23 Зинаида Миркина о лете, лесе и самом главном (Интеграция 2)

Зинаида Миркина
Хождение по водам
© Миркина З. А., 2015
© Центр гуманитарных инициатив 2015




Я посвящаю книгу эту (впрочем, как и всё, что делаю сейчас) моему мужу Григорию Померанцу, всегда живому во мне.
И ещё одному человеку, которого мы оба чувствовали как возможного продолжателя всего того, что делали мы, – Роману Перельштейну.
Он называет себя нашим учеником. Но что такое ученик?
Один восточный мудрец сказал: «Учителей много. Дерево может быть учителем. Учеников нет». Мы с Григорием Соломоновичем оба всегда чувствовали себя учениками. Учениками дерева, неба, моря. И Того, кто их создал и просвечивает через все свои создания, если они достаточно прозрачны. И, может быть, делом своим мы ощущали опрозрачивание этого мира.
Таким же учеником, посвящающим себя этому же делу, чувствуем мы и Романа Перельштейна. Поэтому я посвящаю эту книгу ещё и ему.
Зинаида Миркина

* * *

Пойти по водам – это значит
Услышать зов, Господню весть.
И из разлившегося плача
Родится песнь,
Любовь и тихая свобода,
Хоть рядом грозно дышит смерть.
Зыбь подо мной… Иду по водам,
Нащупав внутреннюю твердь.






Раздел I. Реальность выше, чем мечта


***

Ты стал одним с деревьями седыми.
С большой берёзой стал совсем одним.
На камне скупо вычерчено имя.
Снежинки тихо кружатся над ним.

Ты стал одним с той жизнетворной силой,
Что на уста мои кладёт печать.
Так вот что мне берёза говорила,
А я не знала, что ей отвечать…


***

На кладбище невиданные клёны,
Невиданной гигантской вышины.
И в этой вышине густо-зелёной
Мирские шумы вовсе не слышны.

Здесь тишина сгущается, как в храме.
Она уже почти воплощена.
Здесь тишиной становимся мы сами,
И тает неприступная стена
Меж тьмой и светом, меж живым и мёртвым.
Вопрос замолкни! Мысль, остановись!
Граница меж двумя мирами стёрта.
Не жизнь и смерть – незнаемая жизнь.


***

Сегодня так, как будто я
Без никого, с тобой вдвоём.
Недвижность полнобытия.
Молчащий мир. Притихший дом.

Я с миром всем наедине.
Омыта тишиной лесной.
Весь лес – во мне, весь мир – во мне,
А это значит – ты со мной.

Душа – над болью, над судьбой.
Душа полна, а ум мой нем.
Ведь я наедине с тобой,
А это значит – с миром всем.


***

В лес тихий, как в лицо твоё,
Гляжу до самоиссяканья
И вижу – инобытиё
Того, единого Дыханья.

Нет черт в последней глубине,
Но разве Дух живой очерчен?
Сейчас биенье слышно мне
Остановившегося сердца.

И я до полной наготы
С души снимаю слой за слоем,
До точки той, где я и ты
Опоены таким покоем!..


***

Не отвлекай, не окликай, не трогай –
Дух собран и на части не делим.
Ведь красота есть послушанье Богу,
Слиянье с Ним и наполненье Им.

Что это значит? О, что это значит?
Что знал распятый, одинокий Спас?
Что этот мир, что видит каждый зрячий,
Весь рядом с нами, но ещё не в нас.

А если б в нас, а если б эти дали,
А если б этот лес и эту высь
Мы внутрь сердца собственного взяли,
То вправду б миллионы обнялись.


***

Июньский ветер нежный, слабый
Верхушки лип качнул слегка.
О, если б мысль моя могла бы
Быть, как деревья, высока!

Нам кажется – исхода нету.
Мы за слезой утрём слезу.
А там, вверху живут ответы
На всё, что так гнетёт внизу.


***

Какая тишь в лесу и в поле!
Вдали теряются края.
Есть что-то, что намного боле,
Гораздо более, чем я.

Столетний дуб, от солнца застя,
Чуть шепчет, ветки наклоня.
Кто б знал, какое это счастье –
Вот то, что более меня!

Что больше всех земных историй,
Всех наших страхов и тревог.
Ведь есть, о, есть на свете море!
И есть молчащий в сердце Бог.


***

А души могут встретиться лишь в храме –
Нерукотворном или рукотворном,
Там, где деревья спутались ветвями,
Иль в темноте сплелись друг с другом корни.

Там, где сердца обнажены до глуби,
Где нет чужих – одни единоверцы,
Где так глубоко и так полно любят,
Что ничего не встретишь, кроме сердца.

Под гулким сводом иль в зелёной чаще,
Там, где пространство Божий Дух наполнил…
Сойдёмся в храме, только в настоящем!
Сойдёмся только в Истине безмолвной.


***

Вхождение в беззвучный тайный ритм.
Вхожденье в ритм, не различимый ухом.
Вот в тот, который нашу жизнь творит
И нас поит животворящим духом.

Беззвучный ствол растёт в лесу немом.
В беззвучном ритме новый лист родится.
Когда мы все в творящий ритм войдём,
Тогда наш мир земной преобразится.


***

Не сдаться, не сдаться, и нощно и денно,
Во тьме и на ярком свету
Идти, как деревья, идти неизменно,
Не в стороны, а в высоту.

Я в пустоши тихой, в разросшейся чаще,
Где липа с сосною сплелись.
Спасибо высоким, спасибо молчащим
За перст, указующий – ввысь!


***

Не знаю я, что было до начала.
Не знаю я, что будет за концом.
А небо долго – долго догорало.
Я с ним была одна к лицу лицом.

Такая ширь в пространстве заоконном!..
Вдали – последний проблеск багреца.
Я знаю лишь, что грудь моя бездонна,
Я знаю лишь, что нет любви конца.

Не ведаю, что сбудется со мною,
Что развернётся где-то впереди,
Но ведаю, что царство неземное
Находится в моей земной груди.

 

* * *

I
Свобода – это ветер в ветках,
Живая, сильная струя,
Та, раскрывающая клетку
Слепого, маленького «я».
Пространства оклик. И - с разбегу
Вдаль с быстротой разящих стрел…
Но не разгул и буйство эго,
А выход за его предел.

II
Свобода – это звёздный танец.
Преодоленье веса. Взлёт.
Свобода – это разрастанье
Того, что жизнь душе даёт.
Простор. Безлюдная дорога
Под звёздами, среди полей.
О, это разрастанье Бога
В душе оттаявшей моей!

* * *
Надела белую фату
И, чуть качаясь, брезжит,
Сверкает яблоня в цвету –
Моя царевна нежность.
Моя царевна белый пух.
Царевна белый лебедь.
Белейший светоносный дух
В голубоватом небе.
Как в высях облако, тиха,
Легка, как в далях птица.
Вся в ожиданьи жениха,
Чтоб в сердце воцариться.

* * *
Говорят, что люди умирают,
Что болеют люди, говорят.
Говорят, что нет на свете рая,
Говорят, что очень близко ад.
Говорят, что нет таких событий,
Чтобы не внесли в водоворот.
Говорите, люди, говорите,
А у дома яблоня цветёт…

* * *
Я вижу ель. Всё ту же ель.
Но неужели это та же?
Передо мной – всей жизни цель
И – сброшенная с плеч поклажа.
Сверкали капли дождевые,
Усеявшие провода,
И я увидела впервые
Вот то, что видела всегда.
О новом не было и речи –
Всё тот же самый вечный свет.
А сердце вздрогнуло от встречи,
Помолодев на сорок лет.
Ну, да – оно сейчас готово
Поворотить все годы вспять
И, видя этот свод еловый,
Ребёнком или Богом стать.

* * *
Остановитесь, подождите.
Отпела, отцвела весна,
Нет лета. Никаких событий –
Торжественная тишина.
У года на великой тризне –
Беззвучный световой хорал.
Созрел незримый смысл жизни
И в зримом мире просиял.
Глазам представшая осанна,
Открывшаяся сердцу высь…
В безмолвьи этом осиянном
Остановись! Остановись!..

* * *
Какое счастье быть никем!
О, знали б вы, какое чудо
Всем сердцем быть везде и всюду
И быть родной всему и всем!
Какое счастье быть ничьей,
Как это небо, сосны эти,
И, молча, всей собой ответить
Разноголосицей речей.
Какая это благодать – безмолвно выйти на дорогу
И говорить лишь только с Богом,
Которого нельзя назвать
По имени… что значит имя?
Иметь, имение… Бог с ними…
.

 

ПОТЕРЯ ПОТЕРИ
(Новогоднее)
***
Касание снега, дыханье мороза,
Березы, березы, березы, березы...

Березы и сосны, березы и ели.
Кусты забелели, синицы запели.
Стволы окружали, стволы закружили, --
Затерянность в дали, затерянность в были...

Пропасть, затеряться... Потеря дороги,
Потеря стремлений, потеря тревоги,
Потеря заботы и той постоянной
Сосущей, зовущей и ноющей раны.
Потеря обиды, потеря досады,
Потеря всех "должно", "обязана", "надо"...

Другая страна ли, планета другая?
Душа, как праматерь, гуляет нагая.
И Бог по соседству, но дьявола нету,
И нету соблазна и нету запрета.
И нету змеиного страшного знанья, --
Потеря седин и потеря страданья.

И тишь неземная и хор стоголосый. --
Потеря ответа, потеря вопроса...
Сплетенные ветки -- слиянные лица. --
Потеря стены и потеря границы.

Как будто изгнанницу вновь возвращают
В забытые кущи родимого рая.

Распахнуто сердце, как райские двери.
Изгнанье изгнанья! Потеря потери!

 

Раздел II. Сила света

***

О, сколько бы я вас ни знала,
Мои леса, моя любовь.
Ведь каждый день – вся жизнь сначала,
И каждый день – всёзнанье вновь.
И как бы лет прошло ни много,
Душе опять лишь первый год.
Ведь тот, кто вправду знает Бога,
Тот, что ни день, – то узнаёт.


***

Торжественный час единенья
Души со вселенною всей…
Ложатся вечерние тени
На зелень затихших ветвей.
Ни звука. Движения нету.
Луч стынет на гребне вершин
Час тайно входящего Света
В глубокую темень души.


***

Закатный луч пурпурной нитью
Лежит на зелени густой.
Идёт священное соитье
Души с Господней красотой.
Всё, всё могу сейчас отдать я
За то, что в сердце входишь Ты.
Вот так свершается зачатье
От бесконечной красоты.
Застывшая на небе птица
В закатном вспыхнула огне.
Вот здесь, в час этот жизнь творится
В неимоверной тишине.


***

О, только б не отбросить тени!
Она – фантом. Её ведь нет,
Когда ни на одно мгновенье
Собой не заслоняешь свет.
А если заслонил немного –
Стал чуть потвёрже, поплотней, –
Тень может притвориться богом,
Владыкой стать души твоей.
О, только б тени не отбросить!..
За шагом шаг, за пядью пядь,
Как листья сбрасывает осень
Так волю всю Тебе отдать.
Всё незаметнее, всё тише,
Почти сведя себя на нет…
И – чистый свет на волю вышел.
И залил душу чистый свет.


***

Закатным светом сосны залиты,
И прямо здесь, а не в загробьи где-то
Присутствуешь в закатном свете ты, –
Да, это ты, иль я не вижу света.
О, как мне надо рук, и губ, и глаз!
Но у Творца миров свои законы.
Я вижу свет. И я вот здесь, сейчас
С тобой встречаюсь в сердце потрясённом.


***

Над лесом – огненная нить…
Какие силы приказали
Мне неумолчно говорить
За этот лес, за эти дали?
В огне – земли немой края.
Огонь – над леса чёрной тушью.
И Он молчит, молчит, а я
А я кричу вам прямо в души.
Не повернувши головы,
Смотря в разлив огня над крышей,
Кричу немолчно, чтобы вы
Смогли безмолвие услышать.


***

А солнце подымалось не спеша,
Лес покрывая лёгкой позолотой,
Чтобы могла поспеть за ним душа
Входить в свои дремотные темноты.
За светом вслед, в клубящуюся тьму,
В густой клубок, слежавшийся так плотно…
И, наконец, открыв себя саму,
Предстать пред Богом и промолвить: вот я.


***

Чуть задрожал на ветке ели
Зелёный маленький алмаз.
Ещё две капли загорелись,
И будто Бог взглянул на нас.
Нет, не в загробных далях где-то,
Он рядом в капельке любой.
Всего одна лишь вспышка света,
Как тихий шёпот: "Я с тобой".


***

Путешествие к Богу длинное –
В глубь лесную, в глаза ль иконные.
Шаг за шагом в пласты глубинные,
Незнакомые, потаённые.
Власть минутного уничтожена;
Ни единой здесь из земных примет.
Вход раскрылся в покои Божии,
Где ни пола, ни стенок, ни крыши нет.
Опереться ногою не на что –
Никаких твердынь не обрящешь ты.
Льются дальние звуки всенощной,
И открылся провал светящийся.
Зовы дальние, зовы тайные
Стали звёздами изобильными.
Провались – и войдёшь в бескрайное.
Провались – и очнёшься с крыльями.


***

О, света позднего накал!
Свет, зажигающий листву,
Чего-то мне не досказал.
Вот почему ещё живу.
Свет задержался на сосне.
Не уходи, ещё побудь.
Ты всё ещё доскажешь мне
Когда-нибудь… когда-нибудь…

 

Раздел III. Всего себя Ты отдал нам

***

В лесу холодном ранней ранью,
В почти осенней тишине
Мне надо полноты вниманья –
Внимать и видеть надо мне.
Беззвучны воздуха потоки,
Беззвучен редких птиц полёт.
Лес предосенний, лес высокий
Всего себя душе даёт.
Как жизнь трудна, как все мы бренны.
Как молим Господа, скорбя,
Но нам даёт Творец Вселенной,
Как этот лес, – всего Себя.
И Ты нам не ответишь, Боже,
Ты нашим не вонмёшь мольбам.
Ты большего уже не можешь –
Всего Себя Ты отдал нам.


***

Я высшую, тайную волю Твою
По линиям веток лесных узнаю.
По линиям веток, покою стволов,
По шелесту вести, не знающей слов.
По красок сплетенью, по той тишине,
Что мыслей поток затопила во мне.
Каким же внимательным должен быть глаз,
Чтоб волю Твою узнавать что ни час!
Каким же тончайшим обязан быть слух,
Чтоб мочь различить Твой целительный Дух!
И сколько же надо иметь на счету
Сражений, чтоб видеть Твою правоту
И, взвесив весь груз и всю боль бытия,
Промолвить: Да сбудется воля Твоя…


***

Как быть мы боимся самими собой,
Страшимся утратить границу!
Вступить в этой жизни гремящий прибой
И с нею на равных сразиться!
И внутренним светом ответить на свет,
Заливший янтарную осень!
О, как мы боимся дать ясный ответ
Тому, кто всю душу с нас спросит!


***

Как ваша истина бесспорна
И как же не защищена,
Взлетевший пик высокогорный
И одинокая сосна.
И как безмолвно, неизменно,
Глуша все громкие слова,
Твердите нам, несовершенным,
О совершенстве Божества.
Зовёте нас всё выше, выше,
Хотя подъём – жестокий труд.
Блаженны те, кто вас услышат.
Блаженны те, кто сберегут.


***

Не нарушь моего одиночества,
Не спугни, не нарушь тишины.
Совершается тайное зодчество –
Сердцу Божии планы слышны.
В чистом небе верхушек качание.
Ствол сосны неподвижен и строг.
Когда сосны застыли в молчании,
Думу тайную думает Бог…


***

А тишина с нас снимет маски.
Сотрёт все чуждые черты –
Нанесенные сверху краски, –
И остаёшься только ты.
Такой, какой на самом деле,
Каким себя ты знать не мог.
С тобою рядом – сосны, ели,
Берёзы, небо и сам Бог.



Окончание сборника

 

Из сборника Безветрие души
Посвящаю благословенной памяти мужа моего Григория Померанца

Полностью тут: https://pomeranz-mirkina.com/wp-content/uploads/2019/10/Mirkina_Безветрие-души_PDF.pdf
https://fantasy-worlds.ru/lib/id387615/read
Аудио: https://akniga.org/mirkina-zinaida-bezvetrie-dushi



Предисловие

Мудрое слово достигает цели, когда оно крылато. А крылатым, то есть легким и глубоким его делает поэзия. Поэтическим даром обладает не каждый мудрец, и порою духовное учение оставаясь глубоким, становится тяжеловесным. А тяжеловесности всегда сопутствует умозрительность. Вот здесь-то и кроется опасность. Стоит поддаться соблазну умозрительности хотя бы на полмизинца, и верные слова, и даже выстраданные слова тут же оборачиваются полуправдой. Мне кажется, что именно поэзия отсекает любую полуправду. Поэзия Зинаиды Миркиной – это крылатое духовное послание. Оно подобно голубиной почте. Ты не просто получаешь письмо, ты видишь как это письмо перелетает лес и горный перевал, реку и поле. Оно согрето солнцем, напоено ветром, оно вобрало в себя всё, что пронеслось под ним. Вот почему слово Миркиной оставляет в сердце неизгладимый след.
Роман Перельштейн


***

Душа есть музыка. И за пределом,
Когда, как кокон, распадется тело,
Крыла расправив, вылетит она,
И разольется музыки волна.
Но надо быть древесной кроны тише,
Чтоб сердцем эту музыку услышать…


***

О, Боже, тишина какая!
Ни шелохнуться, ни вздохнуть.
Пути мои пересекает
Невидимый Господень путь.

Душа всё собранней, всё тише…
Часы безмолвные долги.
И вот уже могу расслышать
Господни тайные шаги.

Прорежет вдруг пространство птица,
Раздастся песня в тишине…
И слышу я, как мир творится
Вот прямо здесь, сейчас, при мне.


***

Есть жизнь в лесу. Немая жизнь.
И, Боже праведный, какая!
Пред нею замолкает мысль,
Наш гордый разум замолкает.

Ветвями темными шурша,
Сосна несет волну покоя,
И расправляется душа,
Припомнив, что она такое… –

Не мысль, не боль. Быть может, песнь? –
То, что утратило границы
И может вдруг со всем, что есть,
С любой звездой соединиться.


***

Уже легли на землю тени.
Лес замер, тихо отгоря.
И наступило озаренье –
Зажглась вечерняя заря.

Огня последнего потоки,
Свод охватив, сошли на нет.
Но был Покой таким глубоким,
Как будто и не нужен свет.


***

Как тихо жизнь в пространстве назревает,
Как нежно луч на куст ольховый лёг…
Кто чувствует, что тишина живая,
Тот понимает, что такое Бог.

Сквозь мирозданье протянулись нити,
Снаружи не видны и не слышны.
О, только не нарушьте, не спугните,
Ничем не потревожьте тишины!..


***

А, может, лес и ширь морей
И есть то Зеркало, в котором
Двоятся тихие просторы
Души невидимой моей.

И нам даётся благодать –
Глядеть в леса, поля и воды
И, может статься, без природы
Своей души не увидать.


***

Стать Зеркалом – Твоим зерцалом,
Чтобы ни много и ни мало,
Чтоб не осталось ничего
От просьб, от стона моего.
Позволь застыть, как ствол древесный,
И стать пустой, как свод небесный,
Как этот купол голубой,
Наполненный одним Тобой.
Чтоб разомкнуть свои границы,
Мне надобно остановиться,
Стать только точкою опоры
Для безграничного простора.
Всего лишь точкой немоты,
Из коей развернешься Ты.


***

На небе бело-сизый плат.
Так низко над землей висят
Лучом мерцающим слегка
Подсвеченные облака…
Как тихо, Боже мой, как нежно,
Как близко-близко и безбрежно…
И почему-то надо мне
В своей недвижной глубине
Вот этот плат, над темной хвоей
Нависший, отразить, удвоить –
Продлить и удержать внутри
Крыло задымленной зари,
Чтоб в это чудное мгновенье
Свершилось новое рожденье.


***

Как долго наполняется душа!..
И так часы безмолвные священны!
Вот, почему так ласково шурша,
К камням прибрежным подступает пена.

Вот, почему так тихо у реки,
И так вольны заречные просторы…
Спокойные деревья высоки
И облаками перевиты горы.

На небе загорается звезда,
И на воде дрожит звезда вторая.
Вот, почему так хочется туда,
Где, может, вовсе не бывает края…


***

Покой. Безропотность. Безгневье.
Лишь переплеск ветвей в тиши. –
Внимание больших деревьев,
Вниманье стихнувшей души.

Как будто перст, подъятый строго, –
Сосна недвижная вдали.
Ну, да, «Пустыня внемлет Богу»,
И ты замолкни и внемли!

Такая тишина настала,
Таким прозрачным воздух стал,
Что проступил внутри кристалла
Другой, светящийся кристалл.
Весь мир застыл в великом штиле.
Ни ветерка, ни тучки нет.
И души тихо засветились,
Открывшись насквозь, на просвет.


***

Раскрыла крылья тишина.
Внутри меня растет она.
И слышен сердцу тайный ход –
В сосне движение идёт.
Хоть видит мой раскрытый глаз
Лишь неподвижное «сейчас»,
Но чувствую, но слышу я,
Как сквозь недвижность бытия
Не видный глазу Путь пролёг,
И сквозь меня проходит Бог.

 

***

Голубизна, голубизна –
Разлив небесной сини.
На ней темнеют письмена
Переплетённых линий.

На чистой синеве сплошной
Деревьев начертанья –
Раскрытое передо мной
Священное Писанье.

Как нам перевести в слова
Безмолвье это Божье?..
Ты подлинник прочти сперва,
А то, что в книге – позже.


***

Вхожу в нерукотворный храм –
В безлистый лес весенний.
Деревья открывают нам
Другое измеренье.
Мне больше ничего не жаль.
Уже ничто не ранит.
Привычная горизонталь
Земных моих желаний
Внезапно пересечена
Какой-то тихой вестью.
И вот настала тишина –
Душа на перекрестье
Всего, что знала до сих пор,
С тем, что сейчас узнала, –
Иную даль, иной простор,
Начал своих начало.


***

И вот окончились морозы.
В лесу оттаявшем стою.
Струятся ввысь мои березы,
И я вплываю в их струю…

Не видит глаз, не слышит ухо,
Но чувствую душою всей
Струение живого Духа
Внутри безлиственных ветвей…

И что такое наши страсти,
И, может, даже боль моя
Перед минутою причастья
Творящей силе Бытия?..


***

Как лес беззвучен и высок!..
Я слышу тайный ритм –
Вот тот, в каком незримый Бог
Наш зримый мир творит.

О, эта медленность стволов, –
Тот незаметный путь
Бессмертных душ,бесплотных снов,
Любви – в живую грудь.


***

Что затаилось там, в лесной тиши,
Где только свет да иволгино пенье?
Жизнь света так же, как и жизнь души,
Не прерывается ни на мгновенье.

Берез и лип, и сосен переплет,
И эта вспышка в гуще темных веток!..
Моя душа воистину живет,
Когда идет в неведомость за светом.


***

I
Всех слов и мыслей обнищанье
И полнозвучье тишины…
Мой друг, войди в моё молчанье,
Как я – в молчание сосны.

Вдохни глубоко грудью полной,
Всё небо ощутив в груди, –
В миры творящее безмолвье,
В молчанье Господа войди…


II
Я палец приложил к губам –
Войдите в немоту мою.
Я не могу ответить вам –
Я перед вами предстою.

Я наверху Святой Горы.
Обрыв. – И дальше – моря гладь.
Вокруг – бессчётные миры.
Вы их способны в грудь принять?


***

Стихи родятся неустанно.
О вдохновенье не молю.
Неисчерпаема осанна.
Неиссякаемо «люблю».

И суть не в даре и не в силе –
Как даль зовет, как кличет высь!
Не все цветы ещё раскрылись,
Не все деревья поднялись.


***

А душа растет, как весной листва,
А душа моя – из земли росток.
А душа моя навсегда жива,
А в душе моей световой поток.

А в душе моей – неустанный труд.
А душа моя – растворенный путь.
Что ни миг – за Тем, Кто ни там, ни тут;
Что ни час – за Тем, Кто стучится в грудь.

А в душе моей – неустанный гимн.
Вся душа моя есть Творцу ответ.
Говорят душе: «Очень трудно с Ним».
Говорит душа: «Без Него нас нет».


***

Мне б с тобою состязаться,
В небо вросшая сосна!
Ни признаний, ни оваций –
Только б грудь полным-полна
Этим небом, этим светом,
Этой свежести волной.
Может, вправду быть поэтом –
Это следом за сосной,
За березой старой следом
Прямо в небо, в Божью грудь.
Путь неясен, путь неведом,
Но какой блаженный Путь!..


***

Этот долгий-долгий путь
С колыбели – в Божью грудь.
Путь, который знает ствол,
Что с земли до неба шёл.
Та незримая дорога,
Что приводит душу к Богу.
Путь, открытый перед всеми.
Он ведет нас через время
В Вечность. Мимо всех кривизн –
В нескончаемую Жизнь.


***

И вечно в груди недосказано что-то,
И нет для покоя ни ночи, ни дня,
И вечно раскрыты крыла для полёта,
И вечно простор зазывает меня.

Петляя, колдует тропинка лесная,
И манит в листве золотистая прядь…
Смогу досказать или нет, я не знаю,
Но слово родится опять и опять…


***

Я позвана на праздник ваш,
На торжество лесов, в котором
За витражом горит витраж
Нерукотворного собора.
Как густо вы переплелись –
И вот, ведете молчаливо
В такую глубь, в такую высь!
Какой витраж во мне зажгли вы!


Деревья

Сквозь стены земные,
сквозь адские вихри
Куда устремлен
их всевидящий взгляд?
Они затаились, застыли, затихли –
Они перед Богом сейчас предстоят.
Пред Тем, Кто всё то,
что разбито на звенья,
Собрал и в незримый
сложил монолит.
Пред Тем,
Кто вот в это немое мгновенье
Из праха ничтожного мир сей творит.


***

I
Этот неостановимый
Не заметный глазу ход…
Ни одной минуты мимо:
Ввысь и ввысь сосна идет.

Ни одной минуты всуе –
Сквозь смятенье, сквозь беду…
До тех пор я существую,
До каких к Тебе иду.


II
Всё сейчас мешает Богу –
Гул забот и мыслей грай.
Расчищай Ему дорогу!
Путь Творцу освобождай!

Истончится, стихнет слово,
Опрозрачнится, и вот –
Так, как сок – сквозь ствол сосновый,
Дух сквозь сердце потечет.

 

***

Да будет в мире тишина…
Я у окна совсем одна.
И только небо надо мной,
Наполненное тишиной.

Да будет в сердце тишина!
О, Боже, как она нужна,
Чтобы от тягостного сна
Земля была пробуждена.

И чтоб раскрытая душа,
Вселенской тишиной дыша,
Паря спокойно над судьбой,
Смогла бы стать самой собой.


***

Когда заполнит плоть и кровь
Сам Бог, – нет места для греха.
Бог – совершенная Любовь,
Та, что бесстрашна и тиха.

Она тиха, как штиль морей,
Как крылья медленной зари, –
Ведь всё, что в жизни надо Ей,
Уже находится внутри.


***

Мне надо повторить зарю
Не на холсте – в себе, внутри:
Глубóко в сердце повторю
Крыла раскинутой зари.

Когда же в мой незримый храм
Вселенная вместится вся,
Я расскажу о Боге вам,
Ни слова не произнеся…

***

Когда я замру у порога
Пред Тем, что от глаз сокровенно,
Я слышу Движение Бога
И двигаюсь в Ритме священном.

И неодолимая Сила
Растёт от мгновенья к мгновенью.
Я в мире творений – застыла,
В пространстве Творца – я в Движенье.


***

Во все века не умолкает лира –
Немого сердца сокровенный зов.
Поэзия есть смысл и тайна мира
И слово тех, кто не имеет слов.

Вовнутрь себя ведущая дорога,
Раскинутая, как морская гладь.
По ней дойдёшь до пониманья Бога,
А без неё Его нельзя понять.


***

Закат дает нам на прощанье
Торжественное обещанье:
Не забывать ни на мгновенье
О нашем вечном единенье.
На веки вечные едины
Весть Света и души глубины.


***

Нет, не просто закат,
Это пристальный взгляд.
Ты глядишь в моё сердце сейчас,
Ты взываешь ко мне –
К той моей глубине,
Что сокрыта от немощных глаз.

Как певуча немая Твоя благодать, –
Точно на небе – ангел с трубой.
Как Ты просишь проснуться,
опомнится, встать –
Просишь душу быть всею собой.


***

Час разгоранья Святого Огня,
Тихого дня окончанье.
Море учило молчанью меня,
Молча, учило молчанью.

В небе последний прорыв багреца,
Гладь всё нежнее, всё тише…
Кто, как она, домолчит до конца,
Бога живого услышит.


***

Ты говоришь со мной зарею,
Нежнейшим светом говоришь.
Сейчас окно свое открою,
Сейчас вмещу такую тишь!..
Всё полногласие покоя,
Всю нежность тайного огня…
И, может, стать смогу такою,
Какой задумал Ты меня.

 

II. Зеркало

***
А, может, лес и ширь морей
И есть то Зеркало, в котором
Двоятся тихие просторы
Души невидимой моей.

И нам даётся благодать –
Глядеть в леса, поля и воды
И, может статься, без природы
Своей души не увидать.


***

О Боге знанье… Что же это?
О чем она – благая весть?
О медленных разливах света –
О том, что в самом деле есть.

Не где-то за земным пределом,
А здесь, переполняет грудь
То, без чего шажка не сделать,
То, без чего нельзя вздохнуть.


***

Зачем развернут неба свиток?
Зачем сияют гребни скал?
Затем, что То, что в нас сокрыто,
Нельзя увидеть без зеркал.

О, этот проблеск звездный, дальний,
Гладь моря, розовая высь…
В сей мир недвижный, мир зеркальный
Застынь, замолкни и вглядись…


***

I
Я – Зеркало. И больше ничего.
И да не будет ни соринки малой
На мне, чтоб ясность Лика Твоего
Моя душа спокойно отражала.

Не исказила б ни одной черты,
Не заслонила б их собой самою.
Мой сокровенный смысл – только Ты.
А я – ничто. Я – Зеркало немое.


II
Я – Зеркало. Нетронутая гладь.
Когда б вы знали, что это такое –
Всю бесконечность неба отражать,
Всю глубину Господнего покоя!..

Морской закат вобравшая вода –
Та, от которой глаз не отрываю…
Нет, я такой бываю не всегда
И потому я не всегда живая.

Ни на одно мгновенье не отвесть
От Божьей сущности немого взгляда…
Мне надо чувствовать, что Бог мой ЕСТЬ,
А больше сердцу ничего не надо.


***

Стать Зеркалом – Твоим зерцалом,
Чтобы ни много и ни мало,
Чтоб не осталось ничего
От просьб, от стона моего.

Позволь застыть, как ствол древесный,
И стать пустой, как свод небесный,
Как этот купол голубой,
Наполненный одним Тобой.
Чтоб разомкнуть свои границы,
Мне надобно остановиться,
Стать только точкою опоры
Для безграничного простора.

Всего лишь точкой немоты,
Из коей развернешься Ты.


***

Есть точка, где замрёшь, едва дыша,
Такая вдруг наступит тишина.
Есть Зеркало, в котором вся душа,
Вся суть твоя сейчас отражена.

Когда с самим собой лицом к лицу
Внутрь Зеркала сумеешь заглянуть,
Весь поиск твой земной придёт к концу,
И многолетний завершится путь.

Ты от долгов освободишься всех
И сможешь ясно, наконец, узнать,
Что совершает первородный грех
Тот, кто нарушит целостную гладь.


***

А что такое Красота?
То Зеркало, что понемногу
Светлея, отражает Бога,
И за чертой встаёт черта.

И если вдруг по каплям собран,
Внезапно, глубоко внутри,
Восстал в сиянье высший Образ,
То плачь, ликуй, благодари!..


***

Следить за просверкнувшей нитью,
За той полоской золотой…
Смысл жизни только лишь в соитье,
В соединенье с красотой.

Внезапный проблеск, всплеск мгновенный,
Волны нечаянный прибой, –
Венера восстаёт из пены,
Чтоб погрузится в нас с тобой.

Разливы золотого света.
Игра закатного огня –
И я уже не я, а Это,
Вот То, что входит внутрь меня.


***

Г.П.
Есть смысл, умом не постижимый.
Есть блеск пустующих зеркал.
Твое отсутствие, любимый –
Небес раскрывшихся провал.

И, как я ни тоскую, где бы
Ты ни был, но сейчас во мне –
Крыла раскинувшее небо
С безмолвным Господом на дне.

Не в силах жить с тобой в разлуке,
В стремленье муку обороть
К тебе протягиваю руки,
А отвечает мне Господь.


***

Чем чище и ровней души открытой гладь,
Чем глубже и полней в ней собранный покой,
Тем проще и верней Лик Божий отражать,
Как будто свод небес – на широте морской.


***

На небе бело-сизый плат.
Так низко над землей висят
Лучом мерцающим слегка
Подсвеченные облака…
Как тихо, Боже мой, как нежно,
Как близко-близко и безбрежно…
И почему-то надо мне
В своей недвижной глубине
Вот этот плат, над темной хвоей
Нависший, отразить, удвоить –
Продлить и удержать внутри
Крыло задымленной зари,
Чтоб в это чудное мгновенье
Свершилось новое рожденье.


***

Как долго наполняется душа!..
И так часы безмолвные священны!
Вот, почему так ласково шурша,
К камням прибрежным подступает пена.

Вот, почему так тихо у реки,
И так вольны заречные просторы…
Спокойные деревья высоки
И облаками перевиты горы.

На небе загорается звезда,
И на воде дрожит звезда вторая.
Вот, почему так хочется туда,
Где, может, вовсе не бывает края…

 

***

Здесь ангел Божий – Божий вестник, –
Родные звуки узнаю.
Услышав иволгину песню,
Я душу слушаю свою.

Забыть про всё и только слушать.
Весть всё пространство залила.
Тот, кто свою услышит душу,
Внезапно обретет крыла.


***

Покой. Безропотность. Безгневье.
Лишь переплеск ветвей в тиши. –
Внимание больших деревьев,
Вниманье стихнувшей души.

Как будто перст, подъятый строго, –
Сосна недвижная вдали.
Ну, да, «Пустыня внемлет Богу»,
И ты замолкни и внемли!

Такая тишина настала,
Таким прозрачным воздух стал,
Что проступил внутри кристалла
Другой, светящийся кристалл.
Весь мир застыл в великом штиле.
Ни ветерка, ни тучки нет.
И души тихо засветились,
Открывшись насквозь, на просвет.


***

Чтоб ощутить душою полной
Величие Творца Вселенной,
Нам надобно войти в безмолвье
Беспрекословно, совершенно.

Чтоб очутиться в Божьем Граде,
Земные позабыв границы,
Нам надо стать морскою гладью,
В которой небо отразится.

***

Намолчаться, намолчаться,
Чтоб в груди – полным полно.
Целым морем напитаться,
И раскрыться, как оно.

Ни событий, ни историй –
Всё слилось в голубизне.
Кто войдёт в молчанье моря?
Кто заглянет в сердце мне?


***

Здесь дышит Бог затем, что тише
Нигде не будет так, как здесь.
И если видишь, если слышишь,
То только То, что вечно есть.
Так, может, вправду смерти нету?..
Умолкли мысли, страх затих.
И есть лишь это, только это
Вхожденье внутрь себя самих.


***

А время натекает, как вода,
В сосуд души. И он, до края полный,
Становится весомым и безмолвным
И в темноте сияет как звезда.

За мигом миг, неспешно, постепенно
Часы вовнутрь всё зримое несут.
О, знали б вы, как время драгоценно,
Пространством наполнявшее сосуд!..


***

Ты разглядел меня средь темноты.
Ты мрак земной прошёл за пядью пядь.
В какую глубь сумел спуститься ты,
Чтоб в зыбком мире вечность отыскать?!

О, этих звуков медленный прибой!
В беззвучье ночи вторгшийся орган…
Я встретилась сейчас с самой собой!
Меня нашёл великий Себастьян.


***

I
О, бесконечность мирозданья!
Немых небес простор сплошной.
Простор небес есть расстоянье
Меж Господом моим и мной.
Но… Вечность, влитая в мгновенье,
Но… Дух на части не делим.
Простор небес – соединенье
Меня с Создателем моим.


II
Простор небес… О, Боже, Боже…
Смысл жизни скрыт в его тиши:
Простор и я – одно и то же.
Гляжусь в простор моей души…

 

III. Я у начала всех начал

***
Передо мной раскрылось море.
Бег остановлен. Шум затих.
Конец пути. Конец историй
И, может быть, всех мук моих.

Взамен смятений, распрей, гула –
Мощь всё вместившей немоты.
Одна черта перечеркнула
Нас разделявшие черты.

Так мглу мгновенно уничтожил
Собравший все лучи кристалл.
Передо мною – образ Божий,
Я у начала всех начал.


***

Так бесконечно мирозданье,
Чтобы расширилось сознанье,
И прояснилось, наконец,
Что значит истинный Творец.

Тот, для Кого ни на мгновенье
Не остановлен акт творенья.
Тот, для Кого ни стен, ни крыши –
Всё дальше, дальше! Выше, выше!..


***

Мы рождены, чтобы стать творцами.
Нас создал истинный Творец,
Чтобы Любви бессмертной пламя
Разжечь во глубине сердец.

Над нами неба свод развернут,
И нас зовёт морская гладь
От красоты нерукотворной
Другую красоту зачать.

Мы рождены, чтоб стать творцами.
В нас есть горящей лавы пласт.
В ком разгорится Божье пламя,
Тот вновь и вновь миры создаст.


***

Законы творчества суровы:
Войти в покой Первоосновы
И домолчаться до глубин,
Где ни-че-го, где Бог один.

И только лишь со дна молчанья
Подняться может Мирозданье.


***

А творчество – совсем не дело.
Так далеко оно от дел –
Заглядыванье за пределы
И беспредельное в предел,
И бесконечное в мгновенье
Вмещать – вот, всё его уменье.

Чтобы душа, как птица пела,
Ей нужно (кто б поверить мог?)
Уменье ничего не делать,
А только быть – вот так как Бог.
Вот так – ни мало и ни много –
Всю жизнь соединяться с Богом.

 

***

Небо, небо… бело-голубое –
В облаках закутанное пламя…
Мы остались вновь вдвоем с тобою –
Я и небо. Никого меж нами.
Я за руки голову закину,
Буду тихой-тихой долго-долго…
Сердцу надо быть совсем пустынным,
Чтобы небом всем его заполнить.
Нет у времени конца и края…
Под немым, открытым небом стоя,
Пустоту свою благословляю,
Ставшею великой полнотою.


***

И я вложу в стихотворенье
Твой зов, Твой клич. Мой стих – прозренье
И всё-таки Твой клич, Твой зов
Гораздо больше всех стихов.
И я опять войду в ту тишь,
Где Ты еси, где Ты молчишь.


***

Есть одиночество простора,
Есть одинокий небосвод.
Как одинок вот Тот, который
Бессчетность ликов создаёт!
Познавший Божье совершенство
Уже ни с кем не вступит в бой.
О, одинокое блаженство
Соединения с Тобой!..


***

Есть жизнь в лесу. Немая жизнь.
И, Боже праведный, какая!
Пред нею замолкает мысль,
Наш гордый разум замолкает.
Ветвями темными шурша,
Сосна несет волну покоя,
И расправляется душа,
Припомнив, что она такое… –
Не мысль, не боль. Быть может, песнь? –
То, что утратило границы
И может вдруг со всем, что есть,
С любой звездой соединиться.


***

Одиночество – это свиданье
С распростершим крыла мирозданьем;
Это час, когда сердце едино
С утопающей в небе вершиной,
Когда нет ни стены, ни порога
Между мной и всевидящим Богом.


***

Уже легли на землю тени.
Лес замер, тихо отгоря.
И наступило озаренье –
Зажглась вечерняя заря.
Огня последнего потоки,
Свод охватив, сошли на нет.
Но был Покой таким глубоким,
Как будто и не нужен свет.


***

Как тихо жизнь в пространстве назревает,
Как нежно луч на куст ольховый лёг…
Кто чувствует, что тишина живая,
Тот понимает, что такое Бог.
Сквозь мирозданье протянулись нити,
Снаружи не видны и не слышны.
О, только не нарушьте, не спугните,
Ничем не потревожьте тишины!..


***

Всех слов примолкнувшая стая
Застыла. Сомкнуты уста.
Немую душу наполняет
Немого неба пустота.
За часом час мне в грудь вплывая,
Бесшумно движется волна…
И вот, душа моя живая
Воистину полным-полна.
В ней никому не будет тесно –
Не знает стенок неба гладь.
И сколько же осталось места,
Чтобы вмещать, вмещать, вмещать!..


***

I
Когда душа в нас собранá,
В ней возникает тишина.
Душа безмолвствует. И вот –
Крыла расправил небосвод.


II
Тишина расправляет меня.
Тишина продлевает меня.
Тишине бесконечной дано
Слить пространство и душу в Одно.
Где же вправду граница моя?
Весь небесный простор – это я.
Если я только тяжкая плоть –
Я всего лишь отрезок, ломоть.
Дух живой на куски не делим.
Я жива только в Нём, только с Ним.


***

Увидеть Бога, значит погасить
Дневное расчленяющее зренье
И проследить трепещущую нить,
Бегущую за ускользнувшей тенью.
Да нет, не то! – мне, наконец, дано
Почувствовать, что раздвоенья нету.
Нет двух миров. Есть цельное Одно.
Единый Дух. Один Источник Света.


***

Сейчас нацелен луч в меня.
И от Господнего Огня
В закатный час, в последний миг
Затрепетал, блеснул, возник
Другой Огонь – внутри, во мне.
Моя душа уже в Огне.
И я с Огнём вхожу во тьму
Бездонную – вот, почему
Все призраки уходят прочь,
И не страшит глухая ночь.


***

Ещё ступень, ещё одна
Ступень за новою ступенью,
Покуда не достигнешь дна
Всего земного разуменья.
Покуда не сойдёт на нет
Вся боль и тяжесть мирозданья.
Покуда не родится Свет
Иного, Божьего Сознанья.


***

Всё ближе сердца с Богом встреча.
Молчит простор, и ты молчишь.
И длится, длится, длится вечер…
И длится, длится, длится тишь…

Пространство сизое, морское
Теряет четкие черты.
Грядет великий час покоя –
Час совершенной полноты.

 

***

Раскрыла крылья тишина.
Внутри меня растет она.
И слышен сердцу тайный ход –
В сосне движение идёт.
Хоть видит мой раскрытый глаз
Лишь неподвижное «сейчас»,
Но чувствую, но слышу я,
Как сквозь недвижность бытия
Не видный глазу Путь пролёг,
И сквозь меня проходит Бог.


***

Голубизна, голубизна –
Разлив небесной сини.
На ней темнеют письмена
Переплетённых линий.

На чистой синеве сплошной
Деревьев начертанья –
Раскрытое передо мной
Священное Писанье.

Как нам перевести в слова
Безмолвье это Божье?..
Ты подлинник прочти сперва,
А то, что в книге – позже.


***

Вхожу в нерукотворный храм –
В безлистый лес весенний.
Деревья открывают нам
Другое измеренье.
Мне больше ничего не жаль.
Уже ничто не ранит.
Привычная горизонталь
Земных моих желаний
Внезапно пересечена
Какой-то тихой вестью.
И вот настала тишина –
Душа на перекрестье
Всего, что знала до сих пор,
С тем, что сейчас узнала, –

Иную даль, иной простор,
Начал своих начало.


***

Не хватит жизни, чтоб дойти до Бога,
Но мнится вам, что подведён итог,
Что смерть – прямая верная дорога,
И гроб есть дверь, за гробом встретит Бог…

Но здесь уже развёрнут неба свиток.
Душа, безмерность всей собой измерь!
Дверь в Божью грудь для каждого открыта.
Жизнь наша – вход в раскрывшуюся Дверь.


***

Ты входишь внутрь. И в глубине,
В миг тайный самоиссяканья
Вдруг расправляются во мне
Твои черты, Твоё дыханье.

Да, сквозь меня – Твои черты,
Твой Свет, разлитый, в чашу собран.
Меня сейчас рождаешь Ты –
Внутри меня творишь Свой образ.

Ты Сам Себя во мне найдёшь.
Всё тает, стены иссякают.
Я без Тебя? – Какая ложь!
Ничтожность, пустота какая!..


***

Закатный свет так ясно ведал
О ночи черной и немой,
Но он торжествовал победу
Над надвигающейся тьмой.

И кто мгновенье за мгновеньем
Провёл со светом до конца,
Тот знает всё о Воскресенье
И всемогуществе Творца.


***

Что значит творческий покой?
И сколько можно, сколько можно
Сидеть и слушать плеск морской
С душой, как небеса, порожней?

И плеск морской, и леса шум…
Быть ниже трав и снега тише,
Освободясь от тяжких дум,
И только слушать, только слышать…

И смочь дослушать до конца
То, что без меры и границы –
Великий замысел Творца,
С которым сердцу надо слиться…

 

***

Безмолвный храм напомнил мне
О бесконечной вышине,
О нескончаемой тиши
Моей невидимой души.
Стоит торжественный собор,
В себя вобравший весь простор, –
Незыблемая вертикаль,
В которой ширь и глубь, и даль –

Все части, все концы слились
В едином направленье – ввысь!
И я, вступая в этот храм,
Закрыла доступ всем ветрам. –
Меня уже не разорвать
На части, как немую гладь
Единых целостных небес.
Дух собран. Умерший воскрес.


***

Молчанье должно быть великим,
Как небо, как ширь океана,
Чтоб мы не мешали Владыке,
Который творит неустанно.

Ведь нету такого мгновенья,
Когда бы любовь ни горела,
Когда б ни вершилось творенье,
Ни делалось Божие Дело.

Так пусть подогнутся колени –
Ни вздоха, ни плача, ни стона! –
Безмолвное благоговенье
Пред нерукотворной иконой.


***

Ни одного неживого мгновения.
В каждом мгновении
длится движение.
В каждом мгновении – пульс мирозданья.
В каждом мгновенье идет созиданье.

Вот, почему так насущно нужна
Вечно творящей душе тишина, –
Чтоб не кончалась святая работа,
Чтоб раскрывался простор для полета.


***

Нужна лишь только полнота вниманья.
Из тишины рождаются слова.
Суть творчества – процесс переливанья
Души Господней в чашу естества.


***

Я в тишину вхожу – туда,
Где молча жизнь творится.
Ещё от формы – ни следа,
Не прочертились лица,
Но чертятся… Не слышен звук, –
Лишь сердца содроганье, –
Прикосновенье Божьих рук,
Творящее молчанье.
Ещё не видно ничего –
Пред-виденье, пред-зренье.
Но чувство сердца своего!
Но тайное биенье

Птенца под тонкой скорлупой,
И этот сокровенный,
Всё внутрь вбирающий покой
Беременной Вселенной.
Опровержение конца –
Пусть мир на миг подарен,
Есть ощущение Творца
Внутри дрожащей твари.


***

И вот окончились морозы.
В лесу оттаявшем стою.
Струятся ввысь мои березы,
И я вплываю в их струю…

Не видит глаз, не слышит ухо,
Но чувствую душою всей
Струение живого Духа
Внутри безлиственных ветвей…

И что такое наши страсти,
И, может, даже боль моя
Перед минутою причастья
Творящей силе Бытия?..

 

***

Приказ Творца неоспорим.
Ни звука. – Только взгляд.
Немое море, а над ним –
Закат. Закат. Закат!

Непререкаемый приказ,
Как просверкнувший меч, –
Раскрыть, расправить душу в нас.
Всё смертное – отсечь.

Власть всеобъявшей высоты
В расплавленном огне.
Теперь остался только Ты
И в мире и во мне.


***

Ах, какое это счастье –
Бесконечность широты!
Быть в Твоей великой власти –
Только дали, только Ты!

Только б с небом очи в очи,
Только б взглядом – за края.
Только – делай, всё что хочешь!
Ты – мое святое «Я».


***

Гвалт веселый, гомон пляжа
И – сердца зовущий рог.
Если море что-то скажет,
То услышит только Бог.

Этих волн шуршащих зелень,
Этой тиши трубный глас…
Бог, дремавший в нас доселе,
Да очнется в этот час!


***

Нескончаема дорога…
Можно ль отдохнуть от Бога?
Можно ль, выбрав торный путь,
От себя же отдохнуть?

Можно ль хоть на миг покинуть
Жизнетворные глубины,
На мели с большим стараньем
Отдыхая от дыханья?


***

Как лес беззвучен и высок!..
Я слышу тайный ритм –
Вот тот, в каком незримый Бог
Наш зримый мир творит.

О, эта медленность стволов, –
Тот незаметный путь
Бессмертных душ, бесплотных снов,
Любви – в живую грудь.


***

Что затаилось там, в лесной тиши,
Где только свет да иволгино пенье?
Жизнь света так же, как и жизнь души,
Не прерывается ни на мгновенье.

Берез и лип, и сосен переплет,
И эта вспышка в гуще темных веток!..
Моя душа воистину живет,
Когда идет в неведомость за светом.


***

Что, что Господь хотел сказать,
Когда раскинул моря гладь?
Что, что же Он сказать хотел,
Чертя пределам всем предел?
Восторга всплеск, святая дрожь…
Вмолчись, вглядись – и сам поймешь…


***

Дело Божье – раскрытье простора,
Как окошко рассветною ранью,
Сотворенье небесной опоры,
Расширенье земного сознанья.

Дело Божье – мгновенно разрушить
С князем мира любые условья
И раскрыть, растворить наши души,
Чтобы мир затопили любовью.


***

Этих волн немолкнущее пенье,
Этих мягких красок благодать…
Ты умрёшь, но только на мгновенье –
Через миг ты будешь жив опять.
Нет душе ни меры, ни преграды.
Бесконечна горизонта нить…
Ты не знал, что вечен? И не надо.
Надо только видеть и любить.


***

А Истина – на кончике луча
И в замиранье медленного звука,
Когда почти смолкая, чуть шепча,
Он внутрь себя вбирает нашу муку.

И очищает весь простор земной…
О, как же мир становится прозрачен!
Как будто с той затихшею струной
Творец с начала сотворенье начал.

И так душа становится тиха,
Так невозможны смута и тревога…
Дан снова шанс не совершить греха
И не ослушаться живого Бога.


***

I
Всех слов и мыслей обнищанье
И полнозвучье тишины…
Мой друг, войди в моё молчанье,
Как я – в молчание сосны.

Вдохни глубоко грудью полной,
Всё небо ощутив в груди, –
В миры творящее безмолвье,
В молчанье Господа войди…

II
Я палец приложил к губам –
Войдите в немоту мою.
Я не могу ответить вам –
Я перед вами предстою.

Я наверху Святой Горы.
Обрыв. – И дальше – моря гладь.

Вокруг – бессчётные миры.
Вы их способны в грудь принять?


***

Стихи родятся неустанно.
О вдохновенье не молю.
Неисчерпаема осанна.
Неиссякаемо «люблю».

И суть не в даре и не в силе –
Как даль зовет, как кличет высь!
Не все цветы ещё раскрылись,
Не все деревья поднялись.


Конец сборника