левенков по материнской линии с братьями Жемчужниковыми и Алексеем Константиновичем Толстым, усадьба которого расположена также в Брянской области, в Красном Роге Почепского района. Неонила Стефановна в девичестве жила со своей семьёй именно там, и отец её служил «по лесной части кем-то вроде управляющего (как записал в тетрадке Всеволод), но, вероятно, всё же попроще», - рассказывает Олег Протасьевич. Братья Жемчужниковы вели переписку с отцом Неонилы Стефановны, который, хоть и имел только начальное образование, писал письма на французском языке, «мелкими буквами».


    «Он был так тих - безвестный, седенький…»

    О.П.: Отец Протасий Пантелеймонович был очень талантливый человек, всесторонне. Он мальчишкой как-то проявил себя в области рисования, любил этим заниматься. Всякие изделия ручные делал в детском возрасте — мельницы водяные и всё такое. Потом попал в какую-то артель художественную, которая церкви реставрировала.

    — А родом он откуда?

    О.П.: Родом он из села Гарцево, из крестьянской семьи. Род его уходил своими корнями в стародубское казачество. Папа из этого Гарцево (это километров 45 от Трубчевска) пешком ушёл в Киев и поступил в художественное училище, в класс известного художника Пимоненко. И был учеником хорошим. После окончания училища папу направили в Петербургскую академию художеств. Но в это время он уже был женат, поэтому там не смог остаться. Прошёл какое-то стажирование, и дали грамоту. Она у меня есть, там написано: «Казак Левонок соответствует по своим художественным возможностям учителю рисования младших классов». Младшие – это по художественной линии. Высшие — это академии художеств, средние — училища типа киевского, а младшие — это гимназии, среднее общее образование. Папе после окончания учёбы в Петербурге дали распределение сразу на три города: Ровно, Дубно и Трубчевск. Папа объехал все три и остановился на Трубчевске.

    — Что его привлекло в Трубчевске?

    О.П.: Природа замечательная, красивая. Надо сказать, что Трубчевск был очень благоприятен в этом отношении природы: замечательная Десна-красавица, Нерусса - чудо, чистая вода, такая прозрачная, что видны водоросли, и особенно хороши широкие плёсы… Лес - какой лес был! От Трубчевска на Севск шла дорога, называлась «шлях», «Севский шлях». По правую сторону, если смотреть от Трубчевска на Севск, был казённый, государственный лес. Там такие строевые боры стояли — рати этих сосен, прелесть! Сосна — это моё любимое дерево. А по левую - мещанский лес. Это лес, которым пользовались жители Трубчевска: дрова заготавливали, для строения своих хозяйственных нужд использовали. Лес был замечательный, река Нерусса… Трубчевск на высоком правом берегу стоит, высокий. На горках полын рос, запах полынный!

    — Полынь — любимая травка Даниила Андреева.

    Серая травка

    Полынушка, полынушка,
    тихая травка,
    серая, как придорожная пыль!
    К лицу подношу эту мягкую ветку,
    дышу - не могу надышаться,
    как невозможно наслушаться песней
    о самом любимейшем на земле.

    Кто ее выдумал?
    Какому поэту, какому художнику
    в голову мог бы прийти
    этот ослепительный запах?

    Сухая межа в васильковом уборе;
    жаворонок,
    трепещущий в синей, теплой струе,
    полузакрывши глаза
    и солнцу подставив серую грудку;
    зноем приласканные дороги;
    лодки медлительных перевозов,
    затерянных в медоносных лугах;
    и облака кучевые,
    подобные душам снежных хребтов,
    поднявшихся к небу -
    все в этом запахе,
    в горьком духе полыни.

    Когда я умру,
    положите со мною, вместо цветов,
    несколько этих волшебных веток,
    чтобы подольше, подольше чувствовал я
    радость смиренномудрой земли
    и солнечной жизни.
    Не позабудьте!



    О.П.: Да, да. Так что Трубчевск в этом отношении очень богат. Я каждый год, кроме военных лет, всегда приезжал в Трубчевск на летний отпуск, когда учился.

    — Каким Протасий Пантелеймонович был в семье? Какую создавал атмосферу?

    О.П.: У папы был крепкий запал. Он меня так хорошо порол ремнём! Молодец. Правильно делал. Потому что стоило.<…> Папа был боец, чувствовалась в нём Запорожская Сечь! А мама была не в пример папе, мягкая. Часто приходил и говорила: «Была на базаре, видела знакомых, они меня так отшлёпали (в смысле, словесно)!». Не было у неё характера крепкого. Она читала очень много. Папа выписывал журнал «Нива», а к нему выходило много приложений, изданий писателей — и иностранных, и русских. У нас было полкомнаты книгами заставлено. «Нива» очень большую роль сыграла. Читал каждый своё. Я читал Майна Рида, Луи Жаколио, Луи Буссенара, другие читали других авторов. <…> Папа много печатался: в журналах «Новый мир», «Светлый луч», ещё где-то. Даже редактор из Петербурга приезжала к нему - была заинтересована, чтобы он был сотрудником, присылал свои стихи. Они были о природе, в основном природной тематики.

    — Вы устраивали вечера семейного домашнего чтения? Как проводилось ваше воспитание? Отец приучал вас к искусствам, учил вас ремёслам?

    О.П.: У нас была керосиновая лампа, «Молния» называлась. Она очень ярко светила. Папа усаживал всех (а нас было много, семь человек), с бумагой, с карандашами садились, лампа зажигалась, ставился или кувшин, или глиняный горшок, и мы все рисовали с натуры эти предметы.
     
    Последнее редактирование: 19 апр 2015
    Иоанн, Яник, Ондатр и ещё 1-му нравится это.
  6. list

    list Модератор

    Сообщения:
    6.768
    Симпатии:
    3.475
    «Стал мил их труд, их быт, их город…»

    О.П.: Я вообще счастливый человек: родился в России, несмотря на то, что много было всяких трудностей – и сама страна хорошая, и природа замечательная, и характер русских, несмотря на некоторые шероховатости… Вот такая доброта, когда ни за что человек может сделать какой-то добрый поступок, который экономически и политически ничем не связан, а просто так, от доброго сердца — вот это характерная черта. Родился в семье, которой очень доволен.


    Сохранилась уникальная фотография интерьера того левенковского дома. Сделана она как раз в тот самый период – примерно 1930-1932-й годы.
    В доме Левенков.jpg
    В доме Левенков

    Окна выходят на Орловскую (ныне - Ленина) улицу. Недалеко стоит пожарная каланча. Слева на фото мы видим рояль (о нём пойдёт речь ниже), по стенам развешаны картины, эскизы – рисуют тут почти все. Множество домашних растений. Дощатые полы, босикомохождение как естественный образ жизни. ) Слева направо: за чтением сестра Зинаида, рисует брат Анатолий, сестра Лидия с книгой. Фотографирует Олег.


    «И голоса его детей…»

    Интересно, что почти все повзрослевшие Левенки оказались, каждый по-своему, выдающимися, незаурядными личностями.

    Так, старший брат Всеволод стал известным археологом. Сотрудник Ленинградского отделения Института истории материальной культуры АН СССР, кандидат исторических наук. Окончив в Воронеже Художественный техникум, до 1934 года работал учителем рисования в одной из школ Воронежа; параллельно был художником Воронежского краеведческого музея. С 1935 года - директор Трубчевского краеведческого музея. С 1936 года Всеволод Левенок участвует в различных археологических экспедициях, в том числе Деснинской профессора М. В. Воеводского, Навлинской Смоленского музея, ведет собственные археологические разведки и раскопки. В частности, он исследовал городища юхновской культуры раннего железного века, в том числе Радутинское городище, поселение в устье реки Вабли, Трубчевское городище, Селецкое дюнное поселение и другие. Он обследовал и открыл стоянку группы Жерено, исследовал курганный могильник Кветунь 1. Основные работы В.П. Левенка были сосредоточены на территории Брянской и Липецкой областей, где он открыл в общей сложности свыше 600 памятников археологии, - сообщает Википедия.

    — Всеволод, Ваш брат, проводил раскопки возле Трубчевска. Вы бывали у него на раскопках?

    О.П.: Да, он и мне дал участок, чтобы копать.

    — В каком месте?

    О.П.: Мы называли это Старой речкой, там был Струнинский паром. Это по прямой линии на спуске от Трубчевска к Десне и прямиком на Бородёнку. Там, где пересекает эта прямая линия Десну, образовался остров. Та часть, которая к лесу, она была узкая, глубокая, и по ней даже пароходы ходили. А трубчевская сторона - широкая и мелкая, там не ходили. Вот там и был Струнинский перевоз. Раскопки проводились на лесной стороне этого места. Всеволод определили мне участок: тут копай. И сразу я выкопал маленький горшочек. Брат говорит: «Смотри-ка, мы копаем-копаем - ничего не попадается, а ты сел - и сразу горшочек!» Я спрашивал: а какой смысл этого горшочка? Что в нём сваришь? А это, — говорит, — обрядовый горшочек. Слеплен из глины, не гончарного производства, а ручной лепки, маленький такой горшочек.

    — А Даниил Андреев ходил с вами?

    О.П.: Нет, Даниил на археологические раскопки не попадал.

    Брат Анатолий проявил себя как военный. Окончил ленинградскую Академию связи, после чего его призвали в знаменитую Брянскую пролетарскую дивизию, где он служил начальником связи. Анатолий прошёл весь фронт в направлении Ленинграда, награждён Орденом Боевого Красного знамени, двумя Орденами Красной Звезды, двумя Орденами Отечественной Войны, За оборону Москвы.

    О.П.: Когда война кончилась, он ещё поработал на военном поприще, и его направили в Одессу - в Одесский военный округ. Туда приехал и Жуков, Георгий Константинович, и мой Анатолий Протасьевич ходил к нему на доклад, Жукову докладывал.

    Олег Протасьевич рассказывал, что Анатолий был очень интересен в общении и что его письма можно издавать.

    Сам Олег пошёл по «технической» линии, не будучи склонен к художественной или литературной деятельности. Но и здесь проявил талант.

    О.П.: После окончания МАДИ в Воронеже меня распределили в Электросталь, на оборонный завод, по специальности я инженер-механик.

    Завод в Электростали, на котором работал Олег Протасьевич, во время войны изготавливал боеприпасы. О. П. возглавлял транспортный цех, который осуществлял перевозку опасных снарядов по территории завода. До войны перевозили на лошадях, на заводе держали 300 лошадей для этих целей. Но в войну пришлось их пустить на еду. И тогда Олег Протасьевич сконструировал мотовозы.

    Однако через некоторое время возникла новая проблема: закончился бензин. Начальство дало распоряжение в неделю перевести весь транспорт на дрова. Это было задание, выполнить которое было нереально. Олег Протасьевич нашёл решение: изобрёл газогенераторные автомобили. Имеет множество наград за свой труд и личный поздравительный адрес от Лужкова.

    Эта изобретательность, к слову, - тоже характерная черта отца, Протасия Пантелеймоновича.

    О.П.: Ещё была интересная вещь. Из Ленинграда приехала палеонтологическая экспедиция, профессор женщина Беляева, там нашли палеолитическую стоянку. Из бивней мамонтов <строили жилища>. Эти бивни были поставлены как несущая часть жилища, а сверху их, видно, накрывали шкурами. И начались раскопки. Я с сыном Фёдора Васильевича Нужнова и другие мальчишки смотрели на раскопки. Когда откопали бивни мамонта, - а они большие, тяжёлые, слабые уже по прочности, - встал вопрос: как довезти их до Ленинграда? Разломается же всё. Стали профессора советоваться: надо железные конструкции варить… А папа - молодец, он знает: никаких конструкций не надо. Говорит: «Дайте нам хорошей соломы - обложить бивень соломой вдоль и шпагатом обмотать». Толстый слой соломы, каждая соломинка держит, и получилось легко, прочно и хорошо. Так эти бивни поехали в Ленинград.

    О.П.: Ну, он умелец был, конечно, поэт, художник. Иконы у него были. Помню, как большую икону писал «Пётр и Павел». У папы были очень красивые иконы.

    — Где они хранятся?

    — Иконы были в Ильинской и в Сретенской церкви (в Трубчевске в 30-е годы функционировали только эти 2 церкви. - Прим. list).

    Особого внимания заслуживает история со списком иконы Пресвятой Богородицы Чолнской.

    Сведения о происхождении иконы:

    Вот что рассказал об этой иконе Олег Протасьевич Левенок:

    О.П.: С утра начинали трубить на пожарной каланче. На площади Трубчевска собирался народ и шёл в Чолнский Спасский монастырь. Там брали чудотворную икону Чолнской Божией Матери и с ней крестным ходом шли в Трубчевск, где служили молебен и затем носили икону по домам для исцеления больных. В 30-е годы, в период гонений на церковь, некто Раков расстрелял икону, после чего она пропала. По всей видимости, её забрал кто-то из трубчан.


    Значительно позже, в один из приездов в Трубчевск, Олег Протасьевич застал отца за работой над этой иконой: люди, которые сохранили Чолнскую Богородицу, принесли к мастеру на реставрацию. Восстановленная икона была передана в Сретенскую церковь. Протасий Пантелеймонович сделал с неё список, который ныне хранится в квартире Олега Протасьевича Левенка в Электростали.

    Список Богоматери Чолнская.jpg
    Икона Чолнская Богородица, список П. Левенка


    «Я всё любил: и скрипки нежные…»

    О.П.: Папа был очень талантливый, он художник, скульптор, из древесины статуэтки разные вырезал, скрипки делал. Это целая эпопея была - изготовление скрипок! Он сделал их штук десять. И посылал в Ленинград, в какой-то магазин, и музыканты (скрипачи) одобряли. А мы, мальчишки, всё искали старые сосновые брёвна мелкослойные. У скрипки верхняя дека делается из сосны, а нижняя - из более твёрдой породы дерева. И нужно, чтобы сосна мелкослойная была. Ему бы теперешнюю технику… Сколько инструментов продаётся! Всё ведь было ручное – долото, стамеска. Даже стамеску небольшого размера он вынужден был сделать из какого-то старого… Штык нашёл, разрезал, получилась стамеска.

    — А кто научил Вашего отца изготавливать скрипки?

    О.П.: Папа говорил: я что угодно сделаю, мне бы только посмотреть. Ему Всеволод прислал две книги - Страдивари и Гварнери, описание их технологий, вроде руководства. Он теоретически в этих книгах что-то узнавал. Не знаю, кто автор этих книг, в войну они были утеряны.


    Музыка в семье Левенков звучала постоянно. На скрипке и фортепиано играл Анатолий. Всеволод, который закончил художественный и музыкальный техникум, владел кларнетом. У младшего брата Игоря был абсолютный слух, и он, подобно Моцарту, с трёх лет играл по слуху сложные произведения на фортепиано, которые разучивал Анатолий.


    «Когда мелодией старинной
    Звенел таинственный рояль…»


    О.П.: Хорошо получилось, что в школе рояль выбросили, уже совсем добитый! Плотник местный всё хотел крышку с него снять…

    По словам Олега Протасьевича, Протасий Пантелеймонович восстановил вручную разбитый рояль «Беккер», который выбросили в школе. В восстановлении инструмента принимало участие почти всё семейство. На молоточки были изрезаны все валенки. Олег Протасьевич, который учился тогда в Москве, покупал и привозил из столицы струны, косточки, ключ для настройки. Этот рояль мы и видим на приведённой выше фотографии.
     
    Последнее редактирование: 20 апр 2015
    Яник и plot нравится это.
  7. list

    list Модератор

    Сообщения:
    6.768
    Симпатии:
    3.475
    «В полу-стихах, полу-молчаньи
    У нелюдимого костра…»


    Стихи и душевные беседы Даниил Андреев делил с Протасием, а в бродяжьих скитаниях по лесным тропам его сопровождали дети-Левенки. Олег был частым спутником Даниила. Увлекаясь фотографией, он выпрашивал фотоаппарат у тогдашнего директора краеведческого музея, и именно он, по его собственному свидетельству, а не Анатолий, является автором всех известных нам фотографий Данила Андреева трубчевского периода. Мне было трудно усомниться в словах совершенно адекватного человека, который в деталях описывал фотоаппарат, его особенности, методы съёмки (фотоаппарат устанавливался, и снимки делались при помощи автоспуска).

    О.П.: Что объединяло нас с ним? Мы любители были пеших походов, и он, и я. По всем этим нашим местам, особенно Нерусса, плёсы, Есенок, Малушково, Непорень… И когда ходили, беседа у нас складывалась.

    — О чём?

    О.П.: Да всё, всё обсуждали. Кроме политики. Тогда было и опасно эти темы затрагивать, и как-то она нас особо не интересовала. А мы обычно смотрим на Неруссу, какие там замечательные течения, растения… <…> Очень Данила интересовала Индия. Он ею был, как это говорят, болен. Подарил мне книгу, автор Бонзельс, «В Индии». И надпись до сих пор помню: «Милому Олегу Левенку, будущему спутнику моих блужданий по этой сказочной стране».

    Бонзельс_В Индии_обложка и титульный лист.jpg
    Обложка и титульный лист книги Бонзельса "В Индии" 1923 года издания

    — Говорят, что он собирался туда через пять лет?

    О.П.: Да, он сказал: обязательно поедем!

    — Вы много нового для себя узнавали от него?

    О.П.: Конечно. У него и образование уже было, и своё мнение, мировоззрение. Он говорил: «Я религиозный». В то время из нас выбивали это дело, и даже в школе говорили: ходите и смотрите, у кого в окнах ёлка, сообщайте. Это было явлением, не украшающим граждан. А он говорил: «Я религиозен». Но в его религиозности не было выполнения всех церковных обрядов и тому подобного. А что-то общее. Он был очень миролюбив. С мамой моей дружил.

    — Какой Вы в прогулках помните деревню Чухраи?

    О.П.: Что меня поразило – то, что в Чухраях все дома на сваях, вот такой высоты от земли. В Трубчевске ничего подобного нет, потому что Трубчевск на возвышенности стоит, его никогда не заливало. А там, видимо, в половодье вода добиралась и до Чухраёв. Я смотрел и думал: как странно, интересно - дома на такой высоте.


    «Дитя лесов и мирной воли…»

    До тридцатых годов ХХ века Нерусса действительно разливалась так, что затапливала деревню Чухраи, расположенную в 2-2,5 км от русла. Поэтому дома ставили на сваи, и, говорят, по улицам весной передвигались на лодках. В войну деревня была полностью сожжена немцами – в отместку за помощь, оказываемую населением партизанам. Женщин и детей согнали в Белоруссию, откуда некоторые впоследствии вернулись. А вот мужчины не вернулись, и женщинам приходилось отстраивать дома своими силами. Поэтому послевоенные дома, которые сохранились, меньше обычного по размерам: брёвна подбирались такие, чтобы их можно было дотянуть и установить женскими руками. Сейчас они выглядят так:

    SDC17726_Дома в Чухраях.JPG
    Один из домов в Чухраях

    В тридцатые же годы началось осушение обширных болотистых водоразделов между Неруссой и Навлей, другим притоком Десны.

    О Неруссе:

    В настоящее время, во многом благодаря созданию заповедника "Брянский лес" в 1987 году, Нерусса чувствует себя лучше, это чистая и красивая речка, и я не раз наблюдала игру рыб в её светлых водах.


    «…наша светлая Нерусочка»

    О.П.: И когда мы вот тут ночевали (показывает на картину П.П. Левенка «Плёсы», которая висит на стене), слышно было, как петухи в Чухраях кричат.

    _DSC0016_Плёсы.JPG
    П. Левенок "Плёсы"

    Плёсы на Неруссе – то самое место, где Даниил Андреев испытал прикосновение иных миров – «прорыв космического сознания». Сейчас это заповедная зона.

    А это – его же рисунок тушью:

    _DSC0088_Плёсы, тушь.JPG
    П. Левенок. Тушь, бумага

    Поваленный дуб над рекой, на котором сидели Даниил Андреев и левенковские мальчишки (фото можно посмотреть выше, в одном из предыдущих постов):

    _DSC0087_Дуб над рекой, тушь.JPG
    П. Левенок. Тушь, бумага

    Оба рисунка выполнены Протасием позже, в 1948 году. Даниил уже в тюрьме.

    — В дальнейшем до вас доходила информация о судьбе Даниила Андреева?

    О.П.: В одну из поездок в Москву, когда я ещё учился, папа сказал: «Отвези-ка Даниилу плетушку груш». Набрал я этих груш плетушку, приехал. А жил он в переулке Малом Лёвшинском, в доме Доброва, который доктором был. Позвонил я в дверь, открыла какая-то незнакомая женщина. Поздоровались. Даниил Леонидович дома? — Не живёт такой. — Как не живёт? Я заходил не так давно к нему. — Нет, мы не знаем ничего.

    Думаю, что ж такое случилось? Ничего она не сказала. — Ну, тогда груши передайте ему, если он появится.

    — В каком году Вы прибыли к нему с грушами?

    О.П.: Это был 34-35-й, где-то так (в то время в Москве действительно ходили массовые аресты, и жильцы не выдавали посторонним своих. - Прим. list).

    — А что отец Ваш говорил об аресте Даниила Андреева?

    О.П.: А что тут скажешь? Страшно было, конечно. Тогда о политике и про родственников - сказать, например, что были знакомы с Жемчужниковыми, - было нельзя. Это было компрометирующим фактом. Тогда все старались про родственников не вспоминать. Что мог сказать отец про Даниила? - Несчастный!

    По делу Андреева семья Левенков не пострадала. Однако тюрьма не обошла стороной и их. Старшая дочь Протасия Евгения, с которой у Даниила был роман, работала корректором в местной газете. Когда в Трубчевск вошли немцы, то велели всем оставаться на своих рабочих местах. А впоследствии этим людям, в том числе и Евгении, было предъявлено обвинение в том, что они работали при немцах.

    Олег Протасьевич рассказывал, что Даниил Андреев делал Евгении официальное предложение, прислал письмо отцу. Но Евгения была старше Даниила, и Протасий Пантелеймонович «не порекомендовал» этот брак.

    Отбывая наказание в послевоенные годы в лагерях Воркуты, Евгения Протасьевна общалась с находившейся там же женой композитора Сергея Сергеевича Прокофьева Линой. По воспоминаниям Евгении, Лина была красавицей и умницей. По ночам в их обязанности входило выносить парашу, и эти часы были лучшими за всё время пребывания в лагере: можно было выйти за пределы ограды.

    Известно, что Даниил Андреев встречался с Евгенией на пересылке в Москве.

    _____
    Авторство фотографий из квартиры О.П. Левенка принадлежит съёмочной группе (замдиректора заповедника "Брянский лес" Е. Пилютина, оператор-доброволец С. Дюков); благодарю Григория Гречановского, внучатого племянника Олега Протасьевича, за помощь в предоставлении сканов архивной фотографии из дома Левенков и списка иконы Чолнской Богородицы.
     
    Последнее редактирование: 20 апр 2015
    Иоанн, Данила, Яник и ещё 1-му нравится это.
  8. list

    list Модератор

    Сообщения:
    6.768
    Симпатии:
    3.475
    ...Из Чухраёв - рукой подать на Рум.

    Урочище Рум расположено примерно посередине на пути между Трубчевском и деревней Чухраи (которая упоминалась выше). В октябре прошлого года мне удалось отыскать это место. С собой был рабочий фотоаппарат.

    _DSC0021.JPG _DSC0006.JPG _DSC0023.JPG _DSC0027.JPG _DSC0033.JPG _DSC0044.JPG _DSC0054.JPG
     
    Glenn, Ольга, Данила и 3 другим нравится это.
  9. Ольга

    Ольга Гость

    Сообщения:
    282
    Симпатии:
    76
    Интересные беседы с Евгением Фёдоровичем Простаковым, сыном спутника Д Андреева, Фёдора Евменовича Простакова.
    И про беседу с Олегом Протасьевичем Левенком тоже почитать просто потрясающе!
    Спасибо!
     
  10. Иоанн

    Иоанн Автор

    Сообщения:
    418
    Симпатии:
    440
    С большим интересом прочитал интервью с Олегом Левенком.

    И как красиво написано!

    Особенно хороша идея с цитатами из стихотворения и последовательным возвращением к нему.

    Интересная деталь! может, насчет "ведьмы" и преувеличение, знахарка какая-нибудь местная, но все-таки Даниил выбрал место дислокации не просто так! :)

    как тесен мир! у моей бабушки был дом в десяти минутах ходьбы от этого пединститута, и я маленьким ходил туда мороженное покупать. Там еще автоматы были с газированной водой по 3 коп. :)

    прямо-таки их семья тяготела к Воронежу!

    Классно!

    Большое спасибо, Ирина, за этот репортаж!

    много нового узнал об их замечательной семье.
     
  11. list

    list Модератор

    Сообщения:
    6.768
    Симпатии:
    3.475
    Спасибо, Иоанн, я рада, что нравится.
    Я тоже так подумала. ) А что ведьма? Это же и есть знахарка - ведающая мать. Просто так в народе называли. Она женщина добрая была, видишь, лечила людей.

    Здорово! Мир тесен не просто так, а со смыслом. )
     

Поделиться этой страницей