Речь в ветке пойдёт о знатнейших российских фамилиях начиная с 14 в. Боярская аристократия Начнём мы с московских бояр. В 13-14 вв. высшую категорию знати составляли, вообще говоря , владетельные князья-Рюриковичи. Боярские роды были классом ниже . Но знатью, аристократией, окружающей трон, в эту эпоху были именно они (поскольку каждый из владетельных князей жил в собственной столице, а владетельными были почти все князья). Между владетельными князьями и боярами была, впрочем, ещё одна прослойка - служилые князья. Обычно это были правители очень маленьких уделов, которые предпочли службу крупному сеньору своему захудалому княжению. Их дети в эту эпоху князьями уже не считались и пополняли ряды бояр, занимая в них самые верхние ступени . Начнём мы с нескольких древнейших боярских фамилий, возглавлявших московскую боярскую думу с 14 века.
Акинфовичи Род этот служил великим князьям Владимирским ещё в 13 веке. Происходит он от Ратши (киевского тиуна в сер. 12 в.). В нач. 14 в. Акинф Ботрин (Великий) был первым московским боярином, пока князь не поставил выше него пришедшего из Киева Родиона. Не стерпев , Акинф, перешёл на службу в Тверь и погиб, сражаясь с московским войском. Потомки его, однако, продолжали служить Москве.
Боярами были два его сына и внук. При Дмитрии Донском боярами были три брата Акинфовича - Фёдор Свибло, Александр остей, Иван Хромой, а при Василии Первом 4-й брат - Михил Челядня. Как это часто бывало на верху удерживалась только одна линия, а остальные переходили служилый разряд "дети боярские". В данном случае это была линия Челядниных. У Михаила боярин сын и два внука. Правнуки: Иван Андреич - конюший (высший сан в государстве) (умер в литовском плену), Василий - дворецкий (глава при дворных чинов) при Василии 3. Последний в роду Иван Иванович Челяднин тоже конюший. Статус боярина определялся весьма сложной системой местничества учитывающий все должности которые занимал род на службе относительно других родов, а также старшинство боярина в своём собственном роде. Челяднины получались выше Романовых (Захарьиных). Род Челядниных пресёкся в 16 в. Но захудавших потомков Акинфа Великого и его брата было много. Из них во вт. пол 16 в. выдвигаются Бутурлины , служившие в боярах и окольничьих. От Брата Акинфа происходил род Пушкиных (в 17 в. дал 3 бояр). Недаром Александр Сергеевич так переживал из-за своей родословной... МОЯ РОДОСЛОВНАЯ Смеясь жестоко над собратом, Писаки русские толпой Меня зовут аристократом. Смотри, пожалуй, вздор какой! Не офицер я, не асессор, Я по кресту не дворянин, Не академик, не профессор; Я просто русский мещанин. Понятна мне времен превратность, Не прекословлю, право, ей: У нас нова рожденьем знатность, И чем новее, тем знатней. Родов дряхлеющих обломок (И по несчастью, не один), Бояр старинных я потомок; Я, братцы, мелкий мещанин. Не торговал мой дед блинами, Не ваксил царских сапогов, Не пел с придворными дьячками, В князья не прыгал из хохлов, И не был беглым он солдатом Австрийских пудреных дружин; Так мне ли быть аристократом? Я, слава богу, мещанин. Мой предок Рача мышцей бранной Святому Невскому служил; Его потомство гнев венчанный, Иван IV пощадил. Водились Пушкины с царями; Из них был славен не один, Когда тягался с поляками Нижегородский мещанин. Смирив крамолу и коварство И ярость бранных непогод, Когда Романовых на царство Звал в грамоте своей народ, Мы к оной руку приложили, Нас жаловал страдальца сын. Бывало, нами дорожили; Бывало... но — я мещанин. Упрямства дух нам всем подгадил: В родню свою неукротим, С Петром мой пращур не поладил И был за то повешен им. Его пример будь нам наукой: Не любит споров властелин. Счастлив князь Яков Долгорукой, Умен покорный мещанин. Мой дед, когда мятеж поднялся Средь петергофского двора, Как Миних, верен оставался Паденью третьего Петра. Попали в честь тогда Орловы, А дед мой в крепость, в карантин, И присмирел наш род суровый, И я родился мещанин. Под гербовой моей печатью Я кипу грамот схоронил И не якшаюсь с новой знатью, И крови спесь угомонил. Я грамотей и стихотворец, Я Пушкин просто, не Мусин, Я не богач, не царедворец, Я сам большой: я мещанин.
Квашнины Этот Родион был сыном киевского боярина Нестора Рябца. Они покинули город ок. 1300 г. вскоре после разгрома его Ногаем, во главе отряда в 1700 человек. Родион Нестерович был главой Думы при Иване Калите. Иван Родионович Квашня был боярином при Дмитрии Донском. Далее роду на самом верху удержаться не удалось. Хотя Квашнины и продолжали служить в заметных чинах, иногда выслуживаясь до окольничих. Ветвью рода были Квашнины-Самарины, и известный и многочисленный род Самариных (хотя их происхождение и оспаривалось).
При Иване Калите в Москве, видимо, поселились ещё два боярских рода, игравших в дальнейшем очень заметную роль и выделявшихся своей родовитостью: Вельяминовы и Кобылины (Кошкины, Захарьины).
Вельяминовы Вельминовы появились в Москве при Иване Калите (вероятно в 1330-х гг. из Ростова) и сразу забили всех прочих бояр своей знатностью. Ещё-бы! Род это ведёт свою родословную с начала 11 в. от скандинавского ярла Шимона Африкановича, изгнанного своим дядей Якуном (Хаконом) и пришедшим на Русь при Ярославе Мудром. Шимон был боярином Всеволода Ярославича. Георгий Шимонович - Юрия Всеволодовича Долгорукого, т.е. род служил залесским князьям с самого основания Владимиро-Суздальского государства. В Москве Вельяминовы заняли высший пост тысячского: Василий Взломень, потом его сын Василий Васильевич (ум. 1374 г. , после чего пост тысячского был упразднён). Его сестра замужем за серпуховским князем. Его сыновья: Иван, перешёл на службу в Тверь, был пленён и казнён в Москве, Микула - боярин, погиб на Куликовом поле, командуя коломенским отрядом, Тимофей - боярин, племянница Ефросинья - за дмитровским князем, брат - Фёдор Воронец, боярин, основатель ветви Воронцовых. Боярином был и Иван Фёдорович Воронцов. Но в 15 в. Вельяминовы и Воронцовы уходят на вторые роли. Однако не навсегда. в 16 веке происходит новый взлёт Воронцовых, давших в трёх поколениях нескольких бояр Василия 3 и Ивана 4. В 17 веке Воронцовы из высших сфер исчезают. Существует несколько дворянских родов Воронцовых, некоторые из которых претендовали на происхождение от боярского рода. В 18 в. одна из этих линий возвышается (благодаря перевороту 1741 г, в котором Воронцовы приняли активное участие) и получает графский титул (Римской , при Павле Российской империй). Вершин Воронцовы достигают в 19 в. Михаил Семёнович Воронцов в 1852 г. получает титул светлейшего князя. Помимо этого он был фельдмаршалом и одним из богатейших людей России. князя Долгорукого , генеалога , усомнившегося в его происхождении от бояр Воронцовых , он вызвал на дуэль. титул наследовал сын - Семён Михайлович (ум. 1882), генерал-майор,умер бездетным После этого титул был передан сыновьям его сестры Софьи Михайловны гр. Шуваловой. Они именовали св.князьями Воронцовыми графами Шуваловыми (Павел Андреевич ум. 1885, Михаил Андреевич. прямую же же линию Воронцовых продолжили графы Воронцовы-Дашковы.
Ещё от одного сына тысячского Василия Взломня происходит дворянский род Аксаковых, не менее знаменитый, хотя и на другом поприще.
I wonder how many proofs are available of the ancestry of Counts Vorontsov. In mid 1800s, there was a controversial blackmail case between Prince Vorontsov and Prince Dolgoruky regarding the Vorontsov ancestry. http://baronet65.livejournal.com/27310.html?thread=388014
Перевод: Интересно, сколько имеется доказательств по родословной графов Воронцовых. В середине 1800-х был спорный случай с шантажом между князем Воронцовы и князем Долгоруким относительно родословной Воронцова.
Кобылины/ Кошкины Андрей Кобыла - основатель рода, был боярином Семёна Гордого . О происхождении его с достоверностью ничего не известно. По позднему родословноме преданию "честной муж из прусс". Выдающегося положения при Дмитрии Донском и Василии 1 достиг один из его сыновей - Фёдор Кошка. Кошкиным удалось занять весьма устойчивое положение при московском дворе: 4 сына и два внука Кошки - бояре. В дальнейшем в числе высшей знати удерживались две линии Кошкиных: Захарьины и Шереметевы. Известен был также род Колычевых , давший в 16 в. 2 бояр и митрополита.
В 15-16 вв. Кошкины/Захарьины фактически занимают первое место среди нетитулованной знати и неоднократно 2-3 место в думе. Звёздным часом для них стал брак Анастасии Захарьиной/Романовой с Иваном 4. Брак этот видимо способствовал и возвышению Шереметевых (до сер. 16 в. сравнительно незаметных). Елена Шереметева становится женой царевича Ивана - сына Грозного.
Царица Анастасия (ум. 1560), её братья и племянники в дальнейшем были известны под фамилией Романовы. После того как Михаил Фёдорович Романов был в 1613 г. избран на царство (как ближайший родственник покойного царя Фёдора 1 Ивановича - последнего в московской династии), а его отец патриархом, некоторое время сохранялась и боярская лния Романовых.Она пресеклась в 1655 г. со смертью Никиты Ивановича Романова. Естественно, бояре Романовы в 17в . считалась знатнейшими в думе. Царствующая династия по мужской линии пресеклась в 1730 г. со смертью императора Петра 2.
Другая ветвь Захарьиных носила фамилию Яковлевы. В середине 16 в. она дала 6 бояр, но в дальнейшем захудала. Наиболее известный её представитель (хотя и внебрачный) - Герцен.
Род Шереметевых в 17 веке входил в число 16 знатнейших. С начала 18 в. он стал графским. С середины 18 в. - богатейшим в России. Его представители обычно имели высшие придворные чины.
Волошин Китеж (1919) ... 2 Усобицы кромсали Русь ножами. Скупые дети Калиты Неправдами, насильем, грабежами Ее сбирали лоскуты. В тиши ночей, звездяных и морозных, Как лютый крестовик-паук, Москва пряла при Темных и при Грозных Свой тесный, безысходный круг. Здесь правил всем изветчик и наушник, И был свиреп и строг Московский князь - «постельничий и клюшник У Господа», - помилуй Бог! Гнездо бояр, юродивых, смиренниц - Дворец, тюрьма и монастырь, Где двадцать лет зарезанный младенец Чертил круги, как нетопырь. Ломая кость, вытягивая жилы, Московский строился престол, Когда отродье Кошки и Кобылы Пожарский царствовать привел. Антихрист-Петр распаренную глыбу Собрал, стянул и раскачал, Остриг, обрил и, вздернувши на дыбу, Наукам книжным обучал. Империя, оставив нору кротью, Высиживалась из яиц Под жаркой коронованною плотью Своих пяти императриц. И стала Русь немецкой, чинной, мерзкой. Штыков сияньем озарен, В смеси кровей Голштинской с Вюртембергской Отстаивался русский трон. И вырвались со свистом из-под трона Клубящиеся пламена - На свет из тьмы, на волю из полона - Стихии, страсти, племена. Анафем церкви одолев оковы, Повоскресали из гробов Мазепы, Разины и Пугачевы - Страшилища иных веков. Но и теперь, как в дни былых падений, Вся омраченная, в крови, Осталась ты землею исступлений - Землей, взыскующей любви. 3 Они пройдут - расплавленные годы Народных бурь и мятежей: Вчерашний раб, усталый от свободы, Возропщет, требуя цепей. Построит вновь казармы и остроги, Воздвигнет сломанный престол, А сам уйдет молчать в свои берлоги, Работать на полях, как вол. И, отрезвясь от крови и угара, Цареву радуясь бичу, От угольев погасшего пожара Затеплит ярую свечу. Молитесь же, терпите же, примите ж На плечи крест, на выю трон. На дне души гудит подводный Китеж - Наш неосуществимый сон!
Морозовы По родословному преданию, происходил от Михаила Прушанина служившего Александру Невскому . Прушанин это выходец из Пруссии (а по мнению учёных-патриотов из Новгородских Прусс). Иногда он отождествляется с Мишей Новгородцем - героем Невской битвы. Видимо Прушанины/Морозовы действительно служили московским государям давно, но на второстепенных должностях. Возвышение клана происходило постепенно. При Дмитрии Донском был боярин Лев Морозов , павший на Куликовом поле. При Иване 3 снова появляются бояре из этого рода, но чаще они занимали посты второго ряда - дворецкого, окольничьего и т.д. Наконец в 16 веке их долгая служба была вознаграждена и сразу несколько ветвей Морозовых вышли в бояре: собственно Морозовы, Поплевины-Морозовы, Брюхово-Морозовы, Шеины, Тучковы, Салтыковы. В 17 в. собственно Морозовы и Шеины входили в число 16 знатнейших фамилий, а Салтыковы следовали сразу за ними. Б.И. Морозов возглавлял при Алексее Михайловиче боярскую думу. А.С. Шеин был при Петре генералиссимусом. Но в 18 веке продолжался только род Салтыковых.
Взлёту этого рода способствовала женитьба царя Ивана 5 Алексеевича на Прасковье Салтыковой. Боярство тогда получили целых пять Салтыковых. Императрица Анна Иоановна, Салтыкова по матери,в 1733 возвела одну из линий рода в графское достоинство (ещё раньше она дала графский титул своему родному дяде, но через несколько месяцев умер без потомства). Трое Салтыковых в 18 веке дослужились до звания фельдмаршала. В 1814 г.другая линия Салтыковых (не графская) была пожалована титулом светлейших князей.
старший сын фельдмаршала камергер Дмитрий Салтыков был слепым от рождения. о его детях подробно рассказано здесь http://www.library.spbu.ru/bbk/bookcoll/priormat/p6.php "Светлейший князь Дмитрий Николаевич Салтыков (1767-1826), старший сын Н.И.Салтыкова, впоследствии действительный камергер императорского двора, был слепым от рождения и не мог деятельно заниматься государственной службой. Поэтому он жил в доме своего отца со своей женой Анной Николаевной (урожденной Леонтьевой; 1776-1810) и детьми. «Прелесть и редкие достоинства супругов, – вспоминал известный дипломат А.П.Бутенев, – украшали эту образцовую семью […]. В высоких сферах тогдашнего общества они представляли собою редкий пример семейственной добродетели, а по душе и образованию были людьми избранными»(Русский Архив. 1881. Кн. 3. С. 31). В доме Салтыковых в Петербурге находилась обширная библиотека. Книги в этой семье стали собирать еще в середине XVIII в. По свидетельству А.П.Бутенева, на начало XIX в. Салтыковская библиотека в доме Дмитрия Николаевича насчитывала от 4 до 5 тысяч томов, большей частью на французском языке, а также на английском и немецком; в основном историческая литература и беллетристика. Особо Бутенев отметил наличие в библиотеки многотомной энциклопедии Дидро и Даламбера. Почти полное отсутствие в библиотеке книг на русском языке он связывал с равнодушием высшего общества к просвещению своего народа. Впрочем, не только Салтыков, но и практически вся социальная элита России того времени была ориентирована в духе Екатерининской эпохи на французскую культуру, и собирать у себя в библиотеке книги на русском языке считала, мягко говоря, ненужным делом. По свидетельству А.П.Бутенева, он «взялся составлять каталог Салтыковской библиотеки. Книги в ней покупались еще с середины прошлого века, при Елисавете и потом при Екатерине. Их было от 4 до 5 тысяч». Однако, скорее всего, этот каталог впоследствии был утерян. К несчастью, семейная идиллия в доме Дмитрия Николаевича Салтыкова не была долгой: Анна Николаевна умерла в 1810 г., не дожив до тридцати пяти лет и оставив по себе малолетних детей: дочь Марию, сыновей Ивана, Владимира, Петра и Алексея. Их судьба сложилась по-разному. Мария Дмитриевна умерла в Италии в 1823 г. в возрасте 28 лет. Владимир Дмитриевич, ротмистр Лейб-гвардии Гусарского полка, участник русско-турецкой войны 1828-1829 гг., талантливый художник-акварелист, умер от холеры во время польской кампании в 1831 г. Светлейший князь Иван Дмитриевич Салтыков (1796-1831) в 1812 г. был зачислен в камер-пажи, в 1817 г. вышел из Пажеского корпуса в Лейб-гвардии Гусарский полк, в котором в чине штабс-ротмистра служил адъютантом графа П.Х.Витгенштейна. В 1829 г. вышел в отставку по состоянию здоровья: старший лекарь Софийского лазарета в Царском Селе констатировал у него «расстройство груди». Ставший в тринадцать лет (после смерти матери) фактически главой семьи, Иван Дмитриевич пользовался в ней особым авторитетом. Позднее князь Петр признавался в письме к брату: «Ты мне не только друг, ты мой настоящий отец. Я тебе всем обязан. Все, что я имею, все, что я знаю, все от тебя, Ты сделал мое состояние, ты меня научил рассуждать и быть счастливым. — Не умею рассказать, а чувствую» (РО РНБ. Ф. 669. Д. 2. Л. 3 об.). И.Д.Салтыков был женат (с 1825 г.) на графине Елизавете Павловне Строгановой (1802-1868), дочери известного сподвижника Александра I графа Павла Александровича Строганова. Последние годы жизни Иван Дмитриевич с женой и сыном Николаем (умер в 1901 г.) прожил в Москве. Завещание, которое он написал в 1830 г., может служить любопытным штрихом к портрету этого человека: «Находящиеся в бюре моем наличные деньги, сколько бы их ни оказалось, принадлежат мне обще с братьями моими. В случае смерти моей отдаю свою из оных денег часть служителю моему и другу Александру Федорову Добролюбову. Сентября 21 дня 1830 года. Князь Иван Салтыков». Младший сын Д.Н.Салтыкова, светлейший князь Алексей Дмитриевич (1806-1859), был известным путешественником, беллетристом и художником. Получив домашнее образование, в 1823 г. он поступил на службу актуариусом Государственной Коллегии иностранных дел; в 1826 г. он был пожалован званием камер-юнкера и вскоре откомандирован для особых поручений к статс-секретарю Д.Н.Блудову. В 1828 г. св. кн. А.Д.Салтыков был назначен состоять при А.П.Бутеневе, который был тогда поверенным в делах в Константинополе. На следующий год он перевелся в Грецию, чиновником по особым поручениям к графу Панину. Однако очень скоро, перемещенный в ведомство Азиатского департамента, светлейший князь был определен секретарем миссии в Греции, где оставался до 1831 г. Затем, пробыв недолго при посольстве в Лондоне, св. кн. Салтыков по собственному желанию перевелся во Флоренцию, а после упразднения там миссии, был направлен в Рим. Наконец, в 1838 г. он был послан в Тегеран, откуда через полгода был переведен в Лондон. В 1840 г. св. кн. А.Д.Салтыков по прошению был уволен от службы с чином надворного советника. Во время различных дипломатических поручений у Алексея Дмитриевича стала развиваться страсть к путешествиям. Обладая значительными средствами, он всегда мечтал совершить путешествие по Востоку. Это желание ему отчасти удалось исполнить в конце 1838 г., когда он получил назначение в Тегеран. Впечатления и наблюдения от этой своей командировки А.Д.Салтыков впоследствии обобщил в книге «Путешествие в Персию», напечатанной в Москве в 1849 г. (впоследствии книга была переведена на французский и польский языки и выдержала несколько переизданий). В 1841-1843, а затем в 1845-1846 гг. Салтыков совершил два путешествия по Индии, изъездив за эти годы страну с юга на север и с востока на запад, наблюдая и подробно описывая нравы и обычаи местного населения, животный мир и природу. Путевые записки печатались в «Москвитянине» в 1849 г., а затем были изданы самим автором с выполненными им же рисунками в Париже. «Письма об Индии» А.Д.Салтыкова до сих пор не утратили своего научного значения (последнее переиздание: М.: Наука, 1985). Последние годы жизни светлейший князь А.Д.Салтыков провел в поездках по Европе, и в середине 1850-х окончательно осел в Париже. В своей домашней обстановке он всегда отличался некоторой эксцентричностью, ходил в персидском или индийском костюме (откуда и прозвище его «Индеец»). Квартира его в Санкт-Петербурге всегда представляла собой целый музей редкостей и была обставлена по-восточному. Была у него и своя библиотека – в основном, французская (Приключения лифляндца в Петербурге // Русский Архив. 1878. Кн. 1. С. 461-462). Светлейший князь Петр Дмитриевич Салтыков (1802-?), как и старший брат, начал с Пажеского корпуса. В 1821 г. он был выпущен корнетом в Лейб-Кирасирский Ея Величества полк, но в том же году был переведен в Лейб-гвардии Гусарский, где служили уже его братья Иван и Владимир. Военная карьера его была непродолжительной: после смерти отца он вышел в отставку «по домашним обстоятельствам» (5 января 1827 г.) и некоторое время состоял в статской службе в чине коллежского асессора. Женившись на Вере Федоровне Стемпковской, он переселился из дедовского дома на Дворцовой набережной в дом жены на набережной Мойки у Красного моста (современный адрес: наб. р. Мойки, д. 67). После смерти в 1838 г. княгини Веры Федоровны Петр Салтыков подолгу жил за границей и в 1850-х гг. прочно обосновался в Париже. Братья Иван и Петр Дмитриевичи Салтыковы были страстными коллекционерами предметов старины и произведений искусства; особенно славилась их коллекции оружия. Собрания пополнялись и за счет покупок (пока позволяло состояние), и за счет посылок от Алексея Дмитриевича, не забывавшего в своих дипломатических командировках об увлечениях своих старших братьев. После смерти Ивана коллекция собралась в руках Петра Дмитриевича и вскоре переместилась в Париж. «Салтыковская галерея» была знаменита, но прожила недолгую жизнь: пополнение коллекций и их содержание требовали значительных средств, Салтыковы же не привыкли стеснять себя. Наследственное состояние же оказалось не бесконечным. К началу 1860-х гг. св.кн. П.Д.Салтыков, последний из братьев, окончательно разорился. В апреле 1861 г. художественные сокровища салтыковской галереи, каталог которых насчитывал 1109 номеров, разошлись с молотка. Арсенал князя Салтыкова избежал этой участи. Это оружейное собрание поделили между собою два государя: обладателем западной половины коллекции стал Наполеон III, восточной — Александр II (русский император выкупил собрание у банкира барона Сельера, который приобрел его у кн. Петра Дмитриевича с целью выгодной перепродажи. – См.: Файбисович В.М. Судьба собрания князя Петра Салтыкова). Теперь эта коллекция хранится в Государственном Эрмитаже. Сам П.Д.Салтыков вернулся в Россию и поселился в имении Никольское во Владимирской губернии, которое еще в 1830 г. перешло к нему по наследству от его дяди по жене, князя Ю.В. Долгорукова (Галанин А.Е. Никольское, оно ж Архангельское тож…). Дата смерти его неизвестна. Видимо, именно в Никольском сын П.Д.Салтыкова, св.кн. Дмитрий Петрович сохранил остатки тех собраний, которые составили его отец и его братья, путешественники и коллекционеры. В Никольском Д.П.Салтыков отстраивал помещичий дом («в виде готического замка»), сожженый еще французами в 1812 году; видимо и внутреннюю обстановку дома восстанавливал в духе прежних времен, помнивших силу и славу рода светлейших князей Салтыковых. Достроить «замок» удалось только его сыну, св.кн. Алексею Дмитриевичу (1867-1893), но он умер, не оставив по себе наследников. Поместье было продано за долги и немедленно разделено на дачные участки и перепродано; «готический замок» разобран на кирпич. Видимо, печальная участь ожидала и библиотеку, но ей повезло: душеприказчик И.В.Новиков (при деятельном содействии (М.М.Семенова) пожертвовал ее С.-Петербургским Высшим женским курсам. Так на Бестужевских курсах появилось уникальное книжное собрание «в количестве 1633 наименований, среди которых издания XVIII-нач. XIX в. на французском и английском языках», – собрание, которое сохранило полуторавековую библиотечную традицию светлейших князей Салтыковых. А может быть, – это еще предстоит выяснить, – и те самые книги, которые когда-то держал в руках Николай Иванович Салтыков, светлейший князь и воспитатель двух будущих императоров…"
Сын этого Ивана - Николай Иванович был действительным тайным советником и обер-шенком. Имел сына Ивана (1870-1941) - члена Государственного совета, свиты генерал-майора и Петербургского предводителя дворянства.