Арбат Даниила Андреева

Мир Даниила Андреева был частью старой Москвы. Этот мир нельзя даже назвать в привычном смысле городским. Достаточно взглянуть на картину Поленова «Московский дворик» (где изображен храм «Спаса на Песках», тот самый, в котором был крещен Даниил Андреев), чтобы понять это. Уютное малоэтажное пространство небольшого городка — с частными домами, немощеными улицами, лошадьми, курами, козами. И все это в каких-то 20 минутах ходьбы от центра Москвы…

Во второй половине ХХ столетия здесь произошла стремительная урбанизация — и той прежней Москвы почти не осталось. Но она нет-нет да и проглянет — в тишине узких арбатских переулочков. Здесь еще много каменных домов 19 века. И главное, сохранились церкви.

Даниилов Арбат я открыл для себя сравнительно поздно. Уже через много лет после того, как уехал из Москвы. И даже через много лет после прочтения книг Андреева. Имя Даниила звало за город — к лесам, полям, стихиалям, но никак не в Москву. Тем не менее, эту часть его жизни вычеркнуть невозможно, она органично вплелась в его творчество. А в некоторые периоды эта часть была центральной…


Вдохновителем моих походов по Москве отчасти был и Леонид Бежин. Его книгу «Рыцарь Розы» о Данииле Андрееве я прочитал в 2014 году, благодаря Лене.
А разработкой темы в пространстве интернета в 2015-16 годах занималась Оля Ваконда. Она составила карту Андреевских мест Москвы и разместила ее на форумах и в социальных сетях.

Тогда же возникла идея создать пешеходный Андреевский маршрут.

Из более чем 10 мест, связанных с именем Даниила Андреева в Москве, пять сосредоточены вокруг Арбата. Они естественным образом складываются в маршрут, обозначенный на карте
В этой статье — результат наших совместных прогулок, походов, посиделок — и их последующего осмысления. Как часто бывает, интересная информация находится уже позже, во время неторопливого листания страниц интернета.
Погрузиться в Даниилов Арбат мне особенно помогла книга Бориса Романова, где целые главы посвящены дому Добровых, Репмановской гимназии, детству Даниила Андреева.
Начинать Андреевский маршрут удобнее всего с метро Смоленская


карта Андреевских мест в районе Арбата. Стрелками обозначен пешеходный маршрут
Цифрой «2» обозначен дом Чулкова

Но прежде чем мы начнем, ненадолго представим, как выглядела Москва во времена детства Даниила Андреева — то есть в самом начале 20 века.
По Арбату тогда ходили трамвай, и Даниил, идя в школу или возвращаясь из нее, мог подъехать пару остановок…


Садовое Кольцо в начале 20 века еще сохраняло смысл своего названия. Ширина самой улицы не превышала 25 метров, а остальное пространство занимали сады и палисадники.

как это могло быть красиво весной, когда сады цвели!..
А так выглядел Крымский мост:


От дома Добровых досюда было минут десять пешком… Нетрудно представить, как 7-8 летний Даниил вместе с мальчишками лазил где-то на этих скаладах…
Это была простая Москва, не пафосная, трудовая, малоэтажная. Храмы возвышались над окружающим городом, а не таились в глубине между высоток, как теперь.

Попробуем уловить касание это старого города и мы.
Настроившись на ритмы старой Москвы, начнем погружение в прошлое.

Начинаем примерно отсюда:

Нынешний Арбат полон художников, летних кафе, замысловатых цветочных композиций.

Здесь по-туристически красиво, и это место остается оживленным днем и ночью.
Пожалуй, тут еще можно почувствовать какие-то энергетические следы 1960-х, 70-х, но более старой Москвы — почти нет.
Чтобы ощутить ее, нужно сворачивать в переулки.

1. Храм Спаса на Песках.

Стоит свернуть с шумного Арбата в один из боковых переулочков — и словно возвращаешься на сто лет назад.

В одном из таких находится храм — Спаса Преображения на Песках.

Здесь больше столетия назад, 27 марта 1907 был крещен Даниил.


Крестным его отцом был Максим Горький. Но отношения крестного и крестника — отдельная тема.
На крестины Горький не приехал, находился на Капри. Есть фотография, где он держит на коленях старшего брата Даниила Вадима Андреева, которому было тогда лет пять.
На крестинах Горького заменил дядя Даниила — Павел Михайлович Велигорский, брат матери.
А храм Спаса-на-песках стал знаменитым благодаря картине Поленова «Московский Дворик».


В конце 19 века здесь так все и было.
Примерно так же — в начале 20.
Смотришь на картину — удивляешься, как могла за сто с небольшим лет так сильно измениться Москва!..
Ведь где-то там, где играли на траве дети и паслись куры, сейчас шумный Новый Арбат с несущимися машинами, многоэтажные дома.
А в храме продаются кружки с картиной знаменитого художника...

Храм, построенный в 1711 году, признан памятником архитектуры Федерального значения.
Он многое пережил на своем веку, закрывался, передавался под хозяйственные помещения.
Были и комичный эпизод — с 1956 года в здании церкви размещалось объединение кукольных фильмов студии «Союзмультфильм»
Может быть, отчасти благодаря этой организации в 60-е годы провели реставрацию храма, и он сохранился в наши дни так хорошо.

Мы были здесь в мой день рождения, 14 июля. И для меня посещение этого знакового места было подарком…

Возвращаемся на Арбат.
На углу Старого Арбата и Спасопесковского переулка находится дом купца Чулкова.

2. Дом Чулкова.

Ул. Арбат, д. 38
Дом, где Даниил Андреев жил в первый год своей жизни с декабря 1906 года до конца 1907

Даниил Андреев родился в Берлине.
Так сложилось, что писатель Леонид Андреев, его отец, это неспокойное время (революция 1905 года) пережидал за границей.
Но случилась трагедия — мать Даниила умерла вскоре после родов. И бабушка забрала ребенка в Москву, в семью другой своей дочери.
Родная сестра матери Даниила была замужем за известным московским врачом Филиппом Александровичем Добровым. Помимо прекрасных профессиональных качеств доктора Доброва вся эта семья была известна в Москве еще и полным соответствием своей фамилии. В доме жила мать сестер Велигорских Евфросинья Варфоломеевна Шевченко-Велигорская. Эта бабушка, которую все звали Бусинька, стала основной воспитательницей маленького Дани... — напишет Алла Александровна Андреева

Тогда, в 1906 семья Доброва снимала квартиру в доме Чулкова на Арбате.
Так Даниил Андреев и оказался здесь.



Как пишет Б. Романов,
доктор Добров был не только родственником, но и давним, близким другом Леонида Андреева. В одну из последних встреч, даря издание драмы «Мысль» помнившему ее неудачную мхатовскую постановку другу, Леонид Андреев подписал: «Светочу медицины, пирамиде знания, Хеопсу глубокомыслия, ангелу кроткой благодати, дорогому ханже Филиппу Александровичу Доброву…
Так обращаться можно было только к близкому другу…

Стал Филипп Добров другом и для юного Даниила. В семье доброго доктора Андреев прожил больше 30 лет.

продолжение следует

 

Иван, очень трогательный и добрый рассказ. Ждем продолжения.

 

Рад, что нравится!

Сейчас, по горячим следам, размещу еще один фрагмент, а остальное - в выходные.

Ира, ссылка у меня не открывается, выдает ошибку, поправь пожалуйста...
но я тему нашел - действительно, я почему-то ее не заметил, или в свое время заглянул бегло, отложив на потом, а потом так и забыл. Исправлюсь!

Уже вижу, что там немало про Леонида Андреева, про Филиппа Доброва, мне все это интересно!

Ты верно подметила, что у меня тоже экскурсия, это можно идти и рассказывать людям, - все это появилось с легкой руки Оли Ваконды, которая два года назад стала сводить воедино информацию об Андреевских местах Москвы.
Потом мы (в разных составах) три или четыре раза этим маршрутом прошли - и вот результаты впечатлений!

 

Если пройти вдоль Арбата немного от центра и повернуть налево, окажешься в Денежном переулке.
По правую руку останется громада здания МИД — одной из семи сталинских высоток.



Даниил Андреев не долюбливал это здание, оно разрушало привычный ему мир, давило пространство.
Здесь же будет красивое итальянское посольство — двухэтажный особняк 19 века.



А дальше — Денежный плавно переходит в Малый Лёвшинский. Переулок действительно малый — всего 11 или 12 домов.


Некоторые из них сохранились еще с начала 20 века.

К сожалению, среди них нет того, который нам нужен…

3. Дом Добровых.

В этом доме прошло все детство Даниила Андреева.


Дом Добровых. Малый Левшинский, д. 5.
Дом оставался на этом месте до конца 1960-х. (Фото 1964)

Этот двор, эти входы,
Этот блик, что упал на скамью,
роды, роды и роды
Помнят добрую нашу семью.
Эти книжные полки,
Досягнув, наконец, к потолкам,
Помнят свадьбы и ёлки,
И концерты, и бредни, и гам;
Драгоценные лица,
Спор концепций и диспуты вер –
Все, что жаждется, снится,
Что творится, — от правд до химер.
— напишет позже Даниил Алле Александровне.

О доме, о самом докторе Доброве подробно пишет Борис Романов в своей книге:
«Живой, в семейном кругу добродушный, к сорока годам располневший, Добров жил среди литераторов, художников, музыкантов, артистов, и многим казалось, что его призвание совсем е медицина. В просторном кабинете с внушительными книжными шкафами и мягкими диванами, где он принимал больных, стоял бехштейновский рояль. В доме часто слышалось темпераментное музицирование хозяина…»

А на двери наружной,
Благодушной и верной.
«ДОКТОР ДОБРОВ» — гласила доска,
И спокойно и мерно
Жизнь текла здесь — радушна,
Широка.
— вспоминал Даниил.



Дом был постройки 1832 года, и Добровым не принадлежал, вопреки названию. Семья Филиппа Александровича снимала в нем несколько комнат.
Но поскольку доктора все знали, название закрепилось за домом.

«К Филиппу Александровичу и его жене (некогда окончившей фельдшерские курсы) приходили пациенты, друзья и знакомые. За огромным обеденным столом во время вечернего чая становилось тесно и шумно. В доме всегда кто-нибудь гостил, у Добровых находили приют не только родственники, но и знакомые, знакомые знакомых.
Даниил стал всеобщим баловнем и самым младшим в семье. Дети Добровых были гораздо старше: Шура на четырнадцать лет, Александр на шесть. Даниил дружил с девочками…
Судя по рисункам Даниила, Добровым вскоре после революции пришлось потесниться, хотя семья была многолюдной. Из девяти комнат у них стало три, квартира стала коммунальной. Но в тесноте жила вся Москва… »

Борис Романов перечисляет всех, кто жил вместе с Добровыми: Екатерина Михайловна, сестра Елизаветы Михайловны… Феклуша, монахиня Новодевичьего монастыря… подруга Шуры Добровой Эсфирь. В 22—м Добровы приютили сироту, старшую дочь умершего от чахотки священника — Фимочку…
Таким образом, кроме самих Добровых и Даниила здесь жило еще, как минимум, пять человек.
Но теснота никак не сказалась на атмосфере дома — она осталась очень теплой, доброй и творческой.

В 30-е годы, отправляясь на лето в странствия в Брянские леса или в Крым, Даниил непременно возвращался сюда.

Что же находится сейчас на месте этого замечательного дома?

Поначалу мы надеялись, что на его месте детская площадка. Вот эта:

Действительно, площадка упоминается в книге Леонида Бежина. А ведь книга эта вышла сравнительно недавно — в 2006-м!…

Но более внимательный анализ старых карт и нумерации домов помог обнаружить ошибку.

Правда оказалась менее красивой:


Сейчас на месте Дома Добровых возвышается это странное здание.

Его построили в конце 90-х, и назвали «стольник», словно символ эпохи новых русских, вездесущих, всевластных, способных ради каприза втиснуть в узкий арбатский переулок странноватый модерн…
Здание совершенно диссонирует с окружающими невысокими домиками — и резко отличается от них по стилю.

А в свете «Розы мира» и вовсе задумаешься, влияние каких слоев проявляется в такой архитектуре!

Тем не менее, место это памятное. И мы фотографируемся


Рядом растет большая лиственница.



Дерево, возможно, помнит не только дом Добровых, но и самого Даниила Андреева
А детская площадка здесь действительно была. Ведь дом Добровых снесли еще в середине 60-х — слишком уж обветшал. Причин сохранять это здание тогдашние власти не видели…
И долгое время здесь находилась игровая площадка, которую и описал Леонид Бежин, которую видела Алла Александровна.
А потом, в конце 90-х застройщики прибрали к рукам лакомый кусочек…

* * *

Возвращаемся немного назад по малому Левшинскому — до того места, где он пересекается с Большим.
Здесь когда-то были храмы, в которые Даниил ходил на богослужения.

Большой Левшинский переулок. Храм Покрова-в Левшине (не сохранился)

Пожалуй, самый значительный из них — храм Покрова — в Лёвшине.

В этом храме произошло одно из самых значимых озарений Даниила Андреева, произошедшее на Пасху 1928 года…
Второе событие этого порядка я пережил весной 1928 года в церкви Покрова-в-Левшине, впервые оставшись после пасхальной заутрени на раннюю обедню: эта служба, начинающаяся около двух часов ночи, ознаменовывается, как известно, чтением — единственный раз в году — первой главы Евангелия от Иоанна: «В начале бе Слово». Евангелие возглашается всеми участвующими в службе священниками и дьяконами с разных концов церкви, поочередно, стих за стихом, на разных языках — живых и мёртвых. Эта ранняя обедня — одна из вершин православного — вообще христианского — вообще мирового богослужения. Если предшествующую ей заутреню можно сравнить с восходом солнца, то эта обедня — настоящий духовный полдень, полнота света и всемирной радости. Внутреннее событие, о котором я говорю, было и по содержанию своему, и по тону совсем иным, чем первое: гораздо более широкое, связанное как бы с панорамой всего человечества и с переживанием Всемирной истории как единого мистического потока, оно, сквозь торжественные движения и звуки совершавшейся передо мной службы, дало мне ощутить тот вышний край, тот небесный мир, в котором вся наша планета предстаёт великим Храмом и где непрерывно совершается в невообразимом великолепии вечное богослужение просветлённого человечества.

К сожалению, место, где это произошло, было уничтожено вместе со множеством московских храмов в 30-е годы.

Зато сохранился другой, не менее знаковый в судьбе Даниила Андреева храм — Власьевский.

4. Храм святого Власия

Помните?

В ноябре 1933 года я случайно — именно совершенно случайно — зашёл в одну церковку во Власьевском переулке. Там застал я акафист преподобному Серафиму Саровскому. Едва я открыл входную дверь, прямо в душу мне хлынула тёплая волна нисходящего хорового напева. Мною овладело состояние, о котором мне чрезвычайно трудно говорить, да ещё в таком протокольном стиле. Непреодолимая сила заставила меня стать на колени, хотя участвовать в коленопреклонениях я раньше не любил: душевная незрелость побуждала меня раньше подозревать, что в этом движении заключено нечто рабское. Но теперь коленопреклонения оказалось недостаточно. И когда мои руки легли на ветхий, тысячами ног истоптанный коврик, распахнулась какая-то тайная дверь души, и слёзы ни с чем не сравнимого блаженного восторга хлынули неудержимо. И, по правде сказать, мне не очень важно, как знатоки всякого рода экстазов и восхищении назовут и в какой разряд отнесут происшедшее вслед за этим. Содержанием же этих минут был подъём в Небесную Россию, переживание Синклита её просветлённых, нездешняя теплота духовных потоков, льющихся из того средоточия, которое справедливо и точно именовать Небесным Кремлем. Великий дух, когда-то прошедший по нашей земле в облике Серафима Саровского, а теперь — один из ярчайших светильников Русского Синклита, приблизился и склонился ко мне, укрыв меня, словно эпитрахилью, шатром струящихся лучей света и ласкового тепла. В продолжение почти целого года, пока эту церковь не закрыли, я ходил каждый понедельник к акафистам преподобному Серафиму — и — удивительно! — переживал это состояние каждый раз, снова и снова, с неослабевающей силой.

Удивительное место!
От него и сейчас веет стариной. Когда заходишь за ограду, словно перемещаешься во времени назад — по крайней мере, лет на семьдесят.
Сам храм построен в 1755 году. (А история прихода начинается с 1625, когда на этом месте был построен деревянный храм Большой Конюшенной Слободы). С 1812 по 1815 года церковь, пострадавшая при нашествии Наполеона, бездействует, заново её освящают 2 февраля 1815 года. В 1816 возвели новую колокольню.
Главный престол освящен в честь Преображения Господня, боковые приделы — во имя Казанской иконы Божией Матери, во имя Власия Севастийского и во имя Иоанна Воина.

Упоминается также, что в 1926 году в правой пристройке храма освятили придел во имя Серафима Саровского. Так что чтение акафиста св. Серафиму здесь было совсем не случайным…

Вокруг храма сохранено зеленое пространство — деревья, лавочки.
Есть и такая вот постройка во дворе, совсем уж из прошлого:



Необычен и сам храм, и его небесный покровитель — святой Власий.
Как рассказали нам в храме, здесь можно молиться за животных.
Кстати, после посещения храма мы с друзьями очень уютно посидели здесь в тени деревьев и поели пироги…
Место это воспринимаешь невольно как главную точку Андреевского маршрута.

продолжение следует

 

* * *
Хорошо отдохнув, отправляемся дальше.
Сивцев Вражек.

Где-то здесь дом Бердяева, который описан у Леонида Бежина в «Рыцаре Розы» — интересно будет в следующий раз найти его.


Сивцев Вражек и в начале 20 века выглядел солидно, респектабельно — правда, дома были в основном 2-этажные. От оврага и ручья, давшего название переулку, уже тогда не было и следа.

А мы через Староконюшенный возвращаемся на Арбат.
Можно пройти по Сивцеву Вражку и до самого Гоголевского бульвара — путь удлинится ненамного.

В любом случае он нас приведет на Арбатскую площадь.
Арбатская площадь выглядела в те годы вот так:


Место это не было тихим и тогда — но все-таки это был шум иного рода — более теплый.
Рынок и целая развязка трамвайных маршруток, россыпи лавок и небольших магазинчиков… Ничего этого сегодня тут нет.
Сегодня мы должны перейти шумный Новый Арбат с двухуровневой развязкой у Бульварного кольца.
Мир тихих переулочков ненадолго отступает, сменяясь водоворотом машин, магазинов и спешащих людей…
Впрочем, ненадолго.

На другой стороне сворачиваем с Бульварного кольца влево, в Мерзляковский переулок.
Слева будет памятник Гоголю — Даниил Андреев видел его, когда шел на занятия в школу:


Памятник Н.В. Гоголю напротив Репмановской гимназии

А дальше —

5. Репмановская гимназия.

Здесь Даниил Андреев учился с 1917 по 1923 год


Дом по адресу Мерзляковский переулок, 10

Здание сохранилось.
Правда, наиболее старое из найденных фото относится к 1980-м. Придется мысленно отлистать назад еще 60 лет.

Даниила отдали в гимназию в революционный 1917 год. Ему было 11 лет (до этого учился в 4-летней начальной школе).
Как вспоминал академик Колмогоров, учившийся в гимназии Репман за несколько лет до Даниила, «В 1918-1919 годах жизнь в Москве была нелегкой. В школах занимались только самые настойчивые».


Здание Репмановской гимназии сегодня. Фото с сайта Mosday.ru

Гимназия Репман была основана в 1906 году и была, как вспоминал Д. Андреев, «одной из самых передовых своего времени».
Учителя гимназии сами выбирали, как и чему учить, главное, раскрыть таланты учеников. А к ним в гимназии относились строго и справедливо. Поэтому, когда их наказывали, ни обид, ни слез не было. Распространенная в классических гимназиях зубрежка не признавалась. Обязательных экзаменов не существовало. Увлеченность творчеством и учителей, и учеников, в основном детей московской интеллигенции делала особенной обстановку в этой школе. Поэтому она была так дорога, памятна всем выпускникам, сохранявшим связь друг с другом десятилетиями.

Гимназия сохранила лучшие традиции и еще несколько лет после революции оставалась островком свободомыслия.

Б.Романов считает — «В «Розе мира» страницы, посвященные воспитанию человека облагороженного образа, и записи по педагогике, которые делались в тюремных тетрадях, конечно, связаны с воспоминаниями о родной школе».

Однако жизнь в те годы все равно была тяжелой.
Ровесник Даниила вспоминал, что в 1917 год, когда он поступил в гимназию, в ней «каждый день, во время большой перемены, дети московской интеллигенции устраивали побоища (не слишком грозные и кровавые) между «юнкерами» и «большевиками»…

Юный Даниил по-своему четко осознавал революционную действительность.
Вот диалог под рисунком, изображающим брюхастого господина с рукой в кармане и тощего господина в канотье и с тросточкой:
"— Василий! Ты мой дворник бывший?!
— Ишь, буржуй, худышкой стал! А во-вторых, какой я тебе дворник?!
— Кто старое вспомнит — тому глаз вон! А вот мы, Василий, настоящее вспоминаем, ты теперь будешь буржуй, ты, мой дворник".

Одноклассница Даниила Татьяна Оловянишникова вспоминает, как летом они, подростки работали в сельхозартели в «Решетихино», за Подольском, на станции Столбовая… Выглядели эти попытки городских интеллигентов «осесть на землю» жалко. «Коров выгоняли в семь утра, вечером же их с трудом загоняли обратно, для чего все члены артели становились шеренгой, через которую пропускали коров в скотный двор; иногда же задняя дверь оставалась открытой, животные тут же через нее выходили, и вся церемония возобновлялась заново».

Впрочем, надо думать, что это воспринималось тогда больше как веселое приключение.

Даниил в юном возрасте отличался изобретательностью и склонностью к шуткам, если не сказать, к хулиганству. Вот рассказ с его слов:
«Как-то ребята страстно заспорили о том, сколько груза поднимут воздушные шарики, и решили это проверить. Сложив деньги, данные родителями на завтраки, они купили связку воздушных шаров и привязали к ним маленькую дворовую собачку. Спор-то шел всего-навсего о том, приподнимут шары песика, или нет, Каково же было удивление ребят, их восторг и страх за бедное животное, когда шарики подняли собаку на высоту второго этажа, и она с громким лаем понеслась вдоль переулка, задевая по дороге окна…»

Известно и то, что Даниил прогуливал уроки математики.
Вероятно, сначала потому что предмет действительно не нравился, а потом уже — скорее из-за того, что было неловко показываться учителю на глаза.

Одноклассница Даниила вспоминает:
«И хотя он всячески пытался совладать с собой и приняться за дело, каждый раз уходил с урока и прятался. В конце концов наступил последний урок, тот самый, контрольный. Он решил остаться. Но, как потом говорил мне : «как только раздался звонок, ноги сами вынесли….»

Каково же было удивление Даниила, когда по математике он получил в итоге оценку «успешно».

Через несколько лет Даниил специально пошел домой к этому учителю, чтобы спросить: «Почему вы так поступили?» И вот что услышал в ответ: «Вы были единственным учеником, о котором я не имел малейшего представления. Я просто Вас никогда не видел. Меня это заинтересовало, и я стал осторожно расспрашивать остальных преподавателей об ученике Данииле Андрееве. Из этих расспросов я понял, что все Ваши способности, интересы, все ваши желания и увлечения лежат, так сказать, в совершенно других областях. Ну зачем же мне было портить Вам жизнь?»…

А увлечения Даниила действительно лежали в других областях…
«Тогда же он увлекся, и уже навсегда, астрономией. Он вечерами забирался на крышу и часами рассматривал звездное небо. Узнавший о его увлечении отец писал Добровым: «Даня совсем как мой герой из драмы «К звездам»: кругом бушует война и революция, а он пишет мне целое письмо — только о звездах…»

В комнате Даниила висела карта полушарий выдуманной им планеты Юнона. Были детально проработаны не только география, но и история, мифология религия юнонцев. Уже здесь, в этом раннем мифотворчестве прослеживались черты мистической одаренности.
«Все 33 бога Древней Цереры разделялись на добрых и злых. Каждая из этих партий имела свою высокую неприступную гору и на самой верхушке замок. Замок добрых назывался Дорелийский, а злых — Тепесский. Эти два замка вечно враждовали и ссорились, их главной целью было завоевать Херрину, богиню земных богатств, которая жила одна в великолепном дворце на одиноком острове Мольбоу…»

Если к этому добавить серьезный интерес к Индии, к иоге, который впервые появился как раз в школьные годы, картина станет еще более полной.
Впрочем, Даниил совсем не был затворником — для общения с друзьями времени оставалось достаточно.

В последнем классе образовался кружок, который они шутя называли КИС — кружок исключительно симпатичных. «Кисовская» дружба сохранилась надолго.

Здесь Даниил познакомился с Юрием Петровым, с которым они дружили больше 20 лет. Здесь он встретил и свою первую любовь — Галину Русакову.
Впрочем, эта любовь, неразделенная, тревожная — была уже за дверями гимназии. Пока же были совместные вылазки друзей за город, походы, приключения.


Выпускное фото. Даниил — второй слева в верхнем ряду. Галина Русакова — во втором ряду, в центре.

Всё отступило: удачи и промахи...
Жизнь! Тайники отмыкай!
Веет, смеется метелью черемухи
Благоухающий май.

Старая школа, родная и душная,
Ульем запела... и вот —
Вальсов качающих трели воздушные
Зал ослепительный льёт.

С благоволящим спокойствием дедушки —
Старший из учителей...
В белом все мальчики, в белом все девушки,
Звёзды и пух тополей.
(из стихотворения Д. Андреева «Окончание школы»)

После выпускного Даниил с друзьями отправились отмечать выпуск на Сенежское озеро, на дачу к однокласснице Нелли Леоновой. Дача называлась Осинки. Друзья бегали на озеро, помогали заготавливать сено, играли в крикет.
Поездка в сентябре 1923 года сделалась эпосом — «Осиниадой», шуточной поэмой в 6-ти главах. Поэму написали Даниил Андреев и Ада Магидсон. Осиниада начиналась с описания приезда:

Порой веселой сентября,
Желаньем шалостей горя,
Три восхитительные рожи
Помчались к берегам Сенежа.
Кирилл, Данюша и Елена…

…Ночевали на сеновале — девочки направо, мальчики налево. Даниил спал, натянув на голову простыню, которую все, смеясь, называли его чепчиком. Погода не задалась, дождило, но им все равно было весело…

Вот одна из сцен их времяпрепровождения, описанная кем-то из кисовцев, возможно, не без участия Даниила, в сочинении в пятнадцати главах с эпилогом «Победа острящих».
Вот они играют в крокет.
«— Увы! напрасны все уловки! Сижу я прочно в мышеловке! — патетически скулил Алеша, стараясь незаметно пододвинуть свой шар на позицию».

Вот их забавы на сеновале. Мальчишки забираются на поперечные балки и прыгают в сено.
«— Сейчас такое будет сальто, что вздрогнет остров Мальта!» — кричит Юра Попов. Забравшись выше всех, увлеченный, он непрерывно острит:
«— Я сижу на этой балке, как в катафалке!»
В «Победе острящих» здесь следует ремарка: «Оля вздрогнула: он предчувствует! Как это мистично!»
Откуда было знать Оле Блохиной, что в 41 году Попов сорвется с крыши и погибнет? Судьба многих кисовцев, талантливых, жизнерадостных, в том сентябре безоглядно веселящихся в свои семнадцать лет, окажется трагически сложной, как выпавшее им время...

Юмор оставался верным другом Даниила Андреева всегда — и после войны, и в суровые тюремные годы, когда он вместе с друзьями-сокамерниками писал «Новейший Плутарх».
Книга эта, в которой описаны биографии вымышленных персонажей, написана в том же стиле, что «Осиниада» и «Победа острящих».

Школа тоже надолго останется в судьбе Даниила. Характерно, что через много лет после окончания Андреев приезжал в Крым к старенькой Евгении Репман, уже отошедшей от дел, и жил у нее в Судаке, помогал по дому.

Но Крымские вылазки Даниила, как и его путешествия по Брянщине, — это уже другая история.

Литература и интернет-ссылки

Борис Романов. Вестник, или жизнь Даниила Андреева (цитаты приведены сиреневым цветом)
А. А. Андреева. Плаванье к Небесной России.
Леонид Бежин. Даниил Андреев — Рыцарь Розы.

Обсуждение Андреевского маршрута на форумах:
Наши встречи http://forum.rozamira.org/index.php?showtopic=4562 — прогулка 14 июля 2016 с фотографиями (там же подробно исследовался вопрос, где именно находился дом Добровых)
Андреевские места Москвы http://forum.rozamira.org/index.php?showtopic=4556

Интерактивная карта Андреевских мест Москвы, сделанная Олей Вакондой

Сопутствующие темы:
Виртуальная экскурсия "Брянский лес в творчестве Даниила Андреева" Ирины Иванеженковой
Андреевские места Крыма — моя статья о посещении мест в Крыму, где бывал Даниил в середине 1930-х

 

Были мы там с Сильвером Клаудом 30.09.17. Уже полгода прошло, а как вчера...
Утром. Даже четверть часа службы отстояли. А потом в Третьяковку пошли...

 

Ирин, пропущено, возможно, и больше чем пара мест, но в рамках данной статьи не ставилась задача охватить все Андреевские места Москвы - а лишь Арбат, притом таким образом, чтобы это реально было обойти за экскурсию одного дня,то есть 2-2,5 часовой маршрут.
Помню, когда мы ходили, уже к Репмановской гимназии устали довольно сильно...
Ведь когда следуешь этим путем, не только физически отсчитываешь километры, но и совершаешь некое внутреннее усилие. В храмах хочется постоять, помолиться, сонастроиться с этими двориками, переулочками.

Тем не менее, я задумываюсь о дальнейших точках - но их в первую очередь, нужно посетить, почувствовать, сфотографировать, а затем уже описать.
Может быть, этим летом.

Да, кончено, я об этом читал и думал!
Но не очень понятно, как можно было бы это показать в рамках экскурсии. Место не имеет точной локализации в пространстве. "В одном из скверов..." Понятно, что скверы теперь другие, и Храм другой, и вид на Замоскворечье отличается очень сильно от того, что видел Даниил в начале 1920-х. Там теперь тяжеловесные сталинские дома... Можно, конечно, найти и распечатать старые фотографии, но откуда показать?
Просто привести людей к храму Христа Спасителя?.. Но, чего скрывать, новый храм у многих наших общих друзей вызывает совсем неоднозначные чувства.
Вот и получается, что экскурсовод, в моем лице, оказывается в непростой ситуации

Тут сложность, скорее организационная и техническая.
До этого места мы пока не добрались. )
На карте Оли, на которую я ориентировался изначально, литературных курсов нет, есть литературный институт, что на Большой Никитской (рядом с Поварской).
И в одном из источников упоминается институт, в другом курсы.
Возможно, возникла небольшая путаница.
И ты, возможно, как раз поможешь прояснить, где все-таки на самом деле учился Д. Андреев.

Я так понимаю, речь идет о здании на Тверском бульваре, и там вроде бы даже есть мемориальная доска Даниила Андреева?
(стыдно признавать, но я так ни разу и не был в этом месте! )

Еще из мест, связанных с Даниилом и Аллой, упоминается Ащеулов переулок, где они жили в 1957-58 годах, после выхода из тюрьмы.
(Это район чистых прудов).

Ну и Брюсов переулок, где Алла Андреева жила много лет, и где мы с ней встречались в 2004 году.

 

Предложение принимается! собственно, такие идеи были в планах. До литературных курсов я хотел добраться и разобраться с ними ) в прошлом году, к сожалению, не получилось.
Но во что это выльется - будет ли это расширение этой статьи или уже новая, пока сказать трудно.

Это можно.
Сравнение, скорее всего, получится довольно грустное, но это наша история - куда ж от нее деваться
Надо съездить и сфоткать.

Кстати, сейчас появилась альтернатива виду на Кремль и Замоскворечье со стороны храма Христа - вид с обзорных площадок парка Зарядье. был там в прошлом году, и этот вид меня весьма впечатлил.
Например, вот:

 

Кстати, насчет

Похоже, оба этих места связаны с Даниилом Андреевым!

У Бориса Романова написано:

В 1924 году он поступил в Высший Литературно — художественный институт им. Брюсова. Среди студентов преобладали поэты, делившиеся, вспоминал один из них, на рабочих и эстетствующих, и "парни из рабочих сцеплялись с эстетствующими"...
В институте, находившемся на Поварской, в описанном Львом Толстым доме Ростовых, литературная жизнь кипела. Сюда приходили и читали стихи Есенин и Маяковский. А преподавали известные литературоведы Мстислав Александрович Цявловский, Александр Сергеевич Орлов, Леонид Павлович Гроссман, фольклористы Борис Матвеевич и Юрий Матвеевич Соколовы, поэт и стиховед Георгий Аркадьевич Шенгели…

то есть здание на Поварской (рядом с Большой Никитской) на карте Оли отмечено правильно, ходили мы к нему не зря.

Вот только Даниил здесь, скорее всего, отучился только год.
Потому что дальше произошло следующее:

Преподавал в институте и сам Брюсов, читавший курсы античной литературы и "науки о стихе". Даниил едва ли застал его лекции. 9 октября 1924 года Валерий Яковлевич Брюсов умер. После его смерти институт просуществовал недолго.

В Википедии я даже нашел страницу, посвященную этому институту (просуществовавшему 4 года и закрытому в 1925).
https://ru.wikipedia.org/wiki/Высший_литературно-художественный_институт
Там написано:

Вот так в 20-е годы Шверники и Швондеры решали судьбу вузов...

После этого на базе этого литературного института возникли курсы.

похожая информация и у Б.Романова:

...осенью следующего года "развились взамен покойного института из Студии Союза Поэтов" [78]. Высшие государственные литературные курсы Моспрофобра — ВГЛК.
Часть студентов продолжила учебу уже на литературных курсах. Они были вечерними и платными, принимали всех желающих. Заведующий учебной частью Николай Николаевич Захаров — Мэнский — поэт и актер, тридцатилетний, с прядью на лбу, называвший студенток "деточками" — шутил, когда приходили абитуриентки из "бывших"

Вот только у Романова нет ни слова о том, где курсы находились...

и хотя у курсов тоже есть страница в Википедии , в месторасположении там просто указано "Москва".

Так что пока до прямых источников, указывающих на здание Литинститута им. Горького, не докопался.

Но один косвенный источник нашел - в воспоминаниях Юлии Нейман об Арсении Тарковском. Там даже (хоть и коротко, одной строкой!) упоминается Даниил:

Кто теперь вспомнит окраску и запахи тех лет? К тому же наши "Литкурсы" существовали так недолго! Несвоевременность, призрачность этого учебного заведения угадывалась с самого начала: незадолго перед тем был ликвидирован, видимо за ненадобностью, "Брюсовский" литературный институт… И все-таки, едва сообщение о Литкурсах где-то появилось, в Дом Герцена, где тогда приютилась курсовая канцелярия, побежали девушки и юноши, как теперь сказали бы – абитуриенты, с документами и дерзким желанием посвятить свою жизнь литературе.
То были по большей части отпрыски "бывших" или хотя бы попросту интеллигентских семей – те, кому ход в "рабоче-крестьянские" вузы тех лет был заказан. Не то чтобы вполне "чуждые", но и не "свои". По крайней мере, не "свои в доску" – ходила тогда такая формула!
Кто поступал к нам на курсы?..
Чуть раньше – Даня, Даниил Андреев, чьи мистические стихи теперь уже многим известны. Чуть позже – Юрий Домбровский: это имя говорит само за себя.

Так вот еще одно сплетение судеб - Арсения Тарковского, поэта и отца знаменитого режиссера, и Даниила Андреева.
Они вместе учились, Даниил на год старше. Оба упоминаются на страничке википедии с перечислением известных студентов курсов...

 

Впрочем, книгу Леонида Бежина "Рыцарь Розы" можно считать за прямой источник. А он вполне уверенно пишет:

Курсы находились в «Доме Герцена» на Тверском бульваре — том самом доме, где сейчас Литературный институт и где я когда‑то преподавал, вел семинар прозы вместе с Андреем Битовым.

и дальше:

Каждый вторник (день творческих семинаров) я сюда приходил, и этот коридор с закоулками и множеством дверей, эти комнаты и лестницы знакомы мне так же, как некогда были знакомы Даниилу Леонидовичу, Даниилу, Дане...

Так что да, получается, что в двух местах учился Даниил

 

Думаю, все-таки в разных зданиях.

С 1924 по 1925 год Андреев учился в Брюсовском институте, на Поварской. И судя по всему, он там отучился полный курс. Институт был закрыт в 1925-м.

Дальше, по-видимому, он потерял год, была организационная утряска.

Курсы открываются на новом месте и имеют собственную структуру.

Леонид Бежин, который там работал, и Юлия Нейман указывают на дом Герцена на Тверском бульваре. Это совершенно другое место.
Там сейчас находится литинститут им. Горького.

Вряд ли столько людей напутали - и еще менее вероятно, чтобы допустили такую ошибку, когда вешали памятную доску Даниилу.

Вот на родоне со ссылкой на литературную газету пишут :

На днях во дворе Литературного института им. А.М. Горького состоялась торжественная церемония открытия мемориальной доски в честь замечательного русского писателя и мыслителя Даниила Леонидовича Андреева (1906 – 1959), сына известного русского прозаика Леонида Андреева.

Доска укреплена на торце здания, выходящего на Тверской бульвар, где уже ранее были открыты две мемориальные доски – в честь О.Э. Мандельштама и А.П. Платонова, живших в этом доме. Даниил Андреев никогда не жил в этом доме. Здесь располагались Высшие литературные курсы, на которых в 1926 – 1929 гг. он учился.
(http://www.rodon.org/andreev/_omdvchdla.htm)

На открытии доски присутствовала Алла Александровна, надо полагать, она располагала надежной информацией, что именно в этом здании учился Даниил - все-таки она была человек дотошный.

Про дом Герцена есть здесь:
http://progulkipomoskve.ru/publ/doma/tverskoj_bulvar_25_dom_gercena/39-1-0-1035

Так что вот, Ира, благодаря тебе набирается материал для будущей статьи!

* * *

Да, вид был очень красив, и мне показалось, что эта фотография может как-то - пускай очень отдаленно - помочь почувствовать то, что видел Даниил.

В лучах рассвета - возможно, не знаю, я никогда там на рассвете не был. Даниил описывает вечер, предзакатное солнце ("седьмой час", "на исходе дня"), но он смотрел при этом с другой точки, со стороны храма Христа Спасителя, и закатное солнце светило ему в спину.

 

Ванечка, так и хочется сказать: "Мессир, мне больше нравится Рим!" (хотя у меня посещение Вечного города еще впереди).

 

вот это к чему?

мне тоже больше нравится Рим,

но раз уж Ира поставила передо мной такую нелегкую задачу - найти что-то Небесное в облике кремля и рядом с ним, стараюсь найти!

 

Ира, в чем же путаница, когда все подробно, с цитатами описал!

ну нельзя это считать одним вузом...

Высший литературно-художественный институт был создан Брюсовым, ректором его был Брюсов, находился он на Поварской.

Литературные курсы были Московским управлением Профтехобразования, на основе литературной студии группой профессоров, которые работали раньше в институте. Находился он на Тверском бульваре.

Если в одном месте структура закрывается, часть людей уходит в другое - разве это то же самое место?

Можно ли считать форум rozamira.ws и форум аримойя.инфо одним и тем же форумом, если основа коллектива ушла оттуда?
По такой логике, выходит, можно

Даже Википедия со всей их придирчивостью к модерации сделала две страницы - одну для Брюсовского института, другую для курсов.

И потом - даже если бы это была одна организационная структура, ведь важнее то, что в разных местах находилось. Институт на Поварской, а курсы - на улице Тверском бульваре. И Андреев сначала ходил на Поварскую, а потом ходил или ездил на Тверской бульвар.
Это же два разных места, что как раз и важно для андреевского маршрута.

А если Андреев не хотел в биографии конкретизировать?
Все эти перепетии с реорганизацией едва ли были уместны для автобиографии красноармейца. И "институт" было выгоднее написать, чем "курсы", так как "курсы" в представления обывателя это не высшее учебное заведение.
К тому же главный вопрос - где это находилось в автобиографии вообще никак не затронут.

 

моя досада связана с тем, что вместо ожидаемой реакции - просидел пол-вечера, разбирая разные ссылки и книги, и показалось, что нашел, как оно было на самом деле! - думал, что похвалят

ладно, будем разбираться дальше...

Давай тогда разберем вопрос на несколько
1) учился ли Даниил на высших литературных курсах в принципе
2) когда именно
3) где они географически находились.

Ха... Да эта цитата мне сегодня еще в трех местах встретилась, слово в слово - в Википедии, на Академике и еще где-то. Уж не знаю, кто из них у кого взял... )

Отсюда следует только одно - что я погорячился с 29 годом.

Доверился опубликованной на родоне информации из литературной газеты.

Действительно, тут поспешил. Откровенно говоря, я забыл, что Даниил не окончил вуз, и поэтому думал, что он учился 4 и 5 лет. К тому же четкая информация на родоне (1926-1929) со ссылкой на литературную газету ввела меня в заблуждение.

Если Андреев учился, как он сам пишет в "автобиографии", около 3 лет, то так и получается, с 1924 по 1925 в институте им. Брюсова, а с 1925 по февраль 1927 на литературных курсах. С потерянным годом я тоже, выходит, был не прав, и виноват в этом будет родон

Но вот то, что в приведенной цитате курсы идут в скобках после названия института, скорее всего неточность, связанная с нежеланием автора цитаты разобраться досконально.
Формально, во всяком случае, это были две совершенно разные организации.

Я даже нашел сканы дела Главного Архивного управления г. Москвы, этих самых литературных курсов



Здесь видно, что они возникли на основе студии Всероссийского Союза поэтов.

На одной из следующих страниц приводится историческая справка



так что коллектив был в значительной части тот же, но организация все же другая. (это не был реорганизованный институт Брюсова).

К сожалению, в этом деле мне не удалось найти никаких упоминаний Даниила Андреева. (вероятно, связано с тем, что он курсы не закончил).

Но ведь ты не сомневаешься в принципе, что он там учился? Хотя на этот счет действительно нет его прямых свидетельств или документов...

Есть свидетельства Аллы Андреевой (одно в "Плаванье", одно в "Жизни Даниила Андреева, рассказанная его женой". Она там не конкретизирует годы его учебы, она больше там говорит про его первый брак на Александре Гублер. (да и понятно, что чисто по женски это ее волновало куда сильнее).

Есть еще свидетельства Юлии Нейман, которые я нашел вчера.

Да и должен ведь он был где-то учиться еще два года, раз Брюсовский институт был закрыт в 1925, а он пишет что "учился около 3 лет".

Третий, наиболее важный для меня в этой ситуации вопрос - "где они находились".

Тут у Аллы Александровны, кажется, нет ни слова.
Но у Юлии Нейман упоминается дом Герцена на Тверском, да и Леонид Бежин тоже ведь откуда-то это взял. Хорошо, поищу еще, возможно найду какие-то документы, указывающие на расположение курсов.
Ситуацию осложняет то, что в вузах нередко администрация сидит в одном корпусе, а занятия ведутся в другом.

 

Очень рада что вы обратились снова к теме Андреевской Москвы, благодаря Ивану который написал статью с цитатами из разных биографий Д Андреева.
Загадок в биографии Д Андреева оказалось достаточно, начиная с его московского дома на М Левшинском. Некоторые люди не за что не верили, что дом Добровых находился на месте Стольника. И после конференции посвященной Д Андрееву, всех отвели к Стольнику, и возможное место показали слева от него на детской площадке. Споров было много, они меня немного утомили.
Я помню, в то время когда я занималась картой и мы ходили к институту где учился Д Андреев - дому Брюсова. Иван обмолвился о какой-то мемориальной доске, которая находится на каком-то другом учебном заведении, тоже литературных курсах, где учился Д Андреев. Мне тогда поплохело, на мои вопросы относительно того, почему табличке не на доме Брюсова, а где-то ещё, Иван не ответил.
Я поняла, что все покрыто мраком, и истина известна лишь посвященным. Я с чистой совестью забыла все начисто.
У меня куча дел, и много что ещё забивает голову, кроме биографии Д Андреева. Потом, как то форумчане тогда не проявили особого рвения в расширении Андреевского маршрута.
Увидя данную тему, возникло желание прояснить ситуацию. Но не знаю, ли хватит ли меня - для этого надо перечитать всю перечисленную Иваном литературу. Могло быть и так, что учеников из института, после его расформирования перевели на курсы. Скорее всего в этих книгах о биографии Д Андрееве этот факт указан. Желаю вам найти истину. Отдельное спасибо Ивану за труд в написании чудной статьи про нашего дорогого и любимого Данечку.
Для меня Андреевская москва тоже повод для размышления и продолжения, я не была на нескольких точках .
Надо посмотреть дом в Ащеуловом переулке, там где жила А Александровна Кривоколенный переулок № 4, Ленинский проспект, д.82/2.
И ещё несколько мест где я была, но не знала что они связаны с Д Андреевым. Разрушенный храм, место его на Б Левшинском, и событие с ним связанное надо тоже на карте указать.

 

Так дело в том, что источник один. И скорее всего, это вики.
Остальные просто взяли - и оттуда позаимствовали.
(об этом говорит повторение текста слово в слово).

Почему без сомнений?

Юлия Нейман, очевидица, знавшая Даниила и Арсения Тарковского, которая там тоже училась, пишет:

Если бы это просто был автоматический перевод, зачем подавать заново документы?

Б.Романов пишет, что курсы "были вечерними и платными" и "принимали туда всех желающих".
(весьма вероятно, что институт Брюсова ни вечерним, ни платным не был, что он был обычным, бесплатным и дневным).
И еще - у Аллы Андреевой, у Романова и еще у нескольких людей есть информация, что курсы тогда были лазейкой для "бывших", то есть для людей, которые с т.зрения Советской власти были неблагонадежными, и им в институте учиться не разрешали, а на курсах - да.
Так что возможно создание этой новой организационной формы и было продиктовано желанием как-то обойти официальные запреты, одурачить власть, дать возможность людям доучиться.
(у курсов был только один выпуск, в 1929 году. Потом их тоже закрыли).

Уточню - я совсем не против того, чтобы считать это одним и те же учебным заведением "по духу". Профессура сохранилась, атмосфера сохранилась, и это хорошо.

Оля, спасибо за добрые слова!