Век 18

Ондатр · 16 июн 2016

Турнер. О Далай ламе.1783

Мне случилось приехать в Тибет к самому тому времени, когда жителям надлежало признать в младенце своего будущего властелина и святого первосвященника, чтобы тем утвердить веру в бессмертие или в возрождение сего великого посредника между людьми и Небом. Эпоха важная в их Религии и Политике! При таком случае восточное великолепие должно было сиять во всем блеске своем.

Китайский Император, исповедующий Тибетскую веру, прислал чиновника с отрядом войска, чтобы встретить и провожать юного Ламу. Другим Китайцам надлежало нести трон его, а Правителю и кравчему, или главному Министру, ехать впереди верхом.

Шествие началось в Субботу, 27 Сентября, на рассвете, из Киле, где жил молодой Лама с своими родителями, в монастырь Терпалинской; и хотя от местечка Киле до сего монастыря не более 20 верст, но стечение народа, [103] который беспрестанно падал на землю перед Ламою, было так велико, и ему так часто надлежало останавливаться, что он должен был ночевать на дороге. Приехав в Терпалин, Регент отдал его в руки отцу и матери, а сам возвратился в столицу Тешу-Лумбу. Из окон того дому, где мы жили, я мог видеть въезд его. Он ехал верхом, окруженный чиновниками, и свита его состояла по крайней мере из 300 человек. На нем был желтой атласной кафтан, опушенный соболями, красная мантия, желтая лакированная шляпа и красные сапоги; а на кушаке висели ножик, мешок с табаком, трубка и чайная чашка (которую обыкновенно носят с собою Татары). Лошадь его была украшена блестящими камнями, множеством серебряных колокольчиков и - коровьими хвостами! В свите Правителя заметил я несколько Калмыков в круглых шляпах ужасной величины и Монголов в Персидской одежде. По сторонам дороги пылали костры, служащие в Тибете знаком почестей. Народ падал вниз лицом, при звуках труб и кимвалов. - -

Наконец мне дозволили видеть Ламу. Я нашел его сидящим на высоком [104] шелковом диване или муснуде; на левой стороне стояли его родители, а на правой знаменитые чиновники. Отец Ламы требовал, чтобы я и Г. Сандерс представились в Английском платье. Мы, следуя обыкновению, поменялись шарфами с отцом и матерью Ламы, разложили перед ним разные подарки нашего Генерал-Губернатора, вручили ему нитку крупного жемчуга, и сели на правой стороне. Отец сказал мне по-Тибетски следующее: "Тешу Лама спит обыкновенно весьма долго; но нынешний день он проснулся рано, и никак не хотел опять заснуть, для того, что вы, Английские гости, к нам приехали." Я заметил, что Лама беспрестанно смотрел на нас; видя, что мы выпили свои чашки, он дал знать рукою, чтобы их наполнили чаем; взял из золотой коробочки большой кусок жженого сахару и прислал его мне. Нам сказали, что он хотя и не говорит, однакож все разумеет: и так я должен был сказать сему младенцу приветствие в восточном вкусе. Он слушал с великим вниманием и движением головы показывал, будто разумеет мои слова; а на родителей своих не взглянул ни разу. Отец и мать смотрели на него [105] с усмешкою любви и радовались такими умными поступками сына, которому тогда не было еще двух лет. Я сам не мог надивиться его важному, скромному и даже величественному виду. Он показался мне умным и прекрасным ребенком, хотя лицо его смугло и глаза не велики. Мать, женщина лет в 25, небольшая ростом и довольно приятная наружностию, была унизана с головы до ног жемчугом, рубинами, изумрудами и кораллами; на плечах висела у нее красная шаль с белыми пятнышками. На отце было желтое атласное, золотом вышитое платье.
Нажмите, чтобы раскрыть...

Поездка митрополита Хрисанфа в Тибет (1792)

От самой области Бенгальской, проезжая до Тибета, не видел я, да и нет никаких пикетов, а спрашивают паспортов у иностранцев на одних таможнях только. Иностранцы христиане в стране сей не уважаются, особливо же Англичане, потерявшие доверенность, не терпимы 119. Я проезжал по рекам: Буремпутер 120, Таренгас, Онг и Нихтай с купцами Греками на судне для продажи из Дакка соли ехавшими, не видел никаких требований, и мы пропущены были свободно по причине нужды в соли, которой много в Тибет отвозится.

Устройство гражданское в Тибете находится в порядке; города и селения многолюдны и изобилуют богатством. Лассы 121 есть наибогатейший, красивейший во всей Индии город; жителей в нем по крайности полтора миллиона считать можно; они занимаются знатною торговлею с Китаем, Индиею и с Мунгалами (Калмиками). Далай-Лама 122покровительствует торговых людей, если они не христиане, и таковые пользуются совершенною свободою; всякие товары менять позволяют со взятием пошлин.

Китайцы никакого другого влияния на город Лассы не имеют, кроме того, какое обыкновенно между двумя соседними самодержавными государствами в мирное время бывает; слышал, однако ж, я (в справедливости чего утвердить не могу), якобы Китайцы берут некоторую дань от Далай-Ламы 123. Сего Далай-Ламу все подвластные ему народи почитают как Бога, чему следует вся Индия и все [291] соседние Тибету народы. Далай-Лама имеет войска около 300 000 пехоты и конницы и 2000 употребляемых и обученных на войну слонов 124.

Проехавши с Греками купцами по реке Баремпутер, которую вверху называют Сампу 125, вышел я на берег и поехал в город Тунсиор 126, в котором, по причине, что я был христианин и митрополит, хотя и под благопристой ним присмотром, но [был] задержан, и дано о том знать ко двору Далай-Ламы, ибо запрещено там христиан терпеть во всей области, в которой за несколько лет перед моим прибытием всех христиан избито и ни одного не осталось.

От двора прислано было повеление доставить меня с честию в город Лассы. Во время следования моего туда везде по дороге и в самом городе встречал во множестве народ, одним удивлением, кажется, влекомый видеть меня в неизвестных ему одежде в виде. Случилось, что я прибыл с полуночи часу в одиннадцатом, то и доставили меня к двору на носилках тогда же, на которых и прежде следовал. На воротах дворца встретили меня четыре государственные чиновники и один министр и осматривали меня везде, не имею ли я оружия. После сего министр пошел вперед, а я с теми чиновниками во внутренние покои Далай-Ламы, и, прибив в палату, где его трон по азиатскому обыкновению находился, увидел, что и он сам Далай-Лама, одиннадцатилетнего будучи возраста, сидит близ трона на коленях у министра или своего дяди, называемого Баридар.

По наставлению, мне данному, идучи к нему, три раза я поклонился, а Далай-Лама, встав с колен оного министра, поцеловался со мною в оба рамена 127 по обыкновению восточному, что и я равномерным образом исполнил; потом в знак почтения взял он мою руку в обе руки и пожал, что самое и я, видя обстоятельства позволяющие, учинил. После чего, поговоря, Далай-Лама с оным министром на индейском языке (ибо я знал только по-персидски) начал шутить и осклабляться и, взяв шпагу, бывшую на подушке близ трона, положил на колена оного же министра и, вместе на коленях и оной шпаге сев паки, повелел и мне сести же, удивляяся при том моим обстоятельствам и собственно мне самому и моему одеянию, расспрашивал, какой я религии, по-персидски. Я отвечал — христианской и житель из Царьграда. Вопрошен был паки: не такой ли веры, которую имеет некоторый Великий Государь, коего люди бывают в Китае в [292] платье, подобном мне, и крестятся тако (показывая изображение креста). Я отвечал, что я одной с оным Государем религии. Во время моего сидения, кое продолжалось около полчаса, приказал он другому министру Берегаю вынести мне халат кашемирской шали, который и надели на меня.

После же, по данному мне знаку, откланявшись я и поблагодарив, пошел на великолепную квартиру, отведенную мне по воле Далай-Ламы, где было учреждено для меня довольное содержание и определен штат в числе 25 человек. Того самого дня в вечеру прислано мне на квартиру большое фарфоровое блюдо, наполненное разными азиятскими конфектами, покрытое красною тафтою, и сто рупиев, завязанных в шелковый хороший платок. Имея содержание и пристойную выгоду, жил я в сей квартире семнадцать дней, в продолжение которых пользовался я четыре раза собственннм счастьем таковым: что Далай-Лама чрез своего министра приглашал меня при своем присутствии в свои увеселительные загородные домы и в домы своих родственников на своем собственном экипаже, то есть на палане, и приказывал своим министрам, чтобы всякой вельможа, имеющий великолепный дом или сад, меня к себе приглашал, что и исполняемо было. Во всякой же вечер министр Баридар, бывая у меня, спрашивал о покое и удовольствии по обыкновению.

В одиннадцатый день моего там пребывания тот же министр, прибыв ко мне и взяв на свой экипаж, пред ставил Далай-Ламе, который с благоуветливостию спрашивал меня о здоровье, о климате и о моем принятии; я отвечал, между прочим, что климат в Лассы превосходнейший (каков он был и действительно) и что я всем весьма доволен, и благодарил его. На вопрос, есть ли в Царьграде таковые сады, я отвечал, что нет таковых садов. Потом сказал мне, что он рад моему прибытию в его землю и что он надеется, что я везде его владения и его самого хвалить буду; потом дал знать министру итти мне на квартиру, куда я прибыл в провожании министра Бегария.

В семнадцатый день оный же министр звал паки меня ко двору, и по обыкновенном приветствии я осмелился просить рекомендации на дорогу в Китай, куда мне желалось ехать, на что мне после нескольких минут ответственно, что этого сделать не можно, а обещано мне пособие в отправлении по другой дороге. После чего того же дни, паки был позван ко двору и будучи у Далай-Ламы на [293] аудиенции по обыкновению, получил уведомление, что Борав-Бардоним министр отправляется в Индию в Патну 128 по делам государственным и что ему приказано взять меня и до оного города доставить. Тут я благодарил Далай-Ламу и, в рамена паки поцеловавшись по-прежнему, простился с намерением приуготовляться к дороге, но тут же приказано было мне остаться обедать, а Далай-Лама пошел в харем 129, приказав мне дать 2000 рупий, шубу белую для дороги и штуку шелковой материи, что я и получил и того же самого дня с оным министром и на его содержании выехал в Патну.

По прибытий туда, потребовав от меня свидетельство провожавший меня министр для доставления ко двору, что прибыл благополучно, которое с моим особенным удовольствием и дано при засвидетельствовании посторонних.

Что касается до Далай-Ламы, то оный имеет характер по душе приятный, веселый и человеколюбивый. Он не сам со мною говорил, но чрез министров, кой знают по-персидски, и примечательно, что первый министр научил его во всяком случае по молодости лет, яко бы те же мысли сообщает другому министру для сообщения мне. Далай-Ламе было тогда одиннадцать лет, то есть в 1792-м году, в котором я тамо находился. Главный у него министр или его дядя Баридар называется. Точу же Ламу и Таранаут-Ламу я не видел и об них не слыхал, а потому об них более ничего и объяснить не могу.
Нажмите, чтобы раскрыть...

plot · 16 июн 2016

Ондатр сказал(а): ↑

Китайский Император, исповедующий Тибетскую веру,
Нажмите, чтобы раскрыть...

Э?

Ондатр · 16 июн 2016

Гелугпа имела в Цин статус особо покровительствуемого учения. В Пекине размещалась тибетская духовная миссия с типографией, монастырями и т.д.

Храмовый комплекс гелугпа Путоцзунчэн в императорской резиденции в Чэнду. Построен в 1767-71 гг

list · 16 июн 2016

Улица Великого покоя в Пекине так и остаётся главной по сей день? Как она пережила культурную революцию? Не переименовывали?

Ондатр · 16 июн 2016

list сказал(а): ↑

Улица Великого покоя в Пекине так и остаётся главной по сей день? Как она пережила культурную революцию? Не переименовывали?
Нажмите, чтобы раскрыть...

Да. В Китае революционным переименовыванием вообще не увлекались.

Ондатр · 16 июн 2016

Цао Сюэцинь. Сон в Красном тереме.

роман издан в 1763 г.

Глава сорок первая
Нажмите, чтобы раскрыть...

Баоюй пробует чай в кумирне Бирюзовой решетки;
старуха Лю, захмелев, засыпает во дворе Наслаждения пурпуром

Итак, старуха Лю нарисовала в воздухе тыкву и сказала:

– Где цветы опали, появилась завязь – там созреет тыква.

Все расхохотались. А старуха Лю отпила еще вина и совсем разошлась.

– Говоря по правде, – заявила она, – руки и ноги у меня давно огрубели, непослушными стали, а сейчас я еще и выпила. Того и гляди, уроню чашку! А она фарфоровая! Была бы деревянная, тогда дело другое!

Снова все рассмеялись, а Фэнцзе с улыбкой произнесла:

– Если хотите, я велю принести деревянные кубки. Но их у нас целый набор, так что придется вам пить из всех подряд! Согласны?

«Вот те на! – подумала старуха, – Мне и в голову не могло прийти, что у них есть деревянные кубки! Ведь сказала я шутки ради! Бывала же я в гостях у наших деревенских богачей и золотые кубки и серебряные видала, но чтобы деревянные – ни разу. Это они надо мной потешаются. Хотят деревянные чашечки для детей выдать за кубки. Чтобы меня напоить! Ну и пусть, вино сладкое, словно мед, выпью побольше – ничего не случится!» И старуха сказала:

– Ладно, несите – там видно будет.

Фэнцзе приказала Фэнъэр:

– Принеси десять кубков из корня бамбука, они в передней на книжной полке стоят.

Фэнъэр уже собралась идти, но Юаньян с улыбкой обратилась к Фэнцзе:

– Те кубки, пожалуй, малы, да и недостаточно хороши. Ведь ты говорила о деревянных. Вели-ка лучше подать кубки из корня самшита, и пусть бабушка Лю из каждого выпьет.

– Прекрасная мысль! – вскричала Фэнцзе.

Принесли самшитовые кубки. Такие огромные, что старуха Лю испугалась. Самый большой был, пожалуй, с глубокий таз, а самый маленький вдвое больше того, который она держала в руке. Зато тонкая гравировка и чудесная резьба на кубках с изображением гор, рек, деревьев, людей и животных привели старуху в восторг. На каждом были надписи, выполненные скорописью, и личные печати мастеров.

– Дайте мне тот, что поменьше! – воскликнула старуха.

– Из этих кубков никто не решается пить, – сказала Фэнцзе. – Чересчур велики. Но раз уж вы, бабушка, заставили их искать, пейте из всех подряд, отказываться нечестно!

– Пощадите! – взмолилась старуха. – Не могу я так много пить!

Матушка Цзя, тетушка Сюэ и госпожа Ван вступились за Лю и сказали:

– Пошутили, и хватит! Нельзя бабушке столько нить. Вполне достаточно одного кубка.

– Амитаба! – вскричала Лю. – Который поменьше, я здесь выпью. А большой домой унесу. Попробую поучиться из него пить.

Все так и покатились со смеху.

Между тем Юаньян наполнила большой кубок и поднесла Лю, та приняла его обеими руками и стала пить.

– Не торопись, а то поперхнешься, – сказали матушка Цзя и тетушка Сюэ, после чего тетушка Сюэ велела Фэнцзе подать старухе закуску.

– Чего бы вы пожелали съесть, бабушка Лю? – спросила Фэнцзе у гостьи.

– Да разве я знаю все ваши кушанья? – всплеснула руками старуха. – Что ни дадите – все хорошо!

– Дай ей баклажаны с вяленым мясом, – предложила матушка Цзя.

Фэнцзе палочками подцепила кусочек баклажана, положила прямо в рот старухе и сказала:

– Вы каждый день едите баклажаны, а теперь попробуйте, вкусно ли их готовят у нас.

– Да разве это баклажаны? – засмеялась Лю. – Вы просто обманываете меня! Будь баклажаны такими вкусными, мы не стали бы сеять хлеб, а сажали одни баклажаны!

– Но это в самом деле баклажаны! – заговорили другие. – Вас никто не обманывает.

– Неужели? – удивилась старуха. – Можно мне еще, госпожа? А то я не распробовала.

Фэнцзе взяла еще кусочек и снова положила в рот старухе. Та долго жевала, причмокивала и наконец с улыбкой сказала:

– То ли баклажан, то ли нет – не поймешь. Расскажите, как его готовят – может, и у меня так получится?

– О, это совсем нетрудно! – со смехом воскликнула Фэнцзе. – Надо взять свежий, прямо с грядки, баклажан, снять с него кожуру, мелко накрошить и поджарить на курином сале; потом взять сушеное куриное мясо, добавить к нему грибы могу, шампиньоны, молодые ростки бамбука, соевый творог с разными пряностями и сухие фрукты; все это тоже мелко накрошить и сварить в курином бульоне. После этого сложить в фарфоровый кувшин, залить кунжутным и соевым маслом и плотно закрыть. Л когда захочется, взять сколько надо и есть с жареной курицей и тыквенными семечками.

– Бог ты мой! – воскликнула старуха, покачала головой и даже язык высунула. – Сколько же надо извести кур на это кушанье! Не мудрено, что так вкусно!

Она неторопливо допила вино и стала осторожно вертеть в руках кубок.

– Выпейте еще, по крайней мере развеселитесь как следует, – сказала Фэнцзе.

– Нет, нет! Я тогда совсем опьянею! – запротестовала гостья. – А кубок верчу в руках просто потому, что он мне очень нравится!

– Вот вы пьете вино из деревянного кубка, – сказала Юаньян, – а знаете, что это за дерево?

– Я-то знаю, – ответила старуха, – а вам откуда знать, барышня! Ведь вы живете в роскошном дворце, в расписных покоях! Это мы все время проводим среди деревьев: и спим под ними, наработавшись, и отдыхаем, когда устанем. А в голодные годы древесную кору едим; мы все время видим деревья, слышим их шум, говорим о них. Потому я и могу отличить настоящее от поддельного! – Старуха долго разглядывала кубок, потом заявила: – Богатые не держат у себя дешевых вещей, особенно деревянных, ведь дерево очень просто достать. Поэтому кубок этот, я думаю, сделан не из тополя, а из желтой сосны!

Комната, казалось, задрожала от хохота. Тут на пороге появилась служанка и обратилась к матушке Цзя со словами:

– Девочки-актрисы ждут в павильоне Благоухающего лотоса. Они спрашивают, начинать представление сейчас или немного погодя?

– А я-то совсем забыла о них! – воскликнула матушка Цзя. – Передай, пусть начинают сейчас!

– Слушаюсь! – ответила служанка и удалилась.

Вскоре донеслись звуки флейты, потом к ней присоединилась свирель. Дул слабый ветерок, воздух был чист и прозрачен, музыка радовала слух, наполняла душу неизъяснимым блаженством. Баоюй поднялся, налил себе кубок вина, залпом осушил, опять наполнил, но тут госпожа Ван тоже изъявила желание выпить. Тогда Баоюй велел служанкам принести подогретого вина, а свой кубок поднес матери прямо к губам.

Вскоре служанки принесли вино, и Баоюй вернулся на свое место. Госпожа Ван встала, приняла чайник из рук служанок. Следом за ней поднялись тетушка Сюэ и остальные. Матушка Цзя велела Ли Вань и Фэнцзе взять у госпожи Ван чайник, сказав при этом:

– Пусть тетушка сядет, а то как-то неловко.

Госпожа Ван отдала чайник Фэнцзе, а сама снова села.

– Пусть все выпьют еще по два кубка, – распорядилась матушка Цзя. – Веселиться так веселиться!

С этими словами она поднесла свой кубок тетушке Сюэ, а затем обратилась к Сянъюнь и Баочай:

– Вы тоже выпейте по кубку! И ваша сестрица Дайюй пусть выпьет, не будем ее сегодня щадить!

Матушка Цзя осушила свой кубок, вслед за нею выпили Сянъюнь, Баочай и Дайюй.

Старуха Лю изрядно захмелела и, как только заиграла музыка, принялась размахивать руками и притопывать. Баоюй подошел к Дайюй и шепнул:

– Погляди-ка на бабушку Лю!..

– Когда-то при звуках священной музыки[1] все звери пускались в пляс, а сейчас пляшет одна корова! – усмехнулась в ответ Дайюй.

Вскоре музыка смолкла, и тетушка Сюэ с улыбкой сказала:

– Хватит, пожалуй, пить. Давайте прогуляемся.

Матушка Цзя охотно согласилась, и все отправились гулять.

Разговоры со старухой Лю забавляли матушку Цзя. Она взяла ее под руку и повела к искусственным горкам, рассказывая о встречавшихся по пути деревьях, цветах, камнях. Старуха Лю внимательно слушала и все старалась запомнить.

– Вот уж не думала, что в городе не только почтенные и благородные люди живут, но и птицы, – говорила старуха. – А что птица говорить может, как та, что в клетке у вас сидит, такое мне и в голову не приходило!

– Каких птиц ты имеешь в виду? – спросили старуху.

– Зеленого попугая с красным клювом в золотой клетке, – ответила старуха. – Того, что на террасе, – я хорошо его запомнила. И еще старого черного дрозда – он ведь тоже разговаривает!

Каждое слово старухи вызывало взрыв хохота.

Появились служанки и доложили, что подано сладкое.

– Мне совсем не хочется есть, – сказала матушка Цзя. – Принесите сюда – кто захочет, поест.

Служанки принесли два столика и два короба с яствами. В одном коробе были приготовленные на пару сахарные пирожные с молотыми зернами лотоса и коричными цветами и хворост из мякоти тыквы на гусином жиру. В другом коробе – сваренные в масле, крохотные, величиной в цунь, пельмени и запеченные в тесте фрукты.

– Какая начинка в пельменях? – осведомилась матушка Цзя.

– Из крабов, – ответили ей.

– Кто же сейчас станет есть жирное? – сердито спросила матушка Цзя.

Фрукты, запеченные в тесте, матушке Цзя тоже не понравились, и она предложила отведать их тетушке Сюэ. Сама же она взяла немного хвороста, откусила Кусочек и отдала служанкам. Зато старуха Лю, приметив, что в тесте запечены самые отборные фрукты и что все они самой причудливой формы, выбрала кусочек, похожий на пион, и с улыбкой произнесла:

– Наши деревенские и из бумаги такое не вырежут! Просто жалко их есть! Можно, я с собой возьму, чтобы показать дома?

– Я дам тебе целый короб, – успокоила ее матушка Цзя, – а сейчас ешь, пока горячие!

Ничего подобного старуха Лю не то что не ела, но даже не видела. И все так вкусно, так красиво на блюде разложено! Она ела и ела, пока не опустела половина блюда. Все, что осталось, Фэнцзе велела отнести девочкам-актрисам.

Пришла кормилица с Дацзе на руках. Все стали с ней забавляться. Девочка играла с большим помело-ном, который держала в руках, но, заметив у Баньэра цитрус «рука Будды», потянулась за ним. Как ни старались служанки ее отвлечь, малышка плакала и требовала цитрус. Тогда у нее отняли помелон, отдали Баньэру, а у него попросили цитрус. Баньэру уже надоел цитрус, и он охотно отдал его в обмен на помелон, такой спелый и ароматный. Им можно было играть как мячом, даже подбивать ногой.

Между тем матушка Цзя успела выпить чаю и вместе со старухой Лю направилась к кумирне Бирюзовой решетки. У ворот их встретила Мяоюй и повела во двор, где было много цветов и деревьев.

– Да, – покачала головой матушка Цзя, – этим проповедникам совсем нечего делать, вот они и следят за порядком! Недаром здесь так красиво!

Мяоюй пригласила матушку Цзя в восточный зал для жертвоприношений, но та отказалась.

– Мы только что ели скоромное, – проговорила она, – поэтому грешно входить в храм самого Будды. Посидим лучше здесь, выпьем чаю.

Баоюй между тем не сводил глаз с Мяоюй. Он видел, как монахиня собственноручно поднесла матушке Цзя черный лакированный поднос в форме цветка бегонии, на подносе золотом был нарисован дракон в облаках, дарующий долголетие, и стояла закрытая белой крышечкой чайная чашечка из фарфора Чэнхуа[2], разрисованная цветами.

– Я не пью чай из Люаня [3], – предупредила матушка Цзя.

– Знаю, – ответила Мяоюй. – Это совсем другой, он называется «Брови почтенного старца».

– А воду для него где брали? – поинтересовалась матушка Цзя.

– Вода дождевая. Я храню ее с прошлого года, – ответила Мяоюй.

Матушка Цзя отпила немного и передала чашку старухе Лю.

– Ну-ка отведай!

Старуха единым духом выпила чай и с улыбкой сказала:

– Чай хороший, но слабоват – покрепче надо заваривать!

Остальные тоже пили чай из таких же чашек.

Мяоюй между тем поднялась, незаметно дернула за рукав Баочай и Дайюй, и те вышли следом за нею. Баоюй украдкой пошел за девушками. Мяоюй провела сестер к себе в комнату, усадила Баочай на тахту, а Дайюй на круглую тростниковую подушечку, на которой обычно сидела сама, вскипятила чай.

– Решили выпить своего чаю! – воскликнул Баоюй, входя в комнату.

– А ты почуял, что здесь собираются пить? – засмеялись девушки. – Но для тебя вряд ли что-нибудь найдется.

Мяоюй хотела подать еще одну чашку, но в этот момент на пороге появилась монахиня с чашкой в руках. Мяоюй знаком остановила ее. Баоюй сразу понял, в чем дело. Из этой чашки пила старуха Лю, и Мяоюй считала ее оскверненной. Мяоюй принесла еще две чашки. На одной, той, что с ушком, было написано уставным почерком: «Бокал тыква-горлянка», а затем «Драгоценность Ван Кая»[4] и уже совсем мелкими иероглифами: «В четвертом месяце пятого года Юаньфэн[5] сию чашку обнаружил в императорской библиотеке Су Ши из Мэйшаня».

Наполнив чашку чаем, Мяоюй подала ее Баочай.

На второй чашке, похожей на буддийскую натру, только немного поменьше, было написано стилем «чжуань»[6]: «Чаша взаимопонимания». Мяоюй налила в нее чай для Дайюй, а ковшик из зеленой яшмы, из которого обычно пила сама, поднесла Баоюю.

– Говорят, мирские законы равны для всех, – с улыбкой произнес Баоюй. – Почему тогда им дали старинные чашки, а мне – грубую посудину?

– Ты называешь это грубой посудиной? – удивилась Мяоюй. – А я вот уверена, что в вашем доме такой не найдется!

– Пословица гласит: «Попадешь в чужую страну—соблюдай ее обычаи», – снова улыбнулся Баоюй. – Раз уж я здесь, придется, пожалуй, и драгоценную посуду считать простой, будь она даже из золота, жемчуга или яшмы!

– Вот и хорошо! – обрадовалась Мяоюй.

Она сняла с полки чашу с изображением дракона, свернувшегося девятью кольцами, десятью изгибами и ста двадцатью коленцами, и с улыбкой проговорила:

– У меня осталась свободной только эта чашка. Выпьешь, если я налью?

– Конечно! – радостно вскричал Баоюй.

– Ты выпьешь, я знаю, только нечего зря изводить такой прекрасный чай! – сказала Мяоюй. – Слышал пословицу? «Знающий приличия пьет одну чашку, утоляющий жажду глупец – две, осел, не знающий меры, – три». Кто же ты, если собираешься выпить целое море?

Мяоюй налила столько, сколько вмещала обычная чашка, и подала Баоюю. Баоюй отпил глоток, ощутил тонкий, ни с чем не сравнимый аромат и вкус чая и не смог сдержать возглас восхищения.

– Скажи сестрам спасибо, – промолвила Мяоюй. – Тебя одного я не стала бы угощать этим чаем.

– Знаю, – улыбнулся Баоюй. – Выходит, вас благодарить не за что.

– Совершенно верно, – кивнула Мяоюй.

– Этот чай тоже заварен на прошлогодней дождевой воде? – спросила Дайюй.

– Ты девушка знатная, благовоспитанная, а не можешь разобрать, на какой воде заварен чай?! – с укоризной произнесла Мяоюй, покачав головой. – Это вода из снега, который я собрала с цветов сливы пять лет назад в кумирне Паньсянь, когда жила в Сюаньму. Я набрала ее в кувшин, кувшин закопала в землю и до нынешнего лета не открывала, берегла воду. Сейчас я только второй раз заварила на ней чай. А дождевая вода уже через год не будет такой чистой и свежей! Как же ее пить?

Баочай знала, что Мяоюй нелюдима и не любит, когда гости засиживаются. Поэтому, допив чай, она сделала знак Дайюй, и девушки вышли.

Баоюй между тем сказал Мяоюй:

– Я сразу понял, что ту чашку вы считаете оскверненной, но с какой стати такая драгоценная вещь должна без пользы стоять? Уж лучше отдать ее бедной женщине, которая пила из нее чай. Пусть продаст – глядишь, хватит на несколько дней, чтобы прокормиться. Согласны?

– Что ж, ладно, – немного подумав, кивнула головой Мяоюй. – К счастью, сама я из той чашки никогда не пила, а если бы пила, предпочла бы ее разбить, чем кому-то отдать. Но я не против, можешь подарить эту чашку старухе, только забери ее побыстрее!

– Вот и прекрасно! – обрадовался Баоюй. – Я сам отдам чашку старухе! Ведь даже разговор с ней может вас осквернить.

Мяоюй приказала монашкам отдать Баоюю чашку. Принимая ее, Баоюй улыбнулся:

– Я велю слугам после нашего ухода натаскать из реки несколько ведер воды и вымыть здесь пол.

– Неплохо, – усмехнулась Мяоюй. – Только предупреди их, когда принесут воду, чтобы поставили ее за воротами и не входили в кумирню.

– Ну, это само собой разумеется, – пообещал Баоюй, пряча чашку в рукав.

Он отдал чашку девочке-служанке матушки Цзя и наказал:

– Завтра, когда бабушка Лю соберется в дорогу, отдашь ей эту чашку.

Пока он разговаривал со служанкой, подошла матушка Цзя. Она устала и решила возвратиться домой. Мяоюй ее не удерживала и проводила до ворот.

Оставив госпожу Ван, Инчунь и сестер, а также тетушку Сюэ пить вино, матушка Цзя отправилась отдыхать в деревушку Благоухающего риса. Фэнцзе приказала подать небольшое бамбуковое кресло, усадила в него матушку Цзя. Служанки подняли кресло и понесли в деревушку Благоухающего риса, где жила Ли Вань. Следом шли Фэнцзе, Ли Вань и целая толпа служанок. Но о том, как отдыхала матушка Цзя, мы рассказывать не будем.

Тем временем тетушка Сюэ распрощалась и ушла домой. Госпожа Ван отпустила девочек-актрис, отослала служанкам остатки яств, а сама прилегла на тахту, велела девочке-служанке опустить занавески на окнах и растереть ей ноги.

– Если старая госпожа что-нибудь прикажет, немедля скажи мне, – наказала она и, едва опустившись на подушку, уснула.

Служанки тем временем расставили подносы с кушаньями и сели передохнуть: кто на камне, кто на траве, кто под деревом, кто у ручья. Они оживленно беседовали между собой, когда пришла Юаньян и объявила, что собирается погулять со старухой Лю. Все отправились следом за ними, чтобы развлечься и посмеяться.

Когда дошли до павильона Свидания с родными, старуха Лю с возгласом «какой большой храм» упала на колени и под общий смех принялась отбивать поклоны.

– Чего смеетесь? – с недоумением спросила Лю. – Я все иероглифы знаю, которые написаны на доске перед входом! У нас в деревне храмов много, и на каждом такая же доска. На ней написано название храма.

– А это что за храм, знаешь? – спросили старуху.

– Это Драгоценные палаты Яшмового владыки, верно? – ответила старуха, указывая пальцем на надпись.

Все захлопали от восторга в ладоши, продолжая потешаться над старухой. Вдруг Лю дернула за руку служанку, попросила бумаги и стала торопливо поднимать юбку.

– Здесь нельзя! – закричали ей и велели служанке отвести старуху в отхожее место. Служанка отвела старуху в северо-восточный угол сада, а сама улизнула.

Надо сказать, что старуха и так была непривычна к вину, а тут еще хватила лишнего, объелась всякими жирными кушаньями и выпила несколько чашек чаю. Не мудрено поэтому, что ее пронесло. Она долго сидела в отхожем месте на холодном ветру, а когда наконец поднялась, перед глазами все поплыло, голова закружилась, и она не знала, куда идти. Огляделась – всюду деревья, скалы, искусственные горки, башни, террасы, домики, дорожки и тропинки, а куда они ведут – неизвестно. Старуха пошла наугад по вымощенной камнем дорожке, которая привела ее к какому-то дому. Она никак не могла найти дверь и лишь после долгих поисков вдруг увидела длинную бамбуковую изгородь.

«Здесь, как и у нас, есть решетки, по которым вьется горох…» – подумала старуха.

Она побрела вдоль изгороди, очутилась перед аркой, пошла дальше и увидела пруд. Его берега были одеты каменными плитами шириною в семь-восемь чи. Над чистой голубовато-зеленой водой белел небольшой каменный мостик. Старуха перешла его и продолжала путь по вымощенной камнем аллее. В конце аллеи были ворота, старуха вошла в них и вдруг заметила, что навстречу ей направляется улыбающаяся девочка.

Старуха радостно бросилась к ней и сказала:

– Барышни меня потеряли, и я заблудилась. Не знаю, как выйти отсюда…

Девочка ничего не ответила. Старуха к ней подскочила и хотела дернуть за рукав, но налетела на стену и расшибла лоб. Придя в себя, старуха повнимательней присмотрелась – перед ней была картина.

«Что это? – растерялась Лю. – Ведь совсем как живая» .

Она снова посмотрела и даже пощупала, и в самом деле картина. Старуха поохала, покачала головой, повернула обратно и только сейчас заметила вход, занавешенный шелковой шторой бледно-зеленого цвета с узорами. Откинув штору, старуха вошла в дом и огляделась. На стенах с тонкой резьбой – музыкальные инструменты, оружие, на полу, выложенном бирюзовыми изразцами, с узором из цветов – вазы, курильницы, фонари, обтянутые шелком. Глазам больно от блеска золота, жемчугов и изобилия красок.

Старуха хотела выйти, но не могла найти дверь. Слева – полка с книгами, справа – ширма. Долго искала Лю, прежде чем увидела дверь за ширмой. Подошла к ней, но тут заметила шедшую ей навстречу старуху. Уж не ее ли это мать, с удивлением подумала Лю и сказала:

– И ты здесь? Наверное, забеспокоилась, что меня дома нет, и заявилась! Кто тебя привел?

В волосах старухи были цветы, Лю покачала головой и с улыбкой произнесла:

– Сразу видно, что не бывала ты на людях! Увидела цветы и понатыкала в волосы!

Старуха тоже улыбнулась, но ничего не ответила. Лю принялась стыдить мать, тыча ей пальцем в лицо. Мать тоже подняла руку, словно бы защищаясь. Так и стояли друг против друга две рассерженные старухи. Наконец Лю коснулась лица матери и в испуге отскочила – лицо было холодным как лед. Тут Лю осенило:

«Уж не зеркало ли это? Мне не раз приходилось слышать, что в богатых домах их много. А в зеркале – я сама».

Она опять потрогала свое изображение, внимательно пригляделась… Так и есть! Самое настоящее зеркало, вделанное в стену!

– Но как же отсюда выйти? – смеясь, задала себе вопрос Лю.

Она стала шарить руками по стенам и вдруг услышала какой-то щелчок. У Лю глаза полезли на лоб от страха. Но это оказалось всего-навсего устройство, с помощью которого зеркало уходило в стену, где была дверь. Сама того не подозревая, Лю на что-то нажала, и устройство сработало.

Испуг мгновенно сменился радостью. Дверь вела в комнату, где за атласным пологом стояла кровать. Захмелевшая и усталая, Лю обо всем забыла и плюхнулась прямо поверх одеяла.

«Немного отдохну», – сказала она сама себе, но тело перестало слушаться, глаза слипались, Лю повернулась на бок и крепко уснула.

Между тем Баньэр, потеряв бабушку, принялся плакать. Остальные смеялись, шутили:

– Уж не провалилась ли она в отхожее место! Надо пойти посмотреть!

Двум служанкам велено было отыскать Лю. Через некоторое время те возвратились и доложили, что бабушки Лю нигде нет.

Это вызвало беспокойство, а Сижэнь подумала:

«Она выпила лишнего и могла заблудиться. Если она пошла в сторону нашего внутреннего двора и через проход в решетке, увитой розами, попала в дом, девочки-служанки ее должны были видеть. Если же она свернула на юго-запад, то наверняка сбилась с пути. Пойду-ка погляжу».

И Сижэнь пошла во двор Наслаждения пурпуром. Там не было ни одной служанки: воспользовавшись тем, что хозяева отлучились, они разбрелись кто куда.

Сижэнь вошла в дом, обогнула ширму и вдруг услышала громкий храп. Она бросилась во внутреннюю комнату, и на нее пахнуло винным духом. Оглядевшись, Сижэнь увидела старуху Лю, которая, разметавшись, лежала на кровати Баоюя.

Девушка переполошилась и стала тормошить старуху.

Та наконец очнулась, вытаращила глаза и быстро поднялась.

– Барышня! – воскликнула она. – Вы уж меня простите!.. Я ничего не испачкала!..

Она провела несколько раз рукой по одеялу, словно стряхивая с него пыль. Но Сижэнь замахала на нее руками – она боялась, как бы Баоюй не расстроился, узнав о случившемся. Сижэнь подбежала к курильнице, положила в нее три пучка благовонных палочек, зажгла и закрыла курильницу крышкой. Хорошо еще, что старуху не стошнило. И Сижэнь уже спокойнее промолвила:

– Не волнуйтесь, я сама все сделаю. Пойдемте!

Она увела старуху в комнату для служанок, усадила и стала поучать:

– Скажете старой госпоже, что захмелели, сели на камень у подножия горки и задремали.

– Так и скажу, – пообещала старуха.

Сижэнь напоила Лю чаем, хмель понемногу стал проходить, и старуха спросила:

– В чьей спальне я была? Как там красиво! Словно в раю!

– В чьей спальне? – улыбнулась Сижэнь. – Господина Баоюя!

Старуха прямо-таки онемела от страха. Сижэнь отвела ее к остальным и сказала:

– Я ее нашла на лужайке.

Никто ни о чем не спрашивал, на том все и кончилось.

Как только проснулась матушка Цзя, отдыхавшая в деревушке Благоухающего риса, подали ужин. Но матушка Цзя есть не стала, ей нездоровилось. Она села в небольшой, наподобие кресла, паланкин и отправилась домой. Девушки ее проводили и вернулись в сад.

Если вам интересно узнать, что произошло дальше, прочтите следующую главу.
Нажмите, чтобы раскрыть...

(в романе описывается жизнь двух аристократических семейств)

Ондатр · 16 июн 2016

Портрет гвардейца (1760)

Ондатр · 16 июн 2016

видовой свиток http://www.npm.gov.tw/exh100/kangxi/ch/ch_work05.html

list · 16 июн 2016

Ондатр сказал(а): ↑

Во всем Китайском государств ни одного порядочно построенного города не имеется, но едва не все фигурою четыреугольные, треугольные, или в квадрате двоедлинном состоят. Стены их с лица кирпичные, а в средине пещаною землею насыпаны, и потому к стерпению пушечных ядер мало годны. Сверх того и местоположение их не зело крепкое, ибо Китайцы для строения городов избирают такие места, около которых могли б быть пространные поля и реки, не выбирая натуральных крепостных мест под строение городов, и не окружая их рвами и каналами, разве где натуральное озеро по случаю приключится.
Нажмите, чтобы раскрыть...

И несмотря на такую недостаточную укреплённость крепостей с т.з. европейцев, и несмотря на жалкую оценку китайского воинства, и даже на "непотребность" (в смысле, сказанном в цитате ниже) в морских хождениях

Ондатр сказал(а): ↑

На пространном и широком море непотребны быть имеют, понеже Китайцы, имея в употреблении токмо один компас, когда от берегов отдаляются и ничего видеть более не могут, тогда в великую[282] торопость впадают, ибо у них никакой карты об навигации для употребления при таком случае не имеется
Нажмите, чтобы раскрыть...

имели же однако такой авторитет.

Ондатр · 16 июн 2016

Ну оценка военной мощи российским разведчиком ведь давалась в сравнении с Европой, а китайцы воевали с азиатскими странами.
Европейцы же понимали, что при столкновении со страной с населением в четверть миллиарда шансов всё равно ни кого нет.
Аналогичный вывод делает в конце и сам Рагузинский.

У Цзин-цзы. Роман "Неофициальная история конфуцианцев" о жизни среднего класса. Закончен в 1750 г.
отрывок

В назначенный час у ворот ямыня расположился оркестр,,
и под звуки музыки в дом вошли два распорядителя
свадебной церемонии. По их указанию Бао Тин-си, с красным
бантом, в красивом шелковом халате и черных сапогах с белыми
подошвами, поклонился отцу и отправился на поклон к
родителям невесты. Там он был встречен младшим Ваном, одетым по*
парадному. Они выпили три чашки чая, после чего Бао Тин-
си ввели в комнату для молодых, где он обменялся с невестой:
поклоном и вместе с ней выпил свадебного вина. Но об этом:
мы не будем рассказывать подробно.
На следующий день Бао Тин-си явился на поклон к
господину Сяну и его супруге. Та подарила молодоженам
украшения и два комплекта одежды. В ямыне устроили пир, который
продолжался три дня и три ночи.
Прошел месяц. Младший Ван должен был ехать в столицу
сдавать экзамены на чиновника. По случаю отъезда
родственника Бао Вэнь-цин устроил проводы. В день отъезда Бао Тин-
си отправился провожать своего шурина и вернулся только»
через день. Так в ямыне для Бао Тин-си началась жизнь
привольная, как на облаках.
Незаметно прошел Новый год. Во всех ямынях
возобновились занятия, из уездов начали посылать учащихся на экзамены
в область. Как-то, собираясь на экзамены, господин Сян
обратился к Бао Вэнь-цину:
— Я иду в экзаменационную палату проверять кандидатов,.
Брать в помощь своих прислужников я не хочу: боюсь, они
будут кривить душой. Вам же я доверяю и хочу, чтобы в эти;
дни вы помогли мне присматривать за порядком.
Получив такой приказ, Бао Вэнь-цин с сыном отправились
в экзаменационную палату следить за порядком в кельях
экзаменующихся. Экзамены во всех семи аньцинских школах
проходили в три тура. Экзаменующиеся то и дело прибегали к
хитростям. За одних выступали подставные лица, другим
передавали работы со стороны, третьим бросали шпаргалки,
которые скатывали в комочки или завертывали в них камешки для
весу, а четвертые перемигивались и подсказывали друг другу
с помощью условных знаков.
А когда наступало время обеда, все бросались в кучу,
сшибая друг друга с ног. Посмотрел-посмотрел Бао Тин-си, и ему
даже не по себе стало. Один студент попросился за большой
нуждой. Выйдя во двор, он стал подкапываться под стену,
чтобы получить снаружи от товарища сочинение. Но тут его
заметил Бао Тин-си. Первой его мыслью было отправить студента
к начальству, но его остановил отец.
— Мой сын молод и неопытен, — сказал Бао Вэнь-цин. —
Но ведь вы человек образованный. Идите-ка скорее к себе в
комнату и беритесь за сочинение. Увидит вас начальник за
таким занятием, беда может случиться.
306
Бао Вэнь-цин замазал дыру глиной и повел студента в его
келью.
Наконец. экзамены кончились, объявили результаты.
Первым оказался Цзи Хуань из уезда Хуайнин. Отец его вместе
с господином Сяном держал провинциальные и столичные
экзамены по военной линии, а сейчас ждал назначения на
должность воеводы. Прошло несколько дней, и шоубэй Цзи
пожаловал к Сяну с визитом благодарности. Тот уже приготовил в
кабинете угощения для гсстя и пригласил Бао Вэнь-цина.
Гость сел на почетное место; Сян, как хозяин, уселся
напротив, а Бао Вэнь-цин примостился сбоку.
Когда все заняли свои места, Цзи обратился к Сяну:
— Вы экзаменовали честно и справедливо, об этом говорят
все в области.
— Ах, уважаемый! — возразил Сян. — Я допустил много
ошибок в проверке сочинений. Но на мое счастье у меня есть
вот этот друг Бао, который следил за порядком и не допускал
никаких злоупотреблений.
Шоубзй Цзи пенял, что речь идет о человеке, сидящем
рядом с хозяином. Когда он услышал, что Бао Вэнь-цин простой
актер, его физиономию исказила брезгливая гримаса.
— Нравы современного поколения ухудшаются с каждым
днем, — продолжал Сян.—Вот, к примеру, теперешние цзинь-
ши или ханьлини. Им втолковываешь, что надо распространять
истинное учение и изучать классиков, а они отвечают, что это
бесполезно и не нужно. Им говоришь, что необходимо
постигать настоящее и изучать древнее, а они возражают, — дескать,
это так запутанно и неточно. Они ничего не смыслят ни в
дружбе, ни в службе государю. Не то что Бао Вэнь-цин. Ремес-
ло у него хотя и низкое, зато поступает он как совершенный
человек.
И Сян рассказал гостю о многих славных делах и
достоинствах Бао Вэнь-цина. Шоубэй Цзч невольно проникся к нему
уважением. Через некоторое время он откланялся и ушел.
Прошло дня четыре, и Бао Вэнь-цину прислали приглашение
пожаловать к шоубэю на угощение. Бао Вэнь-цин пошел в
гости. У хозяина он встретил его красавца сына Цзи Хуаняг
получившего первое место на экзаменах.
— Как вас зовут, молодой господин? — спросил Бао Вэнь-
цин у юноши.
— Его зовут Вэй-сяо, — ответил шоубэй за сына.
Отведав угощений, Бао Вэн-цин скоро откланялся и ушел.
Дома он стал расхваливать перед Сяном красивого юношу и?
уверять, что его ждет счастливое будущее.
Через несколько месяцев жена Бао Тин-си скончалась от
неудачных родов. Горю старого актера и его сына не была
границ.
Ничего не поделаешь! — успокаивал их Сян. — Видно-, у
нее такая судьба. Не убивайтесь. Бао Тин-си еще молод, со
временем я подыщу ему невесту. Если вы будете плакать, то
у моей жены сердце разорвется от жалости к вам.
Бао Вэнь-цин уговаривал сына не печалиться, но от
расстройства сам занемог. Ни рукой не пошевелит, ни ногой, и все
кашляет, кашляет ночи напролет. Надумал он тогда
возвратиться на родину, да все никак не мог решиться сообщить об
этом Сяну. Но тут Сян получил повышение, его назначили на
должность правителя области Динчжан в провинции Фуцзянь,
и Бао Вэнь-цин наконец собрался с духом и заявил Сяну о
своем желании.
— Поздравляю вас, господин, с повышением. Я должен
был бы поехать с вами, да вот постарел и занедужил. Хочу
попросить у вас разрешения вернуться в Нанкин, а сын пусть
остается с вами и служит вам верой и правдой.
— Друг мой! Путь мой далек и труден. А ты уже совсем
старый, так что я и сам не хочу брать тебя. Сын твой пусть
прислуживает тебе, мне он не нужен... Скоро я отправлюсь в
столицу на аудиенцию к императору, но прежде я провожу
тебя в Нанкин. Не беспокойся, свою жизнь я устрою сам.
На следующий день Сян пришел в кабинет к Бао Вэнь-ци-
ну. За ним шел слуга, который нес тысячу лянов серебра.
— Вэнь-цин!—сказал Сян.—Ты прожил у меня больше
года, и я ни разу не слышал, чтобы ты за кого-нибудь просил
передо мной. Я тебе подыскал сноху, но та умерла. Я
чувствую перед тобой вину и вот решил подарить тебе эти деньги.
Возьми их и поезжай домой. Там ты найдешь сыну достойную
жену, откроешь торговлю и последние годы своей жизни
проживешь спокойно. А я, может быть, получу в дальнейшем
должность в Нанкине, и мы снова свидимся.
Но Бао Вэнь-цин отказался от денег.
— Ведь сейчас не то, что раньше,— принялся уговаривать
Сян. — Я правитель области. Разве я обеднею оттого, что у
меня не будет тысячи лянов? Ты оскорбишь меня, если не
возьмешь моего подарка!
Актер не посмел больше отказываться, поклонился и взял
деньги. Сян нанял для Бао Вэнь-цина большую лодку и
устроил проводы. А в день отъезда сам пошел провожать его.
Бао Вэнь-цин с сыном опустились на колени и заплакали. Сян
смахнул слезу и простился.
Когда старый актер и его сын приехали в Нанкин, Бао
Вэнь-цин рассказал обо всем жене, и та была очень тронута
добротой бывшего начальника округа.
Несмотря на болезнь, Бао Вэнь-цин занялся делами. На
подаренные деньги он купил себе дом и приобрел два
комплекта актерского реквизита, который стал сдавать артистам в
аренду. Оставшиеся деньги он отложил для непредвиденных
расходов.
308
Прошло несколько месяцев. Болезнь Бао Вэнь-цина день
ото дня обострялась, он уже не поднимался с постели.
Чувствуя, что конец приближается, он позвал к себе жену, сына,
дочь и зятя и сказал:
— Живите в мире и в ладу. Не ждите окончания траура, а
поскорее приводите в дом невестку. — С этими словами он
закрыл глаза и скончался.
Оплакивая его смерть, семья стала готовиться к похоронам.
Посреди дома поставили гроб с телом покойного. Несколько
дней подряд совершались заупокойные службы, в которых
приняли участие все театральные труппы города. Бао Тин-си
нашел предсказателя, который определил место погребения и день
похорон. Оставалось только сделать надписи на траурных
полотнищах, но поручить это было некому.
Однажды, когда Бао Тин-си раздумывал над этим, пришел
какой-то человек в одежде слуги и спросил:
— Здесь живет семья Бао Вэнь-цина?
— Здесь. А вы откуда? — поинтересовался юноша.
— Сюда приехал господин Сян, правитель области Дин-
чжан в провинции Фуцзянь. Его паланкин уже у ворот.
Бао Тин-си сменил траурные одежды на темный халат и
поспешил к воротам, чтобы встретить гостя. Господин Сян уже
вышел из паланкина.
— Отец скончался?—спросил он у Бао Тин-си, увидев
белые листы на воротах.
— Да, умер, — ответил Бао Тин-си и заплакал.
— Когда?
— Завтра будет двадцать восьмой день со дня смерти.
— А я, после аудиенции у императора, решил по пути
заехать в Нанкин и повидаться с твоим отцом. Вот уж не думал,
что не застану его в живых. Проведи меня к гробу.
Опустившись на колени, Бао Тин-си стал было отговаривать
Сяна, доказывая ему, что они не достойны такой чести, но тот
настоял на своем.
— Эх, друг Вэнь-цин! — заплакал он, подойдя к гробу.
Поставив на столик свечу, он отвесил четыре поклона. В этот
момент появилась мать Бао Тин-си и стала благодарить Сяна за
внимание.
Бао Тин-си проводил Сяна в комнату для гостей, и тот
спросил:
— Когда будет погребение?
— Назначили на восьмое число следующего месяца.
— А кто делает надписи на траурных полотнищах?
— Я уже со многими говорил, но все отказываются: им-де
неудобно выставлять свое имя.
— Как так неудобно?! А ну, неси сюда бумагу и кисть!
Ьао Тин-си сбегал за кистью и бумагой. Сян взял кисть и
собственноручно начертал: «Гроб с телом Бао Вэнь-цина, пра-
309
ведного человека, жившего при династии Мин. Ему
исполнилось пятьдесят девять лет. Написано старым другом
покойного, правителем области Динчжан в Фуцзяни, цзиньши
второго разряда Сяном».
— Ну, а теперь позаботься, чтобы в похоронной лавке по
этому образцу сделали траурные полотнища! —сказал Сян,
протягивая бумагу Бао Тин-си, и добавил: —Завтра я уезжаю.
Сегодня вечером пришлю с человеком немного денег на
похороны.
Сян посидел еще, выпил чаю и уехал. Бао Тин-си проводил
его до лодки, простился и вернулся домой.
Вечером от Сяна явился слуга. Он передал семье Бао Тин-
си сто лянов серебра и, отказавшись от чая, быстро ушел.
К восьмохму числу траурные полотнища были готовы.
Наступил день погребения. Длинная процессия из музыкантов,
буддийских и даосских монахов, плакальщиков, слуг, несущих
стяги, и товарищей по профессии направилась за Южные ворота.
В харчевне десятки столов с поминальными блюдами ожидали
участников церемонии, и похороны кончились.
Прошло больше полугода. Как-то к матери Бао Тин-си
пришел Цзинь Цы-фу. Бао Тин-си предложил ему сесть и позвал
мать. Старая госпожа вышла к гостю и изумленно
воскликнула:
— Учитель Цзинь! Сколько лет, сколько зим! Какой это
ветер занес тебя нынче к нам?
— Да, я и впрямь давненько не видел вас, уважаемая! Как
вы живете? Говорят, реквизит вы стали давать напрокат
другой труппе?
— Да, та труппа выступала в городе, и дела у ней шли не
ахти как. Сейчас же я работаю с труппой Вэньюаньбань, в
которой половина артистов — ученики моего покойного мужа.
Сейчас они выступают в Сюйчи и Тяньчане 1. Там и
деревенских ученых много и богатеев — хоть отбавляй, так что я
зарабатываю больше.
— Значит, выж почтенная госпожа, быстро разбогатеете.
Они выпили по чашке чая, и Цзинь Цы-фу промолвил:
— У меня есть на примете невеста для вашего сына.
Если он женится на ней, то значительно увеличит свое
состояние.
— А из чьей она семьи? — заинтересовалась старая Бао.
-— Она из семьи Ху, что живет у Внутреннего моста. Сам
Ху служил в административной палате. Сначала он ее выдал
за толстяка Вана Третьего — хозяина ломбарда Аньфын. Не
прошло года, и тот умер. Сейчас этой девице всего двадцать
один год. Умна и красива так, что лучше и на картине не
встретишь. Молода и детей нет—вот мать и решила выдать ее
'Сюйчи и Тяньчан — уезды провинции Аньхой.
310
замуж. Толстяк Ван оставил ей после смерти тьму всякого
добра: зимнюю и летнюю постель, четыре сундука, набитые
доверху, так что и пальца туда не просунешь, три золотых
браслета, две красные шляпы в золоте. А камней драгоценных не
счесть! Кроме того, две служанки, — Хэ Хуа и Цай Лянь, —
тоже входят в приданое. Если бы вы согласились женить на
ней вашего Бао Тин-си, было бы очень хорошо. Они так
подходят друг другу.
— Учитель Цзинь!—воскликнула обрадованная старуха.—
Как мне благодарить вас! Я пошлю расспросить о ней своего
зятя и, если все уладится, прошу вас быть сватом.
— Тут и расспрашивать нечего. А впрочем, можно и
узнать. Так я еще приду за ответом.—Цзинь поднялся, а Бао
Тин-си пошел проводить его.
Вечером, когда вернулся домой зять Гуй, старая Бао во
всех подробностях рассказала ему о разговоре с Цзинем и
попросила его навести справки о невесте. Гуй выпросил у
старухи несколько цяней, чтобы утром сходить в чайную. На
следующий день он отправился к Шэнь Тянь-фу, чью жену,
известную сводню, звали Шэнь Большая Нога.
Гуй вытянул Шэнь Тянь-фу из дома и пригласил его в
чайную на чашку чая. Там он завел разговор о свадьбе.
— Э! Да ты хочешь узнать об этой безобразнице Ху! —
воскликнул Шэнь. — Это длинная история! Купи мне горячих
лепешек, и я тебе все о ней выложу.
Гуй отправился в соседнюю лавку, купил восемь лепешек и,
вернувшись в чайную, принялся угощать Шэня.
— Так расскажи об этой истории, — попросил Гуй,
продолжая начатый разговор.
— Обожди, не торопись!—одернул его Шэнь.—Вот поем
■и расскажу.
Наконец он уничтожил лепешки и только тогда спросил:
— Почему ты спрашиваешь? Может быть, на ней кто-нибудь
хочет жениться? Такую женщину нельзя брать в жены, она весь
дом поставит вверх дном.
— Как так?—удивился Гуй.
— Она дочь Ху по прозвищу Плоская Башка — того
самого, что служил писарем в административной палате. После
смерти отца она стала жить со своими старшими братьями.
Братья у нее — на людей не похсжи: картежники и
пьяницы. В скором времени они продали отцовское место в податной
палате. А тем временем сестре исполнилось семнадцать. На
лицо она вышла смазливенькая, ну братья и продали ее в
наложницы в дом Лаев у моста возле Северных ворот. Положение
наложницы ее не удовлетворило, она ругалась и требовала,
чтобы ее называли госпожой. Об этом узнала настоящая жена,
дала ей в шею и выгнала из дома. После этого она вышла
замуж за толстяка Вана, который ждал назначения на должность
311
помощника окружного, и стала настоящей госпожой. Вот здесь-то
она показала себя: на его сына-дурня и служанок кричала целый
день, а дворовых девок и слуг била смертным боем. Ох, и
невзлюбили же ее, не баба — уксус!
Неожиданно через год толстяк Ван умер, сын его
заволновался: ведь имущество-то Вана было у нее в руках. Ну,
пришел он в дом отбирать вещи, и родня и слуги за него горой,—
надеются, что и им что-нибудь перепадет. Но она оказалась
хитрей всех — заранее взяла все драгоценности, да и спрятала
их в отхожее место. Пришли они — и ну искать. Весь дом
перерыли, а млчего не нашли, стали ее обшаривать — а серебра-
то словно и не было. Она — в слезы, крик подняла, да к шаню-
аньскому уездному с жалобой на пасынка. Уездный вызвал
всех, устроил следствие и обвинил во всем пасынка. А ей
говорит: «Вы же были два раза замужем и теперь, конечно, не
будете соблюдать обет верности покойному мужу, а снова
выйдете замуж. Таким образом, пасынок все равно под одной
крышей с вами жить не станет. Лучше пусть выделит вам вашу
долю, и живите в другом месте. А уж будете вы обет блюсти
или замуж выйдете в третий раз — это дело ваше». Кончилась
тяжба, и,получила она дом в переулке Яньчжисян... Да, все
теперь знают безобразницу Ху и связываться с нею боятся. Все
это было лет восемь назад, и сейчас ей двадцать шесть, но она
уверяет, что ей всего только двадцать один.
— А правда, что у нее тысяча лянов серебра? —
спросил Гуй.
— За эти годы, возможно, она потратила порядком. Но
все ее украшения и наряды и сейчас можно оценить в пятьсот
или шестьсот лянов. Это у нее есть, — проговорил Шэнь
Тяиь-фу.
«Коль у нее и впрямь лянов шестьсот, то моя теща будет
очень рада. А что она сварливая бабенка, — это меня не
касается. Пусть себе измывается над мальчишкой Тин-си», —
подумал Гуй и снова обратился к Шэню:
— Уважаемый Тянь-фу! На ней хочет жениться один
юноша, которого воспитывал мой тесть. Сватом будет учитель
Цзинь Цы-фу. Вы уж не принимайте близко к сердцу, что она
такая взбалмошная, помогите договориться, ну и, конечно, от
нее деньжат получите в награду. Почему бы вам не взяться
за это дело?
— Конечно, можно!—согласился Шэ-нь. — Я вот только со
своей старухой потолкую, так она любого заговорит. А награда
будет за вами.
— Конечно, конечно! — заверил его Гуй.—Так я пока
пойду, а попозже приду за ответом.
Гуй расплатился за чай, и оба разошлись в разные стороны.
Дома Шэнь Тянь-фу пересказал все жене.
— Небесный владыка! — заохала Шэнь Большая Нога, мо-
312
тая головой. — Так ведь это «е баба, а наказанье. Ей надо,.,
чтобы муж был чиновником, да при деньгах, да красавцем
писаным, а дома — чтобы ни свекрови, ни деверей не было. Спит
она до полудня, а встает, когда солнце над головой. Ленива
так, что и травинки не поднимет. Каждый день фыней на
восемь снадобий всяких глотает. Мяса простого не ест. Сегодня
ей подавай утку, завтра—рыбу, а на третий день — суп из
бамбуковых ростков с овощами. Делать она ничего не делает,
только и знает, что лакомится мандариновыми лепешками,
драконовым глазом да семенами лотоса. К тому же и к вину она
пристрастилась. Каждый вечер цзиня >по три «Стоцветного»
выпивает, а закусывает жареными воробьями и солеными
креветками. А потом — в постель, и чтобы две прислужницы
усыпляли ее. Те аж до четвертой стражи ее по ляжкам постукивают.
Ты говоришь, ее сватает актер? Много ли у него денег, чтобы
такую паву в дом взять!
— А ты ей приври что-нибудь,—посоветовал Шэнь Тянь-фу.
— Я, пожалуй, умолчу, что он из актеров, да и о том, что
реквизит они дают напрокат — говорить незачем! Скажу ей,-
что он, мол, цзюйжэнь и скоро станет чиновником... что у него,
мол, есть своя лавка и земля. Ну как? Пойдет?
— Прекрасно! — одобрил Шэнь Тянь-фу. — Вот это и
скажи!
Закусив на дорогу, Шэнь Большая Нога отправилась в
переулок Яньчжисян и постучалась в дверь дома, где жила
взбалмошная Ху. Ей открыла прислужница Хэ Хуа.
— Вы откуда? — спросила она.
— Здесь живет госпожа Ван?
— Здесь. А что у вас?
— Я пришла поговорить^о свадьбе,—заявила сводня.
— Подождите здесь, Госпожа только что встала и еще не
одета.
— Что я здесь буду сидеть? — возразила Шэнь Большая
Нога. — Я лучше пройду к госпоже и поговорю с ней сама.
С этими словами она откинула дверную занавеску и вошла в
комнату. Госпожа Ван сидела на кровати и бинтовала себе ноги.
Рядом стояла Пай Лянь с квасцовой коробочкой в руках. Узнав
сваху, госпожа Ван предложила ей сесть и приказала
прислужницам принести чая. Пока она бинтовала ноги, можно было три
раза поесть. Покончив с этим занятием, госпожа Ван принялась
медленно расчесывать волосы, умылась и наконец приступила
к одеванию. Когда солнце стало клониться к западу, она была
готова.
— Как вас зовут?— спросила наконец госпожа Ван. — И что
вы хотите сказать?
— Моя фамилия Шэнь, — ответила сводня. — А зашла я,
чтобы поговорить о свадьбе. Может быть, госпожа, придется
выпить у вас свадебного вина?
313
— А что это за человек?— поинтересовалась госпожа Ван.
— Он из семьи Бао, что живет у ворот Сишуймынь. Зовут
его цзюйжэнь Бао. У него есть участок земли и своя торговля.
А имущество оценивается в сотни тысяч связок монет! Ему
двадцать три года и у него нет ни родителей, ни братьев с
сестрами. Он думает взять ласковую, умную жену, которая
бы\а бы хозяйкой -в доме. Уже давно он мне говорил об этом.
Я вас хорошо знаю и решила, что только вы ему подходите.
Вот набралась храбрости и пришла к вам.
— А каксе положение этот цзюйжэнь занимает в семье? —
спросила госпсжа Ван.
— Он сам хозяин и хочет жениться. Никого другого в их
доме нет.
— Штатский или военный?
— Из военных, — не моргнув глазом, выпалила сводня
Шэнь.— Ох, и силен же он! Натягивает лук, для растяжки
которого требуется усилие в сто цзиней. Гирю в триста цзиней в
одной руке оронесет.
— Матушка Шэнь!—проговорила госпожа Ван. — Вы ведь
знаете, что я ксе-что видела на своем веку. Я не такая, как все.
Уже через месяц после переезда к Ванам я отправила к
родителям мужа свею падчерицу, вышедшую замуж за шэньши Суня.
В доме у них три зала, в которых горело больше сотни свечей.
На столах лакомства и яства разнообразные — аж глаза
разбегались. Когда я навестила их, меня встретили с музыкантами,
которые услаждали мой слух нежными мелодиями. Сама старая
госпожа Сунь в разукрашенной шляпе и малиновом халате
усадила меня на почетное место и потом только села сама. Мою
голову украшало столько ниток жемчуга, что они закрывали мне
все лицо. Камни были величиной в бобовое зерно. Служанки,
стоявшие по бокам, раздвигали украшения — только тогда я
могла кушать. Всю ночь актеры давали представления, а мы
глядели и пепивали вино. На следующий день меня до самого дома
провожали четыре прислужницы, и какая-то из них посадила на
мою белую шитую золотом юбку пятно грязи. Так я их всех
хотела за это со света сжить! Они бросились на колени и стали
биться головой об пол, умоляя сжалиться. Но я не простила их.
Матушка Шэнь! Говорите мне только чистую правду. Если
вы мне хоть немного солгали, я вас так просто из рук не
выпущу.
— Ну что вы, что вы! —клялась Большая Нога.—Я
человек честный, мне можно верить. Как от одной капли бывает
только один пузырь, так и за моими словами ничего другого не
кроется. Я не какая-нибудь сводня. Если я хоть одно слово
соврала и вы узнаете, я сама приду к вам и обе щеки подставлю
для удара.
— Ну коли так, хорошо. Поговорите с женихом, а я буду
ждать ответа. — С этими словами она протянула сводне несколь-
314
ко цяней серебра, а также завернула в бумагу горсть фиников и
лепешек для детей.
В дальнейшем произошло то, о чем говорят:
Честный и праведный человек
Узами брака себя связал
С женщиной злой и грубой.
Долго в разлуке скитались братья,
Но наконец после многих лет
Снова нашли друг друга.
А кто хочет узнать о том, состоялась ли свадьба, пусть
послушает следующую главу.
В ГЛАВЕ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОЙ
рассказывается о том, как у госпожи Ван пошли нелады
с супругом, а Бао Тин-си встретил своего брата
Напомним о том, как, заручившись согласием госпожи
Ван, Шэнь Большая Нога вернулась домой и
рассказала обо всем мужу. Когда на следующий день Гуй
пришел за ответом, Шэнь Тянь-фу сказал:
— Моя жена ходила к госпоже Ван и расписала ей все как
следует. Та согласна, Но только мы скрыли, что у нее будет
свекровь, a no3TOi\jv госпожа Бао не должна принимать участия
в помолвке. Пусть завтра моя жена отнесет сговорные подарки v
к гсспоже Ван. Выберем подходящий день и пошлем паланкин
за невестой.
Зять Гуй, возвратившись домой, поведал теще:
— У этой невесты действительно есть несколько сотен ляноге
серебра. Вот только нрав у нее не больно хорош. Обижать она
будет мужа. Да я думаю, что это уж его забота, нам
вмешиваться ни к чему!
— Какое нам дело! — воскликнула старая Бао. — Наш
выкормыш последнее время больно нес задрал, ему и надо жену с
норовом, пусть осадит его!
Приняв решение женить Бао Тин-си, старая Бао вызвала его»
к себе и приказала ему 'Просить Шэнь Тянь-фу и Цзинь Цы-фу
быть сватами.
1 По обычаю, мать жениха посылала свадебные подарки в дом невесты и
тем самым как бы давала свое согласие на брак.
316
— Но ведь мы маленькие люди, мне следовало бы жениться
только на бедной, — возразил Бао Тин-си. — Ведь если такая
.жена в дом придет, беды от «ее не оберешься.
— Ах ты щенок несчастный!—закричала на него старая
Бао. — Раб подлый! Ты пришел из семьи нищего, не
удивительно, что и жену нищую ищешь! Век хочешь с сумой побираться!
Ведь у нее одних сундуков да коробов хоть пруд пруди, придет
такая жена, и дом сразу станет богатым! Что ты понимаешь,
смерд?
Не решаясь больше перечить, Бао Тин-си попросил Гуя
сопровождать его к сватам, но тот ответил:
— Матушка так заботится, а от него и доброго слова не
услышит. И то ему не так и это не так. Не стоит и мне стараться
для такого неблагодарного.
— Не понимает он, где добро, а где зло! —вмешалась в спор
старая Бао. — Ты уж, зягек, не обращай на него внимания.
И зять согласился.
На следующий день приготовили угощений, позвали сватов.
Вместо Бао Тин-си, который вместе с труппой уехал на
спектакль, гостей принимал Гуй. Старуха тем временем вытащила
четыре набора золотых украшении и четыре набора серебряных
украшений, которые остались после смерти ее первой невестки, и
отдала их Шэнь Тянь-фу. Тот оставил у себя половину сговор-
мых подарков, а другую половину его жена отнесла невесте.
Было решено, что невеста придет в дом жениха
тринадцатого числа десятой луны. К двенадцатому числу в дом жениха
перевезли все четыре сундука невесты, четыре шкафа, домашнюю
утварь, оловянную посуду и две большие кровати. Вслед за
весами приехали в паланкинах и обе служанки. На старую Бао
они не обратили внимания, так как не знали, кто она. Приведя
s порядок комнату, служанки уселись в ожидании госпожи.
На следующее утро в паланкине явилась жена Гуя,
встретить которую попросили жен Цзинь Цы-фу и Рябого Цяня. Под
вечер к воротам подъехал свадебный паланкин, впереди которого
«если восемь фонарей. В пятую стражу, когда новобрачные
вышли совершить поклон небу и земле, молодая узнала, что у нее,
оказывается, есть свекровь. Госпожа Ван со злостью отвесила ей
несколько поклснов. Но преподнести чай и туфли *, как этого
т ребовал обычай, отказалась и удалилась к себе.
Через некоторое время вышли прислужницы и заявили, что
молодая госпожа желает дождевой воды, чтобы вскипятить чай.
Потом от ее имени попросили зажечь в ее комнате благовония.
Наконец госпожа потребовала лакомств и супа, и прислужницы
ринулись на кухню. Они бегали взад и вперед, и с уст их не
-сходило слово «госпожа».
Когда молодая жена приходила в дом мужа, она должна была
поднести родителям мужа чай и подарить туфли, сшитые собственными руками.
317
— Что это еще за хозяйка у меня в доме объявилась?.. —
вскипела старая Бао, слыша такие возгласы. — К ней можно
обращаться лишь как к «молодухе». Ее нельзя назвать даже
молодой госпожой.
Прислужницы передали эти слова своей госпоже, и та от
злости едва не задохнулась.
На третий день в гости к семье Бао пожаловали жены
актеров. По обычаям, которые в то время существовали в Нанкине,
молодая жена, приходя в дом мужа, в течение трех дней должна
была готовить рыбные блюда, — считалось, что это
способствовало зажиточной и счастливей жизни, так как слово «рыба»
звучит так же, как и слово «избыток». В семье Бао также
купили рыбу, вскипятили в котле воды и предложили молодой
пойти на кухню. Но та не обратила никакого внимания на
предложение и продолжала сидеть в своих покоях. Наконец к ней
пришла жена Рябого Цяня.
— Так нельзя! — стала она вразумлять молодую. — Уж если
ты стала женой, тебе надо выполнить сбычай.
Молодая со злостью сбросила свои наряды, надела передник
и отправилась в кухню. Взяв рыбину, она раза четыре провела
по ней ножом, схватила за хвост и швырнула в котел с кипящей
водей. В лицо жены Рябого Цяня, которая следила за
разделыванием рыбы, ударили брызги горячей воды.
— Что ты делаешь? — отпрянула она в сторону и вытерла
лицо платком. Ее новый шелковый халат насквозь промок. На
госпожа Ван молча бросила нож и, что-то бормоча под нос,
вернулась в свею комнату. Вечером она не пожелала выйти в зал к
гостям.
На четвертый день Бао Тин-си должен был вести труппу на
ночной спектакль и зашел домой переодеться. Госпожа Ван уже
заметила, что ее муж носит не шелковую шляпу ученого мужа, а
самую обыкновенную шапку простолюдина. Она заподозрила,,
что он вовсе не цзюйжэнь. Когда он надевал свою шляпу, она
спросила:
— Куда ты так поздно?
— На работу, — ответил Бао Тин-си.
«На какую это работу? — раздумывала госпожа Ван. —
Видно, в лавку счетами заниматься».
Бао Тин-си вернулся только на рассвете, когда уже пробила*
пятая стража.
— Почему ты всю ночь напролет проверял счета в лавке?
— В какой лавке? — удивился муж. — Я руковожу актерской
труппой, и сегодня ночью мы давали представление.
Когда она услышала его ответ, ее охватила безумная злость.
Дико закричав, она упала навзничь, стиснула зубы и потеряла
сознание. Охваченный тревогой, Бао Тин-си позвал прислужниц,
те стали отпаивать госпожу имбирным настоем. Придя в себя,
госпожа Ван заплакала, потом зарыдала и стала кататься по
318
полу. Волосы ее разметались. Затем она вскочила на ногиг
взобралась на кровать и стала распевать песни. По всему было
видно, что у нее острое нервное расстройство, вызванное
разочарованием. Прибежала старая Бао с дочерью и при виде этой
сцены не знала, то ли ей гневаться, то ли смеяться.
В этот момент в комнату вошла Шэнь Большая Нога с двумя
пакетами лакомств для молодой. Едва госпожа Ван увидела
старую сводню, как бросилась к ней и, крепко схватив свою
жертву, потащила к параше. Приоткрыв крышку, она зачерпнула
рукой содержимое и стала мазать физиономию Шэнь. Старуха
чуть не задохнулась от вони. Наконец их разняли, и Шэнь
Большая Нога улизнула из комнаты, получив предварительно
нахлобучку от старой Бао. Пристыженная сводня попросила
воды вымыть лицо и отправилась восвояси.
Тем временем к больной вызвали лекаря.
— Мокрота заложила дыхательные пути, к тому же жизней
способность организма ослаблена, — заявил он. — Необходим:
женьшень и янтарь.
А каждая доза такого лекарства стоила пять цяней серебром,.
Болезнь длилась два года, за это время были проданы все
наряды, украшения и даже обе прислужницы госпожи.
Как-то зять Гуй и его жена пришли на совет к старой
госпоже.
. — Ведь Бао Тинь-си приемный сын и проку в нем нет
никакого, — заявил Гуй. — А здесь еще и жена у него
сумасшедшая. При такой жизни скоро придется все деньги, а может быть,
и дом спустить на женьшень и другие лекарства. Разве можно
допустить такое? Лучше выбросим их из дома, и пусть сами
о себе заботятся, а мы выметем этот сор и спокойно заживем?
одной семьей.
Старуха поддержала дочь и зятя и велела Бао Тин-си
вместе с женой "убираться из дома. Тот растерялся и обратился за
помсщью к соседям Ван Юй-цю и Чжан Го-чжуну, которые
когда-то были свидетелями его усыновления. Соседи пришли и
стали увещевать старую Бао.
— Уважаемая госпожа! Так нельзя поступать. Ведь ваш
господин взял его на воспитание, и Бао Тин-си несколько
лет помогал ему вести дела труппы. Как же можно его
выгонять?
Старая Бао стала на разные лады расписывать, как
непочтителен Бао Тин-си к родителям и как невыносима его жена, у-
которой нет никаких добродетелей.
Я не хочу, чтобы он жил здесь. Если он останется, я
вместе с дочкой и зятем уеду отсюда.
Соседи ничего не мсгли поделать со старухой.
Раз уж вы хотите его выгнать, то хоть дайте ему денег-
емного, чтобы он каким-нибудь делом занялся. Как же онит
жить будут, если выставите их совсем голыми^
319
— Когда он пришел к нам, у него только и было, что
несколько волосков на голове, а за душой — ничего. Я его вот
какого вырастила и женила дважды. Да еще его отцу сколько
передавала! Раз Бао Тин-си не.может возместить эти расходы, то
пусть и с меня ничего не просит!
— Все это так, — возрази\и соседи, — но ведь, как
говорится, «милость нисходит сверху». Вам все-таки надо позаботиться
о них.
Наконец они уломали старуху, и та согласилась выделить
Бао Тин-си двадцать лянов серебра, но с условием, что они
будут жить отдельно. Бао Тин-си взял деньги, погоревав,
арендовал небольшой домик позади лавки Ван Юй-цю и переехал туда.
Хотел было он сколотить свою актерскую труппу, но денег не
хватило, а другого ремесла он не знал. И пришлось супругам,
как говорится, «бездельем заниматься, сидеть и проживаться».
Когда деньги кончились, пришлось отказаться от янтаря и
женьшеня для жены, но вот удивительно, недуг остави\ ее, она
только все время плакала и проклинала свою судьбу.
Нажмите, чтобы раскрыть...

Ондатр · 17 июн 2016

Япония.

Локальная империя. Здесь надо сразу сказать, что Япония по численности населения была одним из крупнейших государств мира. В сер. 18 в. население выросло до 29 млн. человек, но потом из-за крайнего перенаселения стало сокращаться.
Не считая находящегося вне конкуренции Китая и государства Маратхов, она была лидером (Османская империя 25-30 млн. Священная Римская и Франция в районе 25 млн., Бенгалия, Хайдерабад, Испания с колониями, Россия в районе 20 млн. каждая

Ондатр · 17 июн 2016

Политическая система сочетала централизм с федерализмом.
Страна была разделена на три сотни княжеств (хан) и 17 (кажется) городов центрального подчинения. Но существовало единое законодательство и практика апелляции.
Центральное правительство находилось в Эдо (Токио) и возглавлялось наследным сёгуном из дома Токугава (в 1760 сёгун Иэсигэ (кажется, у него был ДЦП) отрёкся в пользу своего сына Иэхару). Правительство называлось бакуфу, реально оно руководилось несколькими главными советниками.
Сам сёгун имел во владении княжества, другие Токугава тоже были владетельными князьями (даймё), и советники назначались из даймё - вассалов Токугава (фудай-даймё). Центральный аппарат же состоял из хатамото - дворян личных вассалов сёгуна (что-то вроде имперских рыцарей).
Несмотря на видимую дробность, уровень контроля бакуфу над страной был очень высок (не сравнить с правительством Священной Римской империи). Всё было пронизано шпионско--контрольной сетью. Князья половину времени должны были проводить в столице, где постоянно жили их семьи.

Ондатр · 17 июн 2016

Номинальным главой империи был император - микадо. Его двор находился в Киото и был на содержании бакуфу. Микадо был сакральным правителем (любопытно , что когда русские из расспроса потерпевего кораблекрушение японца попытались составить представление о японкой государственности, они решили что сёгун соответствует императору, а микадо - патриарху). Окружавшие его аристократы-кугэ тоже имели наивысший социальный ранг.

Дальше шли даймё (или букэ - военный дома) во главе с сёгуном. Даймё были единственными законными землевладельцами.
Им служили самураи - дворянство. Земли они (кроме хатамото) не имели и жили на жалование. Каждое княжество имело фиксированный доход в рисе и было обязано содержать соответсвующее количество самураев. Самураи были военным сословием (армия каждого княжество это его самурайское ополчение), но из них же формировался и чиновный аппарат.Жалование они получали рисом.
К сер. 18 в. в Японии уже очень давно не было войн не внутренних, ни внешних. Жалование было сокращено и многие самураи влезли в долги. Множество их занялось всякими интеллигентными профессиями .

Ондатр · 17 июн 2016

Дальше шли крестьяне. Формально их статус был выше, чем у горожан, но де факто их положение было очень тяжёлым.
Налоги забирали ок. 40% урожая (местами и 60%). Крестьяне были прикреплены к земле и связаны круговой порукой. В условиях перенаселения это означало крайнюю бедность. Совокупный урожай уже давно не рос. Саморегуляция численности осуществлялась с помощью инфантицида и продажи девочек в публичные дома. Неурожай означал голод.

Горожане, напротив, процветали. !8 век золотой век японских городов, роста товарных отношения, всевластия денег, гедонизма, расцвета ремёсел и городской культуры, субкультуры весёлых кварталов. Богатые горожане проникая и на село, неофициально скупая земли и продукты сельского ремесла, организуя рассеянные мануфактуры.

В самом низу стояла каста буракумин, наследно занятая самыми непристижными занятиями (мусорщики, кожевники, мясники и т.п.)

Ондатр · 17 июн 2016

Особенностью Японии был её статус закрытого государства. Дальнее мореплавание было запрещено, как и въезд иностранцев и выезд японцев заграницу . Внешняя торговля (ограниченная) велась только через Нагасаки с Кореей, Китаем и Голландией (была фактория Компании на искусственном острове с запретом въезда в город (кроме официальных делегаций в столицу) и посещения острова кем либо кроме переводчиков и проституток). Христианство было строго запрещено. Роль буддистской церкви сведёна к регистрации актов гражданского состояния . Сложился буддо-синтоистский синкретизм. Официальной идеологией было конфуцианство.
при этом уровень грамотности в стране был очень высок. Школу посещали даже многие крестьянские дети, а некоторые крестьяне вели дневники.
Весьма активной был общественная мысль. Особенно размышления на экономическую тему, Появилась идеология меркантилизма (наряду со всякими уравнительными проектами).Был большой интерес к наукам.
В интеллектуальных кругах слоилось движение голландоведов- рангакуся, которые, после снятия запрета на ввоз европейских книг в 1747, начали активно заказывать и приобретать у голландцев научную литературу и оборудование (в т.ч. телескопы, микроскопы и т .д.)

Ондатр · 17 июн 2016

Любопытно, что Япония лидировала по природоохранному законодательству, в результате перенаселение не приводило к деградации ландшафта (хотя жизнь это конечно утяжеляло).

Ондатр · 17 июн 2016

Ондатр сказал(а): ↑

Внешняя торговля (ограниченная) велась только через Нагасаки с Кореей, Китаем и Голландией
Нажмите, чтобы раскрыть...

впрочем прямую внешнюю торговлю с Кореей вело ещё княжество Цусима, а через Окинаву с Китаем - Сацума.

Ондатр · 17 июн 2016

Георги. Сведения о Японии. 1772.

В Иркутске с 1764 г. процветает японская навигационная школа 5, может быть единственная во всем свете. Ее объединили с гарнизонной. Японская школа должна готовить опытных моряков для открытий и торговли в восточных морях. Способнейших мальчиков переводят из гарнизонной школы в японскую. В ней японцы обучают японскому языку, а знающие моряки из Адмиралтейства — всем вопросам мореплавания. Школой руководит очень опытный мореплаватель Татаринов 6. Хотя в прошлом году (1771 г.) послали 20 толковых юношей в Кронштадтское адмиралтейство, тем не менее другие говорят, пишут и переводят с японского.

Поводом для возникновения школы послужило следующее. Корабль, нагруженный рисом, хлопчатобумажными материями и шелковыми тканями, с экипажем 17 человек, во время плавания потерял направление, а затем и мачту. К счастью, корабль понесло к Курильскому острову Аnnikatua 7 и выкинуло на берег. Японцы должны сжигать своих умерших. На корабле лежало семь трупов. Тридцать дней потерпевшие кораблекрушение питались тем, что выбрасывало море. На берегу погиб капитан корабля Токубей. Казак Слободчиков, находившийся на острове для сбора податей, нашел несчастных. Он доставил десять оставшихся в живых японцев в Большерецк на Камчатке 8.

Японцев направили в Петербург, где они обучались русскому языку. С 1762 г. они находились в Иркутске в качестве учителей японского языка 9. Каждый из них получает по 150 рублей жалованья в год. [161] На эти средства японцы живут хорошо и в довольстве. Теперь (1772 г.) только пять японцев еще живы. На своей родине эти люди были торговцами, а некоторые моряками. На Камчатке их всех крестили 10. Праздничные дни они всегда отмечают усиленным курением. Но вообще-то японцы отличаются миролюбивым, спокойным нравом и образом жизни, а в своем деле они очень старательны.

Георги сообщает, что японцы часто посещали его и охотно отвечали на вопросы об их родине. При этом, по всем данным, они были правдивы. Капитан Татаринов еще до Георги вел с японцами подобные же беседы и записал их. Делился с Георги впечатлениями о японцах и губернатор Бриль 11. Из всего этого и получилось краткое сообщение о Японии.

Японцы называют свою страну Нипон, или Нифон. Так же именуют они и наиболее значительный остров страны. Вообще же Япония состоит из островов (самые большие из них — Мацмай, Eison, Esikukin и др.) 12, на которых расположены большие и богатые города. Велико число и небольших островов, в основном плодородных.

Большое протяжение страны приводит к значительному разнообразию климата. Хотя собеседники Георги посещали много гаваней и городов, но лучше они знали природу северной части главного острова возле города Nambu 13. Воздух там приятный и здоровый. Лето из-за жары и частых перемен погоды тяжелее зимы. В холодные зимы спокойные, стоячие воды покрываются очень тонким слоем льда. Реки же не замерзают. Зимой дождь идет чаще снега, и снег тает очень быстро. Поэтому нет никакого смысла заготовлять на зиму корм для скота. Многие жители достигают возраста 80 лет, некоторые живут и дольше. Большая часть болезней вызывается образом жизни населения.

В Японии повсюду, не исключая небольших островов, встречаются горы иногда значительной высоты. В них находят золото, серебро, медь, цинк, олово и железо. Горные заводы многочисленны. Добыча металлов ведется чаще всего на реках, подобно промыванию золота. В северной части главного острова расположены довольно низкие рудные горы, большей частью покрытые лесом. Между горами находятся большие равнины, расположенные на разной высоте. Повсюду встречаются богатые рыбой реки и озера, а также полезные для здоровья ключи. На реках собирают прозрачные камни. Но в Японии не носят украшений из камней, и их продают в другие страны. Море также богато рыбой. Из морской воды получают поваренную соль. [162] Вулканы встречаются в разных местах. От Намбу ближайший находится в 50 верстах. Над ним постоянно висит облако дыма. От времени до времени он выбрасывает ноздреватые камни. Ветер заносит дым далеко в море. Встречаются небольшие сернистые ручьи. Но огня, даже в темноте почти не видно. Другой вулкан расположен примерно в пяти днях езды от Намбу непосредственно на берегу моря. Облако дыма над ним светится постоянно, и видно даже ночью. Оба вулкана выбрасывают много золы. От времени до времени она падает подобно снегу. Эти два вулкана продолжают, по-видимому, действовать до сих пор. Действие их не меняется. Оно было таким же и при прежних поколениях.

Каменный уголь встречается часто, но остается без употребления. Нефти японцы не знают. Фарфоровую глину находят во многих местах и даже близко от Намбу. Возле города расположено несколько хороших фарфоровых заводов. Фарфор вывозят на иностранных кораблях.

Теплые источники встречаются в разных местах и в том числе недалеко от Намбу. Иногда в них бывает очень горячая вода. Но она пахнет серой, и ее не пьют. О минеральных, целебных источниках информаторы Георги практически не имели представления.

В лесах возле Намбу растут сосны, кедры, тополя, березы, дубы, ивы, различные яблони, груши, вишни, тутовые деревья и во множестве кусты черного и зеленого чая, который японцы называют Tscha.

Виноград растет в лесах, разводят его и жители. Стволы в виноградниках достигают трех саженей, но при сборе урожая по ним не лазают. Виноград очень сладок, он бывает белым, красным и синим. Лучший сорт — с мелкими ягодами, не больше смородины. Он растет только в диком виде.

В лесах Японии встречается еще довольно высокое дерево 14 с яйцевидными листьями в три дюйма длины. На нем распускаются большие, зеленые, красивые и приятно пахнущие цветы. Из бутонов этих цветов выжимают вкусное масло с приятным запахом. Масло едят и пользуются им для смазывания волос. Это дерево растет и в диком виде в лесах и в садах. В окрестностях Nambu леса переполнены львами, тиграми, волками, лисицами, медведями, барсуками, рысями, лосями, оленями, дикими козами, зайцами, кабанами, обезьянами. Все обезьяны бесхвостые, самой различной величины. Их держат во многих домах для развлечения и продают чужеземным купцам в качестве японской достопримечательности.

Змей длиной от одной пяди до трех саженей 15 очень много, но их не уничтожают. Между тем укусы некоторых из них смертельны для людей. На скот змеи нападают редко. Большие змеи питаются лягушками. Лазают они по деревьям в погоне за птенцами и птичьими яйцами.

Кроме небольших лягушек встречаются еще крупные — до одной пяди — красно-коричневые. Ядовитых лягушек нет.

Из черепах некоторые породы достигают сажени длины. Никакой пользы из них не извлекают.

Летучих мышей часто встречают в дуплах деревьев. Они ни в чем не отличаются от летучих мышей, имеющихся в России.

Ярко-зеленая ящерица, до пяди длины, очень подвижна. Она безвредна. [163] На полях попадаются скорпионы. Они черноватого цвета и достигают одного дюйма длины. Их укус не приносит большого вреда, но вызывает воспаление и боль. От него лечатся так же, как и от укуса змеи, — прикладывают хлопчатобумажную ткань, которую предварительно окунают в свежий яичный желток.

Из улиток встречаются два вида — коричневый и зеленый. Каждый в два дюйма длины. Оба одинаково вредны. Японцы не умеют их уничтожать.

В лесах много пчел. Мед и воск из их ульев берет каждый, кто захочет.

Из известных нам птиц у них встречаются вороны, сороки, чайки, дикие гуси и утки, голуби, ласточки. Леса звенят от голосов превосходных певчих птиц. Попугаев, во всяком случае в северной Японии, нет.

Море выбрасывает очень большие и часто красивые раковины с моллюсками, которых японцы едят. Попадаются большие жемчужные раковины.

Если судить о японцах по немногим представителям, оказавшимся в Иркутске, то это люди способные, честные, усердные, любящие и умеющие трудиться. Все они среднего роста, с плоскими лицами, большими ушами, маленькими глазами, слегка приплюснутыми носами и с очень черными волосами. Вообще они очень похожи на китайцев, но с более темной кожей, если сравнивать с китайцами, которых приходилось видеть в Кяхте.

Японский император свою власть получает по наследству. Государство состоит из 66 провинций. Их правители — Kasanke (касанкэ) — собирают налоги, судят, набирают солдат и управляют, обладая полной властью. Каждые пять лет они должны ездить в город Эдо 16, где не только отчитываются в своем управлении. Их поведение и поступки рассматривают в Эдо как поступки частных людей. На них за допущенные злоупотребления можно жаловаться независимо от их служебного положения. После такой поездки правители либо с честью возвращаются обратно, либо устраняются с занимаемых постов, ссылаются и подвергаются другим наказаниям.

Император живет большей частью в Эдо, но часто посещает и другие города своей страны. Обстановка при дворе роскошна. Замки императора построены из камня, внутри и снаружи украшены множеством позолоты. В особенности хорошо вызолочены крыши. Яхта императора для увеселительных поездок почти вся покрыта кованым золотом. Каждые пять или десять лет монарх совершает поездку к Dairi Sama, за 800 верст от своей резиденции 17. Его сопровождает тогда свита из придворных и стража больше чем 1000 человек. По пути все они получают самые лучшие жилища в близлежащих селениях.

Во всей стране колясками не пользуются. Императора носят в носилках. Все остальные ездят верхом. Все, что требуется двору, щедро оплачивается звонкой монетой. Император обладает неограниченной властью, но в своих решениях он твердо придерживается закона, когда к нему обращаются за советом и судом. Законы основываются преимущественно на установившихся обычаях и привычках. В письменном виде они не зафиксированы.

Каждое место имеет своего судью, который решает все силой. Признания добиваются защемлением ног между двумя деревянными [164] планками. Принесение присяги у японцев не принято. На судью можно жаловаться правителю и через него — императору. Но в случае, если приносящий жалобу не прав, его ожидает повторное наказание.

Опасным преступникам, а к ним относят и трижды попавшихся на краже, отрубают голову. Фальшивомонетчикам вливают в глотку расплавленный металл. За оскорбление императора полагается закалывать себя передаваемой для этого шпагой 18.

Полиция многочисленна, всегда на месте быстро выявляет виновных. В заключении держат немногих.

Рекрутов набирают обычно из детей солдат. Другие считаются неспособными поддерживать честь воинов и стать с ними наравне. Вознаграждение солдат состоит в обеспечении их жизненными припасами (это главное) и в небольших деньгах. Вооружение солдат состоит из огнестрельных трубок, зажигаемых фитилем, пик, луков, стрел, сабель. Офицеры носят две шпаги — длинную и короткую. Своей одеждой военные мало чем отличаются от других людей. Оскорбление офицера стоит жизни. За оскорбление солдата в течение всей жизни выплачивается денежный штраф.

В отношении промыслов и занятий никаких ограничений нет. Каждый занимается тем, что дает ему большую выгоду. При желании можно сменить род занятий. Многие занимаются одновременно несколькими делами. Мастера живут и в городах, и в селах.

На полях возле Намбу возделывают пшеницу, овес, ячмень, бобы, гречу, мак (ради масла) и в особенности рис. У японцев имеются ручные плуги или сходные орудия, но главным образом используются мотыги. Поля японцы обрабатывают так же, как в России огороды. На рисовых полях всегда, а на пашнях большей частью прокладываются каналы для орошения. Деления на яровые и озимые посевы японцы не знают. Хлеба вызревают очень быстро — в течение четырех месяцев. Обычно с каждого поля снимают ежегодно по два урожая.

Хлопок японские крестьяне разводят в большом количестве. Продают его ткачам, а из семян выжимают масло для еды и освещения.

Конопли возделывают много. Она используется для изготовления канатов, веревок, сетей. Масло же идет в пищу и на освещение. Льна в Японии не разводят вовсе.

Репу японцы едят охотно и засеивают ею целые поля. Табак сажает каждый для собственного употребления. Изготовлением шелка занимаются многие. Тутовое дерево растет в Японии в диком виде. Общепринятую одежду шьют из шелка. Готовый шелк можно приобретать у ткачей и купцов. Расходится он всегда хорошо.

Сахарных плантаций возле Намбу нет. Они встречаются южнее. Сахар продается в виде мелкой муки. Он дешев и встречается часто даже в беднейших домах.

Японцы не едят мяса и не носят шерстяной одежды. Поэтому весь их домашний скот ограничен небольшим числом лошадей, которые очень хороши. Для перевозки тяжестей держат волов. Разводят еще кур ради яиц.

Японцы, как и китайцы, постоянно занимаются торговлей. Они пользуются двумя видами кораблей, не слишком удачно сконструированных. Паруса на них из двойной хлопчатобумажной ткани. Японские моряки посещают только свои гавани. При этом пользуются компасом, изготовляемым в самой Японии.

Внешняя торговля ведется в основном с китайцами, несмотря на то [165] что такая торговля запрещена богдыханом под страхом тягчайшего наказания. Из европейцев торговые отношения (но не оживленные) поддерживаются с португальцами, англичанами и голландцами. Иностранцам в особенности нравятся японский фарфор и лакированные изделия. При торговле с ними используются деньги. Золотая монета, называемая Kaban, стоит около 8 рублей. Другая золотая монета, Buniban 19, равна приблизительно 2 рублям. Существуют медные монеты, в два раза меньше копейки, в середине просверленные. Серебряных денег у японцев нет. При каждом императоре чеканятся новые монеты. Старые продолжают обращаться, но теряют часть своей стоимости.

Главные города провинций очень значительны, с большим числом жителей. Они застроены хорошими домами. Города защищены прочными стенами, частично каменными, а также рвами и многими пушками. Дома располагаются свободно, но по одной линии. Высота домов — от одного до трех этажей. Строят их из дерева или из необожженных кирпичей. Из дерева возводят легкие каркасные строения. Чаще всего они побелены, но многие окрашены. Карнизы нередко золотят. Окна всегда затянуты промасленной бумагой. Полусферические крыши часто окружают галереей. Внутри все окрашено, позолочено или покрыто обоями. При каждом хорошем доме имеется сад с красивыми деревьями и цветами. В стенах устроены купальни. Японцы, впрочем, не купаются в них, а только обмывают тело. Храмы больше частных построек. Их позолота состоит из очень тонкого золотого листа. Это объясняется тем, что храмы часто обкрадывают.

Одежда японцев ничем не отличается от китайской. Как и китаянки, японские женщины отращивают длинные ногти и закручивают их в горячей воде. В Японии не любят меховой одежды. Вместо нее носят зимой стеганую. Для защиты от дождя надевают похожее на рубашку верхнее платье. Оно шьется из камчатной ткани и выглядит нарядно. Черные блестящие волосы очень идут японцам. Обычно они смазывают их благовонными помадами.

Пища у японцев — растительная, если не считать рыбы и яиц. Мяса, молока, коровьего масла или животного жира не ест никто. Женщины же воздерживаются и от яиц. О хлебе они не имеют понятия. Их ежедневная еда состоит из просяной или мучной похлебки из просеянной муки, вареных кореньев и чаще всего из бобов. Различные травы, перемешанные с растительными маслами, приготовляются в виде салата. Едят японцы и различные сорта хороших овощей, дыни, тыквы, виноград и т. п. Для приправ используют местные семена и травы. Морская капуста идет в пищу большей частью на побережьях. Ее собирают при отливах. Ценится она довольно дорого. Перевозят ее в сухом виде. Едят же морскую капусту вареной. Из-за того что она горькая, к ней добавляют сахар по вкусу. Из напитков японцы употребляют рисовое пиво, которое готовят при помощи особой травы. Оно непрозрачное и очень шипучее. Пьют они также белое и красное вино, водку из риса, сахара или фруктов и, наконец, чай.

Хищные звери приносят стране много вреда. Не только скот, но и люди нередко становятся их жертвами. В какой-то степени с ними борются. Их убивают из ружей и отравленными стрелами. Подкладывают хищникам также отравленную еду.

Ни в одном месте нет недостатка во врачах. В числе лекарств применяются горячие купанья. Врачи лечат почти все болезни. Они применяют и прижигание больных мест. [166]

Касаясь религии, собеседники Георги говорили, что «Японское священное писание» изложено таким выспренним языком, что они почти не понимают своих священников. Верховное божество у японцев — Fodoko 20. Очень большое значение имеет подчиненный ему бог моря Osiandama 21. Родоначальник всех людей называется Buho 22. Как божества почитаются солнце и звезды. Ежегодно у японцев бывает три поста — каждый по 14 дней. Во время поста они не едят рыбы и яиц. В Японии много сект. Одни верят в загробную жизнь, другие отрицают ее. О вере в переселение душ и отказе в связи с этим от употребления мяса в пищу информаторы Георги ничего не знали. Император в Японии почитается не менее, чем Далай Лама в Тибете. Он живет даже лучше Далай Ламы. Место его пребывания — большой город Ко (Киото). Число жен его достигает 12. У каждой свой штат служителей.

Умерших японцы сжигают или хоронят. Траур и формы поминания умерших различны в зависимости от исповедуемой религии. Браки заключаются на основе контрактов, к которым религия не имеет никакого отношения. Никакие законы не запрещают многоженства, но оно почти не встречается. Настоящих жен предпочитают наложницам. Их ценят за то, что они заменяют мужа в делах во время его дальних и длительных поездок. Женщин в Японии не запирают, как в Китае. Они живут совершенно свободно.

Японцы никогда не пользуются стульями. Они сидят на пятках на разостланных коврах или — чаще — на циновках. Обычно японцы едят два раза в день. Перед едой комнату проветривают. В это время в помещении для молитвы обращаются к богам. Во время еды они все сидят на ковре. У каждого своя миска, чаще всего из фарфора. После еды приносят благодарность богам. Табак курят во всякое время. Спят японцы на коврах или на разложенных циновках.
Нажмите, чтобы раскрыть...

Ондатр · 17 июн 2016

Судзуки Харунобу

Ондатр · 17 июн 2016

Хаяси Сихэй о земле айнов . 1786

Описание Эдзо (Хоккайдо)
Нажмите, чтобы раскрыть...

Земли Эдзо лежат к северу от провинции Муцу 3 и отделены от вершины Оома в Нанбу 4 и от мыса Таппидзаки в Цугару лишь полосой моря 5. Земли эти находятся в очень холодной местности, примерно между 43 и 51-52 градусами 6 [северной широты]. Протяженность земли с юга на север составляет около 300 японских ри 7, с востока на запад - около 100. Однако с востока на запад земля очень извилиста, с переменчивой шириной, например, в районе Исикари и Ибури ширина составляет всего 24-25 ри. Вся земля Эдзо делится на пять частей (70 ри земли Мацумаэ 8 не входят в эти пять частей). Земля протяженностью 170-180 японских ри от Хараки до Киритаппу называется восточной частью. Всего в ней находится 51 населенный пункт (на языке Эдзо она называется Мэнаси Куру, мэнаси означает «восток», а куру - «деревня»). Земля протяженностью 80-90 японских ри между Киритаппу и Ураясибэцу называется северо-восточной, там всего семь населенных пунктов. Земля, огибающая бухту, протяженностью 140-150 ри от Ураясибэцу до Соя называется северной, там четыре населенных пункта. Земля протяженностью около 200 ри от Соя до Усубэти называется западной, там 41 населенный пункт (на языке Эдзо она называется Сиюму Куру, сиюму означает «запад», а куру - как и выше). Земля, которая тянется вдоль большой реки, соединяющей оба моря 9, называется центральной. Там всего 13 населенных пунктов. Итого пять частей. [7]

Во все пять частей, описанные выше, приезжают японские корабли и активно ведут торговлю. В деревнях японцами, занимающимися торговлей, построены склады, которые называются ундзёя 10, где ведется торговля с местными айнами. Кроме того, в рамках этой торговли незначительная часть продукции отправляется в дом Мацумаэ. Это называется сасини 11. Другими словами, это своего рода налог.

Выше я писал, что в деревнях есть склады ундзёя, где проводятся торговые сделки, однако люди, находящиеся там, все до единого простые торговцы, поэтому их обращение с коренным населением, насколько я слышал, безобразно. Очень бы хотелось, чтобы подобное обращение было запрещено и чтобы сами торговцы осознали необходимость вежливого и добродетельного отношения к местному населению для искренней покорности с их стороны.

В восточной части обитают так называемые «свои айны». Они, подобно вассалам, в начале каждого года приходят в Мацумаэ для ежегодного поклонения. Говорят, они всегда чрезвычайно почтительны.

В их землях нет письменности, нет денег и ценных вещей, нет зерна и шелка, нет железа и меди; они живут лишь тем, что добывают продукты моря, охотятся на птиц и зверей и питаются ими.

В их землях нет лекарств; в случае болезни они просто возносят молитвы. При этом они не знают каких-то конкретных богов для молитвы, а молятся просто небу.

Я все же думаю, что нельзя говорить о полном отсутствии лекарств; говорят, что с помощью двух лекарств, икэма 12 и абрикоса, они лечат боли в животе, резаные раны и т.д. Об этих двух лекарствах я напишу ниже, в разделе о продуктах.

В их землях нет ни хлопчатобумажной ткани, ни шелка; одежду они называют ацуси, для ее изготовления обдирают кору, похожую на лозу глицинии, и ткут грубым способом. Поверхность ткани похожа на соломенную циновку, а форма повторяет форму поясницы, а также есть рукава. [На нашем языке] она называется дзиттоку. Только такая одежда изготовляется собственно айнами. Также они используют шкуры зверей. Кроме того, в последнее время они часто одеваются в бывшие в употреблении одежды из Японии, Китая, Маньчжурии и Московии, из-за чего внутри одной семьи отцы и дети часто носят разную одежду. Отец носит японскую, сын одевается в ацуси, мать в китайскую, а дочь похожа на москвитянку. На самом деле они типичные варвары, не имеющие организации и порядка.

Если описать их страну одним словом, то это одна большая каменная гора размером сто на триста ри. Следовательно, вся земля их обрывиста, и в центральной части нет пахотных земель, где можно было бы заниматься выращиванием растений. Поэтому они живут лишь в 107 деревнях вдоль морского побережья (исключая деревни, расположенные на 70 ри от побережья Мацумаэ, и деревни горных айнов).

В северо-восточной части есть айны, живущие в горах. На языке айнов они зовутся мэнаси. Так как у них не распространены морепродукты, они выращивают бобовые, злаки, гаолян, куриное просо, однако в холодной местности продукция их труднообрабатываемых полей чрезвычайно скудна, ее хватает лишь на тех, кто обрабатывает эти поля, а на тех, кто занимается другими делами, зерна не хватает. Поэтому они иногда спускаются с гор к побережью и меняют звериные шкуры и другие продукты на рыбу. Однако ничего не известно о количестве их деревень или поселений. [8]

Говорят, что если в западной части, в районе Цуконо и Хатадзири, войти в горы и идти пешком два дня, то можно встретить деревни горных айнов.

К северу от страны Эдзо есть еще одна страна. Она отделена от северо-западной части Эдзо морским проливом шириной всего 6-7 ри. Эта земля называется остров Карафуто (Сахалин) (настоящее название Тараикаи или Таракаи). Говорят, что на этом острове 21 деревня, а окружностью он 300 ри. Несмотря на эти сведения, пока никто своими глазами таких подробностей не видел. Однако в последнее время географы довольно подробно изучили Кунашир, и об этой земле, видимо, тоже в общих чертах знают. Эту землю нельзя назвать совершенно отделенным островом. Говорят, что это мыс, выступающий в море на юго-восток от земель народа шивэй 13 и Восточной Татарии. Это можно понять, взглянув на карту. То, что Хакусэки-сэнсэй 14 в своей карте всех стран обозначил как «носаку», и есть этот Карафуто. Места к северо-западу от него полны крутых гор и обрывистых утесов, отчего труднопроходимы, а к северо-западу от них есть земли под названиями Сантан и Мантиу. Над названием «Сантан» я еще не думал, а Мантиу - это должно быть Маньчжурия. И если подумать, от Карафуто до столицы Маньчжурии не так далеко. Согласно корабельным запискам Тоуэмона, который в годы Канъэй 15 совершил путешествие из провинции Этидзэн 16 к берегам Кореи, сначала он прибыл к побережью северной части Корейского полуострова, а затем оттуда 30 дней шел до столицы Маньчжурии по материковой дороге. Затем еще 30 с лишним дней до Пекина, затем еще 30 с лишним до столицы Кореи, а затем еще 12 до бухты Пусан, после чего вернулся на остров Цусима. Если считать, что в день он проходил по 7-8 японских ри, можно вычислить примерное расстояние, посчитав количество дней.

Из Карафуто в Эдзо для торговли привозят сапфир, орлиные перья (для стрел), курительные трубки, больших змей, произведения искусства, красивую шелковую одежду и т.д. Среди этого собственно на Карафуто добывается сапфир, орлиные перья добываются как на Карафуто, так и в Эдзо, курительные трубки привозятся из Татарии, но на всех них есть украшения в виде маньчжурских букв. Произведения искусства, шелковая одежда и змеи привозятся из Китая. Они попадают на Карафуто из Пекина через посредство Маньчжурии, а затем через Соя в Мацумаэ. Однако, поскольку в море между Эдзо и Карафуто большое количество подводных скал, а на материке тысячи обрывистых гор, сообщение между ними в обе стороны довольно сложно, поэтому широкомасштабной торговли между ними нет и они просто обмениваются товарами.

В море, что к востоку от Эдзо, есть 37 островов, о которых писалось в книгах и название которым «Тисима» (Курилы). Только два из них имеют сообщение с Эдзо, это Кунашир и Итуруп. Пройдя все эти 37 островов на восток, можно попасть в еще одну страну, Камчатку (айны называют ее Камсаска). Эта далекая земля также прилегает к землям Татарии, она окружает север Эдзо и простирается на восток. В годы Камбун по японскому исчислению 17 императрица Московии, что в Европе, изъявила намерение, достойное великого и храброго человека, объединить под властью одного императора все пять континентов. Она установила порядок и отдала приказы, гласящие о том, [9] чтобы дети и внуки, будущие после нее, не меняли ее порядка, продолжали увеличивать территорию страны и чтобы подвиг стал величайшим делом. В этом она видела предназначение императора. После этого день за. днем и месяц за месяцем на посты назначались способные люди, постепенно они захватили земли вплоть до севера Татарии и в конце концов в годы Гэмбун по японскому исчислению 18 дошли до крайней восточной точки, мыса Камчатки. Теперь Московия простирается на три тысячи японских ри, государство назначает своих наместников, которые ведут государственные дела. Однако в тех землях нет зерна и шелка, поэтому, говорят, в качестве дани они берут одну звериную шкуру с одного человека. К востоку от Камчатки больше нет земель, которые можно было бы захватить, поэтому есть вероятность, что они вновь обратят взоры на запад и попытаются захватить Тисиму. На самом востоке Тисимы есть один большой остров Ракко (Уруп), называемый также Курухасэ («Курухасэ» - это другое название Камчатки, а поскольку остров Ракко близок к Камчатке, айны и этот остров по ошибке называют «Курухасэ»). Сообщают, что этот остров также уже прибран к рукам и люди Московии в последнее время в большом количестве там селятся. Этот остров служит им отправной точкой для торговых походов на Итуруп, что неподалеку от Эдзо (среди товаров есть соль, сахар, подобие алого сукна, всякого рода продукты южных морей - стоит подумать над тем, как товары южных морей попадают в эти земли). Однако истинное намерение их приходов для торговли вычислить сложно. Нет ли у них намерений поглотить Итуруп? Я слышал рассказы айнов, что на вопрос «Из какой вы страны?» эти люди отвечали «Из Оросия» (между прочим, слово «Оросия» - это измененное слово «Русия», а Русия - это название места столичного замка Московии, что-то вроде Эдо в Японии; поэтому мне кажется, что, когда айны спрашивают, из какой страны, те отвечают, что из Русии, а айнам слышится «Оросия». Одежда их похожа на голландскую, а цвет у всех красный. Поэтому айны называют их хорисии сиямо. (Ношение красной одежды также является инициативой той императрицы; на языке айнов «красный» будет хори, «добрый» будет сии, а «человек» - сиямо, поэтому хорисии сиямо значит «красный хороший человек», и это слово означает подчинение этим красным людям.) Раз они уже захватили остров Ракко, то могут скоро расположить к себе и Итуруп, а если продвинутся еще дальше на запад, то придут уже на северо-восток Эдзо. Япония и Эдзо - это тесно прилегающие друг к другу страны, поэтому можно предположить и большее.

Айны отличаются глупостью и добротой. Русские при своих контактах с айнами не используют оружия, не проявляют зверства, а поскольку Эдзо страна холодная, они кормят их черным перцем, помогая преодолеть холод, дают им одежду на вате, оберегающую от холодного воздуха, а также кормят их сладким сахаром, поят крепким сакэ, тем самым ублажая их аппетиты, грохочут пушками, демонстрируя свое величие. Таким образом, они применяют искусство приручения варваров военными и словесными средствами. Фейт20 рассказывал, что русские знают довольно много.

В землях Эдзо чрезвычайно много золотых рудников. Однако жители не знают, как их копать, поэтому они впустую стоят неразработанными. Также там много серебряных, медных рудников, а также мест, где на поверхность выступает золотоносный песок, таких как Куннуй, Унбэцу, Юубари, Сикоцу, Хаборо и т.д. Этот золотоносный песок находится не в расщелинах внутри речных вод, а тянется на 10-20 ри по поверхности земли. В Хаборо золотоносный песок выбрасывается на берег [10] со дна моря, и говорят, после сильных бурь от северо-западного ветра 40 ри морского побережья приобретают золотой цвет. И все это золото и серебро никто не берет, оно остается лежать без надобности. И если мы не возьмем его сейчас, то потом его непременно возьмет Московия, а если возьмет Московия, то сколько ни кусай локти, будет уже поздно. Согласно слухам, некоторые, желая набрать золотоносного песка, остаются в Хаборо зимовать, но подвергаются ужасным холодам и непременно умирают, а если нет, то становятся больными или инвалидами, поэтому туда никто и не едет. И вот я думаю, если это правда, то все это чрезвычайно глупо и безрассудно. Если в Хаборо люди умирают от холода, то благодаря чему остаются живыми люди к северу от Хаборо? Смерть людей от холода возможна, если люди из теплых мест, приходя в места с холодным климатом, предварительно не защищаются от холодного воздуха. А если будет способ защиты, то не будет и смертей.

Среди продукции земель Эдзо много хорошего леса, особенно много туевика 21. Также много хорошей древесины той же породы, что и туевик, под названием ель 22. Раздвижные перегородки сёдзи, бочки, подставки из некрашеного дерева- все это делается из этого материала. Много и других способов применения. Также распространена сосна 23, и хоть она хуже ели, но все же тоже хорошее дерево. Кроме того, также много багряника, конского каштана, желтого дуба и т.д. Из трав есть съедобная хризантема, цветущая белыми цветами; лилия с черными цветами; гречишник, толщиной 6-7 сун 24 и высотой 1 дзё 25 и 5-6 сяку 26; мать-и-мачеха с толщиной стебля 6-7 сун и листьями размером около 1 квадратного дзё. Из горных зверей есть большие бурые медведи и небольшие обычные медведи. Бурые медведи нападают на людей и животных, обычные не нападают. Кроме того, поговаривают, что изредка встречается пунцовый медведь, красного, как алое сукно, цвета, быстрый, как молния, и появляется очень внезапно, хотя и редко. Те, кто его встречают, непременно заболевают; на самом деле это сказочное животное. Коровы и лошади есть только в землях Мацумаэ, а в землях Эдзо их нет. Из морских животных есть морской бобр, котик, выдра, тюлень, все они редкие. Из птиц есть сокол, островной коршун, орел, водяной орел. По этой причине производится много перьев для оперения стрел, бесподобных по своим свойствам. Из рыб есть лосось и сельдь, которые добываются в этой стране в большом количестве и составляют основной рацион местных жителей. Лосось добывают у морского побережья, в местах, где перемешивается соленая и пресная вода. В седьмую и восьмую луну, когда лосось идет вверх по течению рек в невиданных для других стран количествах, реку преграждают, не давая ей течь, и тогда-то и ловят рыбу голыми руками, после чего коптят на костре, сушат и вялят (такой способ называется карасакэ). Есть также сельдь. В местах ее скопления на поверхности воды выступает белая пена наподобие снега. В таких-то местах ее и накрывают сетью и ловят в огромных количествах, после чего сушат. Также у этой рыбы есть икра, которой очень много в ее животе, она добывается путем вскрытия. Два эти вида рыбы употребляются в пищу на протяжении всего года (в землях Эдзо невозможно выращивать зерновые, поэтому природа создает рыбу, предназначенную для пропитания людей; это воистину чудо природы). Помимо этих двух видов рыбы в большом количестве есть также трепанги и морские ушки, которые также [11] употребляются в пищу. Китов в их землях также много, однако варвары не знают способов их ловли. Они лишь могут брать выброшенных на взморье китов, погибших от укусов рыбы камикири. По форме рыба камикири напоминает дельфина, она длинная и острая, похожа на гриву. Возможно, она относится к виду «рыба-меч». Говорят, что эти рыбы часто убивают китов. В восточных морях обитает огромная рыба под названием окина. Она чрезвычайно длинная и крупная. Говорят, она часто заглатывает китов. И хоть о ней говорят, нет человека, который видел бы ее целиком. Лишь изредка, когда она всплывает на поверхность, видны ее спина и плавник. Говорят, спина ее настолько большая, что напоминает горный остров. Когда приходит эта рыба, морское дно грохочет, словно гром, а киты разбегаются на запад и восток, и тогда и рыболовные суда понимают, что приближается окина, и спешно выходят к берегам. Таким образом, рыболовные суда в восточных морях все же иногда с ней встречаются.

Есть также рыба под названием кинахо. По форме она похожа на ската. Внутри ее есть кишечный жир. У варваров он считается деликатесом.

Среди красных хвостоколов встречаются довольно большие особи. Когда они изредка всплывают на поверхность, говорят, можно увидеть спины площадью 60-70 квадратныхдзё. Однако это очень необычно. Видимо, странная земля порождает инородных существ.

О морской капусте в нашей стране все знают, поэтому о ней я не пишу.

Из лекарств у них есть икэма и абрикос, эти два средства варвары принимают во время болезней. Хоть у них есть лекарственные растения и помимо этих, пользоваться ими они не умеют. Одни говорят, что абрикос - это гриб, другие - что он произрастает среди больших деревьев кипариса глубоко в горах. Однако так это или нет, пока неизвестно. Для лечения спазмов, скоплений насекомых, тошноты, рвоты используют абрикос, для лечения ушибов, резаных ран, простуды, нарывов используют икэма. В последнее время и в нашей стране появились люди, которые осуществляют лечение с использованием этих двух средств. Говорят, что они очень хорошо лечат (икэма - это ползучее растение, которое произрастает, например, на горе Комагата-кэ в Сэндай или на горе Никкосан в Симоцукэ 27).

Помимо этих двух лекарственных растений есть также борец, купена, коптис, морковь, бархат, однако они не знают способа их использования (борец используется в отравленных стрелах; для их изготовления нужно истолочь в жижу борец, красный перец и длинноногих пауков и замесить получившуюся массу на огне).

Справа я написал коротко о продукции. Вызывают сожаление две вещи: что не разрабатываются золотые и серебряные рудники и что не собирается золотоносный песок на поверхности земли. Когда же появятся те умельцы, что добудут золото и серебро в землях Эдзо?

23-го числа 12-й луны 12-го года правления Камбун 28 груженное рисом судно из провинции Исэ подняло паруса в местечке Тоба провинции Сима 29 и отправилось на восток. 24-го числа в час Обезьяны 30 подул сильный северный ветер, и судно понесло на юго-восток. Спустя девять дней и ночей ветер переменился на южный, и судно понесло в противоположную сторону, на северо-восток. Спустя семь месяцев судно проплыло несколько тысяч ри, о чем экипаж и не догадывался. От морского воздуха [12] все почернели, уже не различали дни и месяцы, зная лишь, что проплыли сто с лишним дней. Поскольку ветер уже остановился, они взяли курс на юг, судно постепенно продвигалось, и через несколько дней внезапно увидели большую землю. Это был Итуруп. Они приблизились к берегу и взяли курс на юго-запад. Спустя восемь дней и ночей граница этой земли закончилась. На расстоянии 12-13 ри к юго-западу от этой земли виднелись горы. Там оказался еще один остров, это был Кунашир. Они снова приблизились к берегу и снова пошли на юго-запад, и через девять дней и ночей земля опять закончилась. На расстоянии 20 с лишним ри на запад снова виднелись горы, это был Ноцусабу на Эдзо. Оттуда через Токати на той же земле они прибыли в Мацумаэ. Мне кажется, что место, куда они приплыли сначала и где все почернели от морского воздуха, находится на границе ночной страны - туда они попали, проплыв к востоку от Камчатки. Было записано, что вдоль Итурупа и Кунашира они плыли восемь и девять суток. Получается, что это не клочки земли, какими они изображались с давних времен, а и тот и другой - довольно крупные острова, соизмеримые с Рюкю и Тайванем. А на картах, имеющихся в нашей стране, обозначены лишь их названия со слов самих айнов.

...
Если рассматривать Кумаиси пределом японских земель, как это было сделано выше, то Эдзо нужно считать иностранным государством. Это мягкая, но правдивая позиция. Однако если подумать гораздо глубже, то пределом японских земель следует считать Соя, Сирануси 48 и остальной крайний север Эдзо. Это позиция, согласно которой Эдзо входит в территорию Японии. Каким же образом? В давние времена даже провинции Дэва и Муцу, не говоря уже о собственно земле Эдзо, не подчинялись власти императора, презирали императорский дом, и лишь благодаря доблести двух-трех полководцев земли эти были подчинены, и теперь 70 ри земли Эдзо - это [14] окраина нашей славной империи (то есть 70 ри земель Мацумаэ). Однако с тех пор варвары стали уважать развитые страны, среди них нередко заметно желание стать подданными такой страны. В подобном случае если проявить умение, то их обычаи изменятся, а сами они вскоре станут подданными развитой страны. Это проще простого. Мнения, поддерживающие такую позицию, были и раньше, однако из опасений неудовольствия они не были записаны.

...
Люди на Эдзо принадлежат схожему с нами типу. Однако в этой стране не знают плодов цивилизации. Даже в сейчас у них, как во времена сотворения мира, нет денег, зерна и шелка, письменности, церемониальных платьев, летоисчисления. Я слышал, что им нужны лишь еда и половые сношения. Очень интригует тот факт, что в этой стране не появляется мудрецов, которые бы учили других. Если подумать о началах любой из стран, то и Япония, и Китай, и Корея, и Голландия, хоть и являются сегодня цивилизованными странами, во времена сотворения мира были подобны сегодняшней земле Эдзо, но появлялись великие мудрецы, и благодаря просвещению на протяжении нескольких тысяч лет все мы стали цивилизованными странами. Нет сомнений, что если бы и в Эдзо появились мудрецы, то и эта страна постепенно стала бы цивилизованной. Однако этой убогой стране все никак не везет, и со времен сотворения мира там не появилось ни одного мудреца, а ждать их появления в будущем непозволительно. Поэтому ради их спасения принести просвещение и гуманность, начать производство и помочь в развитии должна соседняя страна. Это то, чему нас учат синтоизм, буддизм и конфуцианство. Более того, границы Эдзо близки, и если они будут относиться к Японии с уважением и доверием, если их немного обучить, то их обычаи сразу изменятся. Это должны усвоить даже моряки и торговцы, посещающие их земли.

В первый год Анъэй 52 мне довелось разделить ночлег с одним человеком из Мацумаэ (его имя Рокубээ). Всю ночь напролет я расспрашивал его об Эдзо. Он рассказал многое, в том числе то, что люди Эдзо любят Японию и многие хотели бы перенять обычаи нашей страны. Кроме того, он поведал, что в их землях много золотых и серебряных рудников, а также золотоносного песка. Также он слышал, что к ним [15] иногда приходят подозрительные люди из страны под названием Оросия. После этого, в конце годов Анъэй, находясь в гарнизоне провинции Хидзэн 53, я отправился в Нагасаки, где встретился с голландцем по имени Аренд Вилем Фейт. Он рассказал мне, что земли Эдзо отделены от Японии лишь морским проливом, и хотя внешне это другая страна, если Япония попытается привлечь ее жителей на свою сторону, они сами захотят перенять обычаи развитой страны, и их жизненный уклад сразу изменится. А если уклад их изменится, то их земли полностью станут частью Японии. Обычаи Голландии и стран Европы в целом привлекают и заставляют подчиняться страны, расположенные на расстоянии десяти тысяч ри от них. Став частью нашей страны, эти земли будут долгое время помогать ее основной территории. Именно поэтому европейская Московия пересекла далекие северные моря и, поговаривают, имеет намерение заманить население Эдзо. Если основательно подумать над тем, что я говорю, то мы должны как можно быстрее приманить Эдзо к себе. Если не сделать этого быстро, то в будущем разбойники Московии непременно дойдут до этих земель. Тогда уже будет поздно, и нам останется лишь кусать локти. А ведь если хорошо подумать, то мы вполне можем изменить их нравы, поменять обычаи, ввести управление на всей их земле, добывать там золото и серебро, увеличить запас драгоценных монет, и 900 ри их земли станут уездом нашей развитой страны.

Однако с местным населением должны встречаться не обычные торговцы и моряки, а лишь те из них, кто обладает умением правильно разговаривать. Противно лишь то, что разбойники Московии могут достичь земель Эдзо раньше и воспрепятствовать приходу торговцев и моряков нашей страны. Если они попытаются воспрепятствовать, нам нужно будет быстро перебить всех красных разбойников, устранив источник бедствий, после чего мы сможем прекрасно их обучить, и их нравы сразу же изменятся, как я писал об этом выше, и даже на далеком Карафуто обычаи станут такими же, как в Мацумаэ. И тогда мы заполучим золотые и серебряные рудники, увеличим запас драгоценных монет и 900 ри земли составят еще один уезд Японии. Что может быть прекраснее этого? А каким великим делом это будет со стороны наших торговцев и моряков!

По словам голландца Фейта, северным странам захватывать южные гораздо легче, чем южным странам - северные. Почему так происходит? Если движешься из северных земель в южные 5-7 дней, то и климат становится заметно теплее и продуктов становится больше, а если идти еще десять или двадцать дней, то будет еще теплее и еще больше продуктов. Из-за этого моральные силы для дальнейшего продвижения возрастают, и чем больше земель захватываешь, тем больше пользы получаешь. Именно поэтому Северу проще захватывать Юг. И наоборот, если движешься из южных земель в северные 5-7 дней, то климат становится холоднее, продуктов становится меньше, а если идти еще десять или двадцать дней, то будет еще холоднее, а продуктов не будет совсем. Из-за этого моральные силы для дальнейшего продвижения иссякают, и даже если захватываешь земли, пользы от этого нет. Именно поэтому у южных стран нет желания захватывать северные. Вот почему голландцы захватили Яву, татары захватили Китай, а Московия - Татарию. Все они пришли с севера на юг. Я думаю, что отношение людей к этому вопросу должно заключаться в желании впервые опровергнуть эти слова. Мы должны возненавидеть устремления Московии по захвату Эдзо. Однако ждать такого захвата осталось недолго. Это те самые два листочка 54. [16]

О событиях, происходивших в этой стране в незапамятные времена, ничего не известно. Начиная со средних веков сведения об Эдзо появляются в большом количестве в «Нихонги» и книгах других стран, но все они беспорядочны, и многие из них трудно взять за основу. После этого, в годы Какицу, эти земли захватил клан Мацумаэ и впервые были определены их границы, однако и тогда сведений о землях варваров было мало. После этого Минамото Кимми 55, хорошо изучив предмет, написал «Эдзо-си», создав тем самым первый обзор этой страны. Однако сведения о деяниях земель Эдзо в то время не отличались подробностью. Если мы увидим их теперь, то поймем, что в них было много упущений. После этого были написаны «Хоккай-дзуйхицу», «Эдзо-дзуйхицу» 56, но и в них было много повторов и упущений. В общих чертах об Эдзо можно узнать из этих трех сочинений, других подобных книг нет. Поэтому я и осмелился, основываясь на этих трех трудах, добавить к ним свои мысли, мысли Фейта о моряках, путешествующих в эту страну, и, сопоставив различную информацию, переписал все начисто. Здесь уже много новых теорий, поэтому старые теории, в большом количестве имевшиеся в тех трех трудах, я здесь не приводил.

Люди из Кореи и Рюкю в разные времена приходили в нашу страну с подношениями, поэтому их многие видели, и я не помещаю здесь их изображений. Что же до людей Эдзо, то их не видели даже люди из провинций Дэва и Муцу, не говоря уже об остальных. Поэтому я поместил здесь рисунки, изображающие в общих чертах этих людей, их одежды и утварь.

Что касается языка этой страны, я многое расспросил и узнал о нем, однако длина предложений не позволила всего записать, поэтому ниже я привожу лишь счет от одного до десяти 57: синэппу, топпу, рэппу, инэппу, асикки, иван, арэван, тобэси, синэбэси, тоо.

В стране Эдзо нет ни правителей, ни дайме. Они живут отдельными поселениями, и роль начальников выполняют старики, пользующиеся общественным доверием среди рода, они и распоряжаются делами. Поэтому главного у земли Эдзо нет. Более того, сами варвары - по характеру величайшие глупцы и добряки, все они хотят перенять обычаи развитых стран, они привязываются к ним, как дети к родителям. Если подумать над этим, когда наши торговцы и моряки придут в эту страну и начнут убеждать их перенять обычаи и нравы развитых стран, то, откровенно говоря, они завоюют преданность с их стороны. То, что для нас является спасением глупцов, для них самих будет казаться благим деянием. Есть еще много вещей, которые хотелось бы рассказать об этой стране, и слухов, о которых хотелось бы написать, но, предвидя недовольство, умалчиваю о них и на том заканчиваю.
Нажмите, чтобы раскрыть...

Ондатр · 17 июн 2016

Сёгун расспрашивает японцев вернувшихся из России

И вот в первой трети часа Дракона 127 были вызваны Кодаю и Исокити. Возраст Кодаю — 42 года. Волосы у него были [разделены на] три пряди 128, сплетенные вместе и ниспадающие сзади, и перевязаны черным шелком. Под мышкой он держал, прижав к боку, черную войлочную шляпу 129. На шее у него висела золотая вещица, похожая на небольшое зеркало 130. /79/ Верхняя одежда на нем была из розовой серебряной могольской парчи 131 с красными круглыми каменными застежками и с узкими, трубкой, рукавами. Штаны на нем из такой же ткани. Под верхней одеждой — еще одежда из темно-синей парчи. На ногах, поверх белых вязаных чулок, черные сапоги из персидской кожи 132. Он опирался на посох из индийского тростника.

Исокити — 28 лет, волосы заплетены точно так же, на шее такая же вещица, как у Кодаю, но серебряная 133. /80/ Шляпу он держал также под мышкой. Верхняя одежда на нем[53] была из темно-голубого сукна 134 с серебряными пуговицами впереди, а под ней — одежда из алого сукна 135 с черной отделкой по краям. Его штаны были из бархата136, пестрые — желтое с черным. На ногах — сапоги, надетые поверх белых чулок. Сапоги были не совсем такие, как у Кодаю: верхняя половина их была обшита кожей желтовато-коричневого цвета, покрой же у обоих одинаковый.

Когда их вызвали, они подошли близко к тому месту, где сидел сёгун 137 /81/ положили свои шляпы на землю, поклонились и сели на скамейки. С виду они совсем не походили на японцев 138.

После этого их обоих начали расспрашивать о чужой стране. Что бы их ни спросили, они подробно на все отвечали, в их ответах не было ни малейшей лжи, поистине это было что-то необычное, неслыханное со времен глубокой древности.

Прежде всего им соизволили задать вопрос: [1.] Как называется место, куда раньше всего /82/ прибило ваш корабль? 139

Ответ. Нас принесло к острову, который называется Амчитка (Амусицука). Там мы пробыли четыре года 140. Питались мы там рыбой, отваренной в соленой воде, корнями сараны 141, которые разваривали в воде, пока не получалось что-то вроде сиродзакэ 142. Там у женщин на подбородке один рог и в носу два рога. На лице и тыльной стороне ладоней у них татуировка в виде синих полос. /83/ Но эти рога не растут у них сами собой, а выстроганы из клыков кита, величиной с ручку кисточки для письма, длиной в 2-3 супа. Их можно надевать и снимать. В обычное время они их не носят. У мужчин лохматые волосы 143. И мужчины и женщины живут в пещерах 144. Оттуда мы перебрались в местность, носящую название Камчатка (Камусакка). Пока мы были там, из экипажа корабля умерло шесть человек 145. Болезнь, от которой они умерли, в Японии /84/ нам видеть не приходилось, а называется она танка (искаженное «цинга»), [54]

[Примечание.] По-голландски эта болезнь называется сикэбойку, то есть сэйтайгакан 146.

Там мы случайно встретились с русским капитаном Тимофеем Осиповичем (Тимохэ Осибоити). «Капитан» 147 — название чина, это название есть и у красноволосых голландцев 148. Он отвез нас в Охотск (Охоцука) 149. Оттуда мы приехали в Иркутск, где и прожили четыре года 150.

Там необыкновенно холодно. Зимой, выходя из дома, надевают меховые шубы 151, а лица укутывают мехом лисицы, /85/ оставляя открытыми только глаза. Если между частями одежды окажутся щели и высунутся уши или нос, то они становятся твердыми, как камень, и если после этого вернуться в дом, то от теплого воздуха они тотчас же отваливаются. Выдающиеся части лица — щеки и тому подобное выпадают, как будто выколупанные. Если смазать [обмороженные] места сливочным маслом 152, сдобренным гвоздикой и корицей 153, то они залечиваются. При сильном обморожении отпадают даже руки и ноги. Бывший на одном с нами корабле /86/ человек по имени Сёдзо 154 болел такой болезнью. Доктора той страны лечили его так. Они отпилили ему ногу большой лучковой пилой 155, затем место отреза промыли спиртом 156 и забинтовали хлопчатобумажной тканью. Лекарство ему давали из стеклянной бутылки. Конечно, лекарство давали и до того, как лечили таким способом (т. е. до того, как отрезали ногу).

На питание нам выдавали по 10 медных мон 157 в день. На эти деньги мы покупали говядину, пшеницу и прочее, и этих десяти мон нам вполне хватало на день на различные расходы. /87/ Но потом эти деньги нам перестали давать, — нарочно, чтобы мы почувствовали нужду 158 и согласились стать людьми той страны. Люди той страны настойчиво уговаривали нас, заверяя, что ссудят нас необходимыми средствами, не будут брать платы за землю, ежегодных налогов и так далее и постепенно помогут нам или стать купцами, или поступить на службу, как мы сами пожелаем. Однако мы хотели вернуться на родину, в Японию, /88/ и поэтому никак не соглашались [55] на их уговоры. Так или иначе, мы сводили концы с концами 159 и все время упорно просили вернуть нас на родину. Однако дело никак не двигалось вперед, а время шло. Как мы слышали, это объяснялось тем, что кто-то чинил нам помехи, и императрица даже не слышала о нашей просьбе. Поэтому я один поехал в столицу 160 и обратился с просьбой лично к императрице 161. В этом мне помог своими хлопотами /89/ хатамото Кикуро 162. В то время императрица находилась в месте, называемом Хэтикору 163 Меня быстро вызвали туда. Вначале я смутился, потому что там набилось множество важных чиновников, а трон справа и слева, как гряды облаков, окружали придворные дамы 164. Однако один сановник, которого можно было бы назвать ро:дзю: 165, взял меня за руку и привел пред лицо императрицы. Он меня научил, чтобы я положил одну руку на другую и выставил их вперед. /90/ Я так и сделал. Тогда императрица соизволила протянуть руку и слегка дотронуться кончиками своих пальцев до моей руки. А меня научили, что я должен три раза приподнять и лизнуть руку, я так и сделал. Говорят, что там таков этикет, когда впервые получаешь аудиенцию у императрицы 166. На мою просьбу о возвращении на родину я быстро получил согласие 167. Императорские дворцы с виду совсем не походят на замки. Они либо глинобитные, вроде наших кладовых 168, либо /91/ сложены в пять-шесть этажей из камня. На вторых и третьих этажах домов 169 устроены искусственные горки, родники и тому подобное и разбиты сады 170. Мы слышали, что для этого снизу делают настил из меди, а на него насыпают землю. По постройке между дворцом и жильем простых людей особенной разницы нет.

Вопрос [2]. А бывают ли там пожары?

Ответ. Как я уже доложил вам, дома там строят обычно из глины или камня, /92/ поэтому пожары очень редки. За время нашего пребывания там пожары были два раза. Но когда пожар был на втором этаже, о нем не знали на третьем, а в соседних домах тем более ничего не знали. Вообще-то сами здания не сгорают, а сгорает только мебель и прочая обстановка [56] внутри дома. Хотя, верно, мы слышали, что там, где дома деревянные, бывают сильные пожары. /93/

Вопрос [3]. Говорят, что на дворцовой башне есть большие часы со звоном 171. Удалось ли увидеть их?

Ответ. Да, я видел [их]. Они необыкновенно большие; колеса этих часов показались мне величиной с мельничные колеса в нашей стране 172.

Вопрос [4]. Говорят, что на дворцовых воротах имеется статуя императора Петра, возродившего Россию 173. Удалось, ли увидеть ее?

Ответ. Статуя Петра установлена на усыпальнице 174.

В императорской сокровищнице 175 есть большой /94/ магнит. Величиной он около 3 сяку и подвешен проволокой за четыре угла. На каждом из четырех углов магнита висят, притянутые им, по одному якорю весом по 100 каммэ 176 каждый. Рядом с этим магнитом сделан винт. Если повернуть его, то в силу обратного притяжения все четыре якоря падают на землю, если же повернуть винт обратно, то эти якори взлетают и снова притягиваются к прежним местам.

Вопрос [5]. Говорят, что в Москве есть большая пушка 177. /95/ Удалось ли увидеть ее?

Ответ. Я видел такую пушку, что когда влезешь в ее ствол и ляжешь на спину, то противоположной стенки можно только чуть коснуться вытянутыми кверху руками. Ее длина около 3 кэн 178. Там же имеется большой колокол. Говорят, что он упал во время пожара. Колокол глубоко вошел в землю, вокруг него выкопали ров и построили каменную стенку, туда можно спускаться и осматривать его. Он так велик, что не хватает слов описать его. /96/ Говорят, что он весит 2500 каммэ 179, считая один каммэ равным японским 4 канам 500 моммэ. Он похож прямо на небольшую гору.

Вопрос [6]. А верблюдов видели?

Ответ. Видели по дороге из Якутска в Иркутск. Цветом они прямо как мыши. Они очень большие, а на спине горб. Шея у них очень тонкая и длинная, а голова маленькая. Их называют бэруута 180. /97/ [57]

Вопрос [7]. Табак там такой же, как здесь? Какие там трубки — глиняные или металлические?

Ответ. Табак там хуже, чем у нас, но называется также табако 181. Трубки есть и глиняные, и металлические, и каменные. Они берут кристаллом небесный огонь 182 и прикуривают от него. Мы же от небесного огня трубки не закуривали, ибо считали, что это грешно. Когда нас спрашивали, почему, и мы говорили, что грешно, то над нами смеялись.

Вопрос [8]. /98/ Изучают ли там военное искусство?

Ответ. Этого я совсем не видел. Видел только, как обучались с ружьями люди, с виду вроде наших асигару 183. Но эти асигару обучались только, как ступать ногами. Я не видел, какие луки там у самураев, луки я видел только у охотников, но их луки очень грубые, такие же, как у жителей Эдзо. Мечи очень тупые, совсем не режут. Золото /99/ шлифуется грубо, вроде матовой шлифовки — сиратоги 184.

Вопрос [9]. Как это выглядит, когда едут по улице люди, о которых ты говоришь, что они похожи на ро:дзю:? 185

Ответ. Там это происходит очень просто. Ездят они в очень высоких красивых каретах на четырех колесах. Такую карету везет шестерка лошадей. В экипаже может ехать человека четыре. Мне самому иногда случалось ездить на прогулку в поле в одной карете с ро:дзю: Даже выезд императрицы /100/ не пышный 186 [разве что впереди ее кареты едут два всадника], хотя позади довольно большая свита 187. Впрочем, движение по улице при этом не запрещается 188.

Вопрос [10]. Что это висит у тебя на шее и что подвешено к поясу? 189

Ответ. На поясе у меня висят часы, пожалованные императрицей, а на шее — вещь, которую там называют мендари (медаль) 190. На ней с одной стороны изображение императора-основоположника Петра 191 на коне, а на другой стороне — портрет ныне царствующей /101/ императрицы Екатерины. Эту медаль тоже пожаловала мне императрица. Человека, у которого висит такая медаль, никто не забранит 192 куда бы он ни пошел в пределах России, и никто не будет с [58] ним грубо обращаться. Что же касается нас, то мы вообще были на особом положении, и поэтому, куда бы мы ни приходили, [нас никто не бранил] 193, а когда нужно было обедать, мы иногда шли к [какому-нибудь] ро:дзю: домой и обедали вместе с ним 194.

Так с самого начала отвечали они на один вопрос /102/ за другим, и даже на государя произвели глубокое впечатление 195. Тем временем уже перевалило за час Лошади 196, государь 197 на некоторое время удалился в свои покои 198, приказав, чтобы и потерпевшим кораблекрушение дали отдохнуть 199. Им сейчас же подали обед, оба они с благодарностью приняли его и даже смогли немного отдохнуть 200.

Конец четвертой главы Оросиякоку суймудан. /103/ [59]

ГЛАВА V

Содержание

О награждении капитана корабля Кодаю и Исокити, а также о том, как они оба были облагодетельствованы и обрели спокойную жизнь.

Глава V

О награждении капитана корабля Кодаю и Исокити, а также о том, как они оба были облагодетельствованы и обрели спокойную жизнь /104/

Итак, Кодаю и Исокити пообедали, привели себя в порядок и снова были вызваны на о-сирасу 201. На этот раз они были в других кафтанах: Кодаю переоделся в темно-зеленый суконный, а Исокити — в красновато-коричневый суконный. /105/

Вопрос [11]. В России вам спасли жизнь и оказали прочие милости, вам это, наверное, не безразлично 202. Что вы думаете об этом? 203 Вы должны высоко ценить это! 204

Ответ. Мы ничуть не безразличны к этим милостям, но и не считаем их уж особенно важными для нас.

Вопрос [12]. Раз вы там пользовались такими милостями, почему же вы так упорно добивались возвращения на родину и вернулись в Японию? /106/

Ответ. Простите нас 205, но здесь остались наши старые [отцы] 206, матери, жены, дети, братья, — разве можно забыть чувство любви к ним? 207 К тому же было трудно из-за того, что не хватало нужной нам пищи и прочего. Да и не только это, прежде всего мы недостаточно хорошо понимали язык, [60] так что нам постоянно 208 приходилось делать то, что было не по сердцу. Потому мы все время и хотели вернуться на родину, даже если бы из-за этого нам пришлось отдать свою жизнь, и просили отпустить нас 209.

Вопрос [13]. Разве вы не выучили там язык? /107/

Ответ. Мы только с трудом понимаем то, что слышим, — лишь какую-нибудь десятитысячную часть, и в случае чего-переводчиками никак не можем быть. Мы были совсем беспомощны 210, так как знали язык лишь настолько, чтобы не-замерзнуть и не умереть с голоду.

Вопрос [14]. Вам не давали каких-нибудь приказаний, когда объявляли о возвращении вас на родину? 211 /108/

Ответ. При возвращении на родину один сановник, которого можно назвать ро:дзю: сказал нам так: во всем мире нет почти ни одной страны, которая не вела бы торговлю с нашим государством, только с Японией у нас нет связи. И теперь, отправляя вас на родину, мы хотели бы таким путем завязать торговые отношения. По это не значит, что мы хотим навязывать вам свое желание, — настойчиво пояснял он. /109/ Однако мне кажется, что он говорил так не по распоряжению, полученному от императрицы, а по своему собственному разумению.

Вопрос [15]. Говорят, что тех, кого обращают в христианство, сорок два дня обливают водой, а потом они, повернувшись назад, плюют и меняют имя 212. Говорят, что и при перемене имени тоже обливают водой. Видели вы это? Так ли это бывает?

Ответ. Да, как вы изволите говорить, при перемене имени, /110/ по-видимому, всех обливают водой 213. Когда ребенку на седьмой день 214 дают имя, то наполняют водой большой сосуд и ребенка трижды погружают в воду, после чего нарекают имя. Дети при этом сильно плачут.

Вопрос [16]. Но, вероятно, этот обряд нельзя видеть, если не исповедовать их религию 215.

Ответ. Как я уже говорил вам, мы были па особом положении, и поэтому куда бы мы ни шли, что бы ни смотрели [61] нас никто особенно не бранил, /111/ и мы могли на такие обряды смотреть сколько угодно.

Вопрос [17]. Видели ли вы, что там почитают вещь, похожую на иероглиф +? 216

[Примечание.] Это христианская религиозная утварь.

Ответ. Да, такая вещь висит в каждом доме у входа и на шее у людей. Ее называют кирис (искаженное «крест») 217. Но он не такой, как цифра +: к концу он расширяется, а поперечных перекладин у него три. Там все, войдя в чей-нибудь дом, сразу же, при входе, кланяются божнице /112/ и только после этого приветствуют хозяина. Уходя домой, можно даже не прощаться с хозяином, достаточно только поклониться божнице 218. Будду они называют боо (искаженное «бог») 219. Я слышал, что боо — это значит «верх», то есть «бог» или «небо».

Вопрос [18]. Видели ли вы, как выдувают стекло? /113/

Ответ. Когда я ехал в Петербург, то по дороге туда все заботы о нас лежали на человеке по имени Кикуро 220. А он сам стекольный мастер 221, и я видел, как оно [стекло] делается, когда был у него. Говорят, что для этого толкут в порошок камень, смешивают его с каменной солью 222, с чем-то вроде пшеничной муки и еще с какими-то двумя веществами, но как — мне не объяснили. Сначала выдувают стекло в форме бутылочки, потом из нее выдувают трубку, на которой делают продольную полосу каменной солью и кладут в печь. /114/ Там трубка раскалывается вдоль этой линии на две части, как раскалывается бамбук. Потом их обмазывают сплошь землей с трех сторон (?) и укладывают рядами в печь. Когда стекло обожжется, его распрямляют в обе стороны и делают плоским.

Вопрос [19]. А видели вы, как гонят деготь? 223

Ответ. Часто видел. Копают в земле яму, ставят в нее глиняный котел, прикрывают его сверху толстыми досками, в которых сделано много дыр, присыпают сверху землей, накладывают на нее кучей сосну, кедр или вообще /115/ какое-нибудь другое дерево, которое содержит много смолы, и поджигают. [62] Когда огонь охватит дерево, его сверху прикрывают свежей травой, чтобы дерево только тлело и парилось. Тогда деготь начинает сам собой стекать в котел. Когда в котле собирается около 1 то дегтя, сверху наливают около двух сё воды 224.

Вопрос [20]. А видели вы, как ткут сукно?

Ответ. Это тоже видел. Сначала прядут овечью шерсть, потом ее ткут на ткацком станке 225. Когда ткань готова ее /116/ сбрызгивают водой, растирают жесткой щеткой и складывают.

Вопрос [21]. Во время зимнего солнцестояния в России, должно быть, очень короткие дни? Как тебе это показалось?

Ответ. Особенно короткими они мне не показались. А с пятой по восьмую или девятую луну так и ночью необычно светло, светлее, чем в пасмурные дни, /117/ так что без: огня можно читать даже мелко написанное.

Вопрос [22]. А не встречались ли вы с чем-нибудь таким, что показалось вам особенно страшным? 226

Ответ. Ничего особенно страшного мы не встречали, единственное, что можно назвать там страшным, — это морозы. Как я уже доложил вначале, отпадают уши и нос, отваливаются даже руки и ноги — страшнее этого ничего /118/ нет.

Вопрос [23]. Дикие гуси там бывают круглый год?

Ответ. Обычно бывают круглый год. Особенно же много их прилетает с середины весны до начала осени. Они несут яйца и высиживают птенцов. В каждом доме выкармливают по 4-5 самцов и по 30-40 самок. Им подрезают крылья и держат как домашних уток, а яйца собирают и едят.

Вопрос [24]. Говорят, что в Москве есть большой каменный мост. Видел ли ты его? 227

Ответ. /119/ Тогда этот мост был поломан и пользовались временным мостом.

Вопрос [25]. Знают ли в той стране о Японии?

Ответ. Хорошо знают о чем угодно. Мы там видели книги, в которых подробно написана правда о Японии, видели также географические карты Японии. Из японцев там знают[63] по именам господина Кацурагава Хосю и господина Накагава Дзюнъан 228. /120/ Говорят, что они даже упоминаются в книгах, написанных о Японии.

[Примечание.] Накагава Дзюнъан — придворный врач даймё 229 в провинции Вакаса, умер несколько лет тому назад. В той стране его считали лейб-медиком при, сёгуне 230.

Вопрос [26]. А водяные и ветряные мельницы видели?

Ответ. Водяные мельницы там есть повсюду. Водяными мельницами пользуются на кузницах 231, а также на монетных дворах для чеканки монет и так далее. Ветряные мельницы с четырьмя крыльями, очень большие. /121/ Их строят там, где нет текущих рек. Понятно, что, когда нет ветра, они не работают.

Вопрос [27]. Говорят, что при входе в столицу есть камень, на котором высечены законы той страны. Видели вы ею?

Ответ. Мельком видел, но не знаю, что там написано, ведь я их грамоту не понимаю.

Мы много раз обращались с просьбой о возвращении нас на родину, но дело затягивалось, и поэтому /122/ мы стали просить, чтобы нас отправили в Японию с «рыжими» (т. е. с голландцами), корабли которых ходят в Японию 232. Но нам сказали, что нас отправят так в том случае, если мы возьмем обратно прошение, поданное нами русской императрице, и откажемся от помощи России. Тогда мы спросили, сколько времени понадобится на морской путь. Нам ответили, что это займет три года. А мы слышали, что поездка из России займет не так много времени, но все-таки /123/ мы уже думали обратиться к голландцам, если ответа на наше прошение не будет и дальше, но тем временем нам объявили о том, что нас возвратят на родину.

В Иркутске мы видели корейцев. Видели и китайцев. Говорят, что они из Пекина. [64]

Зимой там ездят на санях, которые везут по льду собаки. На одного человека полагается по четыре-пять собак. Везут они очень быстро.

В Петербурге есть свинки величиной с крысу и курочки-тябо 233 величиной с воробья 234. /124/ Отправляясь на родину, я хотел взять с собой свинок и завел себе штуки три235, но они погибли все до одной.

Имя царствующей сейчас императрицы — Екатерина Алексеевна 236, ей 64 года. Наследника зовут Павел Петрович 237, ему 39 лет. Из внуков императрицы одного зовут Александр Павлович 238, 16 лет, другого — Константин Павлович 239, /125/ 14 лет.

Так с самого начала и до конца отвечали они без запинки на вопрос за вопросом, и все, от государя до князей 240, были искренне довольны этим 241. Когда же закончился расспрос этих двух, им поднесли прекрасного вина и прочего 242 и разрешили удалиться. Они ушли и вернулись в свое жилище при государевых конюшнях, что за мостом Кидзибаси 243, и там отдыхали 244.

Государь тоже удалился в свои покои и, считая поведение Кодаю и другого /126/ похвальным, приказал прежде всего выдать обоим как государеву награду по 30 рё, а затем выдавать ежемесячно пособие Кодаю по 3 рё, Исокити — по 2 рё и дать им грамоту о том, что они могут, как только пожелают, вызвать к себе своих жен и детей. Кодаю и Исокити оба были благодарны, и радость их невозможно ни с чем сравнить. И действительно, /127/ по воле неба они много лет терпели трудности и страдания в чужой стране, но через тысячи ри бурных волн вернулись благополучно на родину, а теперь еще удостоились таких милостей и благоволения и стали жить спокойно и радостно. Слыша об этом, все завидовали [им]. Поистине это был на редкость удивительный случай!

Итак, господин правитель 245 приказал вызвать надлежащего русуи 246 и передать ему письменный приказ, гласивший: /128/ [65]

«Кодаю и Исокити из села Минамивакамацу в уезде Кавагэ провинции Исэ, что в удельных владениях 247 князя Хюга-но-ками 248, были занесены волнами в чужую страну. Претерпев лишения и страдания в течение многих лет и месяцев, они благополучно вернулись на родину. За такое их похвальное устремление 249 им выдано по 30 рё. Однако ввиду особых обстоятельств они не возвращаются на родину, а оставляются здесь. Их поселили на жительство в пределах посадок лекарственных трав на пустыре Баммати250. Кандзё:-бугё: 251 распорядится, чтобы они ежемесячно получали пособие: Кодаю по 3 рё, /129/ Исокити — по 2 рё, дабы могли оба, когда того пожелают, вызвать к себе жен и детей и жить на покое, не неся никакой службы. Господин унэмэносё: 252 Тода 253 соизволил приказать объявить об изложенном выше, посему об этом и сообщается вам.

Год Тигра, 6-я луна 254.

Владельцу Камэяма в провинции Исэ (Сэйсю) князю
Нажмите, чтобы раскрыть...

Ондатр · 17 июн 2016

Позднее, на основании их показаний, было составлено подробное описание России. Если надо, размещу )

Ондатр · 17 июн 2016

Степень подробности такая :
"
ЦАРСКОЕ СЕЛО. Это дача царей. Находится в 22 верстах от Петербурга, к нему ведет прямая, ровная, как точильный камень, дорога шириной более восьми саженей. Царица выезжает сюда и живет тут с 1 мая до 1 сентября. /93/ В течение этого времени сюда же съезжаются все сановные люди и здесь же вершатся все государственные дела, как великие, так и малые. Вдоль дороги от главного дворца до этого места по обе стороны через каждые 20 саженей стоят каменные столбы с фонарями, вышиной столбы в 5 саженей. Они сделаны из кусков мрамора всевозможных цветов. Формой коробка фонаря не особенно отличается от наших каменных фонарей. Столбы круглые, [а их] основания квадратные, [основания сложены] в форме трех ступеней: верхняя — из красного камня, средняя из белого, нижняя из черного. Вокруг [них] сделана каменная балюстрада. [она тоже] построена из всевозможных красивых камней. [124]

Через каждую версту стоят каменные столбы для обозначения расстояния, [их] основания также представляют собой три ступеньки из красных, белых и черных камней. Высота [оснований] 4 сяку 5-6 сунов, высота [самого] столба приблизительно такая же. Сделано все это весьма изящно и очень красиво.

Ворота при въезде на дачу железные, их створки по краям отделаны золотом. Ширина створок три сажени, над воротами — каменная плита с надписью золотыми буквами: "Екатерина Вторая". Ворота во внутренний сад каменные, их створки выложены разноцветными камнями. Они построены в дар императрице князем Потемкиным, [поэтому] на основании каменных столбов вырезан год и имя: "Потемкин".

Столбы и верхнее перекрытие ограды, идущей вправо и влево от ворот, сделаны из больших камней, а сами ворота выложены из камней [в форме] решетки. Столбы расположены через каждые 9 сяку и соединены очень прочным верхним перекрытием, постепенно понижающимся к столбам.

Говорят, что на сооружение этих фонарей, верстовых столбов и каменных ворот были израсходованы огромные средства, но когда по окончании работ царица впервые приехала сюда, /94/ то, услыхав, какая громадная сумма израсходована на все это, только рассмеялась.

Расстояние от ворот до [здешнего] главного дворца-одна верста. Дворец пятиэтажный. Кодаю здесь впервые удостоился аудиенции у императрицы. На третьем этаже дворца устроен сад длиной в 30 с лишним саженей, шириной в 20 саженей. Каждый день рано утром, пока царица еще не вышла из спальни, в этом саду высаживаются свежие цветы, чтобы только проснувшись, [императрица могла] любоваться [ими]. Ведает этим садом человек по имени Буш, он постоянно собирает и выращивает диковинные и необыкновенные цветы и травы разных стран и пересаживает [их в сад]. Говорят, что там растет много даже больших деревьев в целый обхват толщиной. Под садом — двухэтажный дом, его крыша сделана плоской, и на [ней] устроен сад. Поистине, никогда не подумаешь, что [он] искусственный и только удивляешься.

В саду за дворцом устроены искусственные холмики и пруды, которые по красоте соперничают с естественными. В прудах устроено много разных водяных механизмов, а [125]также мельниц. В прудах сделаны острова, построены башни, на берегах держат лебедей, журавлей, павлинов, индюков и прочих диковинных и редких птиц. Летом на этих прудах часто развлекаются состязаниями в гребле внуки императрицы. От входа в сад до прудов 130 саженей справа и слева от дороги стоят мраморные статуи на подставках высотой в 8 сяку. Среди них есть и мужчины и женщины, все они голые, некоторые из них сидят, другие стоят, а иные скорчились, У них все сделано откровенно, вплоть до тайных мест. Работа настолько искусная, что невозможно выразить словами, но смотреть на них очень неприятно и как-то жутковато.

Есть там и зоологический сад. В окружности он имеет больше трех верст. Обнесен высоким забором. В нем содержится /95/ много различных животных, говорят, что есть даже слоны. Этот зоологический сад открыт ныне царствующей Екатериной.

В "Географии" говорится: Сарской село, или Сарску село. Недавно там открыта новая царская дача. В 1754 г. (4-й год Хорэки) были сделаны водяные забавы и фонтаны, которые еще больше украсили ландшафт и представляют прекрасное зрелище. Сарской село и Сарску село — это различные произношения одного [и того же] слова."

list · 17 июн 2016

Ондатр сказал(а): ↑

Степень подробности такая
Нажмите, чтобы раскрыть...

Наверно, многотомный труд. ) Вызывает как минимум уважение.

Но вообще очень интересно, приведите ещё кусочек.

Ондатр · 17 июн 2016

list сказал(а): ↑

приведите ещё кусочек
Нажмите, чтобы раскрыть...

про что? )

Войти или зарегистрироваться

Век 18

Ондатр Модератор

plot Техадмин

Ондатр Модератор

list Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

list Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

list Модератор

Ондатр Модератор

Поделиться этой страницей

Войти или зарегистрироваться

Век 18

Ондатр Модератор

plot Техадмин

Ондатр Модератор

list Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

list Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

Ондатр Модератор

list Модератор

Ондатр Модератор

Поделиться этой страницей

Быстрый поиск