29. Дзогчен. Буддизм Тибета-3.

Часть вторая
ДЗОГЧЕН: ОСНОВНЫЕ СПОСОБЫ ВХОЖДЕНИЯ

Глава 6
ПОЛЕТ
(букв, «собственный лик, обнаженный и лишенный концепций»)

Все, что сейчас в наших силах, — это спросить, как нам выйти на такой уровень опыта, на котором мы сможем иметь дело с ясно осознанным рассуждением. Ответ на этот вопрос дают различные методы подготовки, первый из которых и есть практика ши-не. Приобретя некоторый опыт сидения, мы входим в сферу нового опыта, из которой исходит поток ясно осознанного рассуждения. А открывшись этому потоку, мы получаем стимул выводить все новое знание па опытный уровень. Чем дольше мы практикуем сидение, тем более открытыми становимся. Постепенно мы избавляемся от ограничений традиционной логики. И рушатся преграды между узкой областью нашего понимания и более обширными территориями ясно осознанного рассуждения.

Упражнение 4
Сядьте в удобной позе, сохраняя бдительность. Добейтесь того, чтобы ваше осознание присутствовало только в выдохах.
Вдохи пусть происходят сами по себе. Пусть все ваши переживания с каждым выдохом растворяются в пустоте. Если вы почувствуете, что отвлеклись от присутствия в выдохах, просто вернитесь к нему и оставайтесь в нем. Если возникают мысли, пусть они с каждым выдохом растворяются в пустоте.
Выполняйте это упражнение в течение получаса. Наблюдайте за тем, как все происходит. Если вы привыкли сидеть дольше — сидите столько, сколько обычно. И наблюдайте за тем, как все происходит.

Упражнение 4 (пояснения)
Это заключительный этап практики ши-не с формой. Вы отпустили вдох и теперь просто позволяете вашему выдоху растворять все мысли и мысленные образы в пустоте. Возможно, вы и раньше переживали опыт, который можно назвать «промежутками между мыслями». Но с чем бы вы ни сталкивались на практике до сих пор, сейчас самое главное — избегать целенаправленного поиска таких промежутков. Такой поиск обречен на провал. Ухватиться за этот промежуток невозможно — потому что он возникает лишь тогда, когда мы перестаем за что бы то ни было хвататься. Возможно, вы заметили, что мысль или мысленный образ, возникший при вдохе, просто растворяется в пустом пространстве вместе с выдохом, в результате чего в конце каждого выдоха возникает промежуток между мыслями. Продолжая выполнять это упражнение, вы обнаружите, что постепенно эти промежутки удлиняются и начина ют охватывать уже несколько вдохов и выдохов. На этом этапе появляется возможность перейти к практике ши-не без формы.

ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

я расскажу вам, каково выпасть из самолета на высоте восемнадцати тысяч футов. Надеюсь, так вы лучше представите, что мы подразумеваем, говоря о традиционной логике и ясно осознанном рассуждении. Если вы увлекаетесь затяжными прыжками, то испытываете необыкновенные переживания. Такие, которые другим людям будет очень трудно понять, пока они не испытают сами то, что испытали вы. Итак... посмотрим, что будет. Вы выпрыгиваете из самолета. О ужас... о чудо! Вы совершили настоящее безумство. Только что вы летели в таком замечательном самолете — и вдруг ни с того ни с сего решили выпрыгнуть!.. Но с таким же успехом можно сказать: «Я только что стоял на такой замечательной твердой земле — и вдруг ни с того ни с сего решил сесть в этот самолет!»
Любителей затяжных прыжков в мире гораздо меньше, чем практикующих ши-не.
Нгакпа Чогьям: Поначалу все и вправду очень похоже на то, чего вы могли бы ожидать: вы падаете как камень. Падаете с ускорением 9,8 м/с2. И ускоряетесь, пока не достигнете предельной скорости свободного падения. Она составляет около 240 км/ч, и достигнете вы ее примерно за семнадцать секунд. Звучит устрашающе, но стоит вам достигнуть этой скорости, как произойдет кое-что утешительное: вам покажется, что вы перестали падать и просто парите в воздухе.
Вот почему большинству людей хочется тут же взлететь опять и повторить все сначала!
...Но с позиций вашего опыта эти аргументы покажутся бессмысленными. Вы скажете: «Попробуй сам — и увидишь. Вот тогда и поговорим». Но если ваш собеседник боится летать, он не сможет убедиться в вашей правоте на собственном опыте. Он никогда не поймет, о чем вы говорите. Возможно, он лишь скрывает свой страх полета.
Вам будет обидно, что этот человек не желает выйти за пределы своих привычных схем рассуждения и открыться новому опыту. Но едва ли вам захочется ради него втискивать свой собственный опыт в узкие рамки традиционной логики: вы понимаете, что переубедить этого упрямца почти невозможно.
Кхандро Лечен: Традиционная логика может стать средством уклонения, уловкой, к которой мы прибегаем, чтобы не пришлось признаваться себе в своих страхах. Мы готовы до бесконечности выдвигать разумные доводы против прыжка. Но не проще ли отбросить все эти изощренные отговорки и честно признать, что мы просто боимся летать? Признать свое нежелание отказаться от определений — это большой шаг вперед, шаг к работе с тем, каков ты есть.
Нгакпа Чогьям: Признав страх полета, мы получаем возможность исследовать природу этого страха. Стоит сделать этот первый шаг— и страх уже ослабит свою хватку. С ним уже можно будет работать. Сама мысль о сидении превратится из раздражающей угрозы в реальную задачу. Перед посадкой в самолет для первого прыжка инструктор обычно обращается к новичкам с предупреждением, которое многим кажется зловещим: «Единственный человек, который вернется на землю в этом самолете, — пилот. Это билет в один конец.
Раз уж взлетел прыгай!»
Кхандро Дечен: Это же относится и к работе с Учителем. Если вы не сядете на самолет, то и не прыгнете: вы просто не попадете в такую ситуацию, в которой можно прыгнуть или, на худой конец, в которой вас могут вытолкнуть. И чтобы оказаться один на один с небом, выпрыгнув из самолета, и чтобы оказаться один на один с небом Ума, практикуя сидение, необходимо одно и то же: взглянуть в лицо своему страху полета.
Вопрос, Вы сказали, что это учение предназначено для практического применения, поэтому читать не практикуя имеет смысл только тем, кто уже обладает соответствующим опытом или приобрел тесную связь с излагаемым учением. Что вы подразумеваете под «тесной связью»?
Кхандро Лечен: Интуитивный эмоциональный отклик. Если вы, скажем так, интуитивно чувствуете излагаемый материал, то в принципе можете читать не понимая. Я сказал «тесной связи» потому, что у некоторых людей этот материал может вызвать отклик, основанный на их жизненном опыте.

Глава 7
ПУТЕШЕСТВИЕ В БЕСПРЕДЕЛЬНОСТЬ

Моря и океаны Земли лишены ориентиров — в том смысле, что в открытом море не видно берегов. Правда, днем мореплаватель может ориентироваться по солнцу, а ночью — по звездам. Но эта возможность не заложена в природе солнца, луны и звезд: никто не предназначал их для этого целенаправленно. Океан Ума также лишен ориентиров, но игра явлений Ума, рождающихся в его беспредельности, допускает понятийную ориентацию. Однако возможность служить ориентирами не заложена в них преднамеренно: это просто игра порождений природы Ума. Понятия возникают как случайным образом, так и структурированно, как в свободном течении, так и в устремлении к той или иной цели. Явления Ума складываются в яркие картины, украшающие реальность в соответствии с основополагающей природой сострадания.
До сих пор мы исследовали течения, оживляющие поверхность океана Ума. Мы исследовали потребность в определении «я» как чего-то устойчивого, неизменного, самостоятельного, целостного и определенного. Теперь же настало время вглядеться в саму поверхность океана Ума, сверкающую в свете солнца и поблескивающую в свете звезд. Этот взгляд есть открытость, взгляд через прозрачность наших отношений с ориентирами.
Всякая область интереса или вовлеченности (в которую человека увлекает его восприятие) находится в процессе непрерывных изменений. Нет неизменных объектов. Нет неизменных ситуаций. Нет неизменных существ. Нет неизменной жизни. Ткань бытия — это «подвижная сеть», магически проявленное переплетение бесчисленных измерений . Само существование — это подвижная сеть, нити которой суть энергия формы и пустоты — бытия и небытия. Образ или структура любого индивидуального бытия вызывает колебания во всей сети, частью которой оно является. Натяжение нитей ослабляется или усиливается, что отражается на всей сети в целом. Невозможно действовать, не влияя на все сущее и не испытывая, в свою очередь, влияния всего сущего. Каждая структура влияет на другие и порождает новые структуры. Упорядоченные структуры рождаются из хаоса и вновь обращаются в хаос. Порядок и случайность танцуют рука об руку: круги, расходящиеся по воде, сталкиваются с другими расходящимися кругами.
Ни одно событие в этой текучей сети не происходит независимо от остальных. Изоляция невозможна. Невозможно полностью отгородить «себя» от того, что мы воспринимаем как «внешний мир». Мы — частицы океана, в котором рыбы и вода сосуществуют в неразрывной связи.
Термин «подвижная есть» в переводе может показаться довольно неуклюжим, но зато он точно передает представление о том, что ткань бытия — это не стабильная структура, а бесконечные ряды структур, возникающих друг из друга и растворяющихся друг в друге. Неподвижной и неизменной представляется в философии монизма. А в свете идей буддийской недвойственности форма всегда пуста, а следовательно, никаких стабильных и вечных структур существовать не может.

На основе практики ши-не постепенно развиваются другие практики, в которых кругозор опыта становится еще шире, раскрывая перед нами еще более масштабные и яркие картины взаимосвязанности всего сущего. Ши-не — врата в состояние свободы, где индивидуальное существование не исключает океанического мировосприятия. Стоит нам осознать взаимосвязь между рыбой и океаном на опыте, как становится ясно, что многие явления, прежде казавшиеся нам взаимоисключающими, — это лишь различные грани нашего безначального просветления. Итак, попытаемся понять, что такое океаническое мировосприятие. Обычно оно присуще лишь грудным младенцам и некоторым мистикам. Это не означает, что все младенцы просветленны: просто обширный спектр человеческого опыта включает в себя среди прочего и отблески просветления. В случае с младенцем океаническое мировосприятие проявляется как характерная для маленького ребенка неспособность отличать себя от матери и от окружения в целом. Согласно учению внутренних ступеней ваджраяны, каждое проявление двойственности динамически связано с качеством недвойственности. Так и тип восприятия, который мы называем океаническим, входит в сферу человеческого опыта вообще, а не только в область переживаний, открывающихся при медитации. В ходе психологического развития ребенок с возрастом переходит на стадию индивидуализации. Но. как правило, индивидуализация достигается лишь ценой утраты океанического мировосприятия. Никто и ничто не побуждает ребенка удержать какие-то средства доступа к океаническому восприятию мира.

Общество поощряет индивидуализацию, но потребность в океаническом восприятии не исчезает. Это неотъемлемая часть полного спектра человеческого потенциала.
Индивидуализированный опыт порождает такие формы эпистемологии, в которых творец отделен от творения, а все существа представляются четко определенными и самостоятельными сущностями. И напротив, океанический опыт порождает формы эпистемологии, в которых творец неотделим от творения, а индивидуальность живых существ представляется иллюзорной. С обыденной точки зрения резонно было бы предположить, что полностью проявленный океанический опыт несовместим с индивидуализированным опытом, развитым в совершенстве. Кажется, совместить два эти подхода можно лишь в ущерб обоим. Но подобное рассуждение основано на двойственном восприятии, способном представить неразделимость двух этих традиционно противопоставляемых типов опыта лишь как некое сочетание или компромисс. Не двойственное же восприятие не подразумевает ни ухода в инфантилизм, ни какого-либо чередования двух взаимоисключающих форм мироощущения. Опыт просветления выходит за рамки обоих подходов — и океанического, и индивидуализированного: он принадлежит беспредельности, в которой все подобные разграничения теряют смысл.

Уловить смысл здесь не так-то просто, и интеллект в этом — только помеха. Сама попытка уловить смысл лишь отдаляет от понимания. Эта ситуация во многом напоминает аналогию со свободным падением: ты падаешь не падая. От традиционной логики здесь приходится отказаться — она не поможет нам продвинуться ни на шаг.
Итак, перед нами идея двойственного видения, противопоставляющего два типа опыта — индивидуализированный и океанический, В области религии эта поляризация порождает два представления о «высшей реальности». Согласно первому мы «достигаем единения» со всем миром или с Богом. Согласно второму мы «обретаем жизнь вечную в Боге», но остаемся отделенными от него, самостоятельными сущностями.
Все многообразие подходов, сложившихся в различных религиях, в конечном счете сводится к двум этим вариантам. Первый из них подразумевает полную утрату индивидуальности, второй — полную изолированность. Однако существует и еще один вариант — впрочем, открывающийся лишь тогда, когда мы избавляемся от необходимости определять ту или иную сферу опыта — либо как отличную от всех других, либо как тождественную одной из прочих сфер. Согласно этому третьему подходу форма есть пустота, а пустота есть форма, и все структуры подвержены непрерывным изменениям. Форма рождается из хаоса и вновь растворяется в хаосе — хаос и форма вдут рука об руку в безначальном танце, отражая друг друга, как зеркала.

Возможность просветления открыта в любой момент. Всеохватность бытия — постоянное напоминание о просветлении. Но отчужденное индивидуализированное восприятие, оторванное от океанического опыта, интерпретирует это напоминание как угрозу нашему существованию. Подобный подход можно назвать точкой зрения отторгнутой индивидуальности. Отторгнутая индивидуальность создает шаткую иллюзию жизнеспособности неизменных определений. Иллюзия эта мерцает, как старая кинопленка. Какие-то образы на экране можно уловить, но все они, к вящему нашему комфорту, нечеткие и расплывчатые. И по молчаливому соглашению никто не вспоминает, что образы, которые мы видим, в действительности находятся не здесь. Мы забыли, что наблюдаем нечто неосязаемое в виде проекции на экран. Мы считаем все это реальным, поддавшись иллюзии устойчивости, неизменности, самостоятельности, целостности и определенности. Чтобы наслаждаться фильмом, мы вынуждены притворяться про себя, что все происходящее — реально. Нам приходится соглашаться на так называемую «добровольную отсрочку недоверия». И такую же отсрочку мы активно поддерживаем и постоянно продлеваем в отношении своего чувства бытия.
Воспринимаемый нами мир постоянно балансирует на грани между бытием и небытием. Сквозь призму традиционных условностей воспринимаемые явления предстают соблазнительными, манящими и в высшей степени обманчивыми. Вещественность и невещественность идут рука об руку. Но за ними скрыто что-то еще — и различить нагую госпожу-недвойственность удается лишь в те краткие мгновения, когда мы случайно проникаем взглядом сквозь вечно колеблющуюся двойственную завесу.
Женский род использован здесь потому, что недвойственное состояние именуется Самантабхадри — «совершенное благо». Термин благо не следует понимать как некую противоположность «злу». Благо Самантабхадри — это благо абсолютной всеохватности и целостности.

До тех пор пока мы не поймем этого, разглядеть, что происходит на самом деле, невозможно. До тех пор пока мы не поймем, мы не сможем различить ничего, кроме формы. Чтобы ощущать устойчивость, неизменность, самостоятельность, целостность и определенность, нам приходится привязываться к тем аспектам этой изменчивой иллюзии, и которых временно проявляются эти качества. Но сама потребность ощущать устойчивость, неизменность, самостоятельность, целостность и определенность возникает лишь потому, что для поддержания своего существования отторгнутая индивидуальность нуждается в иллюзии. А бороться за сохранение иллюзии мы вынуждены лишь потому, что искры безначального просветления проблескивают сквозь покров двойственности, постоянно угрожая свести на нет плоды наших отчаянных манипуляций.
Мы то и дело подходим вплотную к естественному состоянию, в котором не требуется никаких подобных усилий,— но всякий раз отвлекаемся, дабы поддержать в себе мировосприятие отторгнутой индивидуальности. Все наши мучительные и однообразные уклонения от естественности — не что иное, как попытки поддержать иллюзию двойственности. Но, повторим еще раз, иллюзия эта постоянно находится под угрозой крушения, заключающейся в постоянных атаках со стороны недвойственности, заложенной в самой природе реальности, — атаках, которые побуждают нас к защитным действиям, двойственным по своей сути.
Действия эти можно описать как образование привязанностей к мимолетным призракам постоянства. Такова природа двойственности.
Недвойственность же, напротив, характеризуется совершенно спокойным пребыванием в потоке чего бы то ни было. Ничто сущее не обладает качествами устойчивости, неизменности, самостоятельности, целостности и определенности. Постоянно эти качества не присущи ни одному из явлений, но временно могут проявляться в каждом из них. Отсюда и возможность создавать иллюзорные версии реальности. Но вес эти версии — узоры и образы, украшающие собою чистое обнаженное присутствие бытия.

Упражнение 5
Сядьте в удобной позе, сохраняя бдительность. Добейтесь того, чтобы ваше осознание не было сосредоточено ни на чем. Если вы почувствуете, что отвлеклись от осознания, просто вернитесь к нему безо всяких замечаний и суждений. Если в уме будут происходить какие-то события, не вовлекайтесь в них. Отпускайте и оставляйте все как есть. Полностью расслабьтесь. Выполняйте это упражнение от сорока минут до часа, в зависимости от того, как долго вы сможете сидеть. Если вы еше не можете просидеть час без перерывов, постепенно увеличивайте продолжительность сеансов, пока не дойдете до часа. Если же вы, напротив, привыкли сидеть дольше — сидите столько, сколько обычно. Наблюдайте за тем, как все происходит.

Упражнение 5 (пояснения)
Это — последний этап практики ши-не, но отнюдь не последняя ступень практики в целом. Ши-не приобщает нас к восприятию времени, не наполненного содержанием, — к восприятию ума, в котором не происходит никаких событий. Цель ши-не — приблизить опыт восприятия Ума, в котором перед нами откроется полное отсутствие соотнесений и ориентиров. Это— постижение пустоты и понимание того, что мысли или ментальные события сами по себе не составляют ткань Ума. Природа Ума — чистая сияющая пустота. Наставления и указания к этому этапу практики сводятся к тому, что практикующий должен пребывать в пустом состоянии и войти в так называемое устойчивое ши-не. Устойчивое ши-не— это такое состояние Ума, в котором на протяжении долгих промежутков времени при сидении не возникает никаких ментальных событий. Достигнув стадии, на которой вы способны просто оставлять все как есть и ни в чем не нуждаться, вы тотчас избавитесь от невротического желания порождать мысли с целью установления ориентиров.
Но как только ши-не станет устойчивым, перед вами может возникнуть новое препятствие, И мы должны с ним справиться, чтобы практика продолжала развиваться. Его называют сонным ши-не. Это состояние, о котором никаких ментальных событий не происходит, но и осознание также отсутствует. В этот момент ши-не нужно будет растворить, войдя в лхаг-тонг. Лхаг-тонг, «проникновенное видение», — это врата, ведущие за пределы пустоты, первый шаг на пути в беспредельность.

 

Глава 8
ЗА ПРЕДЕЛАМИ ПУСТОТЫ

За пределами опыта пустоты1 лежит опыт восприятия энергий, проявляющихся как бесконечная игра Ума. Многие полагают, будто конечная цель практики -достичь состояния ума, полностью свободного от всяких мыслей. Понятно, откуда взялось такое представление: ведь многие наставления к медитации направлены именно на достижение устойчивого ши-не. И зачастую подобные поучения почти не уделяют внимания тому, что лежит за пределами пустоты.
Учителя, указывающие в своих наставлениях на пустоту как цель устремлений, вовсе не заблуждаются: в рамках той конкретной практики, которую они описывают, они совершенно правы.
(1 Ми-тогпа, состояние, в котором ум свободен от содержимого, в котором нет никаких ментальных явлений, никаких намтогов.)

Согласно многим наставлениям сутр, пустота и впрямь является целью. Но в дзогчене с присущей ему тонкостью и точностью определений пустота называется одним из аспектов цели, И здесь нет никакого противоречия, поскольку в «Сутре сердца» вполне лаконично указывается, что форма есть пустота, а пустота есть форма.
В сутрах аналогом формы выступает сострадательная деятельность. В контексте просветленного состояния форма никогда не рассматривается отдельно от пустоты. Поэтому, говоря о пустоте, по большому счету следует уточнять, идет ли при этом речь о двойственном или недвойственном опыте. При недвойственном опыте восприятие пустоты непременно связано с беспрепятственным рождением и растворением форм. В свете этого всякое упоминание о пустоте вне связи с формой можно рассматривать всего лишь как утонченную разновидность дуализма. Но давайте изучим этот вопрос подробнее. Пустота — плод практики ши-не. Конечный результат этой практики — отсутствие намтогов, состояние, в котором не зарождается ни единой мысли2. Однако отсутствие намтогов— вовсе не конечный результат практики как таковой, и достижение этого состояния — еще не реализация, Дальнейшие ступени практики посвящены работе с энергиями, непрерывное проявление которых — естественная функция пустоты, а также задаче воссоединения энергии с присутствием осознания.
(2 Намтог: «то, что возникает в Уме». Намтоги — это не только мысли, но и чувства, а также структуры, цвета и ощущения текстуры.)

Обнаружение пустоты — это лишь один из этапов в процессе реализации нашего безначального просветления. И если мы слишком привяжемся к идее пребывания в бессодержательном пространстве Ума, то попросту зайдем в тупик. Ум без единой мысли — состояние столь же неестественное, как и Ум, набитый мыслями до отказа. Так неужели же мы прошли весь этот долгий путь лишь ради того, чтобы испытать ещё одно ограниченное состояние? Чтобы ответить на этот вопрос, надо продвинуться немного глубже в изучении собственного «я» и задаться другим вопросом: как мы себе представляем Ум?
Без опыта медитации даже исследование понятийного ума неизбежно окажется весьма ограниченным. Взглянув на природу Ума {так, как мы обычно смотрим на вещи) с целью понять, что он собой представляет, мы не увидим ничего, кроме ментальных событий. Мы просто-напросто упремся в мысли: мысли, оказавшиеся под наблюдением, и мысли, составляющие метод наблюдения. Будь это единственный возможный способ наблюдения Ума. мы никогда не обнаружили бы ничего, кроме бесконечной череды мыслей. Открыть природу Ума при помощи столь ограниченных средств невозможно: мы лишь угодим в ловушку беспрестанно вращающегося калейдоскопа мыслей. Глаз может увидеть себя только в зеркале. И сущность такого зеркала применительно к мысли — это естественная отражающая способность Ума, лежащая за пределами мышления.
Практикуя ши-не, обучаясь «оставлять все как есть и ни в чем не нуждаться», уже в процессе занятий можно заметить, что Ум — это не только мысли. Впервые взглянув на Ум, мы сможем различить только сплошную завесу мыслей. Мы как будто взираем на поверхность озера, взволнованного ветром, или на небо, бурлящее темными тучами. На основании одних лишь этих впечатлений нам и в голову не придет, что поверхность озера может быть гладкой и ясной, как зеркало, а за тучами простирается бесконечное небо, озаренное солнцем или залитое светом луны и звезд.

Но как только ослабевает привязанность к мыслям, ослабевает и волнение. Облака рассеиваются, ветер стихает, и мы уже можем увидеть свои отражения в озере. Время от времени случайный порыв ветра может снова поднять волны, но теперь мы уже знаем, что вода не всегда находится в движении— иногда она бывает спокойна. Как только прекратится навязчивое мыслеобразование, между облаками начнут появляться просветы. Солнце станет проглядывать сквозь тучи. И как только мы осознаем, что сплошная завеса мыслей — это всего лишь временная конструкция, приближаться к постижению пустоты станет гораздо легче.
(Сплошная завеса мыслей — это первое впечатление от Ума. с которым мы приступаем к практике ши-не.)

Открыв для себя пустоту и обнаружив, что мы способны существовать без ориентиров, мы должны теперь постичь истинную природу своих отношений с энергией — спонтанным проявлением пустоты. В своем естественном состоянии Ум— это не сплошная завеса мыслей, но и не пустота, в которой не происходит никаких событий. Но когда мы поймем, что способны избавляться от мысли, наши отношения с мыслью могут перерасти в нечто более гибкое, подвижное и ненавязчивое. Мы вдруг обнаружим, что просветленное состояние отнюдь не исключает мышления. В наставлениях к медитации основное внимание зачастую уделяется избавлению от мыслей. И многие люди из-за этого начинают считать, что мысль — это враг. Но на самом деле мысль —- это естественная функция Ума. Где из пустоты ничто не рождается, там нет энергии, а следовательно, нет и ясности (естественное движение намтигок в пространстве Ума именуется «ясностью» ).
Необходимо продолжать практику до тех пор. пока мы не войдем в состояние, свободное от мыслей. Мы должны отучиться от привычных невротических отношений с мыслями.

Вспомнив, что медитации нет, но есть привыкание к ней, мы теперь сможем понять, что этот процесс отучения и есть привыкание к бытию, лишенному ориентиров. Избавление от невротической вовлеченности в мышление можно уподобить избавлению от алкогольной зависимости. Решившись бросить пить, человек может перестать пить на какое-то время. Однако алкоголиком — непьющим алкоголиком — он останется до тех пор, пока не почувствует, что может наконец выпить спокойно, без опасений, что зависимость вернется.
Точно так же обстоит дело и с мыслью, и со всеми явлениями вообще. Если вы научились входить в состояние без мыслей и осознанно оставаться и нем достаточно долго, то знайте, что ваши отношения с мыслью изменились коренным образом. Вы дошли до стадии устойчивого ши-не. а значит, теперь можно растворить ши-не и перейти к практике лхаг-тонг (випашьяна, букв «усиленное видение»; обычно переводится как «инсайт, прозрение».).

На первый взгляд может показаться, что, растворяя ши-не, мы попросту разрушаем все, чего достигли долгим и упорным сидением. Но сделать это необходимо, если мы стремимся продолжать свой путь в беспредельность. Пока не будет растворено ши-не, остается опасность пристраститься к отсутствию мыслей.
Долго оставаться в устойчивом ши-не, не соскальзывая в сонное ши-не, почти невозможно. А пребывать в сонном ши-нс очень приятно, и тому, кто никогда прежде не практиковал, достижение этого состояния может показаться настоящим успехом. Опасность сонного ши-не в том, что без этого предостережения его можно счесть итогом всей практики. Фиксироваться вообще нельзя — на чем бы то ни было! Нужно изо всех сил стремиться оставаться открытым всему — даже тому, что противоречит самым дорогим вашему сердцу идеям.

Чтобы растворить ши-не, надо допустить, чтобы мысли-намтоги возникали вновь, но не возвращаться к невротическому процессу порождения ориентиров. Растворяя ши-не и дозволяя естествен ной энергии Ума возникнуть вновь из пустоты, .мы ничего не создаем — мы лишь позволяем этому случиться. Как только энергия начнет возникать вновь, остается лишь дать ей свободу проявляться, осознавая при этом и ее возникновение из пустоты, и ее растворение в пустоте. Эту разновидность опыта нередко сравнивают с игрой рыбы, выпрыгивающей из-под воды на спокойной глади озера.
Когда чудно блистающая рыба появляется на свет из ничего, рассекая сверкающее зеркало вод, мы можем выделить в этой ситуации три основных компонента: спокойное озеро, прыгающую рыбу и осознание, присутствующее в том и другом. Спокойное озеро — это пустота, или отсутствие намтогов. В ней нет ничего, кроме присутствия. Мы открываем ее посредством практики ши-не. А прыгающая рыба, то есть возникающие намтоги (текстуры/цвета/структуры/ мысли/эмоции) движутся, не соотносясь ни с какими ориентирами. Ее мы открываем посредством практики лхаг-тонг.

Термином «лхаг-тонг» обозначается практика растворения ши-не и безмолвного наблюдения за рыбой, выпрыгивающей из-под воды на спокойной глади озера. Опыт лхаг-тонг дает необыкновенно яркие впечатления, поскольку мысль в нем впервые перестает казаться двухмерной. Ум больше не кажется плоской завесой, составленной из цепляющихся друг за друга мыслей. Намтоги теперь возникают не на плоскости, а в пространстве. Лхаг-тонг допускает восприятие цвета, текстуры и тона. Практикуя лхаг-тонг, мы обнаруживаем присутствие осознания в движении энергии, возникающей из пустоты. И в этом пустом пространстве, порождающем энергию в различных формах, рано или поздно мы начнем переживать моменты Ведения— мгновенного присутствия, или недвойственного осознания бытия. Так динамика возникновения и растворения намтогов становится сущностью пути.
(Мгновенное присутствие — это один из множества возможных переводов слова puma («Ведение»). Кроме того, его переводят как «недвойственное осознание», «присутствие осознания» и «недвойственное присутствие».)

Один из способов заставить рыбу прыгнуть состоит в том, чтобы широко раскрыть глаза. Но, раскрыв глаза, вы рискуете потерять себя — начать снова хвататься за мысли. На этом этапе практики вас почти наверняка поджидает немало разочарований. Открыть глаза и обнаружить во всем, что возникает, присутствие осознания, — просто, но совсем не легко.
Это движение намтогов — прыжки рыбы на поверхности ясного озера устойчивого ши-не — называются йо-ва. Йо-ва означает «движение», и в этом движении мы и должны обнаружить присутствие осознания. Именно в этом состоит теперь наша задача — а вовсе не в том, чтобы потерять присутствие, привязавшись к понятийному содержанию движущихся намтогов. Не надо рассуждать о том, красива или уродливо гротескна та или иная рыба, появляющаяся из-под воды. Надо попросту обнаружить присутствие осознания в ее движениях. Надо отождествиться с тем, что движется.

 

На этой стадии возникнет необходимость в новом понимании сущности практики. В ходе практики лхаг-тонг многие сталкиваются с проблемами потери присутствия или отвлечения. Разрешить эти проблемы можно с помощью специальных методов, позволяющих непосредственно работать с энергией на уровнях ума, речи и тела. Три упражнения, описанные в этой главе, помогут справиться с проявлениями энергетического дисбаланса.
До сих пор мы рассматривали основные принципы практики по системе ши-не и лхаг-тонг. Теперь же настало время обратиться к некоторым вспомогательным методикам. Эти дополнительные практики, связанные с категориями ума, речи и тела, относятся к трем сферам бытия: Дхармакае, Самбхогакае и Нирманакае. Дхармакая (Чо-ку) представляет собой сферу необусловленной потенциальности — измерение пустоты. Самбхогакая (Лот-ку) — это сфера неосязаемых проявлений, измерение энергии (бесконечная игра света и звука).
Наконец, Нирманакая (Трул-ку) — это сфера явного проявления, измерение вещественности1. Столкнувшись с проблемой рассеянности, для начала необходимо попытаться разрешить ее на уровне ума. Если ничего не получится, надо попробовать справиться с ней на уровне речи. Если же и это ничего не даст, тогда следует работать на уровне тела. Представленные далее три упражнения-— не что иное, как методы работы на трех этих уровнях, и выполнять их следует в описанной последовательности.

Упражнение 6
Сядьте в удобной позе, сохраняя бдительность. Закройте глаза и представьте тибетскую букву «А» — белую, сияющую, сотканную из света. Пусть она появится в пространстве прямо перед вами. Вытяните руку вперед и поднимите ее под утлом 45 градусов к горизонтали. Букву «А» визуализируйте в точке, где находится ваш сжатый кулак. Обычно она оказывается примерно такого же размера, что и кулак, но добиваться этого не следует: пусть она спонтанно примет удобный вам размер. Не открывая глаз, направьте взгляд туда, где находится ваш кулак, и сосредоточьтесь на этой точке. Не опускайте руку до тех пор, пока образ буквы не зафиксируется достаточно стабильно. Затем опустите руку, но продолжайте удерживать присутствие осознания на образе буквы «А».
Выполняйте это упражнение трижды по пять минут (или по десять, если у вас уже есть опыт визуализации) на протяжении сеанса сидения. Завершая упражнение, всякий раз позволяйте букве «А» раствориться, после чего просто удерживайте присутствие осознания во всем происходящем.
Упражнение 6 (пояснения)
Поначалу образ буквы «А» может двигаться перед мшим мысленным взором. Но пусть вас это не смущает: предоставьте ему остановиться самостоятельно. Старайтесь не фиксировать внимание на букве слишком долго. Вначале полностью сосредоточьтесь на ней, но затем ослабьте внимание. Если вам не удается визуализировать букву достаточно отчетливо и ярко, не огорчайтесь: достаточно и расплывчатого, смутного образа. Нечего и рассчитывать, что вы добьетесь успехов в визуализации с первой же попытки. тренируйтесь в визуализации по меньшей мере педелю.

Упражнение 7
Сядьте в удобной позе, сохраняя бдительность. Не закрывайте глаза. Сделайте несколько глубоких вдохов и выдохов. Наполнив легкие воздухом, на выдохе пойте звук «А» и тяните его до тех пор. пока хватит дыхания. Пойте громко и достаточно низко. Подберите удобную для себя высоту тона и удерживайте ее. Пусть звук постепенно угаснет и растворится в тишине. Повторяйте звук «А» на каждом выдохе. Пусть ваше чувство бытия заполняется этим звуком без остатка. Удерживайте в звуке присутствие осознания, а если отвлечетесь — просто вернитесь к нему. Выполняйте это упражнение по пять минут на протяжении сеанса сидения столько раз, сколько потребуется. Прибегайте к нему всякий раз, как заметите, что отвлеклись.
Упражнение 7 (пояснения)
Звук «А» считается естественным звуком первозданного состояния. Пение звука «А» высвобождает энергию речи. Вибрация пронизывает все ваше существо и помогает сбросить напряжение, вызванное попытками найти себе четкое определение. Выпевая «А», вы открываетесь узнаванию беспредельности бытия. В тибетской традиции «А» считается нейтральным звуком, и как таковой, он позволяет энергии речи войти в естественный резонанс без лишних усилий. Во время пения и при растворении звука в тишине вы будете испытывать ощущения, схожие с теми, что бывают при глубоком вздохе. Звук «А» способствует растворению структур восприятия, что приносит спокойствие и ясность. Поскольку энергия речи более осязаема, чем образ визуализированной буквы «А», звук «А» можно использовать всякий раз, когда визуализация не удается или не приносит желаемых результатов. работайте с голосом по меньшей мере неделю.

ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ
Вопрос: я слышал от одного буддийского учителя: «В уме будды нет мысли». Какое отношение это имеет к учению дзогчена? Нет ли здесь противоречия?
Кхандро Дечен: Трудно что-либо сказать на этот счет, не зная контекста. А впрочем... в Уме будды нет привязанности к мысли. Кроме того, Ум будды не ограничен никакими понятиями.
Нгакпа Чогьям: Полагать, будто Ум, очищенный от содержимого, есть итог и конечная цель пути, — все равно что утверждать, будто обрести просветление значит превратиться в статую будды. Многие думают, что, чем дольше ты сидишь в состоянии, свободном от мыслей, тем более просветленным становишься!
Кхандро Дечен: На вопрос о том, какие именно процессы включаются в этом состоянии пустоты и ведут к просветлению, обычно отвечают, что подобные вещи непостижимы для ума и невыразимы в словах. Да, действительно, слова несовершенны, а опыт просветления лежит за пределами всех понятий. Но если мы говорим о процессе, то описать его в словах вполне возможно, — при условии, что мы испытали его на себе. Важно понимать, что вы зайдете в тупик, если не перейдете на следующий этап практики — к процессу воссоединения. Надо открыто принимать все, что истекает из этого пустого состояния, которое мы для себя обрели. Тот, кто не сможет подняться на эту ступень практики, не постигнет во всей полноте, кто он есть. А без этого постижения сущность нашего жизненного опыта в целом практически не изменится. Мы по-прежнему будем испытывать неудовлетворенность, разочарование и смятение.

Часть третья
ДЗОГЧЕН: ЛИЦОМ К ЛИЦУ СО ВСЕМ СУЩИМ
Глава 9
ЖИВЫЕ ВРАТА

Одновременное осознание спокойной глади озера и рыбы, выпрыгивающей из воды, — это первый проблеск опыта недвойственности. Это открытие ньи-ме и живые врата в дзогчсн. (Одновременность букв. «ни раньше, ни позже».)
Обсуждая выше практики ши-нс и лхаг-тонг и описывая возникновение намтогов, мы прибегли к такому сравнению: рыба выпрыгивает из пустоты и поднимает рябь на поверхности озера. Эта ситуация включает три необходимых условия: спокойное озеро, прыгающая рыба и осознание, присутствующее в том и другом.
Говоря о наличии трех необходимых условий, мы расчленяем на части опыт, который б действительности неделим. Кое-кому, возможно, покажется, что расчленять цельный опыт исключительно ради того, чтобы постичь его цельность, — значит только усложнять задачу. Но по мере того как мы подходим все ближе к подлинной практике дзогчена, парадокс все чаще оказывается единственно возможной формулировкой наставления.
Условия практики представлены отдельными друг от друга только для того, чтобы определить нечто цельное в терминах нашего двойственного опыта практики. Сам факт, что мы способны отличать эти условия друг от друга, не только характеризует наше так называемое двойственное состояние', но и снабжает нас методологией для постижения недвойственности.
Естественное развитие лхаг-тонг выводит нас на стадию, именуемую «ньи-ме». «Ньи-ме» означает «нераздельность»г. Посредством практики ньи-ме мы приближаемся к недвойственности и достигаем порога, за которым начинается собственно практика дзогчена. Цель стадии ньи-ме — перестать отличать свойства восприятия пустоты от свойств восприятия формы: пространство — от энергии, отсутствие намтогов — от движения намтогов. ми-тогпа от тогпа. Необходимо постичь, что вес эти переживания обладают единым вкусом. Необходимо войти в состояние, в котором ничто не будет отвлекать нас от присутствия осознания — ни ментальные события, ни их отсутствие.

На самом деле практиковать ньи-ме невозможно: просто на определенном этапе практики стадия ньи-ме наступает сама по себе. Это происходит тогда, когда состояния ши-не и лхаг-тонг вдруг начинают чередоваться самопроизвольно.
С точки зрения дзогчена. оба состояния — и покой (не-па), и движение (йо-ва) —искусственны, поскольку оба они неполны. И только когда оба они начнут возникать свободно и непроизвольно, проявляется естественная природа реальности. И когда осознание практикующего сольется нераздельно с этой естественной природой, он постигнет на опыте, что такое единый вкус пустоты и формы.
Но довольно долго вы будете испытывать всего лишь чередование покоя (не-па) и движения (йо-ва). Целенаправленно искать единый вкус покоя и движения невозможно. Невозможно практиковать ньи-ме. Но в ваших силах открыто принимать возможность того, что рано или поздно вы испытаете единый вкус — а это само по себе и будет состоянием ньи-ме. С такой точки зрения, ньи-ме— это просто способность пребывать либо в безмыслии (ми-тогпа), либо в движении мыслей (йо-ва).

вопросы и ответы
Говоря о присутствии осознания в движении намтогов, мы используем слово «намтог» как сокращение термина, означающего «мысль, возникающая как медитация». Следовательно, утверждая, что у «отсутствия намтогов» вкус такой же, как у «движения намтогов», мы подразумеваем пустое присутствие и мысль, возникающую как медитация. И это в большей мере связано с состоянием ньи-ме. мы говорим, что ми-тогпа и тогпа имеют
единый вкус.
Вопрос: «Мысль, возникающая как медитация»... это ведь определение самого средоточия дзогчена?
Нет. Это всего лишь именно то, что мы сейчас обсуждаем.
И то, что может случиться в любой момент.

 

Глава 10
ИЗМЕРЕНИЕ МГНОВЕННОГО ДОСТИЖЕНИЯ

Это— последний этап путешествия, которое не начиналось никогда. Не имея начала, оно не имеет и конца. И его заключительная стадия — это, по существу, постоянно длящаяся одновременность. Линейные понятия, с которых мы начинали, принесли немало пользы, пока путешествие еще было путешествием, но теперь они утратили всякий смысл. На этом этапе начало и кульминация стали неразличимы, слипшись воедино в ясной видимости своего растворения друг в друге. Это — путешествие в беспредельность.
До сих пор мы рассмотрели первые три практики из цикла четырех йог: практики успокоения (ши-не), прозрения (лхаг-тонг) и нераздельности (ньи-ме). Последняя, четвертая, практика называется лхун-дркт, но прежде чем обратиться к ней, мы должны будем изучить смысл четырех йог и понять, в каком контексте они существуют как метод. Слово «налджор» означает «оставаться в естественном состоянии». Налджор — это сокращение от слов налма и джорпа. Налма означает «естественный», а чжорпа — «оставаться». Поскольку в тантрах словом «налджор» переводится санскритское слово йога, важно иметь в виду, что в дзогчене оно употребляется в ином, совершенно особом смысле, В тантрах йога, или налджор, означает «союз» или «объединение», а в дзогчене — «оставаться в естественном состоянии».
Четыре йоги составляют нендро, то есть основные способы вхождения в практику семдэ — в раздел дзогчена, посвященный природе Ума.
Представленные здесь четыре йоги встречаются и в других линиях передачи, где именуются «бесформной махамудрой».
Эти термины используются не только в дзогчене, так что необходимо осознать различия между их употреблением в различных контекстах сутр, тантры и дзогчена.
Шаматха и випашьяна (в переводах на русский часто употребляется палийский эквивалент «випассана»)— это санскритские слова, тибетскими эквивалентами которых выступают ши-не и лхаг-тонг. Санскритскими терминами мы обозначаем здесь практики сутрияны, а тибетскими — практики дзогчена.
В тантре эти термины связаны с визуализацией, а идея объединения пустоты и формы несет особую смысловую нагрузку. Принцип же простого распознания их недвойственности принят только в дзогчене.

Первые три йоги описывались как серия упражнений, последовательно подводящих к практике ньи-ме.
• Ши-не— это метод обнаружения себя в бессодержательном пространстве Ума с присутствием полного осознания.
• Лхаг-тонг — это метод, позволяющий воссоединить присутствие осознания с движением того, что возникает в пространстве Ума.
• Ньи-ме— это распознание ро-чиг, т.е. единого вкуса пустоты и формы.
(Под формой здесь подразумевается энергия, возникающая и растворяющаяся в пространстве бытия.)
Эти три практики закладывают фундамент будущей интеграции. Для того, кто освоит их, дзогчен сможет воплотиться в реальность. Но до тех пор пока вы не познакомитесь с ними на личном опыте, понятие дзогчена как некой практики останется для вас не более чем абстрактным источником вдохновения. Смысл обсуждения дзогчена с теми, кто еще только пытается утвердить основу для практики дзогчена, собственно, и сводится к тому, чтобы вдохновлять на дальнейшую работу. С точки зрения дзогчена все мы уже просветлены от безначальных времен. Поэтому-то идея дзогчена и способна пробуждать вдохновение. Вдохновение — это способность просветленного состояния обнаруживаться для себя посредством себя же. Так нам открывается — на миг или на целую вечность — проблеск обнаженности бытия.
Некоторый опыт в практиках ши-не и лхаг-тонг у нас уже есть. Получили мы и кое-какие намеки на то, что представляет собой ньи-ме. Но как быть с уникальным для дзогчен лхун-друп?

Упражнение 9
Сядьте в удобной позе, широко раскрыв глаза. Оставайтесь бдительными, но не напрягайтесь.
Упражнение 9 (пояснения)
Это упражнение похоже и на заключительные упражнения из предыдущей главы, и на упражнение 1, приведенное в главе 2. Такое сходство не случайно. Оно призвано прояснить для вас на опыте некоторые важные идеи. Начали мы с ума как мышления. Затем открыли Ум без мышления. А теперь возвращаемся к мышлению как Уму.
И природа Ума, и природа реальности характеризуются движением в пустоте. Реализация — это воссоединение присутствия осознания со всем, что возникает как опыт бытия. Представить четыре йоги в строго линейной последовательности в каком-то смысле невозможно, поскольку опыт наш не всегда вписывается в линейную модель.

Попытаемся объяснить, что это означает. Если в ходе практики ши-не вы переживаете возникновение и растворение мыслей в пустоте, что вы можете сказать об этом переживании? Если вы при этом удерживаете присутствие осознания, то чем данное состояние отличается от состоянии ньи-ме? Ничто не мешает нам испытать состояние ньи-ме, не проходя промежуточных этапов. Ничто не мешает нам перейти сразу от ши-нс к лхаг-тонг, миновав стадию устойчивого ши-нс. Более того, некоторым людям труднее достичь устойчивого ши-нс, чем лхаг-тонг или ньи-ме. Но у того, кто не утвердился на стадии устойчивого ши-не, состояния лхаг-тонг и ньи-ме в рамках ши-не подобны вспышкам молний на фоне ясного дневного неба. Проблески просветления вспыхивают постоянно. Они беспрерывно пронзают покров непросветлённости, который мы сами беспрерывно сплетаем из ткани своего бытия. А потому любой человек может спонтанно переживать кратковременные вспышки лхаг-тонг или ньи-ме независимо от того, обладает он опытом медитации или нет.

Врата для подобных озарений нередко распахиваются перед нами болезнью или предсмертным опытом. Просветленность — это естественное для нас состояние, и нет ничего удивительного, что время от времени она дает о себе знать. А непросветленность — это лишь деятельность, которой мы постоянно заняты. Чтобы поддерживать себя в непросветленном состоянии, нам приходится беспрерывно трудиться не покладая рук. Вот почему в те моменты, когда мы вынуждены отказаться от этих постоянных усилий, нас настигают проблески реализации. Один такой проблеск может в корне преобразить всю вашу жизнь, но нельзя же всерьез надеяться, что обстоятельства «сами все за вас сделают» в свое время! Нужно стараться привлечь в свою жизнь вспышку просветления, избавляясь от ориентиров и поддерживай присутствие осознания.

Итак, утверждать, что йога — это линейный процесс, нельзя, если только речь не идет о человеке, чей опыт развивается линейно. Но хотя процесс этот необязательно линейный, описывать его все равно приходится последовательно. Линейное описание действует таким же образом, как последовательность слов, образующая предложение. Начать прямо со смысла нельзя: приходится начинать с первого слова предложения, затем переходить ко второму, третьему, четвертому и так далее. И только к концу предложения проясняется собственно смысл. К концу фразы становится не важно, что слова были выстроены в линейной последовательности. Раз вы дочитали предложение, вы знаете его смысл. А зная смысл, вы можете вернуться к любому отдельному слову или словосочетанию в любом порядке, какой вам покажется уместным.
Лхун-дрюп — это наше спонтанное самосовершенство. Это четвертая йога. Лхун-дрюп — это знание, которое мы обретаем в конце фразы. Если мы забудем смысл фразы или отвлечемся от него, то нам опять придется прочесть все предложение слово за словом. Лхун-дрюп — это воссоединение опыта нераздельности (ньи-ме) со всеми без исключения аспектами бытия. Мы выходим за границы практики. Для работы с лхун-дрюп не существует никаких методов: необходимо лишь поддерживать недвойственное присутствие осознания в самом расцвете каждого мгновения.

ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

Вопрос: Вы говорили, что лхаг-тонг включает в себя парамиты. Не могли бы вы рассказать об этом подробнее?
Нгакпа Чогъям: Конечно. Десять совершенствований (парамит) таковы: дана — даяние или щедрость; шила — нравственность или честь; кшанти — терпимость или стойкость; вирья — решимость или энергичность; дхьяна— устойчивость в сосредоточении или медитации; праджня — интуитивное или проникновенное знание; упал — искусные средства; пранидхана — молитва или путь благо пожелания; бала — сила и джняна — изначальное знание. Здесь приведены наряду с привычными эквивалентами и наши собственные переводы.

Давайте же рассмотрим лхаг-тонг под этим углом — или, точнее, не только лхаг-тонг, а все четыре йоги, поскольку десять парамит в действительности применимы к ним всем. Начнем с ши-не. Даяние здесь необходимо для того, чтобы мы щедро уделили себе время для сидения и щедро посвятили время своего сидения всем существам. Безмолвному сидению мы предаемся не ради самих себя — и это очень важно. Под даянием тут следует понимать выделение пространства, в котором ши-не сможет подвести нас к восприятию пустого состояния. В лхаг-тонг щедрость необходима для того, чтобы позволить намтогам возникать вновь: мы не замыкаемся на себе, не изолируем себя в той эгоцентрической области, где всякая мысль встречается в штыки. В лхаг-тонг даяние необходимо для того, чтобы радушно приветствовать все, что возникает, без исключения. Далее идет шила.

Кхандро Дечен: Мы предпочитаем термин «честь» традиционному переводу «нравственность», поскольку в последнем содержится пуританская «религиозная» подоплека. Честь— это то же самое, что и нравственность, но с акцентом на чувстве собственного достоинства. Чтобы практиковать ши-не, необходима отвага, и не меньшая отвага требуется для практики лхаг-тонг. Без отваги мы не сможем взглянуть в лицо пустоты и формы и обнаружить присутствие Ведения-ригпы. Быть честным — значит исполнять то, что обещал. Быть честным — значит сидеть и тогда, когда тебе не особенно этого хочется. Быть честным — значит практиковать усердно и настойчиво.

Далее следует кшанти — «терпение», «терпимость» или «стойкость» — тоже полезные слова. Наверное, смысл понятия кшанти адекватно выражается только тремя этими вариантами перевода, вместе взятыми. Практикуя ши-нс, необходимо быть стойким. Для успешной практики ши-не нужно научиться терпеть неимоверную скуку. А кроме того — уметь смиряться с разочарованиями. Нгакпа Чогьям: Короче, без терпения не обойтись. Поток мыслей кажется бесконечным, но его надо вытерпеть. Приходится бесконечно повторять одни и те же движения, и с этим тоже надо терпеливо смириться. Если вам не хватает терпения, надеяться не на что. А терпение рождается из щедрости. Вы проявили щедрость. Вы сказали: «Бог, я дарю это время всем живым существам». Что же после этого остается как не проявить терпение? Что еще остается как не принять терпимо и смиренно последствия своей щедрости? Есть то, что есть. Мы с этим смирились. Мы пошли на уступку. И театр феноменальной реальности открылся. Сегодня — премьера. Премьера — каждый раз. Актеры взволнованны и полны сил. Представление поистине великолепно. Все то, что мы так щедро отдали, теперь возвращается к нам сторицей. Мы терпеливо следим за ходом спектакля. Мы терпимо принимаем все, что появляется на сиене.
Кхандро Дечен: «Хорошие мысли», «плохие мысли»... они приходят и уходят, и не надо их судить и оценивать. Белые облака скрывают солнце точно так же, как и черные туч и. В этом — смысл терпимости.

Нгакпа Чогьям: Для практики тантрического нёндро необходимы терпение, смирение и терпимость. Нужно быть стойким, потому что в ходе практики начинают возникать самые разнообразные эмоции. И непременно появляется множество поводов отказаться от практики — но надо продолжать. И мы продолжаем — невзирая на кажущееся отсутствие результатов. Это и есть кшан-ти.
Далее вирья — решимость или энергичность.
Кхандро Дечен: Мы не пользуемся словом «усилие», потому что оно подразумевает некое тяжелое бремя. А энергичность включает в себя и усилие, и старание.
Нгакпа Чогьям: Решимость — это сопутствующее практике чувство, что ты живешь. Я — не мертвое тело. Я жив. В самой практике, в ши-не и лхаг-тонг, заключены решимость и жизненная сила.
Кхандро Дечен: А дальше дхъяна — устойчивость в медитации.
Нгакпа Чогьям: Устойчивость медитативного состояния основана на щедрости, терпении и решимости.

Вопрос: И каким же образом все это обеспечивает устойчивость?
Нгакпа Чогьям: Щедрость— это свободное пространство, в котором, как мы уже объяснили, может появляться и исчезать без помех все что угодно. Когда явления могут возникать и исчезать без помех, устраняется само понятие неустойчивости, поскольку отпадает необходимость в контроле. То же самое и с терпением: мы. перестаем нервничать и торопиться. Явления попросту возникают и исчезают сами по себе. А решимость сообщает всему этому искру жизни: благодаря ей практика не сводится к апатичному, флегматическому смирению со всем происходящим. Щедрость, терпение и напряжение сил тождественны состраданию, мудрости и энергии —трем важнейшим факторам в буддийской практике. В системе дзогчена терпение, энергичность и щедрость суть три сферы бытия: пустота, энергия и форма — дхармакая, самбхогакая и нирманакая).

Далее следует праджня— интуитивное знание, или прозрение. Праджня приходит благодаря нашей вовлеченности в практику. Выбора нет: проблески знания возникают самопроизвольно. На этом этапе в структуру тантрических подготовительных практик начинает проникать опыт нераздельности (ньи-ме). Подготовка перестает быть подготовкой: ты вдруг понимаешь, что мог бы практиковать таким образом до конца своих дней.
Можно также назвать это «очищением Ваджрасаттвы». В разных колесницах буддизма термин «очищение» понимается по-разному. В дзогчене он обозначает то, что происходит само по себе. Он подразумевает восприятие той или иной вещи как чистой — на том основании, что она действительно уже чиста. Здесь слово «чистый» означает «недвойственный», а «очищением» называется метод постижения того, что недвойственное состояние присуще всем вещам изначально. Следовательно, нечего и очищать — кроме представления о том, что существует нечто нечистое.

Следующая парамита — упая, способ или искусные средства. Это этап, на котором мы понимаем, что наши практики в действительности составляют средоточие всего сущего. Понимание стало возможным благодаря проблескам праджни — и теперь мы ясно видим, на что мы способны. Точнее, мы начинаем видеть, что кое-что и вправду возможно. Мы осознаём, что лично вовлеклись в процесс, не имеющий обратного хода, Мы начинаем понимать, что наш метод на самом деле непосредственно связан с тем, где мы находимся. Теперь все эти нёндро — уже не просто какие-то тибетские практики. Они — часть того, что мы есть и чем мы становимся. А за этим пониманием следует пра-нидхана — путь благопожелания, или устремление.
Кхандро Дечен: Лранидхана, или моншм, можно перевести как «направление, в котором мы стремимся». Когда мы начинаем осознавать свои возможности, вариантов выбора не остается. Стоит лишь нам понять, что мы в силах достичь освобождения, как и освобождение всех прочих существ начинает обретать статус неизбежности.

 

ПРИЛОЖЕНИЕ
ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

Кхандро Дечен: По идее в том, чтобы просто сидеть и пребывать там, где мы есть, не должно быть ничего сложного. Однако на деле это оказывается совсем непросто. Если человек в разладе с самим собой, сидение может потребовать от него колоссальных усилий. Простота сидения может обернуться для него почти заведомо проигранной битвой с неусидчивостью, раздражительностью и сонливостью.
Нгакпа Чогьям: Да, и об этом следует помнить. На самом же деле для успешной практики ши-не необходимо учиться чувствовать свое тело. Нужно физически запомнить состояние естественного равновесия и гармонии.
Кхандро Дечен: Первое, что нужно запомнить относительно сидения, — что вам должно быть удобно. Главное, что мешает вам почувствовать себя удобно, — представление о том, что нужно якобы опираться спиной на спинку стула или на стену. Привычные представления об удобстве зачастую мешают воспринять то, что удобно по-настоящему. И сильнее всего от этих привычек страдает спина. Учиться чувствовать себя удобно — это настоящее искусство. Овладевая им, вы познаете тайны собственного тела.

Вопрос: Кхандро Дечен, вы говорили, что главное в практике четырех йог— естественное положение спины в позе сидя. Не могли бы вы рассказать об этом подробнее?
Поза должна помогать нам расслабляться, не теряя бдительности. Расслабление должно сочетаться с бдительностью. Можно сидеть на хорошем устойчивом стуле — но только так. чтобы ваши бедра и спина находились под прямым углом друг к другу. На стуле может сидеть любой, независимо от возраста и прочих обстоятельств: такая поза ничем не хуже других, рекомендованных наставниками. Подойдет любой мягкий стул с прямой спинкой. Когда спина находится в естественном положении, таз тоже располагается естественно и никаких усилий для поддержания правильной позы не требуется. А это— идеально для ши-не.

Выполняйте практики, описанные в этой книге, а промежутки заполняйте ходячей медитаций или несложными физическими упражнениями. Ходить следует очень медленно и сосредоточенно, стараясь обнаруживать осознание в каждом движении.

Вопрос: Когда знакомые говорят мне, что сидят каждый день по часу, а то и дольше, я начинаю сомневаться в себе... Если я не могу заниматься так долго, имеет ли смысл сидеть вообще?
Имеет смысл сидеть столько, сколько вам удается. Главное — заниматься каждый день. Не поддавайтесь соблазну сидеть дольше, чем вы можете. Иначе вы начнете подыскивать себе оправдания, чтобы пропустить занятия, — и в конце концов почувствуете, что у вас ничего не получается. Ваша задача — укреплять в себе уверенность, так что продвигайтесь в удобном для вас темпе. Если вам удается сидеть всего пять минут в день, при этом действительно оставляя все как есть и ни в чем не нуждаясь, это гораздо лучше, чем воображаемые успехи тех, кто мнит себя профессионалами в медитации. Это же не состязание. А если вы состязаетесь с другими — это уже не практика. Начните с того, что можете выполнить без труда, и ежедневно отводите на сидение это время. Лучше сидеть по пять-десять минут каждый день, чем по часу от случая к случаю. Самое главное— заниматься ежедневно. Сидение должно войти в естественный поток и структуру вашей повседневной жизни. Особость сидения невозможно постичь, пока оно не станет обыденным, пока вы не будете сидеть каждый день. И соответственно, не став обыденным, оно никогда не станет особым. Особость сидения не сводится к тому времени, которое вы отводите для практики. Она пронизывает собою и весь опыт повседневной жизни, придавая вашему бытию открытость и свободу. Старайтесь практиковать не только в отведенное для этого время, но и в другие моменты. В течение дня нередко выпадает случай остановиться и войти в состояние осознания. Такие краткие упражнения насыщают ваш повседневный опыт чувством открытости: вы все отчетливее видите, как сами ввергаете себя в заблуждения и разочарования.
Ежедневная практика сидения подготавливает почву для других мгновений
открытости в течение дня.
Разумеется, сидеть по часу в день — это хорошо и полезно. Но мы хотим подчеркнуть, что качество важнее продолжительности.

НАСТРОЕННОЕ НАМЕРЕНИЕ

Вопрос: Мне никак не удается выделить время для медитации. Я хочу медитировать и часто даю себе слово, что начну практиковать медитацию ежедневно. Но стоит начать, как что-то меня отвлекает и я бросаю занятия на несколько недель, а то и месяцев. Не могли бы вы что-нибудь посоветовать?
Нгакпа Чогьям: А насколько сильно вы хотите практиковать?
Нежелание сидеть — это недостаток мотивации к переменам. Если вы не чувствуете мотивации к переменам, значит, вы либо боитесь, либо не видите причины для перемен. Если составить достаточно глубокое представление о буддизме, читая, размышляя и слушая — и проверяя все обретенные знания на личном опыте, то мотивация разовьется естественным путем. Но не торопитесь; не надо ни к чему себя принуждать.
Нгакпа Чогьям: Будьте честны с собой и постарайтесь точнее оценить свой нынешний уровень мотивации. Настройте намерение и дайте ему развиваться естественно. Это — ваш личный эксперимент, и не надо усложнять его чувством вины и разочарованиями. Вы приступите к практике тогда, когда это будет иметь смысл с точки зрения накопленного вами опыта. Если же практика для вас -— это нечто вроде религиозного служения, то истинная мотивация на этой основе не разовьется.
Кхандро Денен: Примите себя таким, какой вы есть, и начните с этого. Вас такой подход устраивает?
Вопрос: У меня просто камень с души свалился!
Кхандро Дечен: Чтобы практика заняла достаточно высокое место на шкале наших приоритетов, надо следить за тем, чтобы другие ценности не вступали с ней в конфликт. Поэтому надо просто сидеть. Когда придете домой — сядьте и сидите. Точно так же и завтра утром — просто сядьте и сидите. Приступая к сидению, каждый раз делайте это, как в первый раз. И каждое мгновение вашей жизни проживайте так, как будто оно — последнее. Помните: вам предстоит подружиться со смертью. Все ощущения должны стать как песок, протекающий между пальцами. Если вы собираетесь практиковать ежедневно, надо обрести глубокую уверенность в том, что вы действительно хотите сидеть каждый день, что это для вас на самом деле важно. Найдите в своей жизни для этого время и место — и старайтесь не поддаваться разочарованию.
Не стремитесь сидеть слишком долго. Пообещайте себе, что будете сидеть понемногу каждый день, и твердо держите данное слово. Переходить к более продолжительному сидению следует лишь тогда, когда вы почувствуете, что без этого не сможете продвинуться дальше на пути практики. Повторю еще раз; даже если вы сидите всего по пять минут в день, но ежедневно, это гораздо лучше, чем сидеть по полчаса, но лишь от случая к случаю. Дайте себе такое обещание, которое вы наверняка сможете сдержать. В противном случае вы никогда не обретете веру в себя и обнаружите в конце концов, что вообще не можете держать данное себе слово. А в том, чтобы давать себе обещания и твердо их выполнять, заключен глубокий смысл. Таким способом вы задаете позитивную направленность своей жизни и подготавливаете перемены к лучшему. Сидение, таким образом, становится частью вашей жизни, и как следствие начинает развиваться ясность. Ясность усилит мотивацию к практике. Когда же вы увидите огромную пользу практики, вы естественным образом устремитесь к новым открытиям. И тогда проблема поддержания мотивации отпадет сама собой.
Помните, однако, что мотивация необходима лишь для того, чтобы вывести вас на путь практики. А затем в ней уже не будет нужды. Если вы заполните пространство сидения ожиданием прогресса, осознание не сможет развиваться. Так что самое главное здесь — вовремя отказаться от мотивации. Сидеть следует без всякой цели — и без надежды, и без страха.

ДОБРОТА
Вот почему так важно практиковать сидение. Прежде чем доброта пробудится и свободно хлынет в мир, нам нужно встретиться лицом к лицу с собой и принять себя такими, каковы мы есть.

ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ

Вопрос: Не могли бы вы сказать что-нибудь вкратце о том, как ввести практику в повседневную жизнь?
Кхандро Дечен: Надо стереть границы между периодами сидения и периодами, когда вы не сидите. Сидение в чем-то подобно уходу в затворничество: это такой период времени, когда вы полностью отказываетесь от участия в какой бы то ни было деятельности,
Нгакпа Чогьям: Сидение — это такой участок пространства в нашей жизни, на котором мы можем растить осознание. Но осознание должно проявляться постоянно,
Кхандро Лечен: Дуджом Ринпоче сказал: «Первый опыт состояния ригпа подобен ощущениям ребенка, безжалостно вытолкнутого на поле битвы возникающих явлений». Это означает, что опыт осознания необходимо растить. Надо плавно интегрировать его в опыт своей повседневной жизни.
Нгакпа Чогьям: Чтобы интегрировать практику в повседневную жизнь, надо, чтобы открытость, которую вы обретаете в сидении, свободно перетекала в ваш обыденный опыт. Вы должны разрушить дамбу, сдерживающую великий океан бытия, — и пусть он свободно хлынет в вашу повседневную жизнь. Для начала научитесь после упражнений оставаться всецело вместе с тем, что вы делаете.
Вопрос: А есть ли какой-нибудь метод?..
Кхандро Дечен: Нет никакого метода. Вы просто существуете— вот и все. Чтобы развивать постмедитативный опыт — опыт дже-тхоб, нужно выделять для этого специальное время. Допустим, если вы сидите в течение часа, то отводите еще от пятнадцати минут до получаса на период дже-тхоб. Завершив сеанс сидения, поднимайтесь медленно, не теряя осознания, и продолжайте отыскивать присутствие осознания во всех возникающих ощущениях, не переводя все это на понятийный уровень. Но чем бы вы ни занялись, просто будьте вместе с тем, что вы делаете.
Нгакпа Чогьям: Обнаруживайте присутствие осознания в каждом нюансе своих движений, но не уходите в себя. Просто пребывайте там, где вы есть. А если отвлечетесь — просто вернитесь к присутствию осознания.
Кхандро Дечен: В период дже-тхоб лучше оставаться одному, чтобы никто не отвлекал и не мешал вам, и выходить из него следует осторожно и плавно. Так же постепенно переходите от дже-тхоб к тому, что за ним последует. По существу сеанс дже-тхоб вообще можно не заканчивать. Все мы то и дело теряем осознание, но, как только вы обнаруживаете, что отвлеклись, можно снова возвратиться к осознанию присутствия. Это и есть сущность практики дзогчена. Не исключено, что она у вас не получится, но, может быть, и получится. На какой бы ступени практики вы ни находились, никто не мешает вам стараться сосредоточиться на том, чем вы заняты в данный момент.

Вопрос: По-моему, это слишком просто. Тут не за что зацепиться... Должно быть что-то еще...
Нгакпа Чогьям: Что-то такое, что поможет вам «быть» каким-то особым образом — вместо того, чтобы просто быть!
Вопрос: О-о-о... я понял!
Нгакпа Чогьям: Метод состоит в отсутствии метода. Метод— в том, чтобы просто быть. Если вы обнаружите, что не можете дольше оставаться в этом состоянии простого бытия, то можете по крайней мере попытаться сохранять сосредоточенность.
Вопрос: А что, если и сохранять сосредоточенность не удастся?
Кхандро Дечен: Если вы не можете сохранять сосредоточенность, то попытайтесь хотя бы признать, что все происходящее с вами есть обучение, и относиться к жизни соответственно.
Вопрос: Не расскажете ли подробнее о таком отношении к жизни?
Нгакпа Чогьям: Ну... мир, можно сказать, разговаривает с вами. Прислушайтесь к миру. И вы увидите, что мир явлений — это зеркало.
Нгакпа Чогьям: Вам постоянно дают уроки.
Нгакпа Чогьям: Но что представляет собой тот, кто все это видит? В чем сущность вашего восприятия? Иногда оно основано на влечении, иногда — на отвращении, а подчас — на безразличии. И что представляет собой тот объект, к которому вы чувствуете влечение, отвращение или безразличие? Кто он — тот, кто обнаруживает в себе эти чувства? Все это —-открытость: сущность сущего.
Кхандро Дечен: Быть может, приняв такую точку зрения, вы поймете, почему имеет смысл просто отражать, подобно зеркалу, эту данность, не вынося никаких оценок и суждении.
Нгакпа Чогьям. Чтобы признать это, нужно научиться видеть то, что есть. Стоит вам выйти за пределы доступного обыденному пониманию — и вы уже не сможете полноценно выразить в словах свой новый опыт. Но учиться у жизни можно всегда. Простую прогулку по улице можно превратить в созерцание природы реальности. Пусть в ответ на страдания, наполняющие эту жизнь, в вас пробуждается врожденная доброта. Открывайтесь с любовью навстречу прохожим.
Кхандро Дечен: Простая прогулка по улице может стать источником глубокого и ценного опыта, если вы действительно будете с полным осознанием участвовать во всем происходящем.

Вопрос; Итак, вы советуете принять как есть именно ту ситуацию, в которой мы находимся?
Нгакпа Чогьям: Совершенно верно. Вы находитесь именно там, где находитесь, — и где же еще вы можете находиться, кроме этого места?!
Нгакпа Чогьям: То, о чем мы говорили прежде, связано с тезисом, гласящим, что никаких отвлекающих влияний на самом деле не существует. Это — абсолютный подход. Вы отвлекаетесь сами, и не следует винить в этом какие-то шумы: ведь они не имеют собственной воли и не стремятся отвлечь вас нарочно. Я сказал об этом для того, чтобы развенчать в ваших глазах идеал безмятежного, тихого местечка для медитации. Но с относительной точки зрения все-таки нужно найти или создать себе такие обстоятельства, в которых вас не будут отвлекать шумы, имеющие регулярную, легко вычленяемую структуру. Разум вцепляется мертвой хваткой в любой звук, созданный в расчете на разумное восприятие. Единственное спасение от этого — достичь известной стабильности медитативного состояния. А пытаться не обращать внимания на осмысленные звуки — все равно что учиться плавать, напялив на себя несколько шуб.

СЛОВАРЬ

Дзогчен — самый глубокий из трех разделов внутренних тантр, основанный на принципе самоосвобождения. В буквальном переводе означает «великое совершенство». Это значит, по для достижения просветленного состояния нет нужды что-либо дополнять или изменять: оно уже присуще каждому из нас от безначалъности времен.
По-ва — движение, «то, что движется». Состояние, в котором практикующий полностью отождествляется с движением всего, что возникает в Уме.
Лонгдэ — «раздел Пространства», один из трех разделов дзотчена.
Лхаг-тонг — букв, «прозрение», метод воссоединения присутствия осознания сдвижением всего, что возникает в Уме.
Лхун-дрюп — «спонтанное самосовершенство»; опыт недвойственного присутствия осознания в каждом мгновении.
Мн-тогпа — состояние без мысли, без намтогов.
Налджор — пребывание в естественном состоянии.
Налма — изнеможение в смысле истощения невротической привязанности к мысли как определению бытия; погружение в естественное состояние.
Намтог — «то, что возникает в Уме». Намтоги — это не только мысли, но и чувства, а также структуры, цвета и ощущения текстуры.
He-па — отсутствие в присутствии. Состояние, в котором отсутствуют мысли, но присутствует осознание.
Ньи-ме — букн, -недвойственный». Нераздельность; осознание единого вкуса формы и пустоты.
Ригпа — Ведение, мгновенное присутствие, недвойственное осознание, присутствие осознания, недвойственное присутствие.
Ро-чиг — букв, «единый вкус. Недвойственное восприятие пустоты и формы как обладающих одним и тем же вкусом (эмпирическим качеством).
Сем — обычный понятийный ум.
Семлэ — «раздел о природе Ума, один из трех разделов дзогчена.
Сем-ньи — природа Ума, пустота Ума, пространство, в котором возникает сем и в котором он либо вступает в сострадательное общение, либо впадает в дуалистические ухищрения.
Ши-не ~ букв, «успокоение». Метод, позволяющий найти себя в пространстве пустого Ума, сохраняя присутствие осознания.

 

Тантрические нгöндро с позиций Дзогчена
(Из учений Его Святейшества Дуджома Ринпоче 1904—1987 )

Полностью - тут:
https://oriental99.blogspot.com/
https://vk.com/wall-118670759_94448
https://buddadharma1.livejournal.com/8884.html

Практика тантрических нгöндро является методом реализации безначального просветленного состояния, поскольку эта практика соотносится с самой природой реальности. Заключительная часть тантрических нгöндро, практика Гуру-йоги – это квинтэссенция данного метода. За счет этой практики, во время которой гуру растворяется и становится нераздельным с вами, достигается соответствующий уровень мудрости. В этот момент вы пребываете в постижении абсолютной природы вещей, что называется в учениях Дзогчена медитацией в состоянии «как есть».

С точки зрения Дзогчена, Будда, Дхарма и Сангха находятся в нас. На абсолютном уровне наш ум, будучи пустым от каких бы то ни было относительных ориентиров, является Буддой или лучезарным ригпа. На внешнем уровне Дхарма проявляется в виде звука и смысла: вы слышите ее, понимаете и занимаетесь практиками. Однако с внутренней точки зрения Дхарма пуста. В сущности она не что иное, как нескончаемое, беспрепятственное и самосияющее проявление ригпа или изначальной природы ума. На внешнем уровне мы воспринимаем Сангху, как собрание тех существ, чьи умы обратились к Дхарме, но на внутреннем уровне Сангха – это всепроникающий и всевмещающий аспект ума.

Затем, в конце практики, после растворения визуализаций, вы осознаете, что все эти три вещи – субъект, объект и само действие – не что иное, как ригпа. Сама медитация и образ Падмасамбхавы – созданы нами. Просто оставайтесь в состоянии ригпа. Помимо ригпа ничего найти невозможно!
Будда Шакьямуни в сутре Бхадракальпика сказал: «Я появился подобно сну перед подобными сну существами и даровал им Дхарму, также подобную сну. Однако, в действительности, я никогда не приходил и никогда не давал никаких учений…» С точки зрения Будды Шакьямуни не было никакого прихода и никакая Дхарма не была дана, для него все существует лишь в виде таковости.

Вы стремитесь освободить их от всех видов страданий и привести к пробуждению. При этом, согласно наставлениям по развитию бодхичитты, вы должны осуществлять обмен своего собственного счастья на боль и страданиях других. На выдохе вы отдаете живым существам все свое счастье и радость, а также все причины для их обретения. Нa вдохе вы принимаете на себя все страдания с тем, чтобы живые существа полностью освободились от них. Эта практика очень важна. Без развития бодхичитты, без устранения наших привязанностей к формам проявления пустоты, мы не можем достичь пробуждения. Испытывая сильную привязанность к концепции существования «я» и не проявляя сострадания к другим, мы не можем преодолеть двойственность, а значит не можем и обрести освобождение.
Что касается абсолютного аспекта бодхичитты, Будда сказал : «Все феномены подобны иллюзии и сну». Когда вы воспринимаете мир, как нечто реальное, вы привязываетесь к нему, набрасываете на него петлю вовлеченности и совершаете вынужденные движения, повинуясь ему, подобно собаке, которую ведут на поводке. Вы вовлекаетесь в различные дела, которым нет конца, и именно поэтому сансара есть нечто бесконечное.

Будда сказал, что нирвана также подобна сну или иллюзии. Нет ничего, что можно было бы назвать нирваной или ощутить как нирвану.
Будда сказал совершенно определенно: «Форма – это пустота». Возьмем, например, отражение луны в воде. На самом деле, никакой луны в воде нет и никогда не было. Там нет никакой формы для нашего цепляния. Она пуста! Затем Будда Шакьямуни сказал: «Пустота – это форма». Сама пустота появляется в виде формы. Вы не можете обнаружить какую-либо пустоту отдельную от формы. Как только вы поняли это на собственном опыте, сансара прекращает свое существование. Когда вы достигаете соответствующих реализаций, сансара и нирвана прекращают для вас свое существование. Говоря с позиций учения Дзогчен, сансара и нирвана – это просто очередная дуалистическая концепция.
Однако, глядя на луну в воде, вы можете сказать: «Но ведь она же там, я могу видеть ее». Но когда вы пытаетесь дотронуться до нее, то обнаруживаете, что ее там нет. Тоже самое происходит с нашими мыслями, возникающими в уме. Все, что мы испытываем в качестве сансары существует только в виде взаимозависимых штампов. Вы должны быть полностью убеждены в этом! Когда же вы идете дальше и исследуете природу взаимозависимого возникновения, то обнаруживаете лишь пустоту. Поэтому нет никакой Дхармы, отдельной от пустоты. Абсолютное воззрением Махаяны – это пустота, но такая точка зрения не встречается в учениях более низкого уровня.

Если вы действительно обратите внимание на свое восприятие существующего, глядя на него глазами медитации, то вы начнете воспринимать все вокруг как игру пустоты. Феномены теряют признаки своего существования и вы в конечном счете приходите к их природе, т.е. к пустоте. Вам нужно реализовать это, и затем самому достичь соответствующего восприятия. Если ваш ум действительно пуст от каких бы то ни было относительных манипуляций, то у вас нет страха, нет надежд, нет ничего негативного – ваш ум свободен от всего этого. Это как взмах рук в пространстве. Все, что возникает, – совершенно беспрепятственно.

Цель медитации – оставаться в этом естественном состоянии. В таком состоянии все феномены прямо воспринимаются в виде их сущностной природы, в виде пустоты. Поэтому мы и занимаемся практиками медитации. Медитация способна очистить все существующее, обнажив его пустую природу. Прежде всего мы должны постичь, что абсолютным, естественным состоянием всех вещей является пустота. Затем мы постигаем то, что любое проявление – это игра дхармакаи. Если просто сидеть и повторять: «Все пусто…», то это подобно переворачиванию маленькой чашки вверх дном. Это маленькое пустое пространство чашки – очень узкое и ограниченное представление о пустоте. Из такой чашки вы даже не сможете выпить чай!
Очень важно постигать саму сущность такой, как она есть. В абсолютном смысле нет никаких живых существ, которые испытывают неудовлетворенность. Эта неудовлетворенность пуста, подобно пустоте чистого неба, но из-за привязанностей к проявляющимся из пустоты формам живые существа попадают в иллюзорный аркан, находясь в котором они и испытывают неудовлетворенность. В этом и заключен смысл сансары.
Пустота не подвержена рождению и смерти. Если вы спросите, на что же она похожа, то можно сказать, что она подобна небу или пространству. Вы никогда не сможете найти границы пространства, найти его центр. Таким образом, эта подобная пространству реальность является символом пустоты. Она беспрепятственна, свободна, обладает бесконечной глубиной и бесконечной протяженностью.

Затем идет очистительная практика Ваджрасаттвы. В абсолютном смысле нет ничего, что было бы нужно очищать: нет субъекта для очищения и нет самого очищения. Но поскольку существа не способны постичь это, ситуация становится более сложной. Омрачения и дуалистические замешательства возникают из-за цепляния к формам проявления пустоты.
Испытывая привязанность к иллюзорным формам проявления пустоты, мы порождаем бесконечный поток страданий.
Когда вы подносите свое тело, все свои накопления, предметы вожделения и т.п. – это и является относительным или символическим подношением мандалы. С абсолютной точки зрения все эти объекты пусты, как пустое пространство. Таким образом, если вы пребываете в состоянии изначального осознавания, то само это и есть абсолютное подношение мандалы, а также абсолютный способ накопления благоприятных причин.
В силу нашего цепляния мы воспринимаем гуру и себя в контексте двойственности, так, как будто фундаментальная природа наших умов в дхармакае обладает каким-то различием. На внешнем уровне вы визуализируете своего гуру с чувством величайшей преданности. Затем вы получаете от него посвящение, пребывая за пределами двойственности. Вслед за этим вы произносите ваджрные слова: «Гуру растворяется в свете и сливается со мной… Обладающий единым вкусом, союз осознавания (ригпа) и пустоты – подлинный лик гуру!»
Если вы спросите о том, где находится абсолютный гуру, то он пребывает в абсолютной природе ума. Абсолютное состояние ригпа, это то «место», где гуру существует в виде изначальной мудрости и чистого пустого пространства. Продолжая поддерживать состояние «как есть», мы осуществляем практику Гуру-йоги традиции Дзогчен.
Это было краткое учение о том, как внешние тантрические нгöндро соотносятся с внутренними нгöндро в рамках учения Ати-йоги.



Рушены Дзогчен

 

.
Норбу Намкай - Дзогчен.Семдэ, Лонгдэ и Упадеша.
Лекции и выступления Намхая Норбу Ринпоче.

Полностью - тут:
http://www.kunpendelek.ru/library/buddhism/lections/namkhai/1469/



Дзогчен Семдэ

благодаря фиксации, вы не оставляете пространства мыслям. Если я остро и точно фиксируюсь на каком-либо объекте, то в этот момент нет никакой возможности для возникновения мыслей, они не могут появиться. Тогда я медленно расслабляю своё сосредоточение и обнаруживаю, что мысли успокаиваются. Некоторым людям необходимо выполнять фиксацию очень долгое время, потому что мысли сразу же начинают мешать им. Они безуспешно пытаются войти в состояние покоя. Людям такого типа предстоит выполнять фиксацию довольно долгое время.

Итак, ваше внимание собрано в определённом месте, и не остаётся места для мыслей. Затем, по мере того, как вы медленно расслабляете своё внимание, очень легко можно обнаружить, что вы уже находитесь в спокойном состоянии. Говорится, что так расширяется состояние нэпа. И даже, если возникает какая-нибудь мысль, она неспособна помешать вам. Так что постепенно вы медленно расслабляетесь настолько, насколько возможно.

Когда вы обретаете способность управлять мыслями, это означает, что вам больше не нужно выполнять фиксацию с объектом. Теперь вы можете перейти к фиксации без объекта. Когда вы выполняете фиксацию без объекта, вы всегда должны начинать так, как будто у вас есть объект, на котором вы фиксируетесь. Даже если вы сосредоточиваетесь, глядя в пространство, вы сосредоточиваетесь так, как если бы там была точка отсчёта, с направленным на неё вниманием, построенным по форме треугольника. А затем вы медленно расслабляетесь.

Теперь вы пребываете в спокойном состоянии, ненарушаемом мыслями, что в той или иной мере является состоянием шинэй. И оно становится вам хорошо знакомым и естественным. Вы начинаете в таком состоянии довольно ясно замечать нэпа, спокойствие ума, и ясность, когда появляется мысль, а также своё присутствие, своё наблюдение, т.е. сам факт отслеживания вами любых ощущений или впечатлений. А затем вы приходите к способности продолжать находиться в этом состоянии и оставаться в нём столь долго, сколько вы захотите. Таково состояние, называемое нами состоянием устойчивого шинэй.

Теперь вы пребываете в спокойном состоянии, ненарушаемом мыслями, что в той или иной мере является состоянием шинэй. И оно становится вам хорошо знакомым и естественным. Вы начинаете в таком состоянии довольно ясно замечать нэпа, спокойствие ума, и ясность, когда появляется мысль, а также своё присутствие, своё наблюдение, т.е. сам факт отслеживания вами любых ощущений или впечатлений. А затем вы приходите к способности продолжать находиться в этом состоянии и оставаться в нём столь долго, сколько вы захотите. Таково состояние, называемое нами состоянием устойчивого шинэй.

Затем мы переходим ко второй фазе практики, мы говорим о ней как о втором мигмед теперь человек должен немного больше научиться работать с движением или действием. То, что мы называем гьюва, движением мысли, связано с нашей энергией. Теперь мы должны обнаружить себя в присутствии, замечая или воспринимая это движение, гьюва, которое подобно прыжку рыбы в спокойном озере. Когда мы говорим о спокойном состоянии устойчивого шинэй, то подразумевается состояние, в которое можно было бы войти, которое может закончиться и из которого вы можете выйти. Потому что это состояние не объединено с нашим движением и действиями. Когда мы выходим из него, то говорим, что встаём и начинаем делать то или это. И в уме появляется идея, идея сделать то или это, и тело следует уму и совершает действия. Всё это мы описываем как энергию и относим к тому, что называется гьюва, движением.
мы подразумеваем под этим то малейшее движение, всплеск, который сопровождает появление мыслей. Мысль также толкает нас к движению и действию. И это — истинное гьюва. Теперь нам следует упражняться в том, чтобы суметь работать с движением.
Скажем, я пребываю в спокойном состоянии, и в состоянии спокойствия появляется очень много мыслей. И я продолжаю оставаться в спокойном состоянии, пока не исчезнет всё вокруг. Моё осознавание, моё присутствие таковы, как если бы я почти стал озером, но в озере есть движение множества рыб, лодок. Кто-то плавает. Выпрыгивают небольшие рыбы. Я осознаю всё. Я всё вижу. Я ни о чём не сужу. Таково состояние шинэй, в котором я нахожусь. Кажется, что я почти стал этим озером.

Работать с гъюва означает оказаться в единстве, объединяться с любым движением. Это так, будто рыба прыгает во мне, как в озере, но я и есть эта рыба. Я выпрыгиваю. И точно также я — это все те движения, которые там происходят. Вчера мы много говорили о различии между ригпа и нъям. Если я уподобляюсь озеру и во мне происходят все эти события, то это ньям. Но если я объединился с этим происходящим и воспринимаю это, то это — состояние ригпа. Это не так, будто вы оказываетесь неким [сторонним] наблюдателем, наблюдающим за всем происходящим.

Здесь, говоря о наблюдении, мы, говорим о наблюдении с использованием мышления. Но существует также способ наблюдения без суждения, просто быть свидетелем, просто присутствовать. Однако, это ещё не то. Скорее, надо присутствовать в том, что наблюдаешь, присутствовать, замечать и осознавать то, что наблюдаешь. Не так, будто я есть это спокойное озеро. Но я присутствую, осознаю то, что есть в этом состоянии спокойствия. Это не так, как будто я смотрю на объект. Но я осознаю того, кто наблюдает.
Так что здесь мы оказываемся совсем в другом состоянии. Налицо совсем иной способ восприятия — быть наблюдателем. Тогда я оказываюсь в присутствии, восприятии состояния ригпа в гъюва, в движении. И это — один из основополагающих моментов в практике.
В Семдэ мы называем это расплавлением или растворением шинэй. Когда состояние шинэй высвобождается, тает, растворяется, тогда есть способ объединиться с движением. Таково второе состояние из четырёх, оно названо мийова. Мийова означает "неподвижный", "объединённый". Нет никакого [отдельного] движения.
Значит, практически вы на самом деле вошли в сева , т.е. "смешивание". "Смешивание" означает смешать, объединить со всем своим поведением, всем отношением и деятельностью.
Так мы начинаем упражняться. Мы не надеемся и не воображаем, будто всё вдруг изменится мгновенно, как вспышка. Но практика включает тренировку и улучшение себя.

И ещё есть ум. У вас есть проблема, которую вам нужно обдумать. Но как при этом оставаться в созерцании?”. А это — то же самое, что сказать: “Если я пребываю в состоянии зеркала, то как я могу отражать?” нет никакой проблемы в том, чтобы отражать. Зеркало отражает, потому что таково его свойство . Ум и наше существование находятся во времени, но созерцание — за пределами времени.

В какой-то момент мы можем внести в созерцание все движения, совершаемые во время работы. Таким образом мы расширяем созерцание, пока оно не охватит всю нашу повседневную жизнь. Я не говорю, что это легко и что вы тут же сумеете ввести всю свою повседневную жизнь в созерцание. Если бы это было очень легко, зачем тогда Миларепе там вверху [в горах] надо было идти на все жертвы и прикладывать такие усилия?
Из всего, с чем мы сталкиваемся в жизни, обучение — не самое лёгкое дело. Но если мы чему-то научились и хорошо освоили какое-то дело, тогда оно становится лёгким. И практику можно понять и работать с ней на этом уровне.

Четвёртое состояние мы называем лхундруб. Лхундруб означает, что вы находитесь в состоянии, всецело совершенном, полностью завершённом, в котором нет больше границы между практикой и не-практикой, созерцанием и несозерцанием. Вы поистине пребываете в измерении созерцания. И все наши отношения и поведение полностью объединились с ним. Нам больше не нужно делать to, что мы называем “не позволять себе отвлекаться”. Чтобы быть всегда осознающим, нет больше необходимости в усилии.

Если наше поведение проникнуто созерцанием, такова конечная фаза. Вот тогда человеческое бытие становится Дзогчен, Полным Совершенством. Это — четвёртая стадия Семдэ.

 

Дзогчен Лонгдэ

главным, высочайшим, методом или передаваемой практикой всегда является созерцание. Это всегда главное. Гараб Дордже говорил об этом как о "прямом введении". в Семдэ ударение делается на прямом введении, в то время как в Лонгдэ работают с методом "не оставаться в сомнении". означает, что вы имеете подлинное переживание.
Вы смотрим в пространство. Смотреть в пространство — это не означает вглядываться в какую-то конкретную точку. лучше, если вы можете смотреть в чистое небо. При этом ваши глаза остаются статичными, неподвижными. Глаза не двигаются. Глаза неподвижны. Когда глаза останавливаются, не двигаются, мысли самопроизвольно успокаиваются, и тогда легко обнаружить состояние митогпа, спокойствия. Митогпа означает "немышление", "вне мыслей". Но здесь мы имеем в виду "быть не обусловленным мыслью", "пребывать [в состоянии], не нарушаемом мыслью".

Далее, есть да ясности. пока вы пристально смотрите в пространство, ваши глаза широко открыты. во всех учениях Дзогчен говорится, что когда вы выполняете созерцание, глаза открыты. Открытые глаза означают контакт с видимым, всем тем, что предстаёт перед нами. Поскольку всё есть вся наша цал, наша энергия, то не от чего отрекаться, не от чего отказываться, нечего изменять. Всё должно быть живым переживанием. Ваши глаза открыты, остановлены, неподвижны. И теперь вы в [состоянии] митогпа, и также вы теперь в [состоянии] ясности. Ясность — это часть, или аспект, непосредственного присутствия, прямого осознавания.

Затем мы имеем третье да, да чувствования или ощущения. главным элементом является лёгкое удерживание или напряжение в области таза. Это — не задержка дыхания, а небольшое напряжение всей нижней части тела, ануса и гениталий. Вся область таза слегка напряжена, немного подтягивается вверх. Это даёт нам определённое ощущение. Здесь присутствует просто отслеживание вами ощущения, которое управляет ясностью и пустотой, митогпа. И это способствует живому осознаванию, переживаемому присутствию.

Эти три — митогпа, или пустота, или ненарушаемость мыслью, ясность, или салва, и дэва, или ощущение, — должны присутствовать одновременно, в один и тот же момент. Это единство названо да или нъямнъид. Ньям означает "всё вместе" или "то же, всё то же самое". А нъид означает именно "состояние".

Когда вы делаете эту практику, то знаком нъямнъид является расположение языка в средней части рта. Он не касается ни верха, ни низа. Он находится прямо в центре рта. В этот момент, если у вас есть некоторое переживание, в этот момент вы — в контакте с ригпа.
И с помощью четырёх да вы испытываете нечто совершенно конкретное, весьма ощутимое. Это мы называем прямым переживанием. И при таком прямом, непосредственном осознавании, ощутимом осознавании присутствия, у вас больше нет никаких сомнений. Вы имеете опыт. Вы не остаётесь в сомнении.

Затем мы имеем третье да, да чувствования или ощущения. главным элементом является лёгкое удерживание или напряжение в области таза. Это — не задержка дыхания, а небольшое напряжение всей нижней части тела, ануса и гениталий. Вся область таза слегка напряжена, немного подтягивается вверх. Это даёт нам определённое ощущение. Здесь присутствует просто отслеживание вами ощущения, которое управляет ясностью и пустотой, митогпа. И это способствует живому осознаванию, переживаемому присутствию.

Эти три — митогпа, или пустота, или ненарушаемость мыслью, ясность, или салва, и дэва, или ощущение, — должны присутствовать одновременно, в один и тот же момент. Это единство названо да или нъямнъид. Ньям означает "всё вместе" или "то же, всё то же самое". А нъид означает именно "состояние".

Когда вы делаете эту практику, то знаком нъямнъид является расположение языка в средней части рта. Он не касается ни верха, ни низа. Он находится прямо в центре рта. В этот момент, если у вас есть некоторое переживание, в этот момент вы — в контакте с ригпа.
И с помощью четырёх да вы испытываете нечто совершенно конкретное, весьма ощутимое. Это мы называем прямым переживанием. И при таком прямом, непосредственном осознавании, ощутимом осознавании присутствия, у вас больше нет никаких сомнений. Вы имеете опыт. Вы не остаётесь в сомнении.

Дзогчен Упадеша

Обнаружение себя в указанном состоянии и непрерывное пребывание в нём называется в учениях Упадеши — трегчод.
В учении Дзогчен принципом является знание. когда человек находится в знании на практическом уровне, живёт в знании, то это — и Основа, и Путь, и Плод. Поэтому мы говорим, что учение Дзогчен есть единственный переход, продвижение или ступень. Это единственный уровень, единственный бхуми.
когда из места, где вы находитесь, вы. достигнув, находитесь в той же самой точке, то вы говорите о трегчод. Точка отправления и точка прибытия — одна и та же точка. Чод означает, что вы прошли, означает, что вы уже [там]. Пункт отправления — это наше состояние “как мы есть”. А пункт прибытия, наше место назначения, — пребывание в полном знании “где мы и что мы такое”.
Это и есть знаменитое состояние ригпа. И это есть воссоединение или тождественность нэпа, мийова и ригпа. И в таком состоянии мы продолжаем. О нём говорится в последнем завете Гараба Дордже: “Продолжайте [быть] в этом состоянии знания”. Вот что главным образом объясняется в Упадеше.

Работая с особыми качествами пустоты или спокойствия ума, работая с особыми качествами ясности, с особыми свойствами ощущения и чувствования, вы выходите за пределы всякого сомнения относительно понимания того, что такое ригпа. Тогда, опираясь на знание, вы продолжаете [быть в этом состоянии]. И способ продолжать называется четырьмя чогжагами.
Пусть, например, кто-то даже не начал применять практику трегчод. Для такого человека разговоры о тхогей не имеют никакого смысла. Потому что практика тхогей требует, чтобы ваше трегчод было очень точным. человек должен быть хорошо знаком с этой практикой. Такое знакомство означает, что созерцание объединилось с вашей жизнью и возникает самопроизвольно. Вот что такое первоначальное знакомство с данной практикой.
И недостаточно только лишь ознакомиться с созерцанием. Оно также должно быть зрелым. То есть мало знать, что вода становится льдом. Лёд должен немного расплавиться. В практике далее следует метод развития. И для того у нас есть тхогей. В этом случае, конечно, тхогей выглядит высшим методом.

Работая с особыми качествами пустоты или спокойствия ума, работая с особыми качествами ясности, с особыми свойствами ощущения и чувствования, вы выходите за пределы всякого сомнения относительно понимания того, что такое ригпа. Тогда, опираясь на знание, вы продолжаете [быть в этом состоянии]. И способ продолжать называется четырьмя чогжагами.

Пусть, например, кто-то даже не начал применять практику трегчод. Для такого человека разговоры о тхогей не имеют никакого смысла. Потому что практика тхогей требует, чтобы ваше трегчод было очень точным. человек должен быть хорошо знаком с этой практикой. Такое знакомство означает, что созерцание объединилось с вашей жизнью и возникает самопроизвольно. Вот что такое первоначальное знакомство с данной практикой.
И недостаточно только лишь ознакомиться с созерцанием. Оно также должно быть зрелым. То есть мало знать, что вода становится льдом. Лёд должен немного расплавиться. В практике далее следует метод развития. И для того у нас есть тхогей. В этом случае, конечно, тхогей выглядит высшим методом.

Итак, что действительно очень важно — это продолжать и углублять созерцание и полностью освоить его. А практика тхогей. основана главным образом на видении.

Четыре чогжага. Чогжаг означает: "оставь всё как оно есть". Потому что с самого начала принцип Дзогчен — это мачопа, не исправлять ничего, позволить этому быть. Итак, в созерцании также используется этот термин чогжаг, дать быть тому, что есть. И существуют четыре таких чогжага.
Первый чогжаг называется риво чогжаг. Ри значит "гора". Риво значит "большая гора", "великая гора". А чогжаг означает оставаться подобно горе. Имеется в виду, что человек не исправляет и никак не ограничивает тело. В момент присутствия, осознавания, созерцания, вы даёте телу быть таким, какое оно в этот момент есть. То есть оно не обусловлено и не контролируется, а также не подчинено каким-либо правилам или ограничениям.
Когда мы смотрим на горы, то видим горы многих различных форм и очертаний. Некоторые — высокие. Некоторые — низкие. Но они расслаблены в своём основании, они укоренены в их состоянии в качестве гор. Нам известно, что у горы всегда есть вершина. И она всегда покоится на широком основании. Вот что значит расслабленные в своём основании, укоренившиеся в своём состоянии, в ситуации. На практике риво чогжаг означает, что тело не обусловлено. Вы оставляете его таким, как оно есть.

Но что поистине связано с созерцанием и о чём вы должны помнить — о необходимости расслабить тело в том положении, в котором оно находится. В этом случае пример горы применим для нашего тела. Итак, нет ничего очень сложного для обучения и вхождения в риво чогжаг.

Затем идёт второй чогжаг. Он называется гъяцо чогжаг. Гъяцо означает "океан". И этот чогжаг означает "позволить быть подобно океану". как в океане отражаются все звёзды. Так что налицо отражение всего пространства, где звёзды сияют без ограничений, в полной открытости. То есть в океане может отражаться всё, что угодно, и точно так же мы всегда говорим о зеркале. Что бы ни отражалось, оно не обусловливает зеркало, и всё же в нём есть всё это пространство. Таким образом, вы находитесь в созерцании при полном присутствии осознавания.
Практически океан символизирует глаза. В Дзогчене это, скорее, тайное имя для глаз. И, прежде всего, это имя используется в практике тхогей. Чогжаг, опять же, означает позволить быть, как оно есть: оставить глаза, дать глазам быть, как они есть.

в Лонгдэ Вы смотрите в пространство. в Семдэ вы начинаете с фиксации на объекте, а потом — без объекта.
“В каком положении должны быть глаза?”, “Оставь их так, как они есть”. А “оставить их, как они есть” означает, что природа глаз — быть открытыми.
глаза — это врата мудрости. А мудрость означает видение. Поэтому глаза должны быть открыты, что и есть гъяцо чогжаг. На деле это очень просто.

Третий чогжаг — это то, что названо ригпа чогжаг. Вы ничего не делаете с присутствующим сознаванием. Вы не нацеливаетесь на него или не работаете над этим осознаванием. Вы просто чогжаг. Вы предоставляете ему быть. Таков ригпа чогжаг.

Далее, последний — нангва чогжаг. Нангва означает "видение". в присутствии, в осознавании состояния ригпа, с присутствующим чувством состояния ригпа, в кармическом видении, как оно себя преподносит, ничего не переделывая, не изменяя, или без отречения и без какого-либо действия, вы просто отпускаете, не вмешиваетесь. Вы просто оставляете всё как есть. об этом сказано: “видение есть украшение состояния”. Когда мы оказываемся в состоянии ригпа в созерцании, тогда видение, всё, что проявляет себя, неспособно обусловить или воздействовать на нас. Это украшение состояния.

Падамп говорит, что человек обусловлен не видением, а своей привязанностью. Так что, если вы находитесь в состоянии ригпа, живёте в состоянии ригпа, то вы объединяетесь с тем, как проявляется ваша энергия в качестве цал, в качестве данг, в качестве ролла, вы воссоединяетесь с ней и принимаете её целиком и полностью. И это названо нангва чогжаг. В учении Дзогчен четыре чогжага имеют место одновременно, всё происходит в один и тот же момент.

Если вы гуляете в саду, и в какой-то момент оказываетесь в созерцании, вы продолжаете созерцание посредством четырёх чогжагов. Если вам это не удаётся, например, если вы ещё недостаточно хорошо объединяете созерцание с движением, вы садитесь на скамейку. Как только вы сели, вы вдруг оказались в риво чогжаг. Это не значит, что вы садитесь, закрываете глаза и заставляете исчезнуть всю окружающую вас видимость. Всё видимое также остаётся. Ваши глаза открыты. Вы не садитесь каким-то особым образом, вы просто сидите на скамейке. Вы пребываете в присутствии, осознавании, созерцании. Таковы четыре чогжага.

Далее, что касается их применения, то, как мы говорили вчера, [нужно] всегда применять Гуру-йогу, начинать с Гуру-йоги. Когда приходит мысль о созерцании, то вы начинаете с Гуру-йоги, а затем продолжаете в четырёх чогжагах.

Именно так вы можете развивать и взращивать созерцание в повседневной жизни. И так же, как мы вчера говорили, вы тренируетесь и с движением.

Не обязательно сидя. Если вы идёте и появляется идея о созерцании или если вы действительно оказываетесь в созерцании, то способ применить чогжаг горы — это продолжать идти. Вы позволяете своему телу оставаться именно таким, т.е. вы и есть шагающая гора. В любом ощущении, в любой момент или в любой ситуации вы стараетесь максимально упражняться в том, чтобы продолжать быть в созерцании при любой деятельности, какой бы она ни была.

 

Драгоценная сокровищница Дхармадхату. Гимн Пробужденного Ума - Лонгчен Рабджам
Полностью тут:
https://abhidharma.ru/A/Guru Mahasiddhi/Content/Lonchenpa/0001.pdf
http://flibusta.site/b/752515/read












b]Предисловие [/b]
Вашему вниманию предлагается выдающийся текст всеведущего Лонгченпы (1308-1363), известный под названием «Сокровищница Дхармадхату». Лонгчен Рабджам единогласно признан самым реализованным и эрудированным Мастером за всю многовековую историю тибетской традиции Ньингма, и в частности Дзогчен. Лонгчен Рабджам всегда был, есть и будет самым совершенным образцом просветлённого Мастера, Учёного и Святого в контексте буддизма. Вся его жизнь была наполнена удивительными чудесами, однако его главное чудо воплощено в его произведениях, которые он оставил после себя. Корпус его учений насчитывает более 270 текстов, но большая часть была потеряна на протяжении веков. К счастью, до нас дошли самые значительные и выдающиеся произведения Лонгченпы. «Семь Сокровищниц Лонгченпы» (Лонгчен Дзодун) являются воплощением его реализации учений Великого Совершенства (Дзогчен).
Палтрул Ринпоче (1808-1887)

***
Услышав лишь одно слово из такого текста,
Ваше самсарное переживание не сможет не разрушиться.
Получив шанс прочесть его полностью,
Чем вообще надо думать, чтобы отбросить его в сторону?
Этот ваджрный апогей, превосходящий усилия и рассудочное мышление, Является просветлением без медитации, пространством обнажённого пустого осознавания. В отсутствии интеллектуальных цепляний за медитацию и практику с усилиями Даже ленивый человек осознает в нём Дхармакаю.
Поэтому такой прекрасный текст является Освобождением посредством видения, слышания и воспоминания.
Тот, кто соприкоснётся с ним, станет в будущем Буддой. Тот, кто его постигнет, достигнет просветления прямо сейчас.
Даже если вы не постигнете точный смысл слов,
При наличии преданности вам передастся мудрость линии благословения. Как никто другой, он даст вам совершенное посвящение «энергии осознавания».
Когда испытываете усталость, тоску, панику или депрессию,
Прочтите этот текст и обретёте мудрость великой радости. Взбодрившись и обрадовавшись, ваше осознавание станет ясным и свежим, Немедленно разрушив ваше омрачённое переживание.
Когда вас гнетёт перенапряжённость или одержимость житейскими проблемами, Почитайте этот текст, и вас оставит эта озабоченность косной материальностью. Раскрепощенное восприятие принесёт вам удовлетворённость, чем бы вы ни занимались. Не напрягая себя опасениями и предвкушениями, ваша медитация будет идти легко и просто.
В данный момент он усладит ваш ум, а в конце позволит достичь просветления. Не утруждая вас усилиями, он разрушит интеллектуальные оковы.
Приземляя вас в возбуждении и утешая вас в беде, Данный прекрасный текст - это тот единственный друг, который никогда не подведёт.
Поэтому читайте, пока он не отложится в памяти.
Никогда не разлучаясь с ним, Ваше заблуждённое самсарное переживание рассыплется на мелкие осколки.
После того, как вам перейдёт линия благословения, - ключевой пункт реализации,
Невыразимая пробуждённость взойдёт изнутри вас. Вашему счастью в блаженстве Основы не будет конца.
Помимо чтения этого текста можете не делать других практик,
Ибо он является сущностью медитации и всех садхан. До тех пор пока вы будете читать этот превосходный текст, Реализация Дхармакаи будет восходить сама собой.
Так что не будоражьте свой ум множеством напряжённых идей, А читайте этот наилучший текст в свободном раскрепощении. Убедившись, что нет ничего глубже выраженного в нём смысла, Расслабьтесь в естественном состоянии.
Вам не нужно напрягаться, пытаясь отыскать смысл слов, Как то в труднопостижимых произведениях заумных мыслителей. Просто объедините текст с умом в естественном состоянии, И обнажённая распахнутость откроется безгранично.
Это - прямое введение, ваша присущая пробуждённость.
Это - личное наставление всеведущего Мастера.
Этот текст - настоящее посвящение, он выражает то, что должно быть выражено. Его вполне достаточно использовать как сущностную практику.
Поймёте ли вы его этимологию и терминологию или нет, Постигнете ли вы его глубокий смысл или нет, Раскроете ли вы его абсолютное намерение или нет, Просто отбросьте страхи и предвкушения и читайте его без отвлечений.
Читайте вновь, читайте вновь, читайте, объединяя его со своим переживанием.
Слейте свой ум с этим текстом, опечатайте им свой ум. И в вас зародится мудрость реализации.Слушайте, это такая сущностная квинтэссенция, Глубже которой ничего нет. Это сокровищница благословений, Учение Сути. Это учитель собственной персоной, Будда в ладонях ваших рук.
Даже если бы я расхваливал его уникальность миллионы лет,
Вдохновению моего куцего ума не настало бы конца. Никакой путь не сможет так возрадовать Благородных.
Сердечные друзья, когда вашим умам повстречался этот текст,
Определите ум в свободном и раскрепощённом состоянии. Расслабьте ум в этом тексте, сбросив всю напряжённость и беспокойство. Отсеките в нём дёрганья за множеством других учений.
Это и есть самая лёгкая медитация, где достаточно лишь расслабиться.
Это и есть беззаботное счастье самоосвобождения. Это и есть наилучший текст, знание которого освобождает всё. Это наставление и есть тот самый «единственный мост, перекрывающий все реки». Эй, не напрягайтесь, пренебрегая методом без усилий! Эй, не загружайте себя суетой, забыв о бездействии! Если вы хотите расслабиться, - это как раз то самое место! Какое невероятное везение повстречать такой прекрасный текст! Какая великая привилегия практиковать этот лучший путь! Просветление находится в вас самих! Воистину! Воистину!
Охваченный пламенем пяти ядов, я блуждаю в рабстве отвлечения. Но даже у такого безнадёжного грешника как я, чьё омрачённое восприятие не подлежит очищению, Самсарное переживание рассыпается на части, Когда я слышу и читаю этот прекрасный текст. Чтение этого текста безусловно принесёт высшую мудрость линии благословения.
В этом вы можете быть уверены!

 

ЛОНГЧЕН РАБДЖАМ
Пролог
Апогей духовных путей, возвышающийся в сфере солнца, луны и царской горы, Является пространством спонтанно присутствующей и светоносной ваджрной сути. Послушайте описание этого исконно бескрайнего и изумительного пространства, Которое естественно присутствует без нужды в усилиях и достижении.

Первая глава

(1) Основа всего возникающего из сферы спонтанного присутствия
Пустотна в своей сущности и непрерывна по природе, Она не является чем-либо вообще, выражаясь в чем угодно.
Хотя самсара и нирвана происходят из сферы трёх Кай, Они не покидают основного пространства, блаженного мира природы явлений.
(2) Природа ума - это неизменное небесное состояние великого пространства.
Её неопределённое проявление выражается в иллюзорной игре сострадательного резонанса, И всё это не что иное, как украшение основного пространства. Внешние и внутренние процессы эволюции и инволюции - это энергия пробуждённого ума.
Такое волшебство заслуживает восхищения и изумления, Потому что полное отсутствие чего-либо возникает в чём угодно.
(3) Все внешние и внутренние явления и жизнеформы Возникают в сфере просветлённого Тела, будучи украшением основного пространства.
Все звуки и голоса без исключения, сколько бы их ни было, Возникают в сфере просветлённой Речи, будучи украшением основного пространства. Все мысленные проекции и движения, а также невообразимые неконцептуальные состояния Возникают в сфере просветлённого Ума, будучи украшением основного пространства.
(4) Шесть типов существ, рождающихся четырьмя способами,
Не покидают Дхармадхату ни на миг.
Всевозможные переживания двойственного восприятия, проявляющегося в шести объектах чувств, Происходят в состоянии Дхармадхату в виде несуществующей иллюзии. Беспочвенные, прозрачные, изначально пустые и очень просторные, Они естественно ясны «так как есть», возникая в виде украшения Дхармадхату.
(5) Как бы вещи ни казались и ни звучали в этом великом диапазоне основного пространства,
Их спонтанная равностность не расстаётся с пробуждённым умом Дхармакаи. Поскольку их изначальное присутствие естественно пустотно и не подлежит изменениям и трансформациям, Все они возникают в состоянии самосуществующей пробуждённости, то есть в природе явлений, Впадая в единое пространство блаженства без труда и усилий.
(6) Самбхогакая - это непоколебимая естественная ясность.
Её природа спонтанно присутствует во всём проявляющемся Без исправлений и изменений как всеобъемлющая спонтанная равностность.
(7) В процессе различных и многообразных проявлений (энергии)
Эманации Нирманакаи естественно появляются как удивительное волшебство, Не покидая всеблагого состояния бездействия.
(8) В самом пробуждённом уме, лишённом изъянов, Три Каи спонтанно присутствуют без усилий в полном и несотворённом совершенстве, Не покидая основного пространства.
Спонтанное совершенство Кай, мудростей и активностей Это великое изобилие высшей сферы исконного совершенства, возникшей испокон веков.
(11) Воспринимая несуществующее существующим, вы именуете вещи в заблуждении. В то время как природа самсары и нирваны не имеет опоры и подобна сновидению, Разве не странно цепляться за их реальность?!
(9) Этот неизменный мир спонтанно присутствует испокон веков.
Созерцая природу явлений в состоянии Дхармадхату, Ваша мудрость восходит непрерывно как украшение основного пространства. Она присутствует в нём изначально в несотворённом и несозданном виде, Как солнце в небе, - удивительно и чудесно.
(12) Всё полностью прекрасно, будучи великим спонтанным присутствием.
Поскольку заблуждения никогда не было, нет и не будет, То «обусловленное бытиё» лишь ярлык, - оно запредельно крайностям существования и несуществования. Так как никто не заблуждался до этого, То никто не заблуждается сейчас и не будет заблуждаться в дальнейшем. Такова реализация изначальной чистоты трёх миров бытия.
(10) В этом лоно безвечного и спонтанно присутствующего пространства, Самсара полностью прекрасна, полностью прекрасна и нирвана, В сфере Самантабхадры никогда не было ни самсары, ни нирваны. Явления полностью прекрасны, полностью прекрасна и пустота, В сфере Самантабхадры никогда не было ни явлений, ни пустоты. Рождение и смерть полностью прекрасны, полностью прекрасны счастье и страдание, В сфере Самантабхадры нет ни рождения и смерти, ни счастья и страдания. Своё и чужое полностью прекрасно, полностью прекрасны (воззрения) постоянства и нигилизма, В сфере Самантабхадры нет ни эгоизма и отчуждения, ни постоянства и нигилизма.
(13) Поскольку нет заблуждения, то отсутствия заблуждения нет и подавно. Великое самосуществующее осознавание спонтанно присутствует испокон веков.
Так как освобождения никогда не было, нет и не будет, То нирвана тоже лишь ярлык, ибо никто и не освобождался. Откуда возьмётся освобождение, если никогда не было заточения? Подобная небу чистота не впадает ни в ограничения, ни в крайности, Такова изначально чистая реализация полной свободы.
(14) Итак, какие бы проявления самсары и нирваны ни возникали из энергии осознавания В распахнутом лоне спонтанно присутствующего пространства, Самсара и нирвана не ведают существования с самого момента своего происхождения. Какие бы сновидения ни появлялись в процессе сна, Они не существуют на самом деле. Самоосознавание, - колыбель блаженства, всецело охватывает Великой открытостью своей спонтанной равностности.
Это первая глава «Драгоценной Сокровищницы Дхармадхату», показывающая, что самсара и нирвана не покидают основного пространства.

Вторая глава


(1) Природа основного пространства, спонтанно присутствующего испокон веков, Заполняет собой всё без разделения на внешнее и внутреннее. У него нет ни предела, ни верха и низа, ни кардинальных направлений,
Ни широты и долготы, - небесно чистое осознавание И есть то самое пространство, лишённое мысленных проекций и ориентиров.
(2) Все иллюзорные вещи, происходящие из нерождённого пространства,
Абсолютно не определены и ничем не ограничены. Их невозможно определить как «нечто такое», ибо у них нет ни субстанции, ни характерных признаков. Их нерождённая природа, необъятная как небо, Спонтанно присутствует без начала и конца, вне прошлого и будущего времени.
(3) Пробуждённый ум является сущностью всей самсары и нирваны. Вне рождения, появления и определённости, он спонтанно присутствует,
Не приходя и не уходя куда-либо.. Пространство пробуждённого ума, неделимое на прошлое и будущее, Распространяется на всё, не возникая и не исчезая.
(4) Таковость Дхарматы не имеет ни начала, ни середины, ни конца.
Её всеобъемлющая природа, чистая как небо, Находится за пределами прошлого и будущего, начала и завершения. Она лишена субстанции и характеристик, рождения и прекращения. Она не приходит и не уходит, и не может быть обозначена как «нечто такое». Она не нуждается в достижении, усилиях и каких-либо действиях.
В основе таковости нет центра, сторон и измерений. Эта сфера равностности непрерывна и лишена ориентации.
(5) В силу равностной природы всех явлений
Нет ничего, что бы не находилось в сфере её равностности.
Состояние пробуждённого ума, в единой равностности которого равно всё, Целостно охватывает всё своей открытостью, подобной нерождённому небу, Ибо состояние равностности непрерывно.
(7) На этом бескрайнем основании, распространяющемся во все стороны, Цитадель пробуждённого ума, не склоняющаяся ни в самсару, ни в нирвану, Возвышается пиком открытого пространства природы явлений. В распахнутом центре четырёх сторон этой несотворённой природы Широко раскрыты врата, ведущие к свободе от последовательных усилий.
самовозникшей реализации Заполняют пространство великого блаженства, в котором естественная ясность лишена понятий.
(6) Его всеобъемлющая крепость спонтанно присутствует вне направлений. Распахнутая крепость изначального пространства не имеет верха, низа и середины. Крепость нерождённой Дхармакаи заполняет собой всё без ограничения. Крепость драгоценного таинства спонтанно присутствует без изменений. Всё проявляющееся и существующее в самсаре и нирване совершенно в изначальной крепости единой равностности.
(9) Этому непоколебимому состоянию, невыразимому словами и невообразимому умом, Подчинено всё проявляющееся и существующее во вселенной, Таково необъятное владение открытого пространства Дхармадхату.
(10) Для того, кто находится в этом владении, всё является Дхармакаей. Не покидая единственную самосуществующую пробуждённость, Усилия и достижения остаются за пределами несотворённого исконного совершенства. Поскольку сферическое бинду бытия лишено кривых углов и граней, Его пространство заполняет собой всё без исключения «так как есть».
(11)Как миры существ, так и чистые земли
Будд Находятся в сфере пространства природы явлений, а не где-либо ещё.
Самсара и нирвана содержатся в состоянии осознавания, Обладая единым вкусом в естественной ясности пробуждённого ума.
(12) В этой сокровищнице Дхармадхату, из которой происходит всё, Нирвана спонтанно присутствует испокон веков без нужды в поисках, Так что во всеобъемлющей, нематериальной и неизменной Дхармакае Самбхогакая переживается в виде внешнего мира и его существ, А Нирманакая естественно возникает подобно отражениям. Поскольку в украшении трёх Кай нет ничего несовершенного, То всё восходит в проявлении просветлённого Тела, Речи и Ума.
А бесчисленные чистые миры Сугат И подавно возникают из того же самого пространства трёх Кай, - природы ума.
(13) Даже обители существ, составляющие природу самсары, -
Это лишь отражения, возникающие из состояния Дхармадхату. Более того, всевозможные переживания рождения и смерти, счастья и страдания Подобны иллюзорному спектаклю в этом пространстве природы ума. Хотя их нет, кажется, будто они есть, но в силу своей беспочвенности Они появляются лишь временно и условно, как облака в небе. Так как их природа запредельна крайностям существования и несуществования, Они полностью собраны в состоянии бинду простоты.
(14) Природа ума, а именно пробуждённого ума, Чиста как небо и не ведает ни рождения и смерти, ни счастья и страдания. В ней нет различимой субстанции, - она свободна как от самсары, так и от нирваны. Поскольку эту абсолютно распахнутую сферу пространства невозможно обозначить как «нечто такое», То она присутствует спонтанно, необусловленно, неизменно и неподвижно.
Состояние Будды находится в ваджрной сути ясного света, Где всё является самосуществующим миром блаженства. Таково состояние высшего пробуждения спонтанной равностности.
Это вторая глава «Драгоценной Сокровищницы Дхармадхату», показывающая чистое измерение всего проявляющегося и существующего.

Третья глава

(1) Всеобъемлющий пробуждённый ум содержит в себе всё.
Поскольку нет ничего, что бы он не включал, Все явления обладают природой пробуждённого ума.
(4) Наглядный знак (этого смысла) проявляется из энергии (осознавания) в чём угодно. Когда что-то возникает, нет ни места возникновения, ни того, что возникает; «Возникновение» - это лишь условное название, которое при рассмотрении подобно пространству. Сфера всеохватывающей целостности, лишённая двойственного восприятия, Полностью заключена в великой природе непредвзятой равностности.
(2) Если пробуждённый ум и может быть показан на примере, то он аналогичен пространству. Так как ум не является чем-то производным и не имеет причины, Его небытиё запредельно сфере воображения и выражения. То, что мы называем «небесным пространством», - это лишь попытка метафорического обозначения. Если даже эта аналогия не имеет под собой ничего конкретного,
То как вообще можно выразить обозначаемый ею смысл? Это следует понимать как пример естественной чистоты.
(5) Безграничная природа явлений, - самосуществующая пробуждённость, Демонстрируется с помощью аналогии, смысла и наглядного знака для метафорического обозначения. Небоподобная сущность этих трёх великих аспектов Полностью включает в себя всё без исключения и различия. В лоне широко распахнутого пространства целостной равностности Всё изначально равно, - там нет ни хорошего, ни плохого, ни прошлого, ни будущего. Такова реализация Самантабхадры и Ваджрасаттвы.
(3) Смысл этой аналогии относится к самоосознаванию, - пробуждённому уму, подобному пространству. Он запределен описаниям и обозначениям и не лежит в сфере мыслей. Неподвижная естественная ясность открытого пространства ясного света Присутствует в несотворённой спонтанности вне широты и долготы, Будучи распахнутым центром сути пробуждения Дхармакаи.
(6) Пробуждённый ум подобен солнцу, - Его природная светоносность никогда не была сотворена.
Он спонтанно и беспрепятственно присутствует, не имея омрачений. Это неконцептуальное состояние явлений лишено мысленных сложностей.
(7) Его пустотность - это Дхармакая, его ясность - Самбхогакая,
А его лучезарность - Нирманакая; эти три Каи неделимы. Поскольку просветлённые качества спонтанно присутствуют в совершенстве, Они не помрачаются мглой изъянов и пороков. Они едины на протяжении трёх времён без изменений. Они одинаково охватывают всех существ и Будд. Это носит название «самосуществующий пробуждённый ум».
(8) Его энергия выражается в чём угодно, Как в мыслях, так и в их отсутствии, во всём проявляющемся и существующем во вселенной, Во всевозможных переживаниях существ.
(11) Всё является пробуждённым умом.
В едином совершенстве совершенно всё, - таково несотворённое универсальное совершенство. Самосуществующая пробуждённость спонтанно совершенна по природе.
(12) В непроявленной яви пробуждённого ума
Нет таких вещей, как самсара и нирвана,"нет внешнего (мира) и (жизнеформ) внутри него, Однако природные импульсы его энергии Возникают в разнообразных проявлениях кажущегося и существующего в самсаре и нирване.
(9) Хотя все они возникают, ни одно из них не имеет обособленной природы. Они лишь преходящие, беспочвенные и необоснованные явления,
Которые ясно кажутся, но не существуют как таковые, Подобно миражу воды, сновидению, эху, волшебству, Отражению, городу гандхарвов или галлюцинации. Их следует понимать как временные и случайные явления.
(10) Спонтанно присутствующая природа пробуждённого ума Обнаруживает себя в непрерывном проявлении иллюзий самсары и нирваны. Так как все эти иллюзии полностью собраны в основном пространстве, Вы должны знать, что они не покидают изначального состояния.
(13) Просто возникая, вещи являются пустотными формами по своей природе. Кажется, что они рождаются из нерождённого пространства, Но на самом деле ничего не рождается, даже когда вам это кажется.
Кажется, что они исчезают в непрерывном состоянии, Но ничего на самом деле не исчезает, - это лишь обманчивая игра пустоты. Когда они пребывают, отсутствует сам факт такого бытия,В состоянии, где ничего не уходит и не приходит, всякое пребывание беспочвенно. Они не существуют в той же степени, в какой они проявляются, Поэтому нам ничего не остаётся, как назвать их «лишёнными независимой природы».
(14) Так как явления естественно возникают из энергии (осознавания). Их природа чисто символически называется «взаимозависимым происхождением». Когда кажется, что они возникают из этой энергии, У них невозможно различить возникновения или невозникновения, И даже эта «энергия» лишь символ, не имеющий сущности.
Поэтому всё вовеки находится в неизменном состоянии, Не покидая пробуждённый ум ни на миг.
Это третья глава «Драгоценной Сокровищницы Дхармадхату», демонстрирующая аналогии пробуждённого ума.