Тяжело, мучительно... рождались в сожженом страданием... последние мысли человека. В руки Твои… Дух свой… Произнесенные шепотом... Затихло… В знойном воздухе, вдруг, волнами разлился леденящий холод. Тьма тучею закрыла солнце. Посерело… Капли слепого дождя упали на сухую, потрескавшуюся поверхность древесины креста, растворяя в себе пыль Голгофы, на спутанные грязные, с запекшейся кровью, волосы, стекая по впалым щекам умирающего тела. Затихло… С последним выдохом Его, свершалось невозможное. Бессмертие встретило смерть. И все замерло… Звуки вдруг стали слепорожденными, голоса пустыми, ибо мир не мог пока принять невозможность величайшего события со времен сотворения. Онемев, от ощущения страшной пустоты, кричали легионеры, вонзавшему в грудь копье. Ослепшие, смотрели на тело, ставшее на мгновение невообразимо огромным, с немыслимой силой сдавив Голгофу и весь Мир. Сгорбилась, пала на колени Мать..., опустивши голову, до дна испив свое горе. Мужчина рыдал, вкровь кусая кулаки, задыхаясь от горя, проклиная мучителей, обращая глаза к небу: "… За-ачем… Бо..оже..?..? " Лед и пламя бушевали в его душе, ненависть и любовь, страх и надежда. Мир содрогнулся, пронзенный невозможностью принять Свершившееся. Ветер взвыл, надрываясь, заглушая, крики и стоны, нагоняя из воздуха черные тучи, обжигая холодом. Дрожью вторила ему Земля, приемля Жертву. Молния била в полнейшей Тишине, разверзшейся над Голгофой. Ливень, застыл, не касаясь Земли. Неистовствуя, стихии остановились, оторопев… узрев… Неизреченное торжество Новой Истины... Бог Жизни умер, разделив чашу смертных, и нет более человека… Есть Бог, раскинувший руки в объятьях смерти. Творец - покинутый, опозоренный, распятый, оплеванный, отвергнутый, ненужный. Бог, разделивший с нами Чашу, пришел чтобы узрели – Кто есть... , Что есть... Бог Что Он отдает нам Себя целиком... Падши в Ад светом, дождем, пищей... Жизнью мертвым, Хлебом голодным, Надеждой отчаявшимся, Спасением пропавшим. Наш Бог! Для нас, с нами, с ними, со всеми. Со-Единился. Смертью смерть разрушив. Разрывая собой древние законы возмездия. Жизнью прорастая в магмы. Светом во тьму. Жертва Нового Завета, в Милости. Всем - Жизнь! Прощение!… раскинувшее руки, жестом все-принятия человека, все-отдачи Бога. Бог! —— добавлено: 13 апр 2012 в 10:49 —— Год назад приснился такой сон: Странный это был лес, страшный. Полный странствующих деревьев-путников, блуждающих в постоянно меняющих очертания чащобах, среди вросших в черную землю толстенными корнями вековых великанов. Насыщенный испарениями земли и пропитанный желаниями, опадающими вязкой, тяжелой росой всюду, где щедрая земля давала обильные плоды. И нога погружалась в чавкающую, дурно пахнущую жижу там, где плоды смешивались с росой и раскисали, падали на землю, отравляя почву и питая этим странствующие деревья. Еще здесь жила горстка людей, ищущих среди хаоса разложения здоровые побеги и живые ветви старых деревьев. Они собирали веточки. Относили их на поляну, куда не дотягивались трансформации странного леса. А лес словно вытеснил из себя каплю майской зелени на пурпурно-фиолетовом своем убранстве. Они собирали, и капля эта зеленела все ярче, а лес тускнел и блекнул. Потом что-то произошло. Это было страшно и непонятно. Непонятно, как лес смог увидеть то, от чего он сторонился и похоронил в себе ярким островком зелени. Страшно от того, что он больше не пускал их в свои владения и со всех сторон начал сжимать кольцо вокруг поляны, которая светилась все ярче, словно под давлением извне избыток энергии перерождался в свет. Они отрешенно наблюдали за этим, глазами излучая душевное тепло, глубокое понимание друг друга и сопричастность. Никто не плакал и не просил пощады, да ее и не ведала сила, мрачным облаком сгустившаяся над лесом, от испарений разложения и тлена. Трудно было угадать за этими искореженными, узловатыми фигурами деревьев то, что когда-то было лесом и превратилось во что-то противоположное себе, грозя уничтожить последние ростки свежести изначальной истины бытия. В душе оставшихся не было огорчения или жалости к себе, только сострадание к забывшему самого себя, утратившего свою истинную суть лесу. И когда, казалось, вот-вот наступит конец, что-то незаметно и неуловимо изменилось. Вначале это были искорки чистого белого света, которые можно было принять за обман зрения, но интенсивность их свечения, количество и частота появления нарастала, до тех пор, пока свет не заполнил целиком сначала поляну, а затем и весь лес, весь мир. И не осталось никого, кто не увидел бы или не услышал. Это было грандиознее, чем молния от горизонта до горизонта и тише, чем самое раннее майское утро. Прекраснее всего существовавшего до этого момента… И дальнейшие слова, описывающие это событие, уже не имели смысла, но были полны света.