Диалог с сынулей: - А ты когда в животике у мамы сидел, ты что там делал – спал, кушал? отвечает: - Там нет еды, там только таблетки – такие пожеванные. Еда - она только здесь!
Я сейчас вам кое-что из кондовой непросветлённой реальности расскажу. Ребёнок в матке находится в околоплодных водах - прозрачной бесцветной жидкости, все рожавшие женщины видели её. Лёгкие у него находятся в сложенном состоянии, он не дышит, получая кислород из кровеносной системы матери, поэтому он не захлёбывется этой жидкостью, а вот заглатывает её постоянно. Вот её-то он и "ест") Кстати, именно её "переваривая", ребёнок выделяет первичный кал - меконий. Его можно увидеть, когда ребёнок появляется на свет и плачет в новой холодной безводной реальности, пережив ужас прохода через родовые пути. И потом ещё меконий выходит из кишечника. Так вот, этот меконий может плавать и в околоплодных водах (представляя угрозу для здоровья ребёнка после рождения). Это я добавляю для объективности картины - чтобы сильно не захватывали фантазии, особенно детские). Притча хороша той убедительностью, которую можно проверить. В этом смысле она потворствует скептицизму, который требует доскональной проверки и многократных опытов. Но она одновременно не есть наконец-то обретённое "доказательство" Бога для сомневающихся. В развитии плода эволюционисты уже находили подтверждение своей теории: человеческий организм проходит в матке развитие, последовательно проходя как стадии разные уровни органической жизни на земле. И второе даже более убедительно (хоть и маловразумительно, если что-то доказывать без присутствия идеи Бога - если только генетики не отыскали какой-то нужный и всё им объясняющий ген), чем сочинённый диалог двух ещё неродившихся детей. Дети в утробе матери естественно соединены со своим "творцом". Ребёнок находится с матерью в полном единении на зависть взрослому человеку, который сам сознательно перерезает пуповину с Богом. И последнему вряд ли поможет этот придуманный диалог. Удовольствие от такой литературы получают те, кто в ней вообще-то не нуждается) Утробу матери также сравнивают с Эдемом, который человек теряет, выходя в этот мир. Но могла бы ещё рассказать историю о "рассасывающихся" плодах - об отказывающихся от воплощения (или о телах, в которые не вселились души?)... И это тоже реальность.
Я, понятно, не рожал и детей не вынашивал, но то, что процесс это далеко не идиллический для матери и наверняка не более идиллический для младенца некоторое представление имею (да и спецы подтверждают). Антагонизм уже там вполне очевиден. Так что притча растягивается совсем не безразмерно. А "пуповину с Богом" человек ни перерезать ни перегрызть не может. Пережать разве что на время, да и то последствия не замедлят. Если речь о Боге.
Продолжаем топить дискуссию в подробностях. Ещё я слышала теорию, что ребёнок является для матери паразитом. Для того, чтобы он вырос в ней, заложен механизм - сначала в яичниках, затем плацентой вырабатывается гормон, не позволяющий сокращаться матке. Роды (и выкидыши) начинаются тогда, когда этот механизм не работает или прерывается. Да, это единение бывает губительным для матери - хватает ли ей веществ, нужных плоду, "на двоих", не хватает ли, ребёнок возьмёт своё. Оттого беременной женщине могут грозить и малокровие, и судорожные припадки, и истощение, и разрушение зубов. И когда к плоду идёт от матери отрава, единение всё равно наличествует. А ещё родятся повешенными на пуповине, а ещё акушерка может при родовспоможении шею свернуть, а ещё бывает кесарево... Как это вписывать в притчу о вере в маму и в жизнь после родов... :? Подпортила я картинку, наверное. Но любоваться на птичек и говорить потом, что это доказывает, что у ангелов есть крылья, - не то же самое, что и укреплять веру.
Пока не открыла ссылку на вещающую истину Ситтель, желания подпортить идею не было. А когда увидела ролик с притчей, снова подумалось о том, о чём сказала в конце последнего своего поста: Птицы, зерно, смоковница - тоже заземлённые образы. Но мы, читая Библию, имеем дело не с литературой. Видимо, всё дело в том, откуда направлен взгляд. Эта притча мне показалась фальшивкой. У меня всё. P.S. ответвление дискуссии о жёваных таблетках тебя ведь не покоробило?
А это как раз подтверждает трансцентдентность Мамы. Мама продолжает существовать и при неблагоприятном для ребенка исходе родов.[mod=plot]Отделена ветка о загадках археологии и палеонтологии[/mod]
Во чреве мать услышала беседу. Спросил один младенец у второго, Счастливого и мудрого соседа: – Ты веришь, что есть жизнь и после родов? – О да, мой брат. И в этом нет сомнений. Жизнь только после родов жизнью будет, Когда простор и свет однажды сменит Наш темный мир, когда мы выйдем в люди. – Не может быть. Все это просто бредни. Нет, жизни после родов не бывает. Ведь роды – бытия момент последний. И каждый эмбрион об этом знает. – Пускай я не могу проверить это, Но все же, безусловно, твердо верю, Что там мы встретим очень много света, Что там мы увеличимся в размере, Что будем мы ходить и сами кушать И там мы ощутим, что значит счастье. – Нелепый вздор. Смешно тебя мне слушать. Не довелось оттуда возвращаться Еще ни одному. Слепая вера Твоя не поддается экспертизе. Весь мир – водой заполненная сфера И пуповина. Никаких сюрпризов. – Там ждет нас мама и ее забота, Ее улыбка и любовь, и ласка. – Ты веришь в маму? Никакой я что-то Не видел мамы. Это просто сказка. – Нет, иногда, в особые мгновенья, Когда все в нашем мире затихает, Мы можем слышать нашей мамы пенье И чувствовать, когда она вздыхает. Мать рассмеялась весело и звонко, По животу погладила рукою. От своего любимого ребенка Приятно было слышать ей такое.
ТырНет, однако... Вот тут ещё: Жили два близнеца в материнской утробе, И другому один как-то высказал мысль: А ты знаешь, мне кажется, есть после родов Удивительная и прекрасная жизнь. И другой, потянувшись под маленьким сводом, Тут улыбки беззубой своей не сдержал: -Это просто смешно - верить в жизнь после родов,- Брату верующему в ответ он сказал. - Как, по-твоему, жизнь может выглядеть эта? -Я не знаю, как точно, - близнец отвечал,- Но, мне кажется, там, на Земле, больше света, Я однажды во сне этот свет увидал. Я, конечно, не знаю, как всё это будет, Но мы, может, своими ногами пойдём, И ещё, правда, это похоже на чудо, Но возможно, что мы даже есть будем ртом. -Ерунда! Вот уж это никак невозможно! Наша жизнь - пуповина - и так коротка. А ногами ходить - и представить-то сложно, Нет, не сможем ходить мы ногами никак! И оттуда никто ещё не возвращался, Что за бред у тебя, братец мой, на уме? Всё закончится родами, не обольщайся, Наша жизнь - это только страданье во тьме. -А мне кажется, брат,- первый не унимался, Что когда-нибудь сможем увидеть мы мать… И мы временно здесь, чтобы мало-помалу К жизни той, после родов, готовыми стать. Брат неверующий лишь качал головою: -Верить в мать - это просто за гранью идей, Я не вижу её, значит, нет её вовсе, Ну, скажи, если умный, скажи, она где? -Как ответить тебе, братец, даже не знаю, Но я чувствую сердцем заботу её, И ночами, когда всё вокруг затихает, Она гладит наш мир и тихонько поёт… Всё наполнено ею, и радость такая, Словно в ней пребываю, и ею живу, И хоть точно про жизнь после родов не знаю, Но я верю, что будет она наяву.
